Глава 100. Мы победили

Утопая в океане моей ненависти,Я преклоняю колени — твой сломленный слуга.Кажется, что все то, что осталось во мне от человеческой сущностиМедленно меняется,Наблюдаю за собственным образом,И вдруг он меняется,Искажая человека во мне,И больше нет пути назад,Ты пробудила во мне демонаDisturbed — Down With the Sickness
15 августа 1981 года
Дорогой Бродяга,
Спасибо, огромное тебе спасибо за подарок на день рождения Гарри! Он все еще остается у мальчика самым любимым. Гарри всего только год, а он уже летает на твоей игрушечной метле и выглядит страшно собой довольным — прилагаю снимок, посмотри сам.
При виде своего годовалого крестника Сириус улыбнулся, он не видел его почти шесть месяцев. Даже после увольнения с аврората, Сириуса привлекали в дела Ордена Феникса, как и всех остальных. Уже больше года Поттеры и Лонгботтомы скрывались, а оставшихся членов Ордена отправляли на различные миссии: Питера в Шотландию для разведки возможных убежищ, Римуса в Уэльс для внедрения в стаи оборотней, но на этот раз с полностью запечатанной связью стаи, которая могла бы защитить его.
Сириуса же отправили в Болгарию, где он наладил связь с темными волшебниками в более темных пабах, его новым знакомым была известна его фамилия, но они не знали о его союзах и личных взглядах на «проблемы грязнокровок».
Письма друзей помогали укреплять его нравственность и ценности, напоминая о том, кем он был и за что боролся, позволяя ему не заблудиться в океане тьмы, похожем на то, в котором он вырос. Фотографии Гарри напоминали ему, за что он боролся.
Как ты знаешь, метелка поднимается над землей всего на полметра, но Гарри уже едва не прикончил кошку и расколотил кошмарную вазу, присланную на Рождество Петунией (вот тут мне жаловаться не на что).
Сириус фыркнул. Гребаный кот.
Разумеется, Джеймс находит все это забавным, говорит, что мальчик станет великим игроком в квиддич.
День рождения прошел очень тихо, в гости к нам заглянула лишь старая Батильда, которая всегда была к нам добра, а Гарри попросту обожает. Мы так жалели, что ты не смог появиться, но, конечно, Орден прежде всего, да к тому же Гарри еще не настолько вырос, чтобы понять, что это его день рождения.
Вздохнув, Сириус вспомнил, через какие трудности ему пришлось пройти, чтобы отправить эту чертову метлу по почте в Великобританию. Она прошла через три проблемы с таможней, а потом отправилась к Дамблдору, который по итогу доставил ее Джеймсу и Лили. Несмотря на свои подозрения, Сириус не знал точного местонахождения друзей. Слишком опасно включать в письмо информацию о местоположении. После упоминания Батильды Бэгшот он предположил, что они вернулись в коттедж Поттеров в Годриковой впадине. Он сделал мысленную пометку незаметно ответить на письмо и напомнить Лили, что ей следует быть более осторожной на случай, если их сову перехватят.
Джеймса начинает немного расстраивать необходимость сидеть здесь, будто взаперти, он старается не показывать этого, но я же вижу. А тут еще Дамблдор никак не вернет его мантию-невидимку, и это лишает Джеймса возможности совершать хотя бы небольшие вылазки.
Сириус вздохнул, узнав, что мантия была у Дамблдора. Находясь за тысячи километров от них, Сириус почти мог почувствовать разочарование своего лучшего друга. Джеймс был не из тех мужчин, которые могли просто позволить себя запереть, не дав возможности бороться. Если бы Сириусу предложили такое, он сошел бы с ума.
Если ты сможешь нас навестить, это его очень обрадует. В прошлые выходные к нам заезжал Хвостик, по-моему, он чем-то подавлен, хотя, вероятно, все дело в новости насчет МакКиннонов. Я, услышав ее, целый вечер проплакала.
Отложив письмо в сторону, Сириус ущипнул себя за переносицу. Несмотря на их грязное прошлое и тот факт, что Миа ненавидела эту девушку, он все же был ранен известием о смерти Марлин. Разумеется, в такие дни в каждом новом письме, которое он получал, сообщалось о той или иной смерти. Новость о братьях Пруэтт привела его в паб за огневиски, но именно тогда он узнал, что после алкогольной комы, произошедшей годом ранее, у него выработалась невосприимчивость к напитку. Больше не в силах топить свои печали в алкоголе, Сириусу пришлось разбираться со своим внутренним потрясением в трезвом виде. Но все же это не помешало ему выпить то пойло, у которого был только вкус ностальгии… и ее.
