Часть 81

Хайгарден 295 AC.
Ричард.
Он собирал шепоты с губ, и это задержало его, поэтому к тому времени, как он добрался до Хайгардена, он обнаружил, что все было совсем не так, как он ожидал. Узнав о случившемся, он отправил записку Джейме и вскоре нашел себе комнату и место для проживания. Он был удивлен, что Артур пришел к нему, но, возможно, было к лучшему, что его сейчас не видели.
«Ты слышал?» — сказал Артур, входя в свою комнату.
«Что, черт возьми, произошло?»
«Я бы обвинил нашего безрассудного короля, но он и так винит себя, хотя это не его вина».
«Артур?»
«Он спровоцировал мальчика на пиру, заставил его немного пристыдить себя, но не слишком».
«Почему?»
«Чтобы дать Старку возможность отказаться от помолвки».
«Что случилось с волком?» — спросил он, и Артур усмехнулся.
«Вот увидишь, на Схватке нам предстоит провести испытание волка поединком, Ричард», — сказал Артур и начал подробно объяснять, что произошло.
«Он действительно набросился на девушку с ножом?»
«Он это сделал, боги, если бы он причинил ей вред, я думаю, у нас уже был бы новый король».
«И выпотрошенный принц Артур».
«И это тоже».
«С кем он сталкивается?» — спросил он.
«Блаунт», — сказал Артур, и Ричард громко рассмеялся.
«Ну, тогда это будет быстро».
«Это к уступке, Ричард».
«Тогда быстрее».
«А ты где был?»
«Пытаемся узнать побольше о нашем друге Моптатисе и присматриваем за рыбами».
«И?»
«Рыбы затихли, хотя я сомневаюсь, что это надолго, а что касается Мопатиса, мне нужно поговорить с Оберином о его человеке».
«Нам повезло, что он был на коне вчера, достаточно одного безрассудного короля, чтобы добавить к этому безрассудного принца», — сказал Артур, и он не мог не согласиться.
«Как король?»
«Он хороший, он захочет тебя увидеть».
«Да, я тоже хочу его увидеть. У меня для него есть еще кое-какие новости: слухи из Долины о нашем друге Мизинце и о некоторых его действиях».
«Мне лучше вернуться. Рад тебя видеть, Ричард. Я поговорю с королем и организую вашу встречу».
«Спасибо, Артур».
Он направился на турнирную площадку, как только Артур ушел, он с нетерпением ждал, когда его король будет соревноваться, а теперь и унижения Королевской гвардии. Он оглядывался вокруг, когда его нашел белый волк, как он это сделал, он понятия не имел, и это заставило его нервничать довольно долго, пока он следовал за ним. Когда он схватил его за руку, он чуть не обделался, но, глядя ему в глаза, что-то заставило его решить последовать за ним.
Волк провел его мимо прилавков и в сады Хайгардена, вниз мимо лабиринта и вокруг задней части, через входы в изгородях и кустах, которые на первый взгляд казались тупиками. Наконец, он увидел Уолдера и Джорса и понял, что волк ведет его к своему королю, и когда он прошел мимо них, то увидел его сидящим на скамейке.
«Ричард.»
«Джон», — сказал он, и король улыбнулся ему.
«Мы здесь в достаточной безопасности, Ричард, хотя я бы предпочел, чтобы ты называл меня именно так».
«Рад снова видеть тебя, мой… Джон», — сказал он, когда король посмотрел на него.
«Ты тоже, Ричард, Артур сказал мне, что ты здесь, поэтому я послал своего друга найти тебя», — сказал он, поглаживая волчью шерсть.
«Ты в него вселился?»
«Мне не нужно было этого делать, мы связаны, он и я, это трудно объяснить, но я могу закрыть глаза и знать, где он, что он делает. Я могу варгить и видеть его глазами, но дело не только в этом, я не знаю, связано ли это с тем, что мы стали больше связаны, или просто связь становится сильнее».
«Хороший трюк».
«Посмотрим. Артур сказал, что у тебя есть новости о Мизинце?»
«Я знаю, он делает что-то в Вейле, скупает долги, Корбрей, Уэйнвуд».
«Почему?» — с любопытством спросил король.
«Если они ему должны, им придется вернуть долг».
«Он делает это не ради денег», — сказал Джон и кивнул.
«Это не единственный способ, которым люди могут отплатить вам».
«Он не сможет повлиять на Долину, Ричард, пока жив Джон Аррен».
«Нет, он не может».
«Вы думаете, он мыслит в долгосрочной перспективе?»
«Я согласен, Джон Аррен не только не молод, но, учитывая отношения Мизинца с его женой и то, что мы знаем о мальчике, я думаю, что он закладывает основу для того, чтобы обратить Долину на свою сторону, если Джон Аррен падет».
«Или тебя подтолкнут, Ричард».
«Действительно.»
«Я думаю, пришло время тебе выйти из тени, Ричард, по крайней мере, для наших друзей. Оберин и Джейме знают о тебе, и леди Оленна знает о тебе, если не знает, кто ты такой, я думаю, пришло время нам всем поговорить».
«Конечно.»
«Я собираюсь жениться, Ричард, Маргери и я, мы поговорили с леди Оленной, и когда придет время, мы поженимся», — сказал король с мягкой улыбкой на лице.
«Поздравляю, это хорошая партия, которая вас радует?» — спросил он, уже зная, что сделка между Ланнистерами и Оленной уже заключена.
«Да, ты слышал о принце?»
«Артур сказал мне, что ты был крайне безрассуден», — сказал он со смехом, хотя король к нему не присоединился.
«Мне нужно, чтобы за ним присматривали внимательнее. Я недооценил его, Ричард, даже с учетом твоих отчетов, он гораздо более жесток, чем я ожидал, гораздо более опасен».
«Я знаю.»
«Его брат и сестра, он, можем ли мы…»
«Он больше не делает этого, сир Ричард Хорп обратил на это внимание Барристана, он хороший человек, Джон, человек, который нам может пригодиться».
«Что заставляет вас так говорить?»
«Барристан», — сказал он, и король кивнул.
«Мне нужно поговорить со всеми вами, боги, так много нужно сделать».
«Я знаю, мы все здесь, чтобы помочь тебе, Джон».
«Я очень благодарен за это, Ричард. Что вы можете рассказать мне о Блаунте?»
«Этому Гериону ничего не угрожает», — сказал он и увидел, как король с облегчением выдохнул.
«Мне нужно знать что-нибудь еще?»
«Ничего такого, что не может подождать, Джон».
«Спасибо, Ричард, очень приятно тебя видеть».
Он кивнул, когда король встал и ушел, затем последовал за ним несколько мгновений спустя, вскоре вернувшись на турнирную площадку, он схватил что-то поесть и направился к местам. Скоро начнется схватка, и он любил хорошую драку, чего он не видел, когда Герион сражался с Боросом Блаунтом.
Хайгарден 295 AC.
Герион.
Неудивительно, что именно Дженна первой пришла к нему поспорить, хотя он и не мог понять, как его сестра могла что-то упустить, а когда он все-таки объяснил ей, ему пришлось удержать ее от того, чтобы она сама не пожала руку Джоффри.
« Что он сделал с моей племянницей, что он сделал?» — сказала она, и ее лицо было полно ярости.
« Он вытащил нож, Дженна, Креган встал перед ним, а затем появился волк, эта проклятая ведьма, наша племянница, попыталась сначала завладеть рукой мальчика, а затем и шкурой волка».
« Где Джой?»
« Она с Джоном», — сказал он, и она кивнула.
« С кем ты сражаешься?»
« Блаунт, я думаю, король был смущен всем этим».
« Стыдно, ему должно быть стыдно за это, что, черт возьми, с ними не так, они действительно настолько тупые?
« Высокомерный», — ответил он.
« Я пойду к своей племяннице, но, черт возьми, Герион, ты не можешь рисковать собой, даже если это правильное решение».
« Я знаю», — сказал он, и хотя он сам в это не верил, он позволил ей это сделать.
Он пошел навестить Джой и нашел ее спящей, Джон сказал ему, что останется в ее комнате на ночь. Поэтому он и остальные члены его семьи пропустили пир, чтобы поприветствовать Станниса и Ренли, выразив свое недовольство так ясно, как только могли, не выходя при этом на полную. Он сел с Джейме, и они обсудили Серсею, ​​обсудили, что делать, технически он предполагал, что она не нарушила их соглашение, но он задавался вопросом, нужно ли ее снова предупредить или пришло время сделать больше.
