Часть 43

Винтерфелл, 293 год до н.э.
Джон.
Сидя в своей комнате, он пытался примирить то, что Джейме сказал ему о песне Уолдера, он пытался поговорить с самим мужчиной, но тот просто сказал ему, что однажды слышал эту песню, и она застряла у него в голове. Это, однако, не имело для него смысла, как он мог услышать песню, написанную его отцом? Где он мог ее услышать?. Джон не удосужился поговорить об этом с Нэн, женщина ясно дала понять, как она устала, и он сможет поговорить с ней завтра.
Но это все еще не заставило вопросы в его голове исчезнуть, все еще не разрешило чувства, с которыми он имел дело. Он встал с кровати и пошел туда, где спрятал сундук, и вынул письма и яйцо, отнеся их обратно в свою кровать. Когда он лег, он посмотрел на почерк отца, увидел, как он был изящен, как точно было написано каждое слово. Один только взгляд на подпись в конце и вид имени отца, написанного его собственной рукой, заставил его затаить дыхание, и поэтому он начал читать.
Первые несколько просто спрашивали, как дела у его дяди и нужно ли ему что-нибудь, но через некоторое время письма начали подробно описывать события в Красном замке и ссылаться на поведение его деда. Он закрыл глаза в надежде, что письма не будут подробно описывать, что делал Эйерис, но, к сожалению, этого не произошло. Это были ссылки на то, как Эйерис обращался с его бабушкой, хотя это заставило Джона сесть в постели, в подробности не вдавалось, но, похоже, его бабушка несла на себе всю тяжесть безумия его деда.
Ему нужно будет поговорить об этом с Джейме, чтобы узнать, что именно сделал его дедушка с его бабушкой, узнать, почему его никто не остановил. Прочитав письмо, в котором говорилось об Элии и рождении его сестры, Джон не мог не улыбнуться, как его отец восторгался Рейнис, как он указывал на каждую мелочь, которую она делала, словно это было величайшим событием, которое он когда-либо видел. Осторожно положив письма на стол, он откинулся назад и крепко сжал яйцо, прежде чем заснуть и надеяться увидеть свою сестру, когда он это сделает.
« Ты опоздал», — сказала Рейнис, подбегая к нему.
« Прости, Рэй, я читал письма отца», — ответил Джей.
« О, ну пойдем скорее, я хочу тебе кое-что показать», — сказала она, схватив его за руку.
Его сестра провела его через зеленое поле в разрушенный замок, стены были запятнаны черным и раскрошены, а пол почти расплавился. Пока Джей шел осторожно, Рейнис, казалось, просто перескакивала с одного участка сломанного пола на другой, и она привела его к большому открытому пространству посередине. Его стены сгорели дотла, а над ним не было ничего, кроме неба, здесь, казалось, пламя нанесло наибольший урон.
« Ты знаешь, что здесь произошло, Джей?»
« Нет, где мы, Рэй?»
« Летний замок», — грустно сказала Рейнис. «Здесь наша семья чуть не пала, Джей, но знаешь, что здесь произошло?»
« Они пытались высидеть драконьи яйца», — сказал Джей, оглядывая комнату.
« Нет, Джей, здесь родился мой отец», — улыбаясь, сказала Рэй, когда они отошли от замка и поднялись на вершину близлежащего холма. Они смотрели вниз, на бушующий пожар, зеленое и ужасное пламя вдалеке.
Рейнис указала на небо, и Джей наблюдал, как вдалеке пролетел дракон, его белое тело было отчетливо видно на фоне темноты, а его синие крылья можно было увидеть только на фоне лунного света. Он наблюдал, как дракон летел к пламени, как он замедлился и сделал круг, прежде чем повернуться и улететь. Прежде чем он успел что-либо сказать, он стоял с Рейнис снаружи комнаты в Красном Замке. Он слышал крики боли вдалеке и повернулся, чтобы побежать к ним, но Рейнис просто улыбнулась и крепче сжала его руку, и они медленно пошли вместе.
« Все в порядке, Джей, дракон родился», — сказала она, ведя его через комнату.
Он увидел женщину, лежащую на кровати с младенцем на руках, а седовласый мужчина радостно смотрел на нее, подумав, что это отец, и почувствовал, как Рейнис схватила его за руку и указала на младенца.
« Смотри, Джей — дракон», — улыбнулась она.
Он присмотрелся и увидел фиолетовые глаза младенца, темную кожу, это была она, его сестра, а женщина, державшая ее, была Элия, он посмотрел на своего отца и увидел любовь, которую он испытывал к обоим, к своей жене и ребенку. Рейнис вывела его на балкон и указала вдаль, и он наблюдал, как дракон подлетел ближе, его синие крылья счастливо хлопали, когда он приземлился на башне перед ними, его глаза были темными и черными, когда он смотрел на них обоих.
« Дракон знает дракона, Джей», — сказала Рейнис, и когда он пошел ей отвечать, то увидел, как собираются темные тучи, поэтому он притянул ее к себе и крепко прижал к своей груди.
Он увидел маленькую девочку с серебристыми волосами, бегущую по незнакомым улицам, пытаясь убежать от существ, которые преследовали ее. Он увидел огромную темную лошадь и женщину с крыльями и ногами птицы, ее темный хвост обрушился вниз и едва не ударил девушку. Он увидел черного бескрылого дракона, бегущего к ней, в то время как свирепый олень подкрался к ней сзади. Он наблюдал, как девушка приблизилась к стене, и существа начали замедляться, прежде чем гигантская свирепая собака прогнала их всех.
Он видел, как звезда померкла, упав на землю, но затем поднялась в небо и засияла еще ярче; он видел, как зверь убежал от света, его львиное тело и хвост скорпиона устремились к удаляющимся теням, но он был пойман в сеть и с трудом пытался освободиться.
Он увидел, как великан укусил голову большой змеи, в то время как более мелких он раздавил ногами.
Он увидел, как гигантский серый волк завыл на луну, а вокруг него к нему присоединились более мелкие волки.
Вдалеке он увидел дерево, на ветвях которого сидел большой ворон и каркал, а белый дракон выпустил на волю свое пламя.
Он смотрел, как дракон летел к нему, приближаясь все ближе и ближе, пока не приземлился, его синие крылья были опущены, а голова обращена к нему, фиолетовые глаза дракона призывали его двигаться вперед.
« Дракон знает дракона», — услышал он громкий женский голос.
Хайме.
Он был удивлен, когда Джон рано постучал в его дверь, и еще больше, когда он попросил о спарринге, хотя они были небрежны в этой поездке и делали это только скупо. Поэтому он быстро оделся и они с Джоном вышли на прохладный свежий утренний воздух, вся усталость, которая у него была, ушла, когда холод ударил по нему. Разница между внутренней частью крепости и внешней была разительной, подумал он, ухмыляясь, трубы, о которых Джон ему рассказывал, которые поддерживали тепло в этом месте, были очень нужны.