Батильда забегает к нам почти каждый день. Она очаровательная старушка, рассказывает о Дамблдоре совершенно поразительные вещи, не уверена, что он был бы доволен, узнав об этом! Не знаю, впрочем, можно ли им верить, потому что мне кажется невероятным, чтобы Дамблдор…
Сириус отложил первую страницу, взяв вторую.
… мог дружить с Геллертом Грин-де-Вальдом. Я лично думаю, что Батильда просто помешалась!
С любовью, Лили
Дамблдор и Грин-де-Вальд — друзья? Старая Батильда определенно чокнулась. А потом она расскажет, что до знаменитой дуэли эти два волшебника были возлюбленными.
***
25 октября 1981 года
По прошествии месяца Сириус вернулся домой в Великобританию. Он отправился прямиком в Годрикову впадину после того, как доложил обо всем Дамблдору и Грюму, который, несмотря на то, что у него было разбито лицо и отсутствовала половина ноги после «потасовки» (так он ее называл) с несколькими Пожирателями смерти, он настоял на том, чтобы помочь в управлении Ордена, не вставая с больничной койки в убежище. Сейчас было слишком рискованно оставлять членов Ордена в святого Мунго.
Сириус оставался в маленьком доме с Поттерами столько, сколько им хотелось видеть его. У него не было никакого желания возвращаться в свою квартиру, учитывая, что в последний раз он был там, когда они с Римусом подрались.
Конфронтация с Римусом произошла из-за подстрекательства Питера касательно опасений, о которых Сириус ранее не подозревал, связанных с Мией. В тот день приближалось полнолуние, и они наговорили столько всего, что не подумали о последствиях.
— Ты что-то скрываешь! Тебя никогда не удивляло, что у нее были секреты! Она поделилась ими с тобой! — взорвался Сириус. — Что ты недоговариваешь, Римус?!
— Ты упрекаешь меня?.. Думаешь, я… — прорычал Римус, смотря на него сверху вниз.
— Не смей рычать на меня, Лунатик. Может, Нюниус прав, и именно из-за тебя она…
Сириус так и не закончил предложение. Последнее, что он помнил, была жгучая боль в левой щеке, за которой последовал крик Римуса.
— Не только ты любил ее! Не только ты скучаешь по ней каждый гребаный день, Бродяга! Я не смог бы причинить ей боль больше, чем ты. Я лучше умру, чем предам Мию… или любого из вас, даже если ты был занозой в заднице с тех пор, как она ушла.
С тех пор они не видели друг друга.
— Я говорю, что, по-моему, нам стоит пересмотреть это, — сказал Сириус Джеймсу. Он покачивал Гарри на руках, время от времени дуя на спутанные черные волосы малыша, которые периодически угрожали попасть Сириусу в нос.
Джеймс передвигался из одной комнаты в другую, собирая разбросанные по полу игрушки, пока Лили не прочла им лекцию об устроенном беспорядке.
— Тут нечего пересматривать, приятель. Ты Хранитель тайны. Альбус уже наложил чары, — подчеркнул Джеймс. — Помнишь? Ты был там.
Разочарованно вздохнув, Сириус не обращал внимания на крошечные кулачки Гарри, запутавшиеся в его длинных волосах. Малыш всегда дергал кого-нибудь за волосы, Сириус подозревал, что мальчишка, вероятно завидовал, когда кто-нибудь не выглядел так, будто его поразило одним из статических чар Лили. Он коротко ухмыльнулся при мысли, что Миа должна быть здесь. Руки Гарри навсегда застряли бы в ее дикой копне волос.
Мысли о ведьме и связанной с ней болью отошли в сторону, Сириус снова обратил внимание на Джеймса, который явно не был в настроении спорить. Чары Фиделиуса были наложены, но Сириус пребывал в таком ужасе от мысли, что он каким-то образом облажается и подвергнет своих друзей опасности. Сириус Блэк — Хранитель тайны Поттеров? Да очевиднее вещи не найти.
— Тогда мы сменим. Лили запросто смогла бы сделать это, — произнес Сириус, указывая на нее, когда она вошла в комнату.
— Так и есть, — ответила Лили с улыбкой, забавляясь тем, как Джеймс убирает пол, — но не вижу в этом смысла.
Сириус сердито посмотрел на нее, ведь она предала его и встала на сторону Джеймса. Джеймс был идиотом. Разве она не видит?
— Ты слышала Нюниуса на последней встрече, Лили! — он проигнорировал укоризненный взгляд, которым она наградила его при использовании прозвища Снейпа. — Я стану мишенью. Они придут за мной, и если я умру, то дурацкие чары исчезнут, и вы станете следующими!
Лили поджала губы и протянула руки.
— Отдай мне Гарри. Если ты дальше будешь орать как сумасшедший, то без малыша на руках.
Сириус отстранился от нее, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
— Нет, — сказал он, надув губы. — Я… я в порядке. С ним все в порядке. Не так ли, щенок?
— Щенок! — взвизгнул Гарри. — Порядок!
— Видишь? Сам признал. Умный парниша.
Лили закатила глаза.
— Он просто повторяет все, что ты говоришь. И это меня беспокоит.
— О, выдохни уже, он не повторяет за мной все слова, — утверждал Сириус. — К тому же, я же не сказал «блять».
— Бл…
Широко раскрыв глаза, Сириус быстро зажал мальчику рот рукой.
Слишком поздно. Лили все видела и слышала.
— Отдай мне моего сына!
Сириус снова надулся, но неохотно передал мальчика матери, которая немедленно унесла его.
— Мерлин, мне кажется, или она стала более властной после рождения ребенка?
Джеймс скептически покачал головой.
— Приятель, мы полтора года взаперти то в одном убежище, то в другом. Мы оба немного на взводе.
— Оно и видно.
— Не начинай, — отрезал Джеймс, прежде чем рухнул на диван, запустив руку в волосы. — По крайней мере, ты, Римус и Питер можете сделать хоть что-то в этой долбанутой войне. То же самое чувствуют Фрэнк с Алисой. Мы все сходим с ума, не имея возможности помочь.
Сириус сел рядом со своим лучшим другом и похлопал его по плечу.
— Твоя работа — обеспечить безопасность этому мальчику, Сохатый. Даже если это значит сидеть сложа руки.
Джеймс в отчаянии пнул ближайший стол.
— И сколько людей умирает, пока я бездействую? Фенвик, Доркас, Дирборн, Пруэтты, Эдгар Боунс и вся его семья были убиты, то же самое с МакКиннонами. А теперь ты!
— Я не собираюсь никуда уходить, приятель. Уж точно не умирать. И все же мне нужно на некоторое время свалить из Великобритании, поскольку, по-видимому, я стал мишенью, — Сириус вздохнул, гадая, каким будет план. Он знал, возвращаться было плохой идеей, но он месяцами скрывался с темными волшебниками, сторонниками Волдеморта и будущими Пожирателями смерти в Болгарии, и ему нужно было сбежать до того, как он чуть не сошел с ума.
— Тебе надо найти Лунатика. Присматривайте друг за другом, — предложил Джеймс.
Сириус нахмурился, вспомнив свою последнюю встречу с оборотнем.
— Нахер Римуса.
Карие глаза Джеймса расширились, и он перевел взгляд со своего лучшего друга на дверь, через которую вышла Лили, как будто ожидая, что она прибежит обратно, проклянет их за крики и ругательства в пределах слышимости Гарри.
— И что это значит? Все из-за той ссоры? Она же была почти год назад. И ты знаешь, что вы оба были неправы. Пора бы уже забыть.
Сириус в ужасе вздохнул.
— Просто… Ничего. У меня паранойя, — сказал он, проводя ладонями по лицу. — Я немного не доверяю ему. К тому же, этот чертов волк не пишет мне.
— Разве он не работает под прикрытием со стаей?
— По словам Дамблдора.
Будто заключительное слово всегда было за Дамблдором, Джеймс кивнул. Несмотря на собственное восхищение этим волшебником, неприязнь Мии к Дамблдору всегда заставляла Сириуса переосмыслить свою лояльность. А с другой стороны, у Мии были проблемы со многими людьми, а Дамблдор делал все возможное, чтобы Джеймс, Лили и Гарри были в безопасности.
— Если так говорит Дамблдор, значит это правда, — утверждал Джеймс. — Бродяга, я никогда не понимал твоих отношений с Лунатиком, в особенности, когда ты втягивал в это мою сестру. Но он член семьи. Он стая. Черт, он единственная причина, по которой мы — стая. Я доверяю ему так же, как доверяю тебе и Хвосту. Это подло — не доверять своим друзьям. Мы — все, что осталось у нас в этом мире.
Сириус посмотрел на Джеймса, который был воплощением Карлуса, когда Миа воплощала свою мать. Дорея и Миа были любящими, решительными, хитрыми и немного жуткими, потому что сеяли страх. Карлус и Джеймс были преданными до конца. Из-за чего Сириус чувствовал неуверенность большую часть дней.
— Знаю. Прости. Но в Ордене есть крыса. Когда Снейп заговорил об этом впервые, я пытался отбросить эту мысль, но вскоре Дамблдор подтвердил информацию. Мне нужно покинуть Британию, чтобы скрыться, и я… я не могу оставить тебя, Лили и Гарри без защиты. Если они все-таки поймают меня…
— И что ты предлагаешь, приятель?
— Тебе самому стать Хранителем тайны?
Джеймс покачал головой.
— Невозможно. Заклинание так не работает, по крайней мере, пока. Возможно, они работают над модификацией. Жаль, Мии нет рядом, чтобы…
— Да, я знаю, — прервал Сириус резким тоном. Когда Джеймс приподнял бровь, он бросил на него извиняющийся взгляд. — Знаю. Она была хороша в модификациях.
— Тогда им должен стать Хвост. Лунатик слишком включен в битву, да и я тоже, — солгал он, зная, что причина, по которой ему хотелось оградить Римуса от чар Фиделиуса, заключалась в том, что он не доверял ему, независимо от того, что там пообещал Мии до ее исчезновения, независимо от того, что заверил Джеймса и Лили, что извинится перед Римусом при следующей встрече. — Либо так, либо пусть им станут Алиса и Фрэнк, но тогда им придется покинуть убежище, что подвергнет опасности. Но я бы предпочел Хвоста. С тех пор, как умерла Мэри, он не ввязывается в настоящие сражения. Слишком напуган.
Джеймс задумчиво кивнул.
— Логично.
— Так что тащи сюда этого мелкого идиота и больше никому не рассказывай. Чем меньше людей знает, тем в большей безопасности вы будете, а чем в большей безопасности вы втроем, тем меньше людей мне придется убить, если случится что-то плохое.
Джеймс нахмурился.
— Это не смешно, Бродяга.
— Похоже, что я шучу? — Сириус прищурил глаза. Благодаря письмам Лили он знал, что Джеймс беспокоился о его падении на более темный путь в результате новой роли, которую ему пришлось играть из-за Ордена, но Сириус не мог отрицать того факта, что находящаяся под угрозой жизнь Гарри заставила его обратиться к своему наследию. Джеймс сказал ему, что тот был близок к тому, чтобы переступить черту, заставив самого Сириуса вспомнить слова Мии:
— В этом твоя проблема, Сириус! Ты все еще считаешь, что существует какая-то грань!
— Если с нами что-то случится, ты должен мыслить трезво, — потребовал Джеймс, по факту схватив Сириуса, положив руки по обе стороны от его головы. — Ты крестный Гарри, и твоя работа — обеспечить ему безопасность, если меня не будет рядом.
Сириус покачал головой, не желая даже думать о таком исходе.
— Вы написали дурацкие завещания, да?
— Конечно, да, — усмехнулся Джеймс, отпихивая Сириуса. — Было бы глупо, не сделай мы этого. Если с нами что-то случится, Гарри получит все, а ты получишь Гарри.
— А если я умру?
— Римус.
Сириус вздохнул.
— Не Питер?
— Не после того, как он случайно уронил шестимесячного Гарри, — сказал Джеймс, а затем рассмеялся. — Хвала Мерлину, что Лили подоспела с амортизирующими чарами. Короче, если что-то случится с Римусом, то Гарри отправится к Алисе и Фрэнку. В худшем случае, Гарри и Невилл вырастут как братья. Дамблдору известны наши пожелания, он обо всем позаботится. Важно то, что Гарри останется с семьей.
— Лишь бы не с семьей Лили.
Оба волшебника громко рассмеялись.
— Даже не предполагай этого, — произнесла Лили с широко раскрытыми глазами, на ее боку сидел Гарри. — Уж лучше пусть его драконы воспитывают. Да ведь? — она улыбнулась мальчику в своих руках, который громко рассмеялся, запустив пальцы в ее длинные рыжие волосы. — Ты бы хотел, чтобы тебя воспитывали драконы?
Она потянулась к небольшой коробке в углу комнаты и протянула малышу плюшевую венгерскую хвосторогу, которую он нетерпеливо схватил, освободив ее волосы.
— Если вы закончили загоняться, — сказала она, глядя на мужчин, — ужин готов.
— Ты готовила? — хмыкнул Сириус. — А Тилли где? Я уже год не ел пирог с патокой.
— Мы отправили ее прибраться в поместье, — ответил Джеймс. — Она здесь на стенку лезла.
Сириус кивнул, вставая, потянулся к малышу и ухмыльнулся, когда Гарри практически прыгнул к нему на руки.
— Пойдем, Гарри. Я покажу тебе, как превратить брокколи в пирог!
— Все хорошо? — прошептала Лили, обнимая мужа за талию.
— Нет. Я беспокоюсь за него, — Джеймс нахмурился, его голос был пропитан напряжением. — Потеря Мии… сломала его.
— Каждого из нас, — призналась Лили. — Слышно что-нибудь о Римусе?
Джеймс покачал головой.
— Последнее письмо было довольно расплывчатым. Он написал что-то о стае на севере. Сказал, что будет дома на Рождество. Хотел узнать, будет ли Бродяга на праздниках. Хочу верить, что он спросил, потому что знает, им надо исправить произошедшее, но думается мне, он спросил, чтобы попытаться не столкнуться с ним.
— Устроим что-нибудь хорошее на Рождество. Только для семьи. Что-то должно произойти, чтобы они встретились. Даже если нам придется солгать, сталкивая их в одной комнате. Я люблю и уважаю Дамблдора, ценю все, что он сделал для нас, но мне очень не нравится, когда он отправляет Сириуса и Римуса на разные миссии. Знаю, это нужно Ордену, и Орден прежде всего, но мы есть друг у друга, а без Мии… Они зависели друг от друга, а теперь оба так одиноки.
— Значит, в Рождество, — решил Джеймс. — Надеюсь, эта война закончится, мы все будем в безопасности, и мы сможем вернуть Римуса и Сириуса домой, чтобы исправить то, что, черт возьми, пошло не так между ними.
Лили улыбнулась и наклонилась, поцеловав его в щеку.
— Прежде чем думать о Рождестве, как ты хочешь провести Хэллоуин?
***
31 октября 1981 года
Большие руки Хагрида обнимали рыдающего на его груди Сириуса. Как он здесь оказался? Как все пошло ужасно не так? Он оглядел разрушенный коттедж, который до недавнего времени был его домом. Был домом его друзей.
И его друзья…
Сириус пошел проведать Питера, которого всего несколько дней назад сделали Хранителем тайны Поттеров. Несмотря на доверие суждениям Питера, Сириус все еще переживал о нем, и теперь, когда Лили и Джеймс были в безопасности, он чувствовал, что его задача — присматривать за Питером, по крайней мере, до тех пор, пока Дамблдор не перевел их обоих в разные убежища.
По прибытии в квартиру Питера Сириус не обнаружил там своего друга, отчего его захватила паника. Хвост знал, что ему нельзя покидать место, а это означало, что, должно быть, произошло что-то ужасное.
Он вскочил на свой мотоцикл и полетел в Годрикову впадину как можно быстрее.
И все же оказалось недостаточно быстро.
Пробираясь через обломки дома, не заботясь о собственной безопасности, Сириус шел на плач Гарри, доносившегося из детской наверху. Поднимаясь по лестнице, он усилием воли не опускал взгляд на пол, где, как ему подсказывало периферийное зрение, лежало неподвижное и холодное тело Джеймса. Адреналин вел его вперед, он знал, что его сердце разобьется чуть позже — позже, когда он убедится, что Гарри в безопасности.
Когда он добрался до детской, там уже находился Хагрид, держащий его крестника, крупные слезы стекали по его щекам, пока он баюкал Гарри в своих массивных руках. В нежных объятиях Хагрида Гарри закричал, зеленые глаза заблестели при виде Сириуса, стоящего в дверном проеме, крошечные ручки потянулись к нему.
— Хагрид, — выдохнул Сириус, позволив себе посмотреть вниз, на место перед кроваткой Гарри, где на полу у ног Хагрида виднелась копна рыжих волос. Он подавил рыдания, которые угрожали вырваться из него. — Хагрид, дай мне… — сказал он, протягивая руки, — дай мне моего… моего мальчика.
На мгновение полувеликан замешкался, но все же кивнул и передал Гарри, и Сириус крепко прижал к себе мальчика, цепляясь за него, как за спасательный круг. Гарри успокоился, а Сириус смог осмотреть его, заметив рану у него на лбу. Он зарычал, первые эмоции чистой ярости дали о себе знать.
— Верни его, — произнес Хагрид сквозь собственные слезы. — Дамблдор велел мне забрать его.
— Питер… Питер был здесь? — спросил Сириус, вдыхая аромат волос Гарри.
Хагрид покачал своей большой головой, протягивая руку к Гарри.
Сириус нерешительно передал ребенка.
— Я должен найти Питера. Позаботишься о Гарри? Пока мы не выясним, что произошло, отвезешь его к Дамблдору?
Хагрид кивнул, прежде чем взять