В конце концов они решили, что сейчас не время, слишком много глаз было направлено на них, слишком много людей обратили бы на это внимание, и, кроме того, события уже были в движении. Ничто не могло остановить то, что должно было произойти, испытание боем должно было состояться, так что они могли бы сосредоточиться на этом. Поев и снова проверив Джой, он направился в свою комнату и не успел войти, как в дверь постучали.
«Лиарра?» — удивился он, открыв ее.
«Могу ли я войти?» — спросила она, и он кивнул.
«Конечно.»
Она вошла в комнату, и он закрыл дверь, не успел он, как она поцеловала его, застав его врасплох, что ему потребовалось мгновение, чтобы поцеловать ее в ответ. Он неохотно прекратил поцелуй, чтобы посмотреть на ее лицо, не уверенный, почему она решила подойти к нему именно тогда. Они разговаривали, ели вместе не раз и часто флиртовали, но на самом деле между ними ничего не произошло, до сих пор.
«Ашара?» — спросил он.
«Ты идиот, о чем ты думаешь, сражаясь за волка?» — сказала она с явным раздражением.
«Это не просто волк Эшара, это волк Крегана, он заступился за нее, если бы не он, если бы не Даск, — он сделал паузу, переводя дыхание, — и они хотели наказать его за это, убить волка, нет, я этого не потерплю».
«Почему мужчины такие чертовски глупые, Герион? Я не могу… Я не могу быть с другим безрассудным мужчиной, я не буду…»
«Мне жаль, Эшара», — сказал он, и она позволила ему обнять себя. «Мне жаль».
Они стояли так несколько мгновений, прежде чем он посмотрел ей в глаза, ясно увидев ее лицо, когда она смотрела на него. На этот раз поцелуй был длиннее, более расслабленным, и он почувствовал, что тает в ее объятиях. Когда они закончили, он улыбнулся так ободряюще, как только мог, откинул волосы с ее лица и был рад, когда она тоже улыбнулась.
«Пообещай мне, что это будет последний безрассудный поступок, который ты совершишь», — сказала она.
«Я обещаю», — ответил он, и она снова поцеловала его, прежде чем направиться к двери. «Ашара?»
«Мы поговорим завтра, спи спокойно, тебе предстоит стереть с лица земли королевскую гвардию», — сказала она.
«Он едва ли мужчина, Эшара, не говоря уже о Королевской гвардии».
«Просто будь осторожен, Герион», — наконец сказала она, уходя.
Он посмотрел на дверь и почувствовал, как его пальцы тянутся к губам, и он знал, что улыбается. Это было не то, почему он шагнул вперед, но он был более чем рад этому, более чем счастлив, что это привело ее в его комнату. Его разбудили рано утром Джон и Джейме, так рано, что едва рассвело, и он почти проклял их, пока не нашел, зачем они там были.
«Чего вы двое хотите?»
«Спар», — сказал Джон, и Герион не смог сдержать смех.
«Дайте мне несколько минут».
Одевшись, он последовал за ними в сад. Джон шел впереди, а Уолдер, Йорс и личные охранники Джейме следовали за ним.
«Сегодня Призрака не будет?» — спросил он, и Джон рассмеялся.
«Этот ленивый придурок не хотел вставать, а просто посмотрел на меня так, словно хотел сказать: «Уходи».
«Черт, почему я об этом не подумал?» — сказал он, и Джейме рассмеялся.
«Потому что ты далеко не так умен, как Призрак, дядя», — сказал Джейме и покачал головой, полностью проснувшись.
Место, куда их привел Джон, было уединенным, пустая площадь с одной лишь скамьей, и он задавался вопросом, показала ли ему Маргери, как ее найти. Он был удивлен, когда Джейме бросил ему турнирный меч, и еще больше, когда ему предстояло столкнуться с Джоном, они оба никогда по-настоящему не спарринговали. Несколько мгновений спустя он был рад, что они этого не сделали, Герион был хорошим фехтовальщиком, лучше, чем хорошим, уверен, что его племянник его побил, и были гораздо лучшие, чем он.
Но быть избитым десятилетним и двухлетним именинником было унизительным опытом, который стал еще хуже несколько мгновений спустя, когда Джейме разобрал и его. Он посмотрел на них двоих, задаваясь вопросом, что, черт возьми, это доказало? Как это должно было ему помочь? Когда он поймал их обоих, улыбающихся сначала друг другу, а потом ему.
«Что?»
«Тебе стало лучше», — удивил его Джейме.
«Вы оба легко победили меня», — сказал он.
«Да, но ты все равно стал лучше. Джон хотел узнать, можем ли мы чему-то тебя научить, какие-то указания дать. Я пытался сказать ему, что они не понадобятся, не только потому, что я знаю, насколько ты хорош, но и потому, что я знаю Блаунта».
«И?» — спросил он, глядя на Джона.
«Возможно, есть движения, которым мы могли бы тебя научить, но они тебе не понадобятся», — сказал Джейме. «Кроме того, ты раскрепощен и все еще практикуешься, я думаю, это все, что ему нужно было увидеть». Джейме продолжил, указывая на Джона, который разговаривал с Уолдером и Йорсом.
После разговения он провел большую часть утра с Джой, Джон ушел куда-то один, а Киван пришел пожелать ему удачи, и поэтому он сидел с дочерью, радуясь, что она, кажется, в лучшем расположении духа. Он собирался рассказать ей об Испытании Боем, когда она первой заговорила об этом.
«Джон говорит, что ты сражаешься с плохим человеком, с тем, кто был с Джоффри?» — спросила она.
«Да, они хотели причинить тебе боль, принцесса, потом Креган, а теперь Даск».
«А ты им этого не позволишь, ты сражаешься с ним из-за меня, так сказал Джон», — сказала она, и он улыбнулся и сказал себе, что позже поблагодарит Джона за это.
«Я.»
«Джон сказал, что ты победишь?» — нервно спросила она.
«Я буду принцессой».
«Обещаешь?» — сказала она, глядя на него широко раскрытыми глазами.
«Обещаю», — сказал он, и она подбежала к нему, крепко обнимая его.
«Люблю тебя, папа».
«Я тоже тебя люблю, принцесса», — сказал он, целуя ее в лоб.
Хайгарден 295 AC.
Оберин.
Он проклинал себя за то, что пропустил это, за то, что не был там, когда все это произошло, за то, что не видел, как принца поставили на место. Эллария, однако, казалась счастливой, испытывая облегчение от того, что они не были достаточно близко, чтобы что-то с этим сделать. Что-то, что поначалу злило его на нее, но чем больше он думал об этом, тем больше ему казалось, что она права. Если бы он был там, он бы что-то сказал, что-то сделал, он бы сегодня был в этой драке, и по какой-то причине он сомневался, что толстый олень сделал бы это так легко для него.
Тем не менее, когда они вернулись из поездки, он был в ярости на короля и принца, что он использовал нож из всех вещей, нож, потому что девушка посмела заговорить с ним. Он кипел в своем гневе, позже он стал еще хуже, когда его заставили пойти на пир, на котором он не хотел быть, пир, с которого он пытался сбежать, но Джон попросил его пойти вместо него.
«Ты все еще расстроен? — спросила Эллария, пока он одевался.
«Да, нам следовало пропустить праздник».
«Джон был прав, Оберин, Ланнистеры и Старки — это одно, если бы мы поступили так, возникло бы слишком много вопросов».
«Я знаю, по крайней мере Обара успокоилась», — сказал он, и его возлюбленная рассмеялась.
«Как звали этого рыцаря?»
«Месси, сир Джастин Мэсси», — сказал он с ухмылкой на лице. «Держу пари, что это первый, кого сегодня пронзят копьем».
«Разве это не подобает, он хотел использовать свое копье против нашей дочери, а теперь другая использует свое против него», — сказала Эллария, и он громко рассмеялся, его настроение полностью поднялось.
«И это еще одна причина, по которой я люблю тебя», — сказал он, подойдя и поцеловав ее в губы.
Они выехали утром, Уиллас дал им несколько своих лучших лошадей и рассказал о месте в нескольких милях отсюда, где он мог бы испытать одну из них. Его собственная лошадь захромала и не могла участвовать в турнире, поэтому он отправился к своему другу, который не только дал ему замену, но и предоставил несколько лошадей для Элларии и его девочек.
Он так наслаждался тем, что объезжал лошадь, что они потеряли счет времени и вернулись бы поздно к схватке, если бы все не пошло так, как они. К тому времени, как он узнал, что произошло, все было кончено, Герион уже приготовился к битве в Испытании поединком за волка. Ему потребовалось гораздо больше времени, чтобы поговорить с племянником, мальчик проводил время с Джой, и это так сильно напомнило ему Элию, что он едва мог смотреть на него, когда сидел с ней на кровати.