Он мог сказать, насколько взволнован Джон, судя по тому, как он двигался, когда хватал их мечи, они уже перешли к использованию живой стали в своих спаррингах, что Джон и Лорас делали некоторое время. Но когда он увидел, как Джон схватил турнирные мечи, он начал беспокоиться, хотя, когда Джон кивнул, он быстро сосредоточился на самом спарринге, зная, что его королю нужно сначала выкинуть эту часть из своей системы.
«Пяти, мой господин?» — спросил Джон.
«Да, до пяти», — ухмыльнулся Джейме.
«Возможно, я сегодня получу одну», — пошутил Джон и рассмеялся.
«Правда, я думаю, что ты позволил своей вчерашней легкой победе затуманить твой разум, Джон», — сказал Джейме, усмехнувшись.
«А, но я, по крайней мере, немного потренировался, мой господин. Как давно вы в последний раз тренировали эти мышцы?» — сказал Джон, и Джейме двинулся вперед, чтобы замахнуться.
Ему потребовалось приличное количество времени, чтобы нанести первый удар, и Джон за это время почти поймал его дважды, его скорость начала превосходить даже его собственную, но сила, размах и опыт все еще были на стороне Джейме. Хотя он также был немного впереди его по технике, этот разрыв также быстро сокращался, подумал Джейме, нанося свой второй удар.
Третий, он должен был признать, ему повезло, они спарринговали, казалось, целую вечность, но, конечно, не прошло и часа, и Джон двинулся, чтобы поймать его справа. Только потому, что он поскользнулся, когда собирался парировать, это позволило Джону промахнуться и нанести свой удар. Что-то, что даже вызвало улыбку у слишком серьезного Джона в этом конкретном спарринге, четвертый удар был невероятным ответным ударом, и Джейме сомневался, что когда-либо нанесет лучший удар.
«Похоже, сегодня удача снова отвернулась от тебя, Джон», — ухмыльнулся Джейме, хотя на самом деле он пытался заставить Джона раскрыться.
«Нет, мой лорд, это не так, хотя, возможно, и ваш тоже», — сказал Джон, нанеся ему два быстрых удара.
«Поскольку я выигрываю со счетом четыре-ноль, я позволю себе не согласиться, хотя в моем случае это талант, а не удача», — сказал Джейме, изображая выпад.
«О, я не говорил о спарринге, мой господин?» — с улыбкой сказал Джон, быстро развернувшись влево, затем вправо и снова влево, прежде чем нанести удар, который Джейме едва отбил.
«Так о чем ты тогда говоришь?» Джейме нанес два быстрых выпада, прежде чем использовать пару полузамахов, чтобы попытаться подловить Джона.
«О, я говорил о том, что твоей невесты здесь нет», — сказал Джон, и Джейме отступил на шаг, прежде чем рассмеяться, и двинулся вперед, решив, что ему нужно поставить Джона на место за его попытку подлого трюка.
Мечи столкнулись и двигались все быстрее и быстрее, оба они были в полном размахе, они парировали удары друг друга, как будто они были ничем, видели финты друг друга и отклоняли их ответные удары. В конце концов, это был простой взмах, который принес Джейме победу, а также Джону его точку. Когда Джон пригнулся и развернулся, и был ранен в бок в то же время, когда его собственный клинок задел Джейме по его руке с мечом.
«Молодец, я знал, что ты его поймаешь», — раздался тихий голос, заставив их обоих обернуться, чтобы посмотреть, кто это был.
«Маленький волк, разве ты не спишь?» — сказал Джон, подходя к сестре.
«Но вы же дрались, и я хотела посмотреть», — надулась девочка.
«О, она определенно твоя сестра, все верно», — сказал Джейме, и маленькая девочка улыбнулась ему.
«Почему бы тебе не пойти и не одеться как следует, а мы пойдем завтракать».
«Хорошо, но ты ведь поговоришь с отцом о луке, правда?» — сказала Арья, и Джон с Джейме рассмеялись.
«Я же обещал, волчонок, да?» — сказал Джон, взъерошив ей волосы, прежде чем она убежала.
Он наблюдал, как Джон смотрел на маленькую девочку, которая бежала обратно к замку, ее маленькие ножки быстро двигались, и она с легкостью обходила маленькие лужи на своем пути.
«Она дикая маленькая штучка, не правда ли?» — сказал Джейме.
«Да, она свирепа», — сказал Джон, улыбаясь. «Вы пойдете со мной в богорощу, мой господин?»
«А почему бы и нет».
Джон положил турнирные мечи обратно, и они направились к богороще, идя в приятной тишине, он был рад видеть, что волнение сменилось почти спокойствием, и это напомнило ему, почему он так любил спарринговаться. Пока они шли, он видел, как оживает крепость, люди начинают двигаться, меняется стража, и это напомнило ему, что ему действительно нужно поговорить со Старком сегодня.
Джон был практически без охраны, пока был здесь, Призрак, конечно, был с ним, хотя даже волк время от времени убегал и снова пропадал, но Джорс и Элирс едва успевали выполнять свою работу. Хотя здесь, возможно, и не было никаких угроз, его все равно нервировало то, что он оставил своего короля без защиты, и это не могло больше ждать. К сожалению, учитывая, что Джон сказал дяде, что знает правду, Джейме сомневался, что ему удастся отделаться только разговором о его страже.
«Я хотел поговорить с вами наедине, мой лорд, поэтому лучше сделать это здесь», — сказал Джон, когда они вошли в богорощу, очевидно, приняв молчание Джейме за замешательство.
«Да, я знаю, Джон, я просто думал о других вещах».
«На самом деле я упомянул о ней только один раз, милорд», — пошутил Джон.
«Нет, ну, то есть да, конечно, я думаю о Дейси, но не сейчас», — сказал Джейми.
«Вы нервничаете, милорд, из-за свадьбы?» — спросил Джон.
«Что? Нет, я имею в виду да, я имею в виду. Боги, нет, я не о свадьбе или браке, я больше о том, что это значит для нас на самом деле, для тебя и меня. Я должен быть твоим королевским гвардейцем, и я знаю, я знаю, что ты сказал о клятвах, Джон, но…»
«Вообще-то, я тоже хотел поговорить с тобой об этом», — остановил его Джон и протянул руку.
Джейме в шоке посмотрел на предмет в руке Джона: он не мог, не он, наверняка кто-то другой.
«Джейме Ланнистер, я бы назвал тебя десницей короля», — сказал Джон, вручая ему золотую булавку.
«Джон, я».
«Нет другого моего господина, никого, кто сделал бы для меня так много или чьи советы я уважаю больше. Вы не можете быть Королевским гвардейцем, мой господин, и это не имеет никакого отношения к вашим обетам или к Дейси, просто вы больше, чем это, для меня вы намного больше».
«Я согласен», — сказал Джейме, и Джон широко улыбнулся. «Но, возможно, нам придется спрятать булавку еще на некоторое время».
«Мы уже многое спрятали, это не должно быть проблемой», — смеясь, сказал Джон.
Они добрались до дерева сердца и сели, и Джейме положил булавку в карман, если бы обстоятельства сложились иначе, он бы посмеялся над иронией того, что Ланнистер снова служит королю Таргариену в качестве десницы. Но он не был его отцом, а Джон был так далек от Эйриса, как только возможно, на этот раз они сделают все правильно, на этот раз Лев и Дракон будут объединены общей целью, без амбиций или безумия.
«Прошлой ночью мне приснился сон, мой господин, видение, некоторые его части имеют смысл, некоторые не очень, но прежде чем я доберусь до этого, мне нужно кое-что узнать, мне нужно, чтобы вы рассказали мне, мой господин, даже если вы этого не хотите», — сказал Джон.
«Что я вам скажу?»
«Моя бабушка, что он с ней сделал?» — спросил Джон, и Джейме сглотнул.
«Джон, я…» — он вздохнул. «Ты уверен, что хочешь знать моего короля?» ifree_dom — спросил Джейме.
«Мне нужно», — решительно сказал Джон, вставая.
Поэтому он рассказал ему все, о безумии своего деда, его пытках, его убийствах и о том, как огонь возбуждал его, и что он делал, чтобы облегчить это возбуждение. Он смотрел, как руки Джона сжимались в кулаки, когда он ходил взад и вперед, он думал о том, чтобы встать и попытаться успокоить его, но он ждал, чтобы позволить ему сделать это самому.
«А что с Королевской гвардией?» — спросил Джон через несколько мгновений.
«Однажды я спросил сира Джонатора и сказал ему, что мы поклялись защищать и твою бабушку».
«Конечно, ты был, почему же ты этого не сделал?» — сердито сказал Джон.
«Он сказал мне, что мы были, но не от него, что, когда мы надевали этот плащ, мы поклялись подчиняться», — сказал Джейме.
Джон покачал головой и продолжил ходить взад и вперед, сжимая и разжимая кулаки, переводя взгляд с дерева на Джейме и обратно, прежде чем опуститься на колени перед деревом.
«Я клянусь здесь, в этом священном месте, что никогда больше королева не будет страдать из-за отсутствия защиты. Никогда больше слова короля не будет достаточно, чтобы остановить руку человека, когда он ведет себя как тиран или пытается навредить тем, кого он поклялся защищать. Клянусь старыми богами и новыми, клянусь огнем и кровью», — сказал Джон, протягивая руку, чтобы коснуться дерева.
«Я же говорил тебе, что клятвы — дерьмо», — сказал Джон, повернулся и потянулся, чтобы коснуться его плеча.
«Да, ты это сделал», — кивнул Джейме.
«Расскажите мне о Сандоре Клигане, мой господин», — сказал Джон, садясь рядом с ним.
«Клиган, почему?» — спросил Джейме в замешательстве.
«Его зовут Пес, не так ли?»
«Да, Джон, почему ты хочешь узнать о Клигане?»
«Думаю, мне следует отправить его присматривать за моей семьей», — сказал Джон, к удивлению Джейме.
Затем он продолжил рассказывать ему о своих снах, о сире Ричарде и планах, которые они строили, и как сны, казалось, одновременно включали эти планы и вызывали некоторые беспокойства по поводу них. Джейме был немного сбит с толку тем фактом, что он строил какие-то планы с Ричардом, о которых не рассказывал ему, особенно те, которые касались Дорна. Но именно идея падающей звезды поразила его даже больше, чем идея послать Клигана защищать дядю и тетю Джона, хотя он и заговорил о первом.
«Клиган гораздо лучший человек, чем думают люди, Джон. Ты знаешь, что мой отец нанял его, чтобы он стал верным щитом моего племянника?»
«Нет, мой господин, я этого не делал».
«Да, как только он узнал о смерти моего отца, он ушел, поклявшись никогда больше не служить моему дому».
«Почему?»
«Ну, моя сестра сумасшедшая, а ее сын такой же плохой, сомневаюсь, что ему нравилось служить кому-либо из них, но пока мой отец жив, он бы затаил обиду, если бы он сделал это при его жизни, мой отец приказал бы его убить».
«Можно ли ему доверять, мой господин?»
«Я верю в это, Джон, а ты веришь снам?»
«Я согласен?» Джон кивнул.
«Звезда Джон, это Артур».
«Да, я знаю».
«Но я не знаю этого зверя», — сказал Джейме, покачав головой.
«Да, я знаю. Это Эмори Лорх», — сказал Джон.
Нед.
После того, как он позавтракал, он попросил Сансу и Арью прийти к нему в солярий, обе его девочки были разочарованы тем, что Джон не появился, и Арья особенно, но Нед был больше обеспокоен тем, что Джейме Ланнистер тоже не появился. Они оба были явно вместе, так как Лорас и Риды спустились, и никто не знал, куда они ушли. Мальчик Тирелл встал, чтобы пойти и найти их, но тут появился Призрак и почти заставил его остаться, что было зрелищем.
Он разберется с мальчиками позже, как только получит полную историю о том, что произошло, он провел прошлую ночь, наблюдая, и хотя оба мальчика вели себя хорошо, он заметил взгляды, которые Теон бросал в сторону Джона. Кэт тоже, хотя она выразила свои чувства гораздо более громко, и он снова провел ночь один в своей постели.
«Мой господин, ваши дочери здесь», — сказала Элин от двери.
«Молодец Алин, пошли их сюда».
Его две девочки не могли быть более разными, и все же обе, казалось, хорошо приняли Джона, что делало его счастливым, он боялся, что из-за того, что мальчик отсутствовал так долго, между ними возникнет дистанция. Он на самом деле думал, что Джон и Робб легко вернутся к своей старой схеме, поскольку два мальчика когда-то были неразлучны, однако, похоже, именно девочки приветствовали своего брата более охотно.
«Отец, ты хотел нас видеть», — вежливо сказала Санса.
«Это из-за моего лука?» — с надеждой спросила Арья.
«Лук, какой лук?»
«Джон тебе не сказал», — раздраженно сказала Арья.
«Я еще не видел твоего брата».
«О, он, должно быть, покупает его для меня».
«Что получить?» — спросил он.
«Мой лук».
«Ну ладно», — сказал он, не понимая, что она имеет в виду, и решив, что лучше просто двигаться дальше.
«Я хотел спросить тебя о том, что произошло вчера во дворе с Роббом и Джоном», — сказал Нед, глядя на обеих своих дочерей.
«Джон победил их обоих», — сказала Арья, улыбаясь.
«Да, я знаю, но почему они дрались?»
«Потому что Теон и Робб глупые», — сказала Арья.
«Санса?» — сказал он, глядя на свою старшую дочь.
«Джон не сделал ничего плохого, отец», — сказала Санса.
«Я знаю, Санса, но я слышал, что Теон сказал что-то, чтобы начать, это верно?»
«Да, он назвал Сансу стервой», — сердито сказала Арья.
«Он что? Санса, это правда?»
«Это отец, он назвал меня этим словом и двигался так, словно шел ко мне, но Джон… я не знаю, только Теон лежал на земле, и Джон говорил им, что если они хотят подраться, он им это даст», — дрожащим голосом сказала Санса.
«Санса, все в порядке, Джон не в беде, мне просто нужно знать, что случилось, что делал Робб, когда все это происходило?»
«Ничего, он просто стоял там, как всегда», — сказала Арья.
«Всегда, это уже случалось раньше?»
«Да, отец, хотя иногда Робб тоже что-то говорит, вчера он этого не делал, хотя просто стоял там», — сказала Санса, покачав головой немного сердито.
«Ну, тогда я рад, что твой другой брат был там вчера», — сказал Нед, и Арья с Сансой улыбнулись.
«Я тоже отец», — сказала Санса.
«Ладно, спасибо, девочки, теперь, я думаю, вам пора идти на урок, увидимся позже.
Девушка попрощалась и ушла, а Нед потянулся и взял кружку воды, это было хуже, чем он думал, Робб и Теон не только вели себя так, как сказал Джон, но, по-видимому, они делали это уже некоторое время. Ему нужно будет подумать об этом больше, Джон был прав, если Робб вел себя так со своими сестрами, как он вел себя со всеми остальными, да, ему нужно будет подумать об этом тщательно.
Санса.
Ее уроки были скучными, она ненавидела это признавать, но с тех пор, как приехали Джон и Лорас, она все больше и больше скучала на уроках септы Мордейн. Только выходя из этой скуки, септа неизбежно делала какое-нибудь пренебрежительное замечание о ее брате. Она улыбнулась, рассеянно играя с кулоном в виде волка, который он ей подарил, и взглянув на сестру, она увидела, что та тоже уделяет септе столько же внимания.
Ее беспокоило то, что ее вызвали к отцу этим утром, она знала, о чем идет речь, о чем только могло идти речь, но она беспокоилась, как ее отец с этим справится. Отошлет ли он Джона? Заставит его уйти? Она надеялась, что нет, и поэтому решила рассказать отцу всю правду. Выступить за своего брата так же, как он сделал это за нее, и она испытала облегчение, когда отец поверил ее слову.
«Леди Санса, вы еще не закончили?» — спросила септа Мордейн.
«Я», — сказала Санса и положила вышивку на стол.
Она почти закончила платок Джона и начала делать один для Лораса, но в тот момент, когда она заканчивала свой подарок для Лорда Джейме и Леди Дейси, она надеялась, что он им понравится. Септа взяла его и улыбнулась качеству работы, но потом по какой-то причине нахмурилась, возможно, вспомнив, для кого он был. Не то чтобы Сансу это волновало, поскольку она начинала понимать, почему у ее сестры такая проблема с Вонючей Септой, как она ее называла, и Сансе пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться.
Когда им разрешили уйти, Арья помчалась прочь, в то время как Санса шла куда более женственно, у нее не было никаких реальных планов на остаток дня, и она надеялась, что Джон и Лорас не будут слишком заняты, чтобы провести с ней время. Она направилась в сторону комнаты Джона, надеясь, что он будет там, и по дороге она буквально наткнулась на своего старшего брата.
«Смотри, куда идёшь», — раздраженно сказал Робб.
«Мне жаль, Робб».
«Санса», — услышала она голос Джона, зовущий ее.
Она посмотрела на Робба, который хмурился на нее, а затем на Джона, который махал ей рукой с улыбкой на лице, отходя, она услышала, как ее брат раздраженно фыркнул, уходя в противоположном направлении. Ей даже в голову не пришло задуматься, что он делает в этом крыле крепости, хотя, судя по взгляду, который Джон получил, когда отступал, это могло прийти ему в голову.
«Доброе утро, сестренка», — сказал Джон, улыбаясь ей.
«Доброе утро, Джон, разве Лорас не с тобой?»
«Нет, я думаю, он с лордом Джейме, так что ты занят?»
«Нет, на самом деле мне нечего делать», — грустно сказала она.
«Ну что, если я научу тебя рисовать, как и обещал?» — сказал он, и она улыбнулась, кивнув головой.
Они прошли по коридору в комнату Джона, и она увидела, как он немного нахмурился, прежде чем открыть ее, когда они вошли, она увидела, как он огляделся и подвинул стул, чтобы она могла сесть, пока он идет за пергаментом. Она увидела сложенный кусок пергамента на столе и подняла его, открыв, она увидела фотографию женщины с темными волосами и серыми глазами, она показалась ей знакомой, хотя она не могла вспомнить, что именно.
«Джон, кто это?» — сказала она, держа фотографию.
«О, это моя… наша тетя Лианна», — сказал Джон.
Санса еще внимательнее посмотрела на картину, девушка была прекрасна, ее глаза полны жизни, а волосы завязаны на плече, они выглядели почти как живые, и Санса попыталась сопоставить картину со статуей в склепе. Хотя были сходства, различий было гораздо больше, снова взглянув на картину, она предпочла это неподвижности и холодности статуи. Осторожно положив картину, она заметила еще больше сложенных пергаментов, и поэтому она подняла их, там было еще несколько фотографий еще более молодых девушек.
Первая была едва старше Арьи, вторая была красивой девушкой, не намного старше самой Сансы, а последняя была еще старше, хотя ни одна из них не была закончена, и, похоже, Джон оставил место для изменения цветов. Она обнаружила, что ей не терпится узнать, кто эти девушки и почему они были важны для ее брата, возможно, они могли бы быть и ее друзьями, младшая девушка могла бы дружить с Арьей.
«Джон, кто это?» — спросила она, протягивая ему фотографии.
«О, это всего лишь некоторые из тех, кого я знаю. Это Джой, хотя мне нужно, чтобы ее волосы были светлыми, а глаза зелеными», — сказал он, держа в руках фотографию самой младшей девочки. «Она кузина лорда Джейме».
«А это Маргери, сестра Лораса», — добавил он, протягивая ей фотографию девочки чуть старше. «Хотя она еще не совсем закончена», — сказал он с мягкой улыбкой.
Теперь она внимательнее посмотрела на фотографию, еще более отчетливо увидев сходство с Лорасом, она так завидовала брату за то, что он дружил с этими людьми, даже здесь, на севере, она слышала рассказы о Тиреллах. Встреча с Лорасом была тем, что ей очень нравилось, и, глядя на фотографию его сестры, она могла представить, как дружит с ней, если бы у нее был шанс.
«Вы хорошо знаете леди Маргери?»
«Да, она одна из моих самых близких подруг», — сказал Джон, и его улыбка стала гораздо шире.
«Кто это?» — спросила она, держа в руках последнюю фотографию и заметив странное выражение на лице брата, но прежде чем он успел ответить, в дверь постучали, и вошел отец.
«Джон, я хотел спросить, можем ли мы поговорить. Санса, ты не против, если Джон пойдет со мной?»
«Нет, отец, мы с Джоном поговорим позже», — разочарованно сказала Санса.
«Почему бы тебе не принести больше чернил и пергамента, Санса, и как только я закончу, я приду к тебе», — сказал Джон, и она с энтузиазмом кивнула.
«Ладно, отец, ты это видел?» — сказала она, протягивая отцу фотографию их тети. «Это тетя Лианна, разве она не чудесна?» — сказала она, улыбаясь.
Ее отец просто посмотрел на фотографию, а затем на Джона. На его лице отразилось грустное выражение. Он грустно улыбнулся и вернул Джону фотографию, прежде чем повернуться и направиться к двери.
«Это невероятно, Санса, Джон», — сказал он, прежде чем повернуться. «Увидимся в богороще, Джон».
«Да, лорд Старк, я буду через минуту».
Джон повернулся к ней и тепло улыбнулся, прежде чем наклониться и нежно поцеловать ее в лоб. Она посмотрела на него и кивнула, прежде чем уйти и направиться к мейстеру за еще пергаментом и цветными чернилами, желая сделать все правильно.
Лорас.
Когда он закончил разговение и сестры Джона отправились на свои уроки, Лорас посмотрел на Призрака, который наконец отпустил его со своего места, почему волк решил оставить его там, он не знал. Он и Риды вышли из зала, и когда они шли из крепости, он увидел Лорда Джейме, идущего в одиночестве, и сказал Мире и Жойену, что поговорит с ними позже, и поспешил к своему лорду.
«Все в порядке, мой господин?» — спросил он, оглядываясь в поисках Джона.
«Да, это Лорас, у Джона есть кое-какие дела, так что почему бы тебе не пойти и не потренироваться, это было слишком давно», — сказал Джейме, и Лорас с нетерпением кивнул.
Когда Мира увидела, куда они направляются, она и Жойен последовали за ними. несомненно, она тоже хотела бы сразиться с ними, он на мгновение задумался, как она справится с лордом Джейме, но потом решил, что вряд ли будет с ней спарринговаться. Войдя на тренировочную площадку, он увидел, как Теон и Робб усиленно тренируются под бдительным оком сира Родрика, поэтому они с Джейме нашли немного более уединенное место и быстро начали готовиться. Спарринг с живой сталью был совершенно другим предложением, во-первых, нужно было быть защищенным, а во-вторых, правила и последствия за их нарушение были гораздо серьезнее.
Но по сравнению со спаррингом на турнирных мечах улучшения были невероятными, его улучшение с тех пор, как он приехал в Утес Кастерли, было ничтожным за гораздо меньшее время по сравнению с улучшением, достигнутым с использованием живой стали. Он и Джейме спарринговали почти час, и к концу он был практически измотан, в то время как Джейме едва дышал тяжело, хотя он был удивлен, когда Джейме согласился спарринговать с Мирой.
«Но это будут турнирные мечи, леди Мира», — сказал Джейме.
«Конечно, мой господин».
«Ты же не будешь драться с девчонкой», — ехидно произнес голос Теона Грейджоя, мастера оружия, которого, очевидно, вызвали.
«Тебе следует обращаться к нему «мой лорд», Грейджой, иначе ты не научился хорошим манерам здесь, в Винтерфелле», — сердито сказал Лорас.
«О, мне жаль, мой Господь», — насмешливо ответил он.
«Отвечая на ваш вопрос, да, я согласен, хотя, учитывая вчерашнее выступление обоих, я нахожу забавным, что кто-то из вас вообще узнал спарринг», — сказал Хайме, а Лорас и Жойен рассмеялись.
«Нас обучал сир Родрик, мой господин», — пренебрежительно сказал Робб.
«А, но даже мастер не смог бы научить вас быть достойными», — сказал Джейме, поворачиваясь, когда Мира шла к нему, неся копье.
«Вчера этому ублюдку повезло, если бы мы размялись, то легко бы его победили», — сказал Робб, и Лорас почувствовал, как у него приливает кровь, прежде чем он успел что-либо сказать или сделать, хотя Джейме посмотрел на него и улыбнулся.
«Серьёзно, так вы двое думаете, что сможете победить моего другого оруженосца, не так ли?» — спросил Джейме, и Лорас ухмыльнулся.
«Легко, он или этот ублюдок, или даже оба вместе», — сказал Теон, и Лорас не смог сдержать смеха, увидев ухмылку на лице Джейме.
«Ну что ж, тогда он встретится с вами обоими», — сказал Джейме.
«Мой господин, я думаю, они говорили о том, чтобы вместе сразиться с Джоном и Лорасом», — саркастически сказала Мира.
«Нет, Мира, мы должны сделать это честно, Джон с завязанными глазами победил бы их обоих вместе», — сказал Джейме, смеясь, в то время как Робб и Теон сердито посмотрели друг на друга.
Лорас подошел, схватил свой турнирный меч и стоял, ожидая, когда два мальчика выйдут вперед, он услышал, как они смеялись, когда они шли к нему, и краем глаза он увидел, как Джон вышел из крепости. Он и сир Родрик оба подошли посмотреть, что происходит, и он увидел, как его друг быстро двигался, пока Джейме не покачал головой, заставив его остановиться на полпути через двор, Лорас кивнул ему, и Джон улыбнулся.
«Что здесь происходит?» — спросил сир Родрик.
«Похоже, ваши подопечные хотят, чтобы им преподали еще один урок, сэр», — сказал Джейме.
«Что?»
«Они снова оскорбили моего оруженосца и унизили его навыки, теперь они хотят сразиться с моим другим оруженосцем, поэтому я уравнял шансы».
«Ладно», — сказал сир Родрик, разочарованно покачав головой, хотя он быстро стал выглядеть ещё более раздражённым, когда увидел, что против него будут Робб и Теон. «Мне казалось, вы сказали, что уравняли шансы, мой лорд?»
«Я это сделал», — сказал Джейме, кивнув Лорасу.
В отличие от вчерашнего Джона, урок, который Лорас хотел преподать им обоим, был гораздо более болезненным: они оскорбили его короля, его друга, и Лорас не потерпит этого. Поэтому первый удар пришелся Грейджою по руке, а второй треснул по колену Робба, прежде чем они успели оправиться, третий и четвертый снова нанесли им сильный удар. На этот раз он сильно ударил Грейджоя по руке, не державшей меч, вызвав у мальчика болезненный вскрик, а Робба он ударил по плечу.
Лорас не заметил, когда прибыли сестры Джона, он не увидел Арью, стоящую рядом с Мирой, взволнованно смотрящую, или беспокойство на лице Сансы, когда она шла к Джону, он был слишком занят. Следующие десять минут он танцевал мимо гневных ударов Теона и Робба, он парировал удар Теона в Робба, получив от него хрюканье в ответ. Он поймал Робба подсечкой ногой, которой он ударил так сильно, что мальчик тяжело рухнул на землю.
«Джон», — услышал он голос лорда Старка, и это едва не стоило ему удара по голове, но он в последний момент увернулся.
Он ответил двумя очень сильными ударами, задев Теона по руке и боку, наблюдая, как мальчик отступает от боли, прежде чем обратить внимание на Робба, на этот раз он был неумолим. Как бы раздражающе ни был Грейджой, больше всего Лораса злил Робб, то, что сказал Джон вчера, все еще было у него на уме. Это был твой брат, твоя сестра, а ты предпочитал компанию заложника, предпочитал комментировать, насмехаться и принижать, вместо того чтобы быть тем, кем должен быть брат.
Удары, которые он наносил, были сильными, быстрыми и точными, по руке, ноге, боку, плечу и, в конце концов, по руке с мечом, сбивая меч на землю. Теон отступил так далеко, что почти убегал со двора, и Лорас был так зол этим, что поднял меч для еще одного удара по Роббу, но Лорд Старк крикнул через двор.
«Достаточно, все кончено», — сказал лорд, направляясь к ним.
«Как скажете, мой господин», — сказал Лорас, поворачиваясь, чтобы уйти.
Почему Теон Грейджой решил тогда сделать ход, чтобы напасть на него, он не знал, ну он сделал, мальчик был трусом, почему он предполагал, что он сделает это, хотя было выше его понимания, но он услышал болезненный крик. Обернувшись, он увидел, как Грейджой отступает и приседает в углу, Призрак приближается к нему с обнаженными клыками, он отдал должное мальчику за то, что он не обделался, хотя панические слова, исходящие от него, потребовали времени, чтобы затихнуть.
«Уберите его от меня, пожалуйста, прости, прости, я не хотел этого, пожалуйста, не позволяй ему съесть меня», — сказал Железнорожденный, плача в углу.
«Джон, усмири своего волка», — сказал лорд Старк, и Джон просто кивнул, когда Призрак подошел, чтобы его с благодарностью погладили по голове.
«Сир Родрик, приведите мальчиков к мейстеру Лювину, лорд Тирелл, объяснитесь», — сердито сказал лорд Старк.
«Возможно, вам следует попросить своего сына и заложника объясниться, лорд Старк, Лорас поступил так, как ему приказали они оба», — сказал Джейме, беря его под руку и уходя.
«Ты отлично справился, Лорас, действительно отлично», — смеясь, сказал Джейме, когда они оказались вне пределов слышимости.
Джон.
Увидев, как Лорас смирил своего брата и Теона, он не смог убрать ухмылку со своего лица, даже если бы попытался. Его дядя все еще настаивал на том, чтобы поговорить с ним, поэтому Джон заверил Сансу, что все в порядке, и наблюдал, как Лорас и Джейме ушли. Он кивнул Мире и Жойену, чтобы они присматривали за его сестрами, и повернулся, чтобы пойти в богорощу. Увидев Джорса и Элирса, стоящих чуть поодаль, он жестом пригласил их остаться, и он вместе с Призраком направился к Сердечному Дереву, где ждал его дядя.
«Что, во имя богов, все это значит?» — сердито сказал его дядя.
«Я считаю, что Теон и Робб ничему не научились из вчерашнего разговора, лорд Старк».
«Хватит уже говорить о лорде Старке, называй меня Недом или дядей, когда мы одни, Джоном», — голос дяди все еще был громким.
«Я же говорил тебе вчера, что Робб ведет себя так, будто его заметили, дядя».
«Ты не имел права, Джон». Нед вздохнул. «Я рад, что ты обратил на это мое внимание, но то, что ты сказал, как ты это сказал, будь ты кем-то другим, я бы приказал тебя убрать. Я лорд Винтерфелла и Хранитель Севера, и ты должен это уважать».
«Ты прав, дядя, я был зол, мне следовало больше думать о том, что я говорю, но то, что я сказал, — правда, и тебе нужно это принять к сведению».
«Что ты имеешь в виду?»
«Забудьте о том, что они говорили обо мне, забудьте даже о Сансе на мгновение. Они только что оскорбили лорда одного из самых важных домов в королевстве, настолько сильно, что заставили его вытереть ими пол в спарринге, который терпеть не может дядю».
«Я знаю, я знаю», — смиренно сказал Нед.
«Но мы ведь здесь не об этом говорим, не так ли?»
«Нет, Джон, это не так. Ты не можешь претендовать на трон».
«Правда, я позволю себе не согласиться, дядя».
«Джон, ты потерял право, твоя семья потеряла право».
«Нет, у моей семьи украли право, или ты не помнишь восстание, то, что сделал твой друг, было преступлением, дядя, то, что сделал твой приемный отец, было таким же плохим, или ты не помнишь тела моей семьи, лежащие на полу тронного зала».
«Джон, Роберт победил по праву завоевателя».
«Тогда он тоже проиграет», — решительно заявил Джон.
«Ты готов пойти на войну ради этого?» — спросил Нед, покачав головой.
«За что, за убийство моей семьи, разве не за это ты пошел воевать, дядя?»
«Я не могу поддержать тебя в этом, Джон, я больше не пойду на войну».
«У тебя не будет выбора, дядя. Ты думаешь, Роберт позволит тебе отсидеться в стороне. Ты думаешь, если он победит, то не вспомнит, что ты его не поддерживал. Или я ошибаюсь? На самом деле ты говоришь мне, что не поддержишь меня, а не своего друга».
«Я не хочу войны, Джон, я никогда ее не хотел. Почему, как ты думаешь, я не настаивал на твоем требовании?»
«Скажи мне?» — спросил Джон, глядя на него.
«Я потерял отца, сестру, брата, я потерял друзей и людей, которых знал всю свою жизнь. Последнее, чего я хотел, — это еще одна война. Поэтому я спрятал тебя и объявил своим. Моим единственным желанием было сохранить тебя в безопасности и благополучии».
«Ты подвел дядю, я, может, и был в безопасности, но я никогда не был здоров, я никогда не был здоров», — сказал Джон, чувствуя, как по нему текут слезы.
«Джон И..»
«Нет, дядя, ты меня охранял, но кем я был? Ты воспитал меня как незаконнорожденного, когда я им не был, ты позволил, чтобы со мной обращались как с ничтожеством, и позволил твоей жене… позволил твоей жене».
«Джон, это помогло продать ложь, разве ты не видишь этого, это защитило тебя от Роберта», — сказал Нед, глядя на него, и его глаза тоже были полны слез.
«Да, но кто защитил меня от жизни, дядя, кто защитил меня от этого, не ты и уж точно не твоя жена, какую жизнь ты для меня запланировал, если бы лорд Джейме не забрал меня?»
«Я, я…»
«Ни одного, верно? Я знаю о Ночном Дозоре, дядя, я знаю, что ты считал это благородным призванием, но ты когда-нибудь был на стене? Ты когда-нибудь видел людей там? Видел условия? Нет, не видел, и все же ты бы осудил меня там, не так ли?»
«Там ты был бы в безопасности, Роберт не смог бы тебя тронуть?»
«И я не смогу к нему прикоснуться, или ты солжешь мне и скажешь, что отказ от любых моих претензий не входил в твои планы?»
«Роберт — король, Джон — хороший человек», — сказал Нед, и Джон громко рассмеялся.
«Ты действительно настолько слеп? Серьёзно, дядя, ты настолько зашёл, что не замечаешь недостатков своего друга?»
«Он потерял женщину, которую любил, Джон, если бы твоя мать была жива».
«Боги, ты действительно ничего не смыслишь, не так ли? Моя мать никогда его не любила, сколько раз она тебе это говорила? Сколько раз она говорила тебе, что не выйдет за этого человека замуж? Но ты была так ослеплена им, ты так сильно хотела, чтобы он был твоим братом, что игнорировала собственную сестру», — сердито закричал Джон.
«Джон, успокойся».
«Боги, неудивительно, что Робб такой, какой он есть, как отец, таков и сын», — сказал Джон, так и не увидев руку, которая ударила его по лицу.
«Джон, я такой».
«Не надо, ты это имел в виду, по крайней мере, живи с этим», — сказал Джон, выплевывая кровь изо рта.
«Теперь позвольте мне просветить вас, дядя, потому что вам это явно нужно. Моя мать ненавидела Роберта, если бы она была жива, она бы покончила с собой, но не вышла бы за него замуж. Она любила моего отца, а он ее, и, что еще важнее, Роберт знал об этом, она говорила ему, но он никогда не говорил об этом с вами, не так ли?»
«Я..»
«Как он себя вел, когда вы шли спасать мою мать, сколько ночей его постель пустовала? Со сколькими шлюхами и служанками он спал, заявляя о своей любви к моей матери, и где вы были, когда ее так позорили?
Позвольте мне рассказать вам о вашем друге: как король он ведет себя как ребенок, капризный ребенок, он пьет, он распутничает и тратит деньги, как будто это ничего, в то время как люди, которым он якобы служит, страдают от голода и лишений. Он должен лорду Джейме почти миллион золотых драконов, Тиреллы — почти половину этой суммы, и что он сделал с этими монетами? Куда они делись? Потому что королевство не стало лучше».
«Я не знал об этом, Джон».
«Да, дядя, ты не только не знаешь, ты не знаешь правду о моей матери, но, более того, ты не знаешь, что они замышляли убрать мою семью задолго до безумия моего деда. Или ты думаешь, что это просто случайно получилось, что дома внезапно и быстро поженились друг на друге? Что тебя воспитывали в Долине в то же время, что и Роберта?»
«Что вы говорите?»
«Я говорю, что твой приемный отец, твой хороший отец, твой брат по выбору — все они плели заговоры задолго до того, как моя мать встретила моего отца. Они использовали это, они использовали моих родителей, чтобы уничтожить мою семью, и из-за них я никогда не знал своего брата, свою сестру, их мать. Я никогда не знал своего отца или свою мать, и я клянусь, что они заплатят за это прежде, чем я закончу».
Джон повернулся и протянул ему письмо, написанное его матерью, и наблюдал, как он прочитал его один раз, затем два раза, прежде чем забрать его обратно.
«Где ты это взял?» — спросил Нед дрожащим голосом.
«Это было в моих вещах, от моей матери».
«Джон, как нам…может быть, она ошибалась».
«Ты действительно не можешь с этим смириться, не так ли? Не можешь смириться с тем, что ты сделал неправильный выбор. Неважно, я забираю свой трон обратно, дядя, и ты либо со мной, либо против меня, я оставляю тебе выбор», — сказал он, уходя, оставив дядю у дерева.
Нэн.
Наблюдая за этим, она видела боль и страдание на их лицах, хотя ее сердце было к щенку, он вернул ей ее мальчика, и именно ему она была обязана своей преданностью. Она подождала, пока он не покинул богорощу, прежде чем подойти, и когда она это сделала, она указала на склеп и приказала ему следовать за ней. Он так и сделал, хотя и неохотно, и она хотела, чтобы ей не пришлось делать этого сейчас, но ее время подходило к концу, и у нее осталась только одна цель.
«Мы не можем сделать это позже?»
«Нет, Джон Сноу, мы не можем, мое время подходит к концу, и тебе нужно это показать?»
«Что показали?»
«Правда вещей, лицо твоего врага, смысл твоего существования».
Она ненавидела это, будучи такой неопределенной, но она знала, что она не единственная, кто играет в эту игру, и если она сыграет свою роль плохо, то последствия будут действительно ужасными. Когда они проходили мимо статуй его семьи, она услышала, как он грустно вздохнул по поводу статуи своей матери, и она снова пожалела, что не может предложить ему больше. Увы, это было все, что у нее было, это и правда вещей, и она скажет ему и это, пока что они двинулись к большой стальной двери, которая не открывалась более двух столетий.
«Тугайм ан драган геймхридх гелальта, рогнаит, ар агхайд. Лоргаймид ионтрейл ар ан таобх амуиг, свободный ар на даоин ган амхрас». (Я приношу обещанного, избранного, зимнего дракона. Мы ищем вход в запредельное, ответы на несомненные вопросы.) — сказала она на старом языке, когда руины начали светиться.
Она потянулась к щенку и взяла его руку в свою, прежде чем порезать ее поперек ладони и выпустить необходимую кровь, игнорируя его вздох, она положила его ладонь на дверь и наблюдала, как она открывается. Он смотрел на нее с замешательством, когда они прошли мимо двери и спустились по ступенькам за ней, вниз и вниз. В темноте она думала, что слышит хлопанье крыльев, но здесь внизу они не имели никакой силы, и она улыбнулась, наконец свободная.
«Мой брат был и есть злым человеком Джоном Сноу, ревнивым человеком, чье желание привело его к падению. Но не раньше, чем он совершил грехи против самих богов», — сказала Нэн, увидев свет впереди себя.
«Какие грехи?»
«Все они, но хуже всего было Братоубийство, вы знаете, что говорят о Братоубийцах».
«Что нет никого более проклятого», — сказал Джон, и она кивнула.
«Да, и поверьте мне, мой брат действительно проклят».
Когда они достигли дна, пещера, в которой они оказались, была освещена неизвестным источником, здесь внизу они должны были быть лишены света, и все же он был ярче, чем если бы они стояли на солнце. Она подвела его к стенам и показала ему нарисованные там изображения, изображения древних королей, первых людей и детей. Она подвела его за руку к изображениям детей и белых ходоков, изображениям великого другого, изображенного как не более чем шторм.
К образу человека, владеющего пылающим мечом, и ледяной фигуре, с которой он сражался, образу белого дракона, когда его пламя покрывало гору льда, в то время как рядом с ним другой дракон большего размера, этот из бронзы, изрыгал пламя на поле, полное людей с голубыми глазами. Она привела его к образу большого белого дерева, его кроваво-красные листья падали, когда трехглазый ворон свил гнездо. Прежде чем она привела его к последнему образу, где человек преклонил колени на поляне Чардрева, его пылающий меч был высоко поднят, а позади него стояли белый волк и белый дракон, защищая, в то время как бронзовый летал над головой.
«Это твоя судьба, Джон Сноу, вот почему меня послали сюда», — сказала она, поднимая яйцо, его бронзовые чешуйки мерцали на свету, она посмотрела на него, прежде чем протянуть ему.
«Почему я?»
«Ты — Обещанный Принц, Белый Волк, Зимний Дракон, ты принесешь рассвет новой эпохи, Джон Сноу, как и было предсказано», — сказала она, обведя комнату рукой, и свет померк, открывая еще больше образов.
«Кто ты?»
«Меня зовут Гвенис Риверс, мою мать звали Мелисса Блэквуд, а моего брата знали под многими именами, хотя Кровавый Ворон, пожалуй, лучшее из них. Как я уже говорил тебе, Джон Сноу, мой брат — злой человек, и его следует опасаться. Берегись ворон, они все видят».
«Но Кровавый Ворон умер, это знают все».
«Ты ничего не знаешь, Джон Сноу», — сказала Нэн, покачав головой.
Жойен.
Он чувствовал себя немного одиноким с тех пор, как они прибыли в Винтерфелл, в то время как Мира проводила с ним время, а также Лорас и Джон, когда могли, это было совсем не похоже на то, что они были в дороге, где они проводили все свое время вместе. Он обнаружил, что скучает по этому, скучает по разговорам с Джоном, по обсуждениям снов и варгинга, книги были хороши и очень полезны, но это было не то же самое, что говорить с кем-то о вещах. Он понимал, что Джон был невероятно занят с тех пор, как они прибыли, он пытался найти время для своей семьи, а также проводил много времени, как казалось Жойену, со старухой и великаном.
Великан его заинтриговал, в этом человеке было что-то такое, и Жойен немного покопался и выяснил, что до визита Джона этого человека звали Ходором, по слову, которое он постоянно повторял. Но теперь он говорил просто, даже элегантно, и даже его глаза и манеры были совсем другими, чем раньше. Жойен бы так и оставил все, если бы не реакция всех, когда человек запел, и то, что сказала ему Мира, когда они были в Последнем Очаге.
« С тобой все в порядке, брат?»
« Да, а почему ты спрашиваешь?»
« Ты кажешься другим».
« Каким образом?»
« Не знаю, ты, брат, кажешься счастливее».
« Я», — сказал он, улыбаясь.
« Это из-за Джона?»
« Я так думаю. Почему?»
« Просто с тех пор, как ты его встретила, с каждым днем ​​ты становишься все больше, больше. Я не знаю», — вздохнула она.
« Счастлива», — пошутил он, и она рассмеялась.
« Да, счастлив».
« Я думаю, он что-то изменил, Мира, изменил что-то во мне», — сказал он.
« Тогда я должна поблагодарить его. Мне нравится эта перемена», — сказала она, и он рассмеялся вместе с ней.
Она была права, Джон что-то изменил, его будущее теперь казалось гораздо более приемлемым, гораздо более счастливым, и поэтому, когда девушка в Последнем Очаге улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ. Когда она заговорила с ним, он ответил, и в течение ночи они стали ближе, он нравился ей, а он ей, и он мог видеть, как она смотрит на отца и иногда улыбается. Что это было, он не знал, но он знал, что он изменился из-за Джона, а это означало, что, возможно, Уолдер тоже…
Поэтому он взял на себя смелость пойти поговорить с этим человеком и посмотреть, сможет ли он подтвердить что-то, поэтому он сейчас нервно стоял у двери этого человека, занеся руку для стука. В конце концов, это оказалось излишним, так как дверь открылась, и появилась гигантская фигура ожидающего человека.
«Входи, Жойен», — сказал Уолдер, и Жойен посмотрел на него в замешательстве.
«Откуда ты знаешь мое имя?»
«Я много знаю о тебе, хотя ты совсем другой, чем я тебя помню, ты кажешься каким-то образом легче, как будто с тебя сняли огромный груз», — сказал Уолдер, и Жойен кивнул.
«Да, так и есть», — сказал Жойен и вошел, заняв предложенное место.
«Хорошо, я знаю, каково это», — смеясь, сказал Уолдер.
«Я не понимаю», — сказал Жойен.
«Я тоже. Единственное, что я знаю наверняка, это то, что Белый Волк помог мне, как и тебе».
«Ты имеешь в виду Джона?»
«Да, хотя мы оба знаем, что это не его имя».
«Мы это делаем?» — спросил Жойен, не желая этого выдавать.
«Он — король, за которым мы следуем, Жойен, мы оба, Джейхейрис Таргариен, третий по имени, и на этот раз мы увидим его возвышение», — сказал Уолдер, улыбаясь.
????
Он мчался быстрее, чем когда-либо, она была близко, он мог чувствовать ее, и она была в опасности. Олень был слишком большим, слишком сильным, и он желал ей зла. Он не мог этого допустить, он должен был добраться туда первым, он должен был спасти ее. В другой жизни, в другое время он не смог помочь, он был слишком маленьким, слишком слабым, и она умерла. Но все изменилось, это было не тогда, и он больше не был маленьким или слабым, он был сильным, и он был могущественным, и олень заплатит цену на этот раз.
Он почувствовал, как земля дрожит, и услышал, как рога оленя трутся о землю, когда он готовился к атаке. Он надавил еще сильнее и увидел его вдалеке, и могучим прыжком оказался на нем. У оленя не было ни единого шанса, он был так сосредоточен на слабом существе перед собой, что не обращал внимания на окружающее, и когда его зубы глубоко впились в его шею, он почувствовал, как из него вытекает жизненная сила. Затем он посмотрел на нее, увидел голод и узнавание в ее глазах, он отошел, чтобы позволить ей поесть, она нуждалась в этом, щенки, которых она несла, нуждались в этом, и она посмотрела на него один раз, и он почувствовал это, они снова были вместе, наконец, они снова были стаей.
« Мама», — тихо сказал Призрак, хотя голова его матери повернулась, словно она услышала его.