Часть 71

Уайт-Харбор 294 AC.
Вайман.
Ему не потребовалось много времени, чтобы полюбить сира Ричарда, этот человек был забавным, когда хотел, истории, которые он рассказывал, как о Рейегаре и Лианне, так и о его собственной жизни после восстания, были для него увлекательны. Но именно осознание того, что этому человеку его король доверил выведывать секреты и информацию, которые держало в тайне королевство, больше всего нравилось Виману.
Это также укрепило его веру в самого короля, зная, что Джон, несмотря на свою молодость, играл в игру как гораздо более взрослый человек, он откладывал, когда это было необходимо, хотя он всегда оставался ответственным за решения. Когда они начали говорить о Неде Старке и Винтерфелле, хотя дела немного изменились, и Ричард, казалось, не хотел слишком много говорить о них.
«Есть вещи, которые я не могу рассказать тебе, Вайман, не потому, что я тебе не доверяю, Джон ясно дал понять, что ты пользуешься его доверием, а значит, и моим, а потому, что я не говорил об этом со своим королем, и мне нужно сначала поговорить с ним».
«Скажи мне, что ты можешь, Ричард», — сказал Уайман, и мужчина кивнул.
«Теперь я знаю, что нападение на Джона в Речных землях было совершено Эдмаром Талли, который послал людей. Я верю, и, учитывая то, что я узнал в Королевской Гавани, эта вера близка к знанию, что за этим и тем, что они планируют сейчас, стоит Кейтилин Талли».
Уайман в шоке посмотрел на него: он действительно говорил, что жена Неда приказала напасть на Джона, что в этот момент она планировала еще одно нападение?
«Мы должны остановить их», — сказал он, и Ричард улыбнулся.
«Все на месте, Виман, человек, которого они наняли для этого задания, один из моих людей, Джон прекрасно осведомлен об этом, как и сир Артур, король защищен».
«Леди Кейтилин?»
«Как я уже сказал, Уайман, некоторые вещи мне еще предстоит обсудить с Джоном».
Он посмотрел на мужчину и попытался понять, что бы он сделал в этой ситуации, как бы он с этим справился, то, что женщина пыталась убить ребенка, вызывало у него отвращение, то, что ее ненависть была так глубока, было чем-то, чего он не мог постичь. Он знал, что она чувствовала, это было ему предельно ясно, но то, что она действительно сделает это, женщина, воспитанная в свете семи, он обнаружил, что он внезапно надеялся, что незнакомец не даст ей пощады.
«А что с Недом?» — спросил он.
«Что?»
«Нед, ты должен ему сказать?»
«Нет, это не мое дело, Уайман, как я уже сказал, мне нужно поговорить с Джоном, он один решит, что делать с Талли, а что касается его дяди, то мне не нравятся решения, которые ему, возможно, придется принять».
«Я тоже», — со вздохом сказал Уайман.
«Его брат, какой он?» — спросил Ричард.
«Робб, он хороший парень, визит Джона в Винтерфелл, те перемены, которые он совершил, клянусь, это просто замечательно», — сказал Уайман со смехом.
«Как же так?»
«Парень был слишком южанином, слишком пренебрежительно относился к Северу, слишком близок к кальмару. Ты много слышал о визите Джона домой?».
«Только некоторые части, ничего слишком подробного».
Затем он рассказал ему о перекладинах, о том, как Робб и Теон были поставлены на свои места, о волках и речи, которую Джон произнес на похоронах старой Нэн, и о том, как с тех пор они становились все ближе и ближе друг к другу.
«К тому времени, как мы расстались с ними и вернулись сюда, этот парень был уже совсем другим: он быстрый, умный, в нем есть доля безрассудства, что хорошо, но, несмотря на все это, я люблю Неда Старка, они на самом деле не подготовили этих детей к тому, что должно было произойти».
«Он необразованный?» — удивился Ричард.
«Только там, где это имеет значение, о, не волнуйся, он сейчас учится, и к тому времени, как он вернется, он станет лучшим лордом, которого я смогу ему сделать», — решительно сказал Уайман, и Ричард улыбнулся.
«Думаешь, он готов к спаррингу?»
«Я думаю, ему бы это понравилось, Ричард. Мальчик стал другим с тех пор, как отправился в Браавос, и столкнулся там с Первым Мечом».
«Форель?»
«Ага, ты знаешь этого человека?» — сказал он, ухмыльнувшись при виде того, что Ричард тоже знал об Эссосе.
«Я слышал о нем, хороший фехтовальщик».
«Он такой и есть».
«Я вернусь и поговорю со своими людьми, в том месте, где вы нас разместили, мы сможем использовать его для передачи наших сообщений туда и обратно, как королю, так и Вайману».
«Ты думаешь, что твоя сеть быстрее моих кораблей», — сказал он, смеясь.
«Вашим кораблям придется обогнуть Вайман, поверьте мне, мои справятся гораздо быстрее».
Он позвал Вендела и Уайлиса после того, как Ричард ушел, узнал, что Робб все еще с Уайнафредом, и улыбнулся этому, они были практически неразлучны с тех пор, как он вернулся из Эссоса. Когда его мальчики сели, он рассказал им часть того, что рассказал им Ричард, в основном о сети и самом человеке, так как он не доверял им, что они будут держать свои чувства под контролем, если узнают о леди Кейтилин.
«Что ты о нем думаешь, отец?»
«Я думаю, Джон сделал самый мудрый выбор из всех. Я бы предпочел иметь этого человека на своей стороне, а не против себя».
«Вы позволите ему расшириться по всему Северу?» — обеспокоенно спросил Уайлис.
«Да, наша собственная информация не дает нам точных сведений. Если он сможет сделать здесь то же, что и на юге, то на севере не будет ничего, что не осталось бы неизвестным».
«Разве это не опасно, отец, позволять югу так много знать о нас?» — спросил Уайлис и улыбнулся своему мальчику, гордый тем, что северянин проявил себя.
«Это не юг, это Джон, и он мой король, кроме того, мы в курсе всего этого, и если наше собственное положение окажется под угрозой, то гораздо лучше узнать об этом заранее».
«Он поделится?» — спросил Венделл.
«Он сделает это, если Джон ему скажет».
На следующее утро, после завтрака, он наблюдал, как сэр Ричард и Робб столкнулись друг с другом, и увидел, как Серый Ветер облизывает руку мужчины, что еще больше становилось ясно, на чьей стороне его верность. Робб преуспел, он улучшил свои навыки, и пара приемов застала врасплох даже сэра Ричарда, затем он потратил некоторое время, показывая Роббу некоторые из своих приемов, и Виман был доволен улыбкой на лице своего оруженосца.
Прошло чуть меньше луны, когда Ричард пришел попрощаться, сеть была установлена, хотя потребовалось время, чтобы она полностью раскинулась, время, чтобы они обошли весь Север вдоль и поперек. Он пошел с ним в доки, чтобы попрощаться с этим человеком, корабль Ланнистеров «Пиннакл», прибывший, чтобы доставить больше припасов для Ночного Дозора, был для Ричарда путем обратно к королю.
«Лорд Уайман, благодарю вас за гостеприимство и помощь».
«Не думай об этом, Ричард, я желаю тебе удачи».
«И я с нетерпением жду возможности поработать с вами в будущем».
Он смотрел, как отплывает корабль, и очень быстро понял, что скучает по этому человеку, его компании, его разговорам и разговорам о том, что сделает король, все это наполняло его чувством цели. Он связывал судьбу своего дома с Джоном Сноу уже много лет, и это принесло большую пользу ему и Северу, он с нетерпением ждал, что принесет ему связь с Джейхейрисом Таргариеном.
Пентос 294 АС.
Тирион.
Видение было тревожным, видеть эти вещи, почти чувствовать их, слышать свой голос, говорящий ему быть драконом. Если бы не тот факт, что они нашли Лоамару именно там, где ему показало видение, то он бы подумал, что они подсыпали наркотик в вино, даже с этим он все еще не был уверен, что они этого не сделали. Он знал о тени вечера и о том, что она предположительно делала с теми, кто ее пил, но после разговора с Оберином он понял, что ему этого не дали.
В первую ночь он пытался стереть чувства из головы выпивкой, но обнаружил, что сны, которые стали такими же тревожными, как и видения, поэтому во вторую ночь он остался трезвым и снова обнаружил, что ему снятся драконы. Между этим и тем, как Лоамара время от времени с любопытством поглядывала на него, он был рад, когда Оберин попросил его сопровождать его в посещении особняка Иллирио.
Теперь, сидя на жарком солнце без единого клочка тени поблизости, он пожалел, что не заставил Оберина разъяснить, что они направляются на холм, возвышающийся над особняком, а не в сам особняк. Хотя улыбка принца, увидевшего правду о мистицизме Магистра, была несколько приятна Тириону.
«Да, это больше похоже на правду, теперь, Иллирио, покажи нам то, что ты не хотел, чтобы мы видели», — сказал Оберин и протянул ему виноград, который он взял.
«Немного вина, Тирион?» — спросила Эллария, и Тирион не смог сдержать смех: только Оберин Мартелл мог превратить шпионскую миссию в пикник.
«Что ты заметил, Тирион?» — спросил Оберин и посмотрел на особняк.
Он мог видеть большую статую в центре имения перед мраморным бассейном, а само поместье затмило Утес Кастерли с точки зрения его украшений. Трудно было определить, насколько богат Иллирио, но Тирион поставил бы его на один уровень с их собственными перед Кастамере, по крайней мере. Но он смотрел на стражников, они несли охрану в строю, стандартные образцы, за исключением двух определенных мест.
Первая, как он предположил, была личными покоями Иллирио, и именно там сам Магистр передвигался чаще всего, учитывая количество стражи. Вторая же, напротив, казалась ему далекой и в каком-то смысле даже отдельной частью поместья.
«Там, в этом отделе, он что-то или кого-то там охраняет».
«Он молодец, мы еще сделаем из тебя воина», — сказал Оберин, и если бы это сказал кто-то другой, он бы воспринял это как оскорбление.
«Пожалуйста, мой принц, позаботься о том, чтобы мои противники не были слишком крупными», — сказал он, и Оберин рассмеялся.
«Я думаю, ты быстро поймешь, что дело не в размере человека в бою, Тирион, а в размере борьбы в человеке. Ты, мой друг, без сомнения, обладаешь боем гораздо большего человека». Оберин похлопал его по плечу, пока Эллария наполняла его бокал.
«Что нам делать, отец?» — спросил Обара.
«Я пойду сегодня ночью, один», — сказал Оберин и продолжил, прежде чем Эллария или Обара успели возразить: «Кто-нибудь из вас пробрался в охраняемое место? Пробрался туда, где мужчин учили не пускать вас? Я пойду, а если не смогу войти, то и пытаться не буду», — сказал Оберин, и обе женщины кивнули.
«Я тоже пойду, мой принц», — сказал Деймон.
«Нет, ты будешь ждать здесь, следить за этим местом, пока я не вернусь в Час Летучей Мыши, скажи мне, что ты видишь, сегодня ночью, когда я войду, ты будешь следить за моей спиной, но отсюда, Демон».
«Как прикажете, мой принц».
Они вернулись в таверну, Лоамара осталась под стражей, а Тирион дал ему почитать дневники Кейлотты. Возможно, он найдет там что-то, чего не нашел, или, по крайней мере, сможет прояснить некоторые вещи.
Позже той ночью Оберин пожелал им спокойной ночи, и он, как и Обара с Элларией, нервно ждал его возвращения. Они ели, хотя не имели аппетита, пили, хотя не испытывали жажды, они изо всех сил старались веселиться, наслаждаться ночью, в конце концов, Обара ушел, чтобы подраться с несколькими стражниками, и он остался один с Элларией.
«Она тебе нравится, Арианна», — сказала Эллария, застав его врасплох; они ни разу не говорили с ним о принцессе, и то, что она подняла этот вопрос сейчас, показало Тириону ее собственное беспокойство о безопасности Оберина.
«Да, но то, что она на меня посмотрела, превзошло все мои ожидания», — сказал он, и она странно на него посмотрела.
«Почему ты так низкого мнения о себе? Ты Ланнистер, сын знатного дома, ты умен, остроумен и даже обаятелен, когда хочешь».
«Я — карлик», — сказал он смиренно.
«Ты думаешь, это имеет значение для женщины? Ты думаешь, нас волнуют такие вещи?»
«По моему опыту, миледи, это так», — он отпил вина и грустно улыбнулся.
«Значит, тебя, мой друг, окружали не те женщины. Тебе есть что предложить леди Тирион, и не только свое имя, не забывай об этом», — сказала она, наклонившись вперед, поцеловав его в лоб и пожелав ему спокойной ночи.
Он улыбнулся, когда она ушла, она, возможно, не говорила ему полную ложь, но даже если это было так, он ценил ее за это, рад ее дружбе и принцам. Он задавался вопросом о своем отце, где бы он сейчас ни был, что бы он подумал об этом, о позоре того, что его дом теперь дружит с Красным Змеем. Потому что он знал, что Оберин считал его другом, и если бы не все остальное, то хотя бы за это он был бы благодарен Джону Сноу, друзей ему не хватало большую часть жизни.
В конце концов он пошел в свою комнату и уснул за чтением, на следующее утро его резко разбудил сир Деймон. Выбравшись из постели, он быстро оделся, глядя на человека, который, хотя и казался торопливым, не выглядел паникующим или обеспокоенным, как только он закончил, его привели в комнату Оберина. Он улыбнулся, увидев принца в целости и сохранности, когда вошел, хотя заметил, что они уже были упакованы и готовы идти.
«Что случилось?»
«Мы должны покинуть Тириона, твой корабль отплывет, несмотря на то, что его дела не завершены?» — спросил Оберин, и тот кивнул.
«Да, если я прикажу».
«Хорошо, Деймон, иди на корабль, передай им приказ Тириона, мы встретимся с тобой там».
«Оберин, что случилось?».
«Я видел Визериса, его держат под стражей, кажется, накачали наркотиками, но он, как и сказала Лоамара, сын своего отца. Мальчик проснулся и закричал, и мне пришлось уйти гораздо быстрее и шумнее, чем мне бы хотелось».
«Они тебя видели?» — обеспокоенно спросил он.
«Они кого-то увидели, но не составит труда догадаться, что это был я. Нам пора идти. Я не знаю, в чем заключается план этого Магистра, но сомневаюсь, что мы сейчас здесь в безопасности».
Он поспешно собрал свои вещи, лошади были готовы их везти, запрыгнув в карету, он был удивлен, что Оберин ехал со своими людьми, но он понадобится, если дела пойдут плохо. Они добрались до корабля без проблем и были в море в течение часа, он был рад узнать, что корабль на самом деле готов к отплытию, его дела были завершены, и он задержался только для того, чтобы дождаться их.
Глядя на Пентос вдалеке, он задавался вопросом, какую игру затеял Магистр, ведь Визерис в его распоряжении, несомненно, был идеальным способом заполучить Дорн, по крайней мере, если его план был таким, как он сказал. Он не мог понять, что именно, и эта мысль преследовала его всю ночь, как и Обейрна, хотя позже, когда он уснул, ему снились не Магистр и не Пентос, а драконы, летящие по небу.
Хайгарден 294 AC.
Санса.
Ей нравилось здесь просыпаться под лучами солнца, завтракать с Маргери, с Оленной и Уилласом, с кузенами Маргери и с Леонеттой, когда она приезжала в гости. Ей нравилось гулять по саду с Уилласом, слушать, как он что-то объясняет, рассказывает о растениях и цветах, о разведении гончих и ястребов, о попытках научить голубей или ястребов переносить сообщения.
Она любила свои уроки, которые поначалу были настолько далеки от нее, что ей было неловко, почти стыдно ходить на них, особенно узнав, насколько Маргери продвинулась вперед и что она уже проходила их, когда была намного моложе ее. Но вскоре она начала получать от них удовольствие, а затем полюбила их, обнаруживая, что ее разум бросает вызов, и узнавая то, чему она никогда не думала учиться.
Время, проведенное ею с Маргери, с Оленной, в некотором роде тоже было уроком, обе, казалось, знали о мире гораздо больше, чем она, обе так стремились поделиться. Поэтому она слушала и училась, и обнаружила, что начала замечать мелочи, о которых раньше не думала. Видеть вещи, к которым она была слепа или не осознавала, то, что вежливость и протокол не были признаком того, насколько хорош человек, а просто тем, как, как считалось, он должен себя вести.
«Санса».
«Санса».
«О, что?» — сказала она и посмотрела на Маргери, которая ухмылялась ей.
«Сны — это ночное время, Санса», — сказала она, и Санса хихикнула.
«Извините, я был далеко».
«Пойдем, бабушка хочет тебя видеть», — сказала Маргери, и Санса кивнула, вставая из-за стола и убирая рисунок, который она начала рисовать.
Она шла с Маргери, сплетничая и хихикая всю дорогу, Маргери рассказывала ей о последней любви Мегга или о последнем приключении Элинор. Когда она рассказала ей о новом приемном покое, Санса почувствовала себя еще более взволнованной, Мира была девушкой с севера, как и она, хотя она не так уж хорошо знала Форрестеров. Она с нетерпением ждала, когда здесь будет еще одна девушка с севера, та, которая будет знать больше из того, о чем она говорила.
Маргери любила слушать, как она говорит о Севере, о Вольфсвуде и летних снегах, о стеклянных садах и горячих источниках в Винтерфелле. Для Сансы это поддерживало память о доме, по которому она, хотя и скучала, обнаружила, что не грустит из-за этого. Но Санса быстро поняла, что пока Маргери спрашивала о Севере, на самом деле она хотела поговорить о Джоне, и эти разговоры быстро переходили к ее брату.
«Санса, садись, дитя мое, и ты тоже, Маргери, у меня есть новости для вас обеих».
«Благодарю вас, леди Оленна», — сделала она реверанс, прежде чем сесть; и Маргери, и Оленна много раз просили ее этого не делать, но она ничего не могла с собой поделать: пожилая женщина все еще заставляла ее нервничать.
«Я получил ворона, что к нам скоро прилетит гость. Санса, твоя мать приезжает в Хайгарден и должна быть здесь в течение луны».
«Мама, почему?» — сказала она, улыбаясь, думая о том, что ее мать может думать о Хайгардене, и видя, как много она уже узнала.
Оленна некоторое время сидела молча, и Санса задавалась вопросом, знала ли женщина что-то плохое или же она знала что-то плохое и собиралась рассказать ей, как она сделала, когда сообщила ей новость о кончине дедушки.
«Я думаю, она хочет сообщить тебе новости о твоем будущем, Санса», — загадочно сказала Оленна.
«Она что, хочет попросить меня уйти? Ты мной недовольна?» — обеспокоенно спросила Санса.
«Уходи, ей придется вытаскивать тебя, брыкающуюся и кричащую, из наших рук. Санса, нам так приятно, что ты здесь, не так ли, Маргери?»
«Мы делаем это, ты же знаешь, мы делаем это, Санс», — сказала Маргери и схватила ее за руку, заставив ее улыбнуться.
«Тогда о каком моем будущем она хочет со мной поговорить?» — спросила она в замешательстве.
Позже в тот день она тихо сидела в саду, Уиллас испытывал проблемы с ногой, поэтому не смог пойти на прогулку, хотя он отказался от ее предложения остаться с ним в помещении, сказав, что день был слишком хорош, чтобы она могла провести его с ним в помещении. Она не согласилась, но в конце концов он оказался прав, сегодня было прекрасно, поэтому они с Фангом пошли на прогулку одни.
Ну, как всегда, она была одинока, ее стражники были рядом, как всегда, она сидела там, глядя на Фанг, которая гонялась за бабочкой, подпрыгивая и приближаясь, но так и не поймав прекрасную маленькую вещицу. Брак с принцем, с будущим королем, она будет королевой, это было что-то из сказки, и все же она обнаружила, что это не наполняет ее той радостью, которой должно было быть. Это не наполняло ее волнением, ни разу она не подумала о принце, как она думала об Уилласе, или как Маргери думала о Джоне.
Через несколько ночей после пиршества по случаю именин Маргери она вошла в комнату Маргери без предупреждения. Она нашла ее лежащей на кровати, держащей в руке серебряный предмет, который она связала, чтобы спрятать. Чувствуя себя озорной, она сделала все возможное, чтобы предмет показался ей, и в конце концов ей удалось схватить его, и это оказался рисунок Джона и Маргери, танцующих вместе.
« Верни его, Санса», — сердито сказала Маргери.
« Мардж, прости, я не знала», — сказала она, возвращая рисунок.
« Это мое, Санса, это личное», — сказала Маргери, все еще немного смущенная.
« Это прекрасно, Мардж, вы двое хорошо смотритесь вместе», — сказала она и почти сразу увидела, как на лице ее подруги появилась улыбка.
Она время от времени видела эту улыбку на лице Маргери, обычно когда Джон упоминался каким-то образом, и тогда она знала, как и на самом пиру, что Маргери нравится ее брат, а он ей. Иногда она замечала эту улыбку на своем собственном лице, после прогулки с Уилласом, иногда, когда они ужинали, и он что-то говорил.
Думая о принце, которого она никогда не встречала, о браке в будущем, она пыталась вызвать эту улыбку на своем лице, пыталась чувствовать, как она должна. Но разговоры с Марджери о принце Джоффри, разговоры с Уилласом, когда они объясняли ей природу принца, все время возвращались к ней. Они с Роббом не были близки, он дразнил ее, позволял Теону делать то же самое, но он никогда не бил ее, какой брат мог бы это сделать?
«Я не думал, что застану тебя одну, Санса», — сказал Виллас, и она улыбнулась, когда он сел рядом с ней.
«Помнишь, мой спутник был недоступен?» — сказала она, и он тихо рассмеялся.
«Если бы я знал, что ты пойдешь одна, я бы страдал от своей боли», — сказал он, и ей стало неловко из-за того, что она поддразнивала его.
«Твоя нога, мне жаль».
«Чувствую себя лучше. О чем мы поговорим сегодня?».
Ночью, засыпая, она снова увидела странные сны, которые ей снились.
Она прокралась мимо собачьих будок, гончие к ней уже привыкли, мимо ястребов и голубей, которые хлопали крыльями, но не издавали ни звука. Вскоре она бежала через сады, выбегая в поля, она чувствовала их запах, движущихся перед ней, поэтому она замедлила шаг, подкралась ближе к земле, приближаясь все ближе и ближе. Кролик не увидел ее, когда она прыгнула, ее зубы вцепились ему в шею, прежде чем он успел пошевелиться, она почувствовала кровь во рту, наслаждаясь едой.
Проснувшись на следующее утро, Санса чуть не вырвала от привкуса во рту, схватив воду со стола, она быстро выпила ее, выплюнув первые два глотка, чтобы прочистить рот. Когда она выпила третий, привкус, наконец, начал уходить, она посмотрела на Фанг, который смотрел на нее. Наклонившись, она похлопала волчью голову и, взглянув на нее, увидела лужу крови вокруг волчьей пасти.
Утес Кастерли, 294 г. до н.э.
Хайме.
Он обнаружил, что счастлив снова спарринговаться, как с Джоном, так и с Артуром, он стеснялся подойти к своему бывшему брату, стеснялся даже смотреть на этого человека. Но Артур отмахнулся, сказал ему, что нет нужды извиняться, хотя он все равно это сделал. С Джоном все было по-другому, извинения были искренними, и все же Джон чувствовал необходимость извиниться перед ним еще сильнее.
« Я бы хотел сохранить это в себе, просто похоронить это глубоко, чтобы об этом никогда не говорили».
« Я знаю, Джон, но ты был прав, Дженна показала мне это, однажды эта правда вышла бы наружу, лучше бы это произошло на наших условиях, чем на чьих-то еще».
« Как ты себя чувствуешь, Хайме?»
« Плохо, но становится лучше, он мой брат Джон, он всегда будет моим братом», — сказал он, и Джон кивнул.
« Семья», — сказал Джон.
« Да, семья».
Вот и все, просто и прямолинейно, и по существу, он отчитал Джона за то, что тот скрывал это от него, за то, что он так долго держал это в себе, и Джон объяснил свои причины. Он знал, что проводил больше времени с Дейси, она нуждалась в нем, и он думал, что Джон не так сильно, хотя теперь он знал, что это никогда не будет правдой. Несмотря на всех, кто его окружал, несмотря на семью, которую он для себя построил, Джейме все еще был тем, на кого он равнялся, и в этом он знал, что ему нужно будет сделать лучше.
«Сколько времени осталось до рождения ребенка?» — спросил Джон, двигаясь вперед, и меч сверкнул перед глазами Джейме.
«Скоро, меньше, чем через луну, если Джарден прав».
«Тебе нравится этот человек?»
«Я не знаю, но я ему доверяю, по крайней мере сейчас», — сказал он, нанося два удара в левую сторону Джона, а затем один быстрый удар в правую.
Они спарринговали почти час, и он был рад, что Дженна заставила его это сделать, неважно, насколько он занят или насколько он может быть погружен в дела, это должно было быть сделано. Будь то ежедневно, через день или даже раз в неделю, с этого момента он будет следить за тем, чтобы ничто, ни Джон, уединившийся, ни он, сделавший то же самое, не помешали им спарринговать.
«Ты становишься лучше», — сказал он, когда наконец выиграл спарринг.
«Тебе становится хуже», — сказал Джон, и они оба рассмеялись.
Он подошел и налил воды им обоим, увидев, как Джон жестом пригласил Артура подойти поближе, и, взглянув на брата, кивнул, когда Джейме предложил ему выпить, и все трое сели на небольшую стену.
«Мы получили некоторые новости от Ричарда, пока все происходило», — сказал Джон, и он увидел, что его лицо стало еще серьезнее, чем когда-либо. «Он узнал правду о нападении в Речных землях».
«Талли?» — спросил он, увидев, как вытянулось лицо Джона.
«Кажется, моя тетя желает мне смерти», — сказал Джон, тихонько усмехнувшись, чтобы скрыть свои истинные чувства.
«Мне жаль, Джон».
«Есть еще Джейме», — сказал Артур.
Они рассказали ему об убийце, о том, как его тётя, её брат и Петир Бейлиш наняли человека, чтобы убить его, как они сговорились убить его короля, его подопечного, его оруженосца, его сына. Он вскочил на ноги, его ярость была очевидна, если бы не рука Джона, протянувшаяся, чтобы коснуться его, он не знал, что бы он сделал, но, почувствовав это, он схватил его и крепко обнял.
«Я убью их всех, черт возьми», — сказал он, прижимая Джона к себе.
Он увидел, как Артур кивнул ему, и почувствовал, как Джон обнял его в ответ, прежде чем отойти, улыбаясь ему.
«Пока нет», — сказал Джон и недоверчиво посмотрел на него. «Я тоже волк, Джейме, а не просто дракон, а волки выслеживают свою добычу, прежде чем напасть, и мы тоже».
Он рассказал ему тогда о своем плане, о том, что убийца был одним из людей Ричарда, как он пришел к ним, и между Джоном, Артуром и им пришла в голову эта идея. Он хотел сказать ему, нет, просто пойти за Талли, за Кейтилин, схватить Бейлиша своими руками и задушить его.
«Она моя тётя, и проклят убийца родичей, я не стану одним из них, я не буду таким, как он», — сказал Джон, не понимая, кого он имел в виду. «Кровавого Ворона», — сказал Джон мгновение спустя, и они с Артуром посмотрели друг на друга.
«Тогда что нам с ними делать?» — спросил он.
«Эдмар — дурак, но полезный человек. Он в Речных землях, они никогда не сплотятся вокруг него. Мы можем это использовать, мы можем склонить их на свою сторону, и у Роберта останутся только Штормовые земли и Долина».
Он видел, как Артур улыбался, когда Джон говорил, и сам слегка ухмылялся, слушая волка, выслеживающего свою добычу.
Той ночью он рассказал Дейси, когда они лежали в постели, положив руку ей на живот и прижимая ее к себе. Если бы не она, он, возможно, сошел бы с ума, узнав, что Джон дал ему откровение, возможно, полностью потерял бы его. Она заставила его увидеть правду, увидеть ее даже яснее, чем он считал возможным, Тирион был и всегда будет его братом, независимо от того, кто его отец. Они оба были чудовищами в любом случае, и ему и Тириону нужно было стать лучше, чем они были.
«Я буду хорошим отцом, клянусь», — тихо сказал он, поглаживая рукой ее живот, пока она спала.
Хайгарден 294 AC.
Кот.
Увидев его перед собой, она не могла не быть впечатлена, это была прекрасная крепость, поля вокруг нее были полны жизни и цвета, это было то место, где должна была быть ее дочь, она могла видеть это сейчас. Хотя в конце концов, это было бы только временно, ее милая Санса возвысится даже выше роз Простора. Когда карета приблизилась, она обнаружила, что счастлива быть здесь, счастлива, что добралась так быстро, даже несмотря на то, что путешествие было утомительным.
«Моя госпожа, мы прибыли», — услышала она голос своего охранника несколько мгновений спустя.
Выйдя из кареты, она была рада видеть, что Тиреллы выстроились в очередь, чтобы встретить ее, рада видеть, что вежливость соблюдается. Взглянув поверх них, она увидела, что Санса и ее дочь улыбнулись ей, на что она ответила, она выросла, как ей показалось, стала выше, еще более женственной, и она гордилась тем, что она выглядит очень на своем месте среди дам Юга. Она немного беспокоилась по этому поводу, что даже с образованием, которое она ей дала, Север будет сиять, и ее дочь будет стыдиться из-за этого.
«Леди Старк, добро пожаловать в Хайгарден», — сказал лорд Тирелл, и она сделала реверанс, когда он представил ее остальным членам своей семьи.
«Моя жена, леди Алери».
«Миледи.»
«Мой сын и наследник, Уиллас», — улыбнулась она, когда он, красивый мужчина, поцеловал ее руку, хотя она немного нахмурилась, увидев трость.
«Моя дочь и наша золотая роза, Маргери». Она посмотрела на девушку, боги, однажды она станет прекрасной женщиной, идеальной женой для наследника севера, она решила поговорить с Маргери о Роббе и надеялась, что Санса сделала то же самое.
«Леди Старк, очень приятно», — сказала Маргери, ее реверанс был безупречным, ее улыбка ослепляла, да, она была идеальной женой.
«Леди Маргери, как приятно наконец с вами познакомиться», — сказала она, улыбаясь ей в ответ.
«Моя мать, леди Оленна», — сказала Мейс и двинулась к печально известной королеве терний, хотя все, что она увидела, была маленькая старушка».
«Леди Оленна».
«Леди Старк», — ответила Оленна без улыбки, без тепла, простое приветствие.
«Мама», — услышала она голос Сансы и подошла, чтобы обнять дочь.
«Санса, моя дорогая, милая Санса, я так рада тебя видеть».
И тут она услышала рычание, движение слева, обернувшись через плечо, она увидела серого волка, увидела, как он смотрит на нее, его зубы оскалены, его глаза пристально смотрят на нее, она вздрогнула на мгновение, пока лорд Мейс не заговорил.
«Леди Старк, я уверен, что вы хотите освежиться после столь долгого путешествия. Санса проводит вас в ваши комнаты, а Уиллас позаботится о ваших людях».
«Благодарю вас, лорд Тирелл».
Она была удивлена ​​и тем, как молчала Санса, когда проводила ее в ее комнаты, и тем, как быстро она оставила ее одну, когда они пришли туда, но потом, подумав об этом, она поняла, что ее дочь, вероятно, знала даже лучше, чем она, насколько утомительным может быть путешествие. Комната, которую ей дали, была великолепна, Тиреллы выказывали ей огромное уважение, было ли это из-за ее статуса, или Сансы, или и того, и другого, она не могла сказать.
Она приняла теплую ванну, переоделась и попросила девочку отвести ее в комнату дочери. Вместо этого ей сказали, что Санса ушла на уроки, и она попросила отвести ее туда. Она стояла за дверью, пока Санса отвечала на вопрос за вопросом, чувствуя, как ее гордость за свою маленькую девочку растет с каждым разом. Санса всегда была ее самым умным ребенком, что она теперь с восхищением демонстрировала.
«Мама?» — спросила Санса, выходя из комнаты и обнаружив ее сидящей на подоконнике и смотрящей на сад внизу.
«Санса, я думала, ты сегодня пропустишь уроки».
«Я думала, ты, усталая мама, к тому же они мне нравятся».
«Не могли бы вы показать мне Свитлинг?»
«Конечно, мама».
Санса провела ее в каждую из комнат, Большой зал, Большой бальный зал, Кэт восхищалась украшениями, их явной роскошью, даже Красный замок не мог сравниться с ними. Когда они достигли двойных дверей, Санса вывела ее в сады, и у Кэт перехватило дыхание от их чистой красоты.
«Мы с Уилласом гуляем там каждый день», — сказала Санса с мягкой улыбкой на лице, указывая на тропинку.
«Вы дружите с лордом Уилласом?» — спросила она, и Санса нахмурилась, прежде чем ответить.
«Я дружу со всеми матерями Тиреллов, но особенно с Уилласом и Маргери».
«Она очень красивая, они уже нашли ей пару?» — спросил Кэт.
«Нет, в отличие от некоторых они предпочли бы подождать».
«Санса?»
«Я знаю, зачем ты пришла, мама. Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за принца Джоффри».
Кэт была ошеломлена, она была так осторожна, король поклялся, что не объявит об этом, пока она не поговорит с Недом, но ее дочь уже знала, откуда?
«Откуда ты знаешь?» — задала она вопрос, сорвавшийся с ее губ почти сразу же, как только она его подумала.
«Леди Оленна говорила мне об этом».
Оленна, как леди Оленна узнала об этом, Роберт послал всем весточку? Ей нужно поговорить с королевой терний, чтобы узнать.
«Это еще не подтверждено, моя любовь, мне нужно поговорить с твоим отцом, но ты будешь королевой Сансой, королевой Семи Королевств, а принц Читай на ifreedom Джоффри такой милый и добрый мальчик, и такой красивый», — сказала она, и Санса фыркнула.
«Милая и добрая, ты проводила время с матерью принца?».
«Я встретил его в Королевской Гавани».
«А вы видели его с сестрой, с братом, вы видели, как он с ними обращается?»
«Я..»
«Нет, ты этого не сделала, он подлый и жестокий, мать, он ужасно с ними обращается, бьет их, нет, я не выйду за него замуж, ты не заставишь меня», — сказала Санса и убежала от нее, оставив ее там одну.
Она не понимала, что только что произошло? Почему ее дочь так себя вела? Это было очень странно, ей нужно было подумать, ей нужно было разобраться в этом. Найдя место, она села и попыталась прокрутить это в голове, когда услышала стук трости по земле, она подняла глаза и увидела, как лорд Уиллас идет к ней, его хромота заняла у него в два раза больше времени, чем следовало бы, чтобы добраться до нее.
«Леди Старк».
«Лорд Уиллас», — сказала она с натянутой улыбкой на лице.
«Могу ли я присоединиться к вам, моя леди?» — спросил он, и она кивнула, позволяя ему сесть рядом с ней. «Моя леди, если мне будет позволено быть столь дерзким, что произошло между вами и леди Сансой?»
«Что? Ничего не произошло. Даже если бы что-то и произошло, я не думаю, что это тебя касается».
«Мы все здесь очень любим леди Сансу, моя леди. Простите меня, видеть ее такой расстроенной, но это не то, к чему мы привыкли».
«Кажется, моя дочь неправильно поняла мой визит. Она была расстроена чем-то, что услышала до моего приезда, и это меня очень озадачивает».
«Принц Джоффри», — сказал он, покачав головой.
«А как же принц?»
«Я знаю, что вы пришли с предложением о помолвке от короля, и я бы со всей доброй совестью попросил вас отклонить его. Принц Джоффри не подходящий муж для вашей дочери».
Она поняла это тогда, поняла, что они задумали: они выдадут ее дочь замуж за калеку, чтобы посадить свою золотую розу на трон. Нет, она этого не допустит, но это сложная ситуация, и ей нужно будет с ней справиться.
«Я приму к сведению то, что вы говорите, лорд Уиллас», — сказала она, вставая и уходя.
Да, ей придется немного осторожнее плыть по этим водам, потому что розы, похоже, хотели забрать то, что по праву принадлежало ее дочерям. Ей придется поговорить с Сансой наедине, поговорить с ней вдали от них, где она сможет показать ей, в какие игры играют эти люди.
Хайгарден.
294 г. до н.э.
Оленна.
Ужин был неестественным, леди Кейтилин и Санса едва разговаривали друг с другом, Уиллас смотрел на них обоих совершенно по-разному. Маргери, казалось, была поглощена тем, чтобы Санса почувствовала себя лучше, и не раз она замечала, как форель смотрит на нее и Мейс с сердитым взглядом на лице. О, леди старалась сохранять вежливость, как могла, но нужно было гораздо лучше сдерживать свои эмоции, если вы собирались играть в игру престолов.
Что бы ни было сказано между Кэт и Сансой, это стало причиной, и все, что ей удалось выудить у Вилласа, было то, что помолвка уже была поднята. Это удивило ее, пока она не подумала об этом еще немного, конечно, Санса сделала это, она подняла этот вопрос, когда ее мать бы ее успокоила, Санса перешла прямо к делу.
«Как вам понравилась путешественница, леди Старк?» — услышала она вопрос Алери.
«Это было хорошо, моя госпожа, утомительно, но путешествие через Простор и по Розовой дороге оказалось более комфортным, чем я ожидал.
«Вам понравилось пребывание в столице, моя леди?» — спросила Мейс, и Оленна прислушалась более внимательно.
«Я сделала это, мой господин, снова увидеть мою сестру и ее мужа, а также поужинать с королем были для меня самыми яркими моментами», — самодовольно сказала Кэт, и Оленна увидела легкую улыбку на ее лице.
«Мы были очень опечалены известием о кончине вашего отца, миледи», — сказал Мейс.
«Это было тяжелое время, надеюсь, Санса не слишком пострадала», — обеспокоенно сказала Кэт, и Алери ответила.
«Она действительно тяжело это восприняла, но Маргери и Уиллас сделали все возможное, чтобы быть рядом с ней».
«Я вам очень благодарен, моя госпожа».
После этого она отключилась, казалось, что сегодня это была просто обычная светская беседа, но ей было интересно, как долго это будет продолжаться.
На следующее утро она позавтракала с Маргери в ее личной столовой, она хотела поговорить с ней, чтобы узнать, что именно произошло с Сансой и ее матерью. Не потребовалось много времени, чтобы вся история выплыла наружу, казалось, Санса только что выложила все, как она и подозревала, она восхищалась твердостью характера девушки, хотя ее наивность все еще была при ней, что ее не радовало.
«Значит, она знает, что чувствует Санса?»
«Я так думаю, бабушка».
«Я думаю, мне следует поговорить с ней сегодня, поговорить с ней о Вилласе».
«А как же Уиллас?» — спросила Маргери.
«О матче между ним и Сансой».
«Бабушка, ты не можешь».
«Почему нет?»
«Если вы это сделаете, леди Старк подумает, что мы пытаемся остановить… ах, вы хотите, чтобы она так думала», — сказала Маргери с улыбкой на лице.
«Пусть она поверит, что мы те, кем она нас считает, и посмотрим, к чему это нас приведет».
Она организовала обед для себя и леди Старк, сделала это точно в нужное время, чтобы они увидели Сансу и Уилласа на прогулке. Сидя там, она улыбнулась, когда женщина подошла, немного поболтала, пока не услышала вдалеке стук трости, а затем стала ждать. Притворившись, что отвернулась на мгновение, она оглянулась, чтобы увидеть хмурое лицо женщины, увидеть почти хмурое выражение, прежде чем она повернулась к ней лицом, улыбка вернулась.
«Они представляют собой интересное зрелище, не правда ли?» — сказала она, когда они прошли мимо них.
«Лорд Уиллас весьма любезен, что сопровождает ее».
«Они стали довольно близки, и я хотел бы обсудить это с вами».
«Обсуждать?»
«Будущая леди Кейтилин, будущее, возможно, дом Тиреллов и дом Старков объединятся в будущем?»
«Санса и Уиллас?» — спросила Кэт, повысив голос.
«Наследник Хайгардена и дочь хранителя севера — хорошая пара, не правда ли?»
«А как насчет Маргери и Робба, миледи, разве это не лучшая пара?» — спросила Кэт, и Оленна со вздохом покачала головой.
«Боюсь, моя роза завянет на Севере, леди Кейтилин, ей самое место на солнце, она возвышается».
«Как и Санса, боюсь, мне придется отказать леди Оленне, моя дочь выходит замуж за принца Джоффри», — самодовольно сказала Кэт.
«Правда, мне жаль девушку, она не заслуживает такой участи», — сказала она, покачав головой, пытаясь увидеть, сможет ли она вызвать беспокойство на лице другой женщины, но она увидела то же самое самодовольное выражение.
«Моя дочь станет королевой, миледи. Я уверен, что если бы у вашей внучки был шанс стать королевой, вы бы приветствовали ее судьбу».
«О, но я хочу, и она будет, но не с тем безумным оленём, которым окажется этот мальчишка», — подумала она про себя, но просто улыбнулась форели и дала ей поверить, что она выиграла этот раунд.
Они продолжили есть еще некоторое время, Оленна ждала, пока не получила сигнал от служанки, она была этому рада, так как находила времяпрепровождение в обществе этой женщины действительно утомительным.
«Вы слышали о последнем изобретении, появившемся в Утесе Кастерли, леди Старк? Судя по всему, юный Джон сумел сделать возможным доставку льда, можете себе представить, каково это в такой день?» Кэт посмотрела на нее с таким отвращением, с такой ненавистью, что она на мгновение отвернулась.
«Я удивлен, что ты придаешь большое значение трюкам, которые этот негодяй придумывает с леди Оленной».
«О, Маргери, Санса, я не ожидала, что ты присоединишься к нам», — сказала Оленна, когда Кэт обернулась и увидела, что Маргери смотрит на нее, а Санса стоит там с лицом, полным гнева.
«Санса, милая», — сказала Кэт, явно потрясенная.
Оленна наблюдала, как Санса и Маргери ушли, Маргери ушла только потому, что ушла Санса, Кэт посмотрела на нее и на них, прежде чем быстро вскочить и погнаться за ними. Наклонившись вперед, она взяла нож и отрезала кусок мягкого сыра, наслаждаясь его вкусом, когда она положила его в рот, прежде чем медленно отпить глоток чая и улыбнуться.
Утес Кастерли, 294 г. до н.э.
Джон.
Он спал нервно этой ночью, обнаружив, что волнуется на следующее утро, что это будет лицедейство, представление не беспокоило его, и он не беспокоился о том, что что-то пойдет не так. Больше его волновали реакции, реакции, когда новость распространится, беспокойство и озабоченность таким делом, то, как он заставит чувствовать себя окружающих. Но это были также мысли о новостях, когда они распространялись, мысли тех, кто ему был дорог, которые услышали их неправильно, и он надеялся, что новость об правде дойдет до них раньше лжи.
Он договорился с Бронном, что делать, репетировал это с ним, Уолдером, Джорсом и Артуром, Призраком, которому он знал, что может доверить сделать то, что нужно. Но отправлять новости, сообщать Маргери или Сансе, сообщать Роббу или его дяде, сообщать им, что это маскарад, прежде чем до них дойдет весть о нападении, это его беспокоило.
«Я не думаю, что тебе следует этого делать», — сказал Рейникс и наклонился, чтобы погладить ее по шее.
«Я буду в безопасности, сестра, мне нужно, чтобы они это увидели и поверили в это».
«А что, если что-то пойдет не так, что, если ты пострадаешь?» — спросила она.
«Я не буду, я не буду рисковать, тем более ради маскарада».
«Почему бы просто не схватить его и не разослать всем сообщение о том, что его поймали?» — улыбнулся он ей, когда она спросила его об этом.
«Если они посмотрят шоу, если они услышат о нем, они подумают, что он пытался это сделать, но будут знать, что до меня не достучаться, это изменит их мнение, заставит их более тщательно обдумывать свои действия».
«Чем это хорошо?»
«Это дает нам время, сближает нас. Посмотрите на себя, вы растете, вы и так почти готовы летать дольше».
«Я хочу полетать на Джее, но это слишком опасно».
«Пока, сестра, пока».
«Как он может так легко спать?» — раздраженно спросил Рейникс и посмотрел на Лигарона, который дремал в своей части комнаты.
«Я не его наездник», — сказал он с мягкой улыбкой на лице, обнимая ее и чувствуя ее мурлыканье, прежде чем лечь спать.
Разговевшись на следующее утро, он был уверен еще в одном: пришло время ей узнать, маленькой девочке рядом с ним, ей нужно было узнать правду, Бриенне, Сатин, возможно, тоже пора, но Джой, ей нужно было узнать. Это дало бы ему шанс рассказать ей, шанс прояснить, почему это должно было быть тайной, он просто надеялся, что она воспримет это хорошо.
«Джон, мы сегодня поедем кататься. Эпплсу одиноко?» — спросила она, и он покачал головой.
«Я не могу, почему бы тебе не пойти с Креганом и Сатин, Бриенной тоже, а потом мы с тобой сможем пойти завтра».
«Обещаешь?» — спросила она, и он наклонился вперед, чтобы прошептать ей на ухо.
«Обещаю», — сказал он, и она ухмыльнулась.
После того, как он поел, у них был спарринг, хотя его сердце и разум не были полностью в этом, затем он кивнул Лорасу, и они оба, вместе со своим другом, направились к лифту, оставив остальных кататься с Джой. Джейме остановил его, прежде чем он ушел, он уже дважды пытался отговорить его от этого, но он принял решение, вот как это должно было быть сделано.
Он нашел Призрака, Артура, Джорса и Уолдера, которые ждали, сели на лошадей и поехали в Ланниспорт. Официально он был там, чтобы отправить первую партию Льда в Старомест, это был их пробный заезд, их первый настоящий выход на рынок. Это был подарок Дому Хайтауэров, переносной Ледяной Повозка не шла ни в какое сравнение с Ледяными Домами, которые они уже построили в Утесе Кастерли и строили в самом Ланниспорте.
«Лорас, ты знаешь, что делать?» — спросил Артур, и Лорас неохотно кивнул, еще один человек, который пытался заставить его отменить это.
«Да, я знаю».
«Как только всё будет сделано, вы оба скачите к Скале как можно быстрее, а я поеду медленно сзади с Уолдером и повозкой», — сказал Артур, глядя на Йорса и Лораса.
Прибыв в Ланниспорт, он направился к докам, чтобы взглянуть на «Львиную гриву», которая стояла у причала. Пройдя по палубе, он направился в Ледяную комнату, заглянув внутрь, чтобы убедиться, что лед все еще в идеальном состоянии, Лорас и Артур с гордостью смотрели на него, а Уолдер смеялся.
«Лед на Юге, клянусь, если бы я сам его не видел, я бы в это не поверил», — сказал Уолдер, когда они уходили.
Они использовали метод проб и ошибок при поставках, первая прибыла, и они обнаружили, что потеряли часть, комната просто не была сделана правильно, после того, как они это исправили, они вскоре увидели результаты, идеальные, это было как находиться у самой стены, чтобы увидеть, как она сложена. Когда лед был рассортирован, они вышли с корабля и направились в таверну, пообедали, а затем начиналась игра.
Он заметил Бронна краем глаза и улыбнулся человеку, который закатил глаза, прежде чем улыбнуться в ответ. Он наслаждался обществом Бронна в те несколько раз, когда был с ним, находил его, хотя и грубым и неотёсанным, человеком, полным интересных историй. Но что ему нравилось ещё больше, так это спарринг с этим человеком, его манера сражаться была совершенно непохожа ни на одну из тех, с кем он сталкивался.
Артур или Джейме могли победить этого человека, в этом он не сомневался, но другим пришлось бы нелегко, да и сам он получил пару синяков, когда столкнулся с ним.
« Ты умрешь, если будешь драться, как этот мальчишка».
« Я быстрее тебя».
« Твоя скорость не поможет тебе далеко». Грязь ударила его в лицо, и он споткнулся, сильно ударившись о землю, а меч воткнулся ему в шею.
« Ты сражаешься нечестно», — сердито сказал он, поднимаясь на ноги.
« Ты сражался честно, если бы это был настоящий бой, то ушел бы я, а не ты. Запомни этого, мальчик, только тот, кто уходит, становится победителем».
Он так и сделал, и в следующий раз, когда они сражались, он был гораздо более готов к грязным трюкам, хотя все равно упал на другой. Со временем он понял, что будет только лучше для этого, только более подготовленным, Бронн был прав, единственный победитель в бою — тот, кто уходит. Когда они достигли центра Ланниспорта, он потянулся к Призраку, волк преследовал Бронна, как и предполагалось.
Джон отошел от своих охранников, подошел к группе детей и раздал им несколько медяков, смеясь вместе с ними, когда они спросили, где Призрак. Подняв глаза на Артура и Уолдера, он кивнул, Лорас и Йорс заняли позицию, он попрощался с детьми и ушел, кивнув Бронну и ожидая, пока мужчина сделает свой ход.
Ланниспорт 294 АС.
Бронн.
Что-то было в этом мальчике, что-то, чего он не мог понять, конечно, он был умным, хитрым, чертовски талантливым с клинком в руке. Факты того, что он сделал для Ланнистеров, как они его ценили, были очевидны. Несмотря на то, что он был бастардом, Джон Сноу ходил по Утесу Кастерли так, будто он был наследником, словно он был законным сыном Джейме Ланнистера, а не побочным сыном Неда Старка.
Выпивая в Ланниспорте, он обнаружил, что люди много говорят о мальчике, об изменениях, которые он и лорд Джейме, лорд Киван и лорд Тирион привнесли в свою жизнь. Шахты, корабли, которые он построил, белый волк, все это делалось для того, чтобы сделать Джона Сноу гораздо более любимым и уважаемым, чем любого бастарда, которого он когда-либо знал.
То, что мальчик проводил время с детьми, когда приходил, что у него всегда было несколько медяков для них, или как он купил этому человеку выпивку, а этому еду, Бронн не мог взять в толк мальчика, и это его раздражало, как и его охранника. Высокий был размером с гребаный дом, если кто-то сказал, что великанов не существует, им следует взглянуть на этого ублюдка, подумал он.
Что касается двух других, то он считал, что сможет взять того, кто поменьше, дорнийца, с которым у него не было шансов, он дрался с ним однажды, и никогда в жизни его не избивали так основательно. Он знал, что этот человек посылает ему сообщение: «Бей мальчишку, и я тебя прикончу», это было громко и ясно, и Бронн знал, что это правда. Но никто из них не пугал его так сильно, как этот чертов волк, ничто не должно двигаться так тихо, ничто.
«Ты тоже останешься на день?» — спросил Парла и посмотрел на маленькую темноволосую женщину, стройную, но пышногрудую, и вскоре почувствовал, что почти готов снова уйти.
«Нет, дорогая, я уеду на несколько дней, здесь», — он бросил ей пару лишних серебряных оленей, всегда приятно заплатить девушке, которую он нашел, дополнительные усилия были так полезны, что, учитывая, что это были не его монеты, все стало еще лучше.
«Тогда я тебя увижу?» — спросила она, хватая монету.
«Да».
Он плеснул себе в лицо воды, облачился в ужасную одежду, которую носил последние несколько дней, мельком взглянул на свои волосы в зеркале, возненавидев их красноту, и вышел из комнаты.
« Тебе нужно выделяться, люди должны тебя видеть, помнить, здесь девушкам хорошо платят», — сказал Джон, бросая ему мешочек с монетами.
« Ты платишь за мои развлечения, я думал, ты этого не одобряешь?» — сказал он, смеясь.
« Я не знаю, но ты не будешь слушать ничего из того, что я скажу по этому поводу, так что можешь заплатить девушкам как следует».
« А что, если я этого не сделаю, что, если я оставлю эту маленькую лишнюю сумму себе?»
Он почувствовал дыхание волка на своей шее и чуть не обосрался снова, как, черт возьми, он подкрадывался к нему каждый раз, он уставился на улыбающегося мальчика. Он не собирался оставлять монету, но все же, он должен был восхищаться яйцами этого парня, не многим удавалось уклониться от угроз ему, с другой стороны, не у многих был огромный ебучий лютоволк, который выполнял их приказы.
Итак, он покрасил волосы в красный цвет, купил эти нелепые цветные вещи и потратил свои монеты в городе, люди знали, что он был там несколько дней, они бы помнили это, если бы ничего больше. Теперь он посмотрел на Джона, посмотрел, как охранники заняли свои позиции и приготовились сыграть его роль в пьесе. Когда Джон кивнул ему, он побежал, крича по мере приближения, нож был вытащен, лезвие сверкало, оно мерцало ясно, чтобы все могли видеть.
«Умри, ублюдок!» — громко крикнул он, и вскоре среди криков и воплей он увидел, что люди смотрят на него, на Джона.
Сир Дейрон двинулся первым и толкнул его на великана, Джорс был следующим и сбил его с ног, когда тот двинулся вперед. Мальчик попытался вытащить свой меч, как и Джон, но он уже был на нем, занеся нож, готовый вонзиться ему в грудь, крики на заднем плане становились громче. Когда он посмотрел на Джона, когда он посмотрел ему в глаза, он ясно увидел их, цвет исчез из них, они были совершенно белыми, и затем он почувствовал это не мгновение спустя.
Сила, с которой волк его ударил, была невероятной, он оттолкнул его по крайней мере на десять футов, и он сильно ударился о землю, через несколько секунд Призрак был на нем, его зубы были оскалены, он рычал, его челюсти были открыты, а его глаза смотрели на него, когда он двигался вперед. Он обмочился, он действительно обмочился, его нож лежал на земле бесполезно, его руки были прижаты к земле, как и его ноги.
На кратчайший момент он подумал, что это конец, они обманули его, решили, что послать сообщение мертвого убийцы лучше, чем живого. Затем волк укусил сумку на его плече, брызнула кровь, и на мгновение он снова подумал, что на самом деле укусил его. К счастью, это был всего лишь мешочек с кровью, который он туда положил, и поэтому он начал второй акт своего спектакля.
«Ааааааргггггх …
Через несколько мгновений его оттащили от земли, Йорс улыбался ему, когда он отводил назад удар. Сильно, но не слишком, он закрыл глаза и притворился бессознательным. Почувствовал, как его легко подняли на плечи великана, а затем понесли по улицам. Голоса требовали его головы, чтобы его повесили, кастрировали, еще хуже, но Уолдер двинулся вперед, и вскоре его бросили в телегу, топор великана приставили к его шее, когда они начали двигаться.
«Ну что, сработало?» — сказал он, когда великан поднял над ним топор.
«Спроси его», — сказал Уолдер, и Бронн увидел, что Джон улыбается ему.
«Молодец, Бронн, стыдно за твои штаны», — сказал Джон и рассмеялся, и он тоже не смог сдержать смеха.
«Смешной ублюдок, не правда ли?»