« Я должен был быть здесь, племянник».
« Что ты мог сделать, чего не сделал, дядя? Если что и к лучшему, что ты не сделал».
« Что?» — спросил он, немного обиженный этим.
« Я не это имел в виду, я имел в виду, что мне нужно, чтобы ты пошла на праздник».
« Нет, я обычно не хочу проводить время с толстым оленем, после этого у меня нет никакого желания видеть его и его детей».
« Я знаю, но для меня и Ланнистеров, для моего дяди и Старков наше отсутствие вызовет переполох, но это понятно, твое — нет. К тому же мне нужно знать, как они себя ведут, как люди себя ведут вокруг них».
« Оленна могла бы тебе рассказать».
« Два мнения лучше, чем один дядя», и поэтому он неохотно согласился пойти и посмотреть, как рыцарь выставляет себя дураком и рисует мишень на своей спине.
Закончив одеваться, он и Эллария пошли завтракать, обнаружив, что его дочери и сир Деймон уже этим занимаются, Обара сидит с ухмылкой на лице, думая о добыче, которую она поглотит позже. Не успели они сесть, как все началось, его дочери стали подкалывать друг друга, чтобы привлечь его внимание, хотя Обара, казалось, была выше этого этим утром.
«Что случилось, дочка, ты думаешь о доблестном рыцаре?» — сказал он с ухмылкой, которая вскоре сменилась хмурым выражением лица.
«Да, я отец, лежащий на заднице в грязи», — сказал Обара с лукавой ухмылкой на лице.
«Он был пьян, Обара», — сказал Ним, покачал головой и стал ждать начала драки, обрадовавшись, что этого не произошло.
Трапеза закончилась слишком быстро, так как он уже начал получать удовольствие от шуток, даже когда разговор перешел на Испытание Поединком.
«Может ли лорд Герион победить Королевскую гвардию?» — спросил Ним.
«Я никогда не видел, чтобы он сражался, как и Королевская гвардия», — сказал Деймон, пожав плечами.
«Твои сестры могли бы победить именно эту Королевскую гвардию», — сказал Оберин, и Обара нахмурился. «Дорея и Лореза», — сказал он мгновение спустя, и даже Обара рассмеялся.
Но это было правдой, за эти годы он хорошо знал Королевскую гвардию. Барристан был бы даже ему равным, но он не был уверен, что победит. Сир Арис, сэр Ричард, сэр Мэндон были более чем компетентными фехтовальщиками, Борос Блаунт был кем угодно, но только не им. Как этот человек заслужил белый плащ, было выше его понимания, и почему его выбрали для сражения с Герионом, он не понимал.
«Идем, мы опоздаем», — сказал он, посмотрел на Деймона и кивнул, не нуждаясь больше в словах, чтобы сказать рыцарю, чтобы он присматривал за его дочерью в схватке.
Он думал сам принять участие в нем, там были некоторые очень достойные противники, соревнующиеся, но он решил не делать этого, решил отказаться от этого и вместо этого принять участие в рыцарском поединке. Ночь, которую он провел с Элларией после коронации ее своей королевой, он страстно желал повторить. Вскоре они добрались до места проведения турнира, и он должен был отдать должное Мейсу, они действительно знали, как устроить зрелище.
Оглядевшись, он обнаружил, что его места были близко, но недостаточно близко к Джону и Ланнситерам, хотя сидеть с северными лордами было бы забавно само по себе. Когда они заняли их, он посмотрел и увидел Джона, сидящего с Джой, держащего руку девушки в своей, и улыбнулся, когда его племянник поймал его взгляд. Затем, как и все остальные, он ждал прибытия короля и королевы, появления порочного идиота, которого они называли принцем, и начала празднеств дня.
Хайгарден 295 AC.
Роберт.
Головная боль не только не проходила, но и сидела за его столом этим утром, обе, и он чувствовал, как она колотит его голову. Он пытался отвлечься от них, пытался игнорировать их непрекращающиеся стоны, но обнаружил, что не может, и поэтому он ел гораздо быстрее, чем обычно, и гораздо меньше, прежде чем попрощаться со своими куда менее надоедливыми детьми и позвать сира Барристана.
Если бы ему нужно было больше доказательств того, что его жена ведьма, а сын дурак, то пир прошлой ночью был бы тем самым. Он ожидал, что Ланнистеры не придут, и в каком-то смысле он был рад этому, но увидев, что Нед не пришел, что его семья не пришла, пока Станнис скрежетал зубами, а Ренли и Мизинец спорили об оскорблении, он покачал головой.
Пренебрежение, черт возьми, они должны быть пренебрежены после того, что сделал его идиот-сын, ему повезло, что это произошло, когда он только начал пить, а не позже в тот же день. Он знал, что не должен, знал, что без Джона рядом с ним, что не должен принимать участия в этом до самих пиров, но Джону было легко, ему не нужно было слушать Серсею, ​​ему не нужно было смотреть на Джоффри и чувствовать разочарование, которое он чувствовал.
«Вы просили меня, ваша светлость?» — спросил сир Барристан, когда он вошел.
«Да, Блаунт, он готов?»
«Он — ваша милость».
«Хорошо, мне нужно, чтобы вы кое-что сделали для меня, сир Барристан. Мне нужно, чтобы вы привели ко мне Неда. Он, несомненно, будет спорить, придумает какое-нибудь оправдание, но мне нужно, чтобы вы подчеркнули важность этого, сир».
«Конечно, ваша светлость».
«Благодарю вас, сир Барристан», — сказал он, когда рыцарь ушел.
Всю ночь он пытался забыть события дня, даже глубоко зарывшись в слугу, которого он не мог и едва мог провести больше одного раза. Обычно, когда он достаточно выпивал, когда он был в середине своего соития, мир исчезал, его тревоги, его сожаления все покидали его. Вчера вечером он обнаружил, что они не были, они не будут и даже без присутствия его жены и сына этим утром, это заставило бы его голову болеть в одиночестве.
На пиру было ясно, что чувствовали люди, ясно было по тому, как Станнис смотрел на своего сына, и хотя он, возможно, не был самым послушным королем, он все еще был королем, и ему нужно было это исправить, ему нужно было что-то сделать правильно. Он просто надеялся, что Нед выслушает, что он примет его извинения и его предложение, что он позволит их домам объединиться, как им всегда следовало быть.
«Ваша светлость, лорд Старк снаружи», — сказал сир Барристан и приказал ему привести его внутрь, сделав глоток воды, которую пил все утро, и не обращая внимания на растущее давление на мочевой пузырь.
«Нед, сядь, пожалуйста».
«Ваша светлость».
«Чёрт возьми, Нед, я же сказал тебе, а не ты», — сказал он почти умоляющим голосом.
«Роберт», — невольно сказал его брат, и он почувствовал, как на его лице появляется улыбка.
«Мне жаль, Нед, насчет волка. Я знаю, что это не твой волк, но твой мальчик был прав, мне следовало послушать».
«Да, тебе следовало это сделать».
«Я все исправил, Нед, я позволил этому чертовому суду состояться, Герион победит, и все будет кончено».
«А что, если он этого не сделает, Роберт, ты об этом подумал?»
«Мой младший сын мог бы победить Блаунта, Нед. Почему ты думаешь, я выбрал его?»
«Я не понимаю?»
«Если бы я хотел увидеть поражение Гериона, я бы выбрал Барристана, Нед, если бы я хотел увидеть чертову драку, я бы выбрал сира Ричарда или сира Ариса, как ты думаешь, почему я выбрал Блаунта?» — спросил он и увидел, что Нед это заметил.
«Вы хотите, чтобы он проиграл?»
«Мне нужно, чтобы он проиграл, Нед. Боже, во что все это превратилось».
«Да, Роберт, это так».
«Я желал помолвки Неда, твоей девушки и моего сына».
«Роберт, нет, я не выдам Сансу замуж за этого мальчишку, извини, ты мой друг, мой король, и я прошу тебя не навязывать мне это», — сердито сказал Нед.
«Нед, я…»
«Нет, Роберт, я не буду в этом участвовать».
«Черт возьми, Нед, дай мне закончить, прежде чем ты отрубишь мне голову», — сердито сказал он.
«Мне жаль, ваша светлость».
«А, черт возьми, на это наплевать, здесь я не твой король, я твой друг, твой брат по выбору, если бы все шло так, как должно, мы были бы хорошими братьями, черт возьми».
«Роберт.»
«Я желал помолвки, Нед, чтобы наши дома объединились, я слепой, а не гребаный дурак, я знаю, что этого не может быть, я бы не стал навязывать этого парня твоей девушке, как бы сильно я ни хотел, чтобы мы объединились».
«Я не понимаю?»
«Мирцелла».
«Твоя дочь?» — спросил Нед в замешательстве.
«Да, дочь моя, она хорошая девочка, Нед, она совсем не такая, как ее брат, она и Томмен, они… они…» — сказал он и с трудом сдержал спазм в горле.
«Роберт, я должен объявить о браке Робба и леди Винафред».
«Я не прошу твоего чертового наследника, Неда», — сказал он, и его гнев нарастал с каждым препятствием, которое, казалось, ставил Нед.
«Отруби?»
«Да, твой младший сын, он кажется хорошим парнем, и он твой, так что он будет таким же, как и другие твои сыновья, черт возьми, если бы юный Джон был законнорожденным, я бы попросил за него, почти сделал это с Мией», — сказал он, улыбаясь, думая о своей другой дочери.
«Твоя девушка в Долине?»
«Да, когда я встретил твоего парня, я подумал, что они хорошая партия, я бы дал им содержание или заплатил за них на Севере, но она нашла себе партию, она счастлива, Нед. Я бы хотел, чтобы это было по крайней мере для одного из моих детей, так что ты скажешь?»
«Роберт, они слишком молоды».
«Ха, теперь я на них не женюсь, Нед».
«Итак, в будущем он станет рыцарем Робертом, оруженосцем своего двоюродного деда».
«Черная рыба, это еще более весомая причина, если бы я не был убежден в том, что он твой сын, тогда этого было бы достаточно для меня».
«Мы объявим об этом позже, Роберт, не публично. Они дети, пусть они побудут детьми еще немного».
«Да, но ты согласна, ты примешь этот брак?» — спросил он почти нервно.
«Я сделаю это», С в о б о д н ы й м и р р а н о б э — сказал Нед, вскочил и вышел из-за стола, обняв своего друга, его улыбка сияла, и впервые за столько лет он действительно почувствовал себя счастливым.
«Хорошо, спасибо, старый друг».
«Роберт, о принце?»
«Не беспокойся об этом мелком засранце Неде, я с ним разберусь. А теперь иди, нам предстоит посетить чертову схватку и увидеть, как Королевская гвардия надует его, а я слишком долго был трезвым», — сказал он, смеясь, когда они направились к двери.
Он сделал это, он сделал что-то правильное, что-то хорошее, и впервые он не чувствовал тяжести короны, тяжести отцовства, впервые он чувствовал то, что всегда хотел чувствовать, он чувствовал себя королем.
Хайгарден 295 AC.
Джон.
Поговорив с Ричардом, он отправился к леди Оленне и своему дяде, найдя только одного из тех, с кем можно было поговорить, так как его дядю попросили встретиться с королем. Как только гигантские стражники провели его внутрь, он подождал, пока Оленна поговорит со своими внуками, а затем Гарлан кивнул ему и напомнил об их матче-реванше, прежде чем Оленна позвала его в комнату.
«Ваша светлость», — сказала она, и он усмехнулся.
«Мы правда это сейчас делаем?» — сказал он и увидел ухмылку на лице Вилласа.
«Хорошо, Джон, чем мы можем тебе помочь?» — спросил Виллас и сел.
«Нам нужно поговорить, моя леди, всем нам, моим дядям, им обоим», — сказал он, когда Уиллас странно посмотрел на него. «Оберин — мой дядя, а также лорд Уиллас».
«Ах».
«Нам нужно поговорить с моей леди о наших планах на будущее. Я также хочу, чтобы вы встретились с моим мужчиной, моим Мастером Шепчущихся, хотя я думаю, что вы, возможно, встречались раньше».
«У нас есть?» — спросила она, и он кивнул.
«Сир Ричард Лонмут, миледи», — сказал он и заметил удивленное выражение на лицах обоих.
«Хорошо сыграно, Джон», — сказала Оленна, теперь уже с легкой ухмылкой.
«Я не знаю, безопасно ли нам всем разговаривать, Джон, а что, если кто-то увидит, как мы встречаемся?» — спросил Уиллас.
«Есть ли место, где мы все могли бы встретиться, куда можно добраться несколькими путями?»
«Старая столовая?» — спросил Уиллас, и Оленна кивнула, прежде чем он повернулся к нему. «Она находится в середине коридора и открыта с обоих концов».
«Это сработает, я смогу гарантировать, что никто не увидит, как мы входим в мою комнату», — сказал он, и она ухмыльнулась, прежде чем он стер улыбку с ее лица, вручив ей записку.
«Откуда ты это знаешь?»
«До того, как стать волком, я был мышью, моя госпожа, даже в этом месте бродят мыши», — сказал он, и она рассмеялась, протягивая Уилласу записку.
«Какая досада, что твоему варгинству нельзя научить», — сказала Оленна.
«Нам следует сделать ее моей госпожой, а не увольнять ее. Шпион, которым вы владеете, гораздо лучше того, от которого вы избавились».
«Он прав, бабушка», — сказал Уиллас.
«Знаешь, он приходил ко мне в поисках руки Маргери? Пытается вести игру за спиной короля — наш маленький друг», — сказала Оленна.
«Я понял одну вещь, играя в эту игру, моя леди: играть в нее невозможно, если ты не понимаешь правила игры», — сказал он, и она рассмеялась.
«У меня к тебе просьба, Джон, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал».
«Если смогу, я спрошу у вас что угодно, миледи».
«Алери, я хочу, чтобы ты поговорила с ней, я хочу, чтобы ты рассказала ей о себе и моей внучке».
«Она не знает?» — удивлённо спросил он.
«Да, но я все равно хочу, чтобы ты с ней поговорил».
«Тогда, миледи, вы можете дать мне знать, когда все будет готово?»
«Мы сделаем это, Джон», — сказал Виллас, когда Джон встал.
«Леди Оленна, лорд Уиллас».
«Ваша светлость», — сказала Оленна, и он снова рассмеялся, уходя.
Он знал, что он отлично справляется, поэтому он практически побежал в комнату Джой, чтобы подготовить ее к событиям дня, и был рад найти ее с Дженной и ее детьми. Остальные уже ушли на турнирную площадку, поэтому Джон, Дженна, Джой и мальчики пошли все вместе, Дженна выглядела более нервной, чем должна была быть.
«Он будет в безопасности, моя леди, клянусь», — прошептал он, и она кивнула, по-видимому, немного успокоившись.
Он держал Джой за руку, пока они шли, и когда они прибыли на турнирную площадку, он обнаружил, что его сестра и братья сидят одни с леди Джонелл, и все еще не было никаких признаков его дяди. Заняв свое место, он искусно качнул головой и повернулся к Джой, которая смотрела на него в замешательстве, ухмыляясь, он наклонился и прошептал ей на ухо, заставив ее рассмеяться, а затем встал и жестом пригласил Лораса и Крегана присоединиться к нему.
«Джон сошел с ума», — хихикая, сказала Джой, выходя из кресла.
Они вернулись не более чем через несколько мгновений, и он вручил Джой ее сумку, а своей сестре — их. Он посмотрел на Маргери, а затем вручил Лорасу еще одну, прежде чем занять свое место, и они ждали прибытия короля и королевы. Его дядя прибыл первым, и к тому времени Джон заметил Оберина и кивнул ему, глядя сквозь толпу, он увидел и Ричарда и был рад, что он там.
Вскоре им всем пришлось встать перед королем и королевой, и он обнаружил, что смотрит на принца, но они быстро сели снова, и он был рад видеть, что мальчик теперь не попадался им на глаза. Он держал Джой за руку, когда вошли Герион и Блаунт, сам факт того, что этот человек носил плащ, прославленный легендами, был для него оскорблением. Он потерял двух великих рыцарей, когда родился, потерял еще одного в Речных землях, люди, которые его окружали, были людьми чести, Блаунт — нет, и впервые Джон начал беспокоиться.
Сжав руку Джой еще крепче, он закрыл глаза и поискал ближайшую дверь, быстро найдя одного из ястребов Вилласа, ему потребовалось несколько мгновений, дверь клетки было неудобно открывать клювом, и у него не было времени подумать, было ли это усвоенным поведением, которому он обучал птицу. Вскоре он был в воздухе, а затем он посмотрел вниз и увидел, как двое мужчин встали и приготовились встретиться лицом к лицу. Схватив его за руку, Джой крепко оттащила его от птицы, и он повернулся к ней и прошептал ей на ухо, что все будет хорошо, чувствуя, как она расслабилась.
«Милорды и леди, прежде чем начнется схватка, мы предлагаем испытание поединком, этот бой идет до сдачи, а не до смерти, и если победит лорд Герион Ланнистер, то никаких дальнейших действий предпринято не будет. Если победит сир Борос, то по приказу его светлости волк будет убит. Ваши светлости, милорды и леди, я даю вам испытание поединком», — сказал герольд, и пока он это делал, Джон снова отправился на поиски двери.
Взгляд с высоты птичьего полета на дуэль был не похож ни на что, что он когда-либо испытывал, он мог видеть вещи, которые никогда не замечал, вещи в позах обоих мужчин, одна идеальная, другая невероятно несовершенная. Он мог видеть, что движения кажутся медленнее, чем его собственными глазами, кажутся более размеренными, хотя он не видел их долго.
«Я сдаюсь», — сказал Борос после не более чем двух парирований, и его меч упал на землю.
Джон подлетел ближе, человек без чести не может вести себя достойно, а этот человек был в сговоре с Серсеей и жеманным принцем. Примет ли он поражение и уйдет или попытается что-то сделать, дождется, пока Герион отвернется, крылья ястреба едва шевелились, пока он смотрел и ждал.
«Ваши светлости, милорды и миледи, лорд Герион объявлен победителем, испытание поединком окончено», — сказал герольд, и Роберт встал.
«Пусть это положит конец этому абсурду, боги вынесли свой приговор, лорд Герион, сир Борос», — сказал Роберт, и Герион направился к выходу.
Он наблюдал, как Блаунт, казалось, колебался мгновение, а затем сделал движение к бедру, когда Герион отвернулся. Визжа так громко, как только мог, Герион повернулся, чтобы посмотреть вверх, в то время как Борос подпрыгнул от удивления, и нож упал на землю, когда толпа ахнула. Он наблюдал, как Герион двинулся к рыцарю, быстро нанося удар кулаком и коленом в голову, и когда человек упал, было ясно, что он был сбит без сознания, поэтому Джон затем позволил ястребу свободно улететь, зная, что он вернется в свою клетку позже.
«Видишь, Джой, я же говорил тебе, что папа победит», — сказал он, и она захихикала.
«Джон, любитель ручек?»
«О, благодарю вас, моя леди».
Хайгарден 295 AC.
Ближний бой.
Обара.
Она наблюдала, как проходило так называемое испытание боем, смеясь, увидев, как толстый Королевский гвардеец упал. То, что он пошёл за ножом, не было для неё сюрпризом, трусы всегда ждут, пока ты не повернёшься к ним спиной. Но ястреб предупредил Гериона, и она смеялась, когда он избил человека, даже если это длилось недостаточно долго. Глядя, как ястреб улетел, она задавалась вопросом: «Это, Джон? Вмешался её кузен? Или это было просто что-то случайное?».
У нее не было времени узнать, время уже настало, схватка должна была начаться, и она оглянулась, чтобы увидеть своего соперника. Леди Дейси была там со своими сестрами, все три держали булавы, и она надеялась, что сегодня не столкнется ни с одной из них, болезненный урок прошлого раза все еще был ясен. Там были люди из Долины, люди из Речных земель и Запада, хотя ее беспокоили два гигантских северянина.
Когда она увидела его, хотя все остальные исчезли из ее поля зрения, сира Джастина Мэсси, улыбающегося рыцаря, она заставит его улыбнуться, подумала она и почти рассмеялась над этим. Он оскорбил ее, и она была вынуждена принять это, вынуждена ничего не делать, и поэтому она не сделала этого, но сегодня, сейчас, здесь, она сделает это.
« Чему этот блондинистый ублюдок улыбается?» — спросила она Нима.
« Я думаю, я ему нравлюсь», — сказала ее сестра и закатила глаза.
« Ты ушла от сера Деймона, сестра?»
« У девушки есть потребности, о которых ты не знаешь, сестра», — сказала Ним и усмехнулась.
« Некоторые из нас более проницательны».
« Жизнь слишком коротка, чтобы размышлять», — ответил Ним, и на этот раз Обара рассмеялся.
« Мои дамы», — сказал улыбающийся рыцарь, и она сердито посмотрела на него. «Я хотел бы узнать, моя дама, не окажете ли вы мне честь танцевать?» — обратился он к Ним.
« Почему она хочет танцевать с тобой?» — спросил Обара, прежде чем Ним успел ответить.
« Я спрашивал прекрасную женщину рядом с вами, я уверен, что если вы подождете достаточно долго, кто-нибудь в конце концов пригласит вас на танец», — сказал он с ухмылкой.
« Я обнаружил, что у меня нет желания танцевать с вами, сэр», — сказал Ним, и рыцарь ушел. «Прости, сестренка, он идиот».
Он был и будет ее идиотом сегодня, он упадет на ее копье, и она с удовольствием втопчет его в грязь.
«Прикрой мою спину, он единственный, кто мне нужен», — сказала она Дэймону, когда они вышли на территорию.
Бриенна.
Она нервничала, хотя и была одного роста с некоторыми мужчинами, участие в настоящей схватке не то же самое, что участие в Дуэли сквайров или Схватке сквайров, это было по-другому, можно было пострадать гораздо сильнее. Леди Дейси и ее сестры сражались, как и дочь принца Оберина Обара, пять, пять женщин сражались против более чем пятидесяти мужчин, она гордилась этим, гордилась быть одной из них.
Джон и Лорас пожелали ей удачи тем утром, Креган тоже, а Дейси пришла сказать ей слова утешения, хотя и с небольшой долей язвительности.
« Ты справишься, Бриенна».
« Благодарю вас, моя госпожа».
« Дейси, кроме того, ты не считаешь меня леди, когда я бью тебя своей булавой», — сказала Дейси, и Бриенна рассмеялась вместе с ней.
Когда она вышла, когда она приблизилась к началу схватки, она почувствовала, как вспотели ее ладони, как напряглась грудь. Она попыталась расслабиться, попыталась расслабиться, но обнаружила, что не может, поскольку она была напряжена и туга, как тетива, готовая лопнуть, и поэтому она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Если она не могла изменить то, как она себя чувствовала, то она использовала это, и когда она открыла глаза, она начала оценивать свое завершение.
Великий и Маленький Джон, Уолдер, Лайл Крейкхолл, Йон Ройс и его сыновья, Черная Рыба, леди Дейси и ее сестры, Обара и сир Деймон Сэнд. Она могла видеть сира Ролланда Шторма и лорда Берика Дондарриона и многих других, и снова она обнаружила, что ее нервы начинают брать над ней верх. Голос, который она услышала, удивил ее, не то чтобы она не знала этого, но то, что он был, насколько она могла судить, далеко от нее всего лишь мгновение назад.
«Расслабься, дыши и позволь первому взмаху меча стать твоим проводником», — сказал Уолдер, и она кивнула, когда герольд поднялся на ноги.
Черная рыба.
Его племянник помахал ему с трибуны, и он сдержался, чтобы не помахать в ответ, просто кивнул. Его взгляд снова устремился на мальчика, сидящего с белокурой девочкой, на Джона Сноу, на его причину или на одного из них, приехавших на этот чертов турнир. То, что его племянницу и племянника не пригласили, доказывало правду письма Сансы, то, что другие мужчины из Речных земель были приглашены, доказывало правду о том, насколько опасным было их положение на самом деле.
Мальчик, однако, был совсем не таким, каким его представляла Кэт, что он знал сам много лет. Он видел его в Ланниспорте, слышал о нем с тех пор, и Арья, и Бран отзывались о нем с восторгом, как и Санса с Роббом. Он убедил Неда организовать их воспитание, сам предложил Брану стать оруженосцем, когда тот стал рыцарем, и одного этого было более чем достаточно. Но, увидев его с окружающими, понаблюдав за ним вблизи, стало ясно, что это не алчный ублюдок, это не мальчик, замышляющий украсть наследство своего брата.
«Ваши светлости, милорды и миледи, добро пожаловать на Грандиозную битву турнира Хайгардена 295 года от З.Э. в честь именин леди Маргери».
Он отключил остальное и вместо этого просто сосредоточился на мальчике, на Джоне Сноу, в нем было что-то, что-то знакомое, и что именно, он не мог понять, и это его раздражало. Было ясно, что они подставили его семью, они позволили распространиться новости о смерти мальчика и достичь Риверрана. Поговорив с лордом Джейсоном накануне, услышав, что сделал Эдмур, что сказала леди Шелла, он почувствовал себя более пристыженным за свой дом, чем когда-либо.
Праздновать падение ребенка, преуменьшать значение убийства маленького мальчика, это было не почетно, делать это на пиру, встать перед вами, знаменосцами, и произнести тост за это было просто идиотизмом. Хотя он и не был верующим человеком, он старался придерживаться учений, и мать не стала бы смотреть свысока на человека, который наслаждался смертью ребенка, как и Лорды Трезубца.
«Ты задумался, старый друг, возможно, я все-таки возьму этот день», — сказал Йон и усмехнулся.
«Если только мы справимся лучше, чем Блаунт», — сказал он, и Йон чуть не согнулся пополам от смеха.
«В тот день, когда я буду драться так плохо, я повешу свой меч на стену, Бринден».
«Да, удачи тебе, Йон».
«Ты слишком старый друг».
Он бросил последний взгляд на толпу, последний поклон в сторону своего племянника и, отвернувшись от Джона Сноу, поклялся, что увидел призрака. Он снова обыскал толпу, но не смог его найти и покачал головой, когда человек из Штормовых земель пришел в поисках драки. Подняв меч, он кивнул, а затем усмехнулся, какого черта он мог подумать, что увидел сира Ричарда Лонмута после всех этих лет.
Хайме.
Сказать, что он нервничал, было бы преуменьшением эпических масштабов, если бы он не держал свою дочь, он бы стоял рядом с ней, выхватив меч, готовый защитить ее мать. Конечно, она бы ударила его по голове и ударила бы его своей булавой за эту мысль, но все равно, он был бы там, если бы мог. Учитывая то, что чуть не произошло с Герионом ранее, он чувствовал, что имеет право нервничать.
К счастью, Джон наблюдал, потому что не сомневался, что это он в ястребе, и когда он посмотрел вниз на Джона и его кузенов, на того, кто указывает Джой, за кого болеть, и на Тиона и Уолдера, наблюдающих, как он называет каждого из участников, он улыбнулся. Если он следил за Герионом, он следил бы за Дейси, а его жена была более чем способна следить за собой, несмотря ни на что, думал он, ухмыляясь при воспоминании об их утре.
« На кого ты поставил?» — спросила Дейси.
« Я никогда не делаю ставки против семьи», — сказал он, и она поцеловала его.
« А Джон?»
« Почему, хочешь сделать немного монет, моя любовь?»
« Просто хочу знать, от кого мне следует держаться подальше», — смеясь, сказала она.
« Он считает, что Уолдер его примет».
« Или он, или Большой Джон», — сказала Дейси.
« Вот это будет битва, береги себя, любовь моя».
« Будь осторожен, я буду слишком занята проламыванием черепов», — сказала она и отошла, прежде чем он успел шлепнуть ее по дерзкой заднице.
«Смотри, Джоанна, вон твоя мама, помаши ей», — сказал он, подняв ее маленькую ручку.
«Отдай мне ее, через несколько минут ты будешь слишком нервничать», — услышал он голос своей доброй матери.
Он посмотрел на нее и понял, что лучше не спорить, поэтому он передал свою дочь и поймал взгляд сестры, когда он это сделал, хмурый взгляд на ее лице, который он научился получать удовольствие. Наклонившись вперед, он поцеловал голову своей дочери, а затем, повернувшись назад, ухмыльнулся, прежде чем встать.
«Тысяча золотых драконов на Дейси Ланнистер», — сказал он, и не нашлось желающих. «Вы что, не мужчины?» — сказал он, и снова ничего. «Хорошо, два к одному?» — никто не принял ставку, и он сел, а его добрая мать посмотрела на него.
«Если бы не моя дочь, я бы приняла это пари», — прошептала она.
«Но ты этого не сделаешь?»
«Никогда не делай ставки против семьи Джейме», — сказала она, и он улыбнулся, а затем нервно наблюдал за началом боя.
Дэйси.
«Боже, твой муж — идиот», — сказала Лира.
«Да, он такой, мой идиот, теперь говорит об идиотах», — она махнула рукой в ​​сторону приближающихся людей из Речных земель.
«Дамы, будьте так любезны», — сказал лорд Патрек.
«Ха, сейчас я посмотрю, насколько я добра, — сказала Лира, и началась драка.
Она оказалась лицом к лицу с двумя Фреями и Бракеном и быстро направилась к Фреям. Битва была не совсем битвой и длилась всего несколько мгновений, так как они вскоре сдались, Бракен был наследником Лорда и более крепким, Бринден, как она думала, его звали, не то чтобы это имело значение. Она взмахнула своей булавой, и чем больше она это делала, тем свободнее себя чувствовала, тем более живой себя чувствовала, каждый стук меча мужчины, каждый лязг металла звучал как старая знакомая песня.
К тому времени, как она его победила, Лира проиграла, и она была удивлена ​​этим, почти так же, как был удивлен Лорд Патрек, когда он сдался Джори, эти Речные земли никогда раньше не охотились на медведей, очевидно. Она перешла к следующему мужчине, которого она хорошо знала, Крепкий Кабан был одним из лучших людей Джейме, хорошим человеком и верным, как она чувствовала.
«Давай, Дейси», — сказал он, и она была благодарна за это, встречаться с ним было и так сложно, не говоря уже о том, что этот мужчина ее раздражал.
«Желаю тебе удачи, Лайл».
«Ты тоже, Дейси».
Бой был таким же тяжелым, с каким она когда-либо сталкивалась, таким же жестким, как она знала, боже его сила, он был как Амберы, хотя и не такой быстрый, как оба, но он превосходил Смолджона в силе, и она была вынуждена отступать снова и снова. Он был медленнее, и она обнаружила, что может уклониться от него, хотя это было не в ее стиле, тем не менее, она прибегла к нему и, наконец, нашла брешь.
Взмах был сильным и тяжелым, и когда меч опустился, она поднесла булаву к его шее и увидела, как он улыбнулся.
«Я с радостью уступаю своей леди из Утеса Кастерли», — сказал он, и она улыбнулась, тяжело дыша.
«Благодарю тебя, Лайл», — сказала она, и он кивнул, уходя.
«Кто следующий сразится с Гоутсбейном?» — услышала она крик Смолджона и рассмеялась, увидев, как большой идиот размахивает мечом.
«Сестренка, хочешь пойти и убить великана?» — спросила она, глядя на Джори.
«Я действительно так считаю».
Бриенна.
Она легко победила первых двух противников, и теперь она посмотрела на того, кто приближался к ней, Бастард Ночной Песни легко затмил ее, он победил ее во всех отношениях, и она смирилась со своей судьбой, она проиграет, но падет в бою. Хотя бой так и не состоялся, вместо этого он столкнулся с мужчиной равного размера, а она оказалась лицом к лицу с лордом Бериком Дондаррионом.
Смотреть на то, как Уолдер размахивает топором, было для нее невероятным, более того, это было поэтично, сир Дейрон, Джон, Джейме, они были лучшими мечниками, которых она знала. Точность, темп, сила, они обладали всем этим, мужчины постарше были сильнее Джона, но никто не был быстрее. Но Уолдер, он был больше похож на нее, он был большим и сильным, быстрым и двигался целеустремленно. Там, где другие танцевали, он двигался методично, хотя и гораздо быстрее, чем должен был, и она с благоговением наблюдала, как он и сир Ролланд сражались.
«Если бы я был слабее, я бы воспользовался вашей рассеянностью, миледи», — сказал лорд Берик.
«Тогда я рада, что ты не мой господин», — сказала она и поклонилась.
Берик был хорош, но она чувствовала, что это лишь вопрос времени, что ей нужно лишь дождаться возможности раскрыться, и она его победит, но звуки меча, ударяющегося о топор, звуки щита, о который разбиваются, отвлекли ее внимание, заставили ее на мгновение замешкаться, и она проиграла, прежде чем успела опомниться.
«Сдаться, моя леди?»
«Я слушаюсь, мой господин, рада вас видеть, господин Берик, желаю вам удачи», — сказала она, и он кивнул, двигаясь дальше.
Вместо того, чтобы немедленно уйти, она повернулась, чтобы посмотреть на бой рядом с ней, два титана, выложившиеся по полной. Она недолго спарринговала с Уолдером, помогала ему позаботиться о его доспехах и оружии, она видела его против сира Дейрона, и все же это был первый раз, когда она действительно увидела его, и он был для нее невероятным. Чистая сила, которую он получил в этих замахах, быстрота его движений, когда она смотрела, она увидела, как упал Бастард Ночной Песни, и она наслаждалась каждым мгновением этого.
Возвращаясь с сиром Ролландом, она обнаружила, что он изящно проиграл, человек, который достойно принял поражение в битве с лучшим человеком.
«Я бы хотел поставить свою монетку на него, а не на себя», — сказал он, и она усмехнулась.
«Нам следует поторопиться, сэр, а то мы упустим остальных», — сказала она, и он кивнул, и они ускорили свои движения.
Мейдж.
Наблюдать за тем, как дерутся ее девочки, было одновременно тревожно и наполняло ее гордостью, видеть, как падает Лира, не было позором, как она сказала ей, когда она наконец добралась до их мест. Не то чтобы Лира слушала, она посмотрела на своих двух других дочерей, Элисанну, которая была ближе всех к ней, Лира была ее шутницей, а Лианна ее маленьким медвежонком, но Джори и Дейси были ее гордостью и радостью, когда дело доходило до битвы.
Джори может когда-нибудь затмить свою старшую сестру, но сегодня не тот день, когда она наблюдала, как она уступает Смолджону, Гоутсбейну Амберу, и она усмехнулась, рассказывая историю того дня. Она, Лира и Джейме все немного подвинулись вперед на своих местах, когда Дейси столкнулась с Смолджоном, она посмотрела вниз, чтобы увидеть взволнованное выражение лица Лианны, когда они с Арьей подбадривали Дейси.
Каждый взмах булавы, каждый удар меча она чувствовала, как будто сама была там внизу. Она обнаружила, что ее внимание настолько сосредоточено на их схватке, что мир вокруг них, казалось, перестал существовать, он, казалось, дрогнул, упал, а затем то же самое произошло и с гигантским наследником Амбера.
«Ты видела эту мать, ты видела, как она его поймала, я научила ее этому», — сказала Лира и не стала ее поправлять, потому что именно она научила ее этому приему, как и Лиру.
«Да, я видела, помаши своей маме, медвежонок», — сказала она Джоанне.
Дейси позволила Смолджону измотать себя, его удары попадали по древку булавы, по ее верхушке, но никогда не заставляли булаву отступать. Она использовала его силу и отражала ее снова и снова, заставляя его менять тактику, а затем она выбила его ноги из-под него. Она видела, как она делала это с ним, когда они были детьми, и он, очевидно, забыл, большой болван, подумала она, улыбаясь и гордо глядя на свою дочь.
«Сколько их осталось?» — спросила Лира и выглянула, желая узнать себя.
«Шесть», — сказал Джейме, и она кивнула.
Черная Рыба, сир Деймон Сэнд, лорд Берик Дондаррион, Большой Джон, Уолдер и Дейси. Трое с Севера, и она почувствовала, как ее гордость наполняет ее, трое с Севера и одна леди, одна ее дочь, это было чем гордиться, подумала она.
Оберин.
У Обары была прекрасная форма, прекрасный баланс, она была сильнее, чем выглядела, но она была опрометчивой, импульсивной и, что хуже всего, слишком самоуверенной. Как бы он ни пытался ее научить, как бы он ни пытался заставить ее учиться, она постоянно попадала в одни и те же ловушки. Он пытался дать ей понять, что ошибка в спарринге, на турнире — это ничто, это урок, который ты принимаешь во внимание и из которого растешь, но она не слушала.
«Она ранена, любовь моя», — обеспокоенно сказала Эллария, и он наблюдал, как его дочь, хромая, уходит с поля.
«Тогда, возможно, на этот раз она прислушается к моему предупреждению».
«А что, если это плохо?» — спросила Тиена.
«Это не так, она получила удар в колено, но Черная Рыба отразил свой удар, этот человек слишком честен, чтобы причинить боль противнику без причины», — сказал он, и Ним кивнул.
«Она, по крайней мере, победила сира Джастина».
«Она так и сделала», — сказал он, улыбаясь.
Она и Деймон легко заманили мужчину, он думал, что столкнется с Деймоном, но он почувствовал копье Обары, и его дочь позаботилась о том, чтобы он почувствовал его, поперек своей руки, по своей ноге и поперек своей спины, прежде чем мужчина сдался. Хотя это сделало ее еще более самоуверенной, еще более уверенной в себе, и поэтому, пока Деймон просил ее подождать, она вместо этого бросила вызов Черной Рыбе, и пока он пытался добраться до нее, Деймон оказался в своей собственной битве, к тому времени, как он победил, она проиграла, и пока Деймон двинулся, чтобы отомстить за нее, она, хромая, вышла.
Деймон так и не добрался до Черной Рыбы, и он содрогнулся от судьбы своего бывшего оруженосца, когда он подошел к более крупному из Амберов, Большой Джон был чудовищем среди людей. Разве что по сравнению с гигантом, охранявшим его племянника, гигантом, который теперь противостоял лорду Берику, оставив Дейси и Черной Рыбы лицом к лицу.
«Она молодец, любовь моя», — сказала Эллария, указывая на Дейси.
«Она прекрасно выступила», — сказал он, целуя свою возлюбленную и наблюдая, как снова началась ссора.
Демон старался изо всех сил, используя скорость и движение и пытаясь измотать человека, но это было напрасным усилием, бой был выше его сил, поэтому он посмотрел, чтобы увидеть, как Дейси сдается, чтобы увидеть, как лорд Берик стоит на одном колене, и наблюдал, как бой Большого Джона и Демона подошел к концу. Трое мужчин ушли, и вскоре их стало двое, когда Черная Рыба и Уолдер начали свой собственный бой. Он посмотрел на Элларию, на лице которой была легкая ухмылка, и наклонился, чтобы спросить ее, над чем она смеется.
«Разве я не говорила тебе о записке?» — небрежно спросила она.
«Записка?» — сказал он, и она рассмеялась еще громче.
«Наверное, я забыла об этом», — сказала она и протянула ему письмо.
Тетя Эллария.
Положите монету на Уолдера.
Твой племянник
Дж.
«Нет, ты этого не сделал, сколько мы поставили?» — спросил он.
«Очень, любовь моя», — усмехнулась она, когда он покачал головой.
Джон.
«Папа», — радостно сказала Джой, когда появился Герион.
«Вот ты где, принцесса, разве я не говорил тебе, что со мной все будет в порядке, разве я не обещал?»
«Ты сделал это, папа, сумасшедший?»
«Как я мог устоять перед такой наградой?» — сказал Герион и быстро проглотил арахис.
Он посмотрел на него, кивнул и одними губами сказал «Спасибо», а затем сел рядом с ним и Джой и наблюдал за последним этапом схватки. Осталось шесть участников, и Джон посмотрел на Джейме, чтобы увидеть беспокойство на его лице, когда Дейси сдалась, сочетание усталости, заржавелости и собственного мастерства Черной Рыбы стало причиной ее поражения.
Джон рассмеялся над выражением лица Арьи и Лианны, когда Бран подбадривал, ни одна из девушек не оценила поддержку своего брата его будущего рыцаря. За его спиной Робб, Лорас и Креган с воодушевлением наблюдали, как Санса разговаривала с лордом Уилласом, который отошел от своего места, чтобы быть ближе к ним. Он хотел бы, чтобы Маргери могла сделать то же самое, но одно дело не сидеть с принцем после того, как он себя повел, и совсем другое — сидеть с ублюдками, которые стали причиной его плохого поведения.
Он сказал ей, что это не проблема прошлой ночью, сказал ей, что он понимает, и он понял, она тоже, но он хотел бы, чтобы это было не так, чтобы они могли сидеть, держаться за руки, быть вместе, и он надеялся, что это не причина, по которой он хотел поговорить со своими сторонниками. Что он не думал о том, как он был основан на том, что скучал по Маргери или хотел быть более открытым, что вместо этого поведение королевы и принца сосредоточило его ум.
«Он его поймал», — взволнованно услышал он и сосредоточился на том, на чем ему и следовало быть, — на борьбе снаружи его головы, а не внутри нее.
«Ты видел, Джон? Это Уолдер против Большого Джона», — сказал Робб, касаясь его спины.
«Сколько монет ты поставил, брат?» — спросил он, а затем решил немного повернуть нож, увидев выражение лица брата. «Мне кажется, он очень устал. Думаю, Большой Джон может это выдержать.
«Но ты сказал…» — сказал Робб, прежде чем сильно хлопнуть его по плечу, заставив Джона слегка поморщиться. «Чёрт возьми, Джон, я потратил все свои деньги, придурок».
«Не волнуйся, брат, у него это есть», — сказал он и увидел, как Робб расслабился, а Герион ухмыльнулся. «Радостно, смотри, два гиганта собираются сразиться», — сказал он и увидел, как девушка взволнованно смотрит на него.
Учитывая размер двух мужчин, стоящих друг напротив друга, силу, которую они вкладывали в каждый из своих ударов, и чистую грубую силу, больше всего Джон восхищался техникой и скоростью. Большой Джон быстро двигался по земле, для человека, который был почти семи футов ростом и бог знает насколько тяжелее своего сына, он двигался в два раза быстрее, чем Маленький Джон, хотя Уолдер был еще быстрее.
Когда Джейме предложил ему другое оружие в Винтерфелле, он сказал ему, что с топором в руке он будет представлять собой внушительное зрелище. Когда он начал его тренировать, Джейме сказал, что это лишь вопрос времени, когда он станет таким же искусным в этом, как они в мечах. Глядя на него сейчас, Джон мог понять, что время пришло, он оглянулся и увидел, как Артур и Джорс с нетерпением смотрят, увидел, как Джейме наблюдает, а затем он увидел, как Оберин ухмыльнулся и кивнул, и он понял, что был прав.
Двое мужчин замахнулись, Большой Меч и Топор, они использовали свои тела между замахами, Большой Джон поймал Уолдера коленом, Уолдер врезался в Большого Джона плечом. Ни один из них не двинулся с места, он мог слышать, как толпа ликовала, слышал, как король ликовал, а затем он увидел, как топор Уолдера вылетел из его руки. Толпа ахнула, когда Уолдер увернулся, а затем наступила тишина, когда Уолдер нырнул под замах и оттолкнул Большого Джона двумя руками почти на пять футов от себя.
Он застал человека врасплох настолько, что меч метнулся в одну сторону, а Большой Джон — в другую, оба мужчины были безоружны, но только один стоял на ногах, и пока Большой Джон полз за своим оружием, Уолдер побежал за своим. Первыми это сделал Королевский гвардеец Джона, и когда Большой Джон схватил свой меч и поднял его, когда он попытался встать на ноги, топор уже лежал у него на затылке.
«Сдаться?» — спросил Уолдер.
«Да, я сдаюсь».
Джон, Джой, его семья, оба его дяди, Джейме и Ланнистеры, сам король и вся толпа приветствовали Уолдера, когда он помог Большому Джону подняться на ноги. Оба мужчины подошли и встали перед королем, а Уолдер кивнул ему, на что тот ответил широкой улыбкой.
«Ваши милости, милорды и миледи, представляю вам победителя Великой Битвы, сира Уолдера Алирса.
Джон пошел навестить Уолдера в палатках, чтобы поздравить его и сказать, как он гордится его выступлением. Креган отправился с Герионом и Джой вместе с остальной семьей Джона обратно в крепость, поскольку тучи уже вышли, и дождь, несомненно, скоро пойдет, и его дядя Нед остановил его, чтобы попросить поговорить с ним. Джон пока отложил его, хотя Оберин не принял, когда он сказал ему то же самое, и настоял, чтобы он пошел с ним, его дядя все еще был немного расстроен событиями предыдущего дня.
«Сколько ты поставил, Джон?» — спросил Оберин.
«Не так уж много, но посмотрите на Йорса, он сегодня неплохо заработал, не так ли, Йорс?» — сказал он, и его Королевская гвардия усмехнулась.
«Хотел бы я, чтобы турниры проводились каждую луну, с твоими хорошими советами я мог бы разбогатеть», — смеясь, сказал Йорс.
Когда они добрались до палаток, у него произошла странная встреча с человеком, которого он не знал, куда двинуться, Черная Рыба был дядей Кейтлин, дядей Эдмара, и поэтому он ожидал, что он будет похож на них. Но он слышал только хорошее об этом человеке, его дядя Нед уважал его достаточно, чтобы позволить Брану быть его оруженосцем, а Ричард считал его хорошим человеком, хотя у Джона не было опыта общения с ним, чтобы судить о нем.
«Принц Оберин».
«Сир Бринден, вы сегодня хорошо сражались».
«Недостаточно хорошо, мой принц, вы, должно быть, Джон Сноу?» — сказал он, глядя на него.
«Я сир, и полагаю, мой брат будет вашим оруженосцем, сир Бринден?»
«Он есть, я слышал, ты предлагал забрать его сам?» — сказал мужчина, уставившись на него.
«Я так и сделал, сэр, если бы мне посчастливилось заслужить свое собственное рыцарское звание, я был бы более чем счастлив иметь своего брата рядом со мной, хотя, если бы он был оруженосцем рыцаря вашей славы, это могло бы обернуться гораздо лучшими перспективами для него».
«Ты так думаешь?» — спросил Черная Рыба, и Джон почувствовал, как его глаза пристально впились в его собственные.
«Я думаю, что есть некоторые, кто будет смотреть свысока на оруженосца рыцаря-бастарда, некоторые, кто не сможет разглядеть за этим пятном то, что сам рыцарь будет считаться сиром».
«Да, ты права, дураки есть везде, это правда».
«Что ж, сэр, если вы меня извините, мне нужно пойти поздравить моего рыцаря, моего друга и защитника».
«Хорошо, мы еще поговорим, Джон Сноу», — сказал Черная Рыба, глядя на него и кивая.
«Сер».
«Принц Оберин».
«Сир Бринден.
Они прошли всего несколько футов, когда Оберин заговорил, как только Черная Рыба скрылся из виду.
«Этот человек не оправдывает своего имени, он рыба, которой следует плавать, а не ловить рыбу», — сказал Оберин, и Артур усмехнулся у него за спиной.
«Да, я знаю, хотя он не проявляет злобы или дурных намерений, я чувствую больше любопытства».
«Я тоже, но что его интересует?» — спросил Оберин.
«То, что я не знаю своего принца, возможно, обсудим в другой раз».
«Нам нужно многое обсудить, Джон», — сказал Оберин.
Они увидели Бриенну внутри палатки, помогающую Уолдеру снять доспехи, большой человек сидел, опираясь на стул. Джон подошел, похлопал его по плечу и сказал, насколько невероятны его усилия, удивленный тем, что он немного покраснел. Он бы остался подольше и намеревался это сделать, когда пойдут дожди, но вскоре поднялся ветер, и вместо того, чтобы оставаться в палатках, они направились в безопасное место в крепости.
Когда они шли обратно, он увидел, как Оберин остановился и посмотрел на маленькую тележку, в которой сидели большой мальчик и съежившийся мужчина. Мальчик дрожал, уже промокший насквозь, а мужчина выглядел самым изношенным, его серая мантия выдавала в нем мейстера. Джон присмотрелся и подумал, что узнал мальчика, а затем вспомнил, откуда он, он встречал его несколько лет назад в Старом городе, Тарли, Сэмвелл Тарли.
«Дядя?» — сказал он, радуясь, что рядом нет никого, кто мог бы его услышать под дождем.
«Марвин, Джон, этот человек — Марвин Маг».
Они направились к повозке, мейстер был рад увидеть знакомое лицо, а Сэмвелл, казалось, был рад, что кто-то избавил их от необходимости искать таверну, чтобы остановиться.
«Тебе лучше пойти с нами», — сказал Оберин, и Марвин кивнул, оставив тележку посреди улицы.
«Телега?» — спросил Джон, а Сэмвелл покачал головой и вздрогнул, прежде чем схватить какие-то вещи сзади.
Они поспешно направились в крепость, Оберин присоединился к ним, направляясь в свои комнаты, и как только они немного высохли, а Джон развел огонь, чтобы двое самых мокрых из них как следует высохли, он послал за чем-нибудь теплым, чтобы они могли попить. Маг, однако, встал и подошел к нему, оглядывая его.
«Рад наконец-то познакомиться с тобой, Джон Сноу».
«Ты тоже, Марвин», — сказал он, и маг пошел с ним в более тихий угол, а Оберин подошел, чтобы отвлечь Сэмвелла.
«Нам многое нужно обсудить, мой принц, многое нам нужно обсудить, я давно хотел встретиться с его сыном, давно хотел увидеть исполнение пророчества».
«Вы знали моего отца?» — спросил он с любопытством.
«Не так хорошо, как мне бы хотелось, но мы обменялись письмами, он и я, мы встречались недолго, в тебе много от него, Джейхейрис, действительно много».
«Можете ли вы рассказать мне о нем?»
«Я могу и сделаю это, но нам нужно обсудить много вещей, среди которых — мой бывший брат, а также старая леди, которая много о вас знает».
«Старушка?» — спросил он с любопытством.
«Что ты знаешь о Летнем Замке, мой принц, о Дженни и Призраке Высокого Сердца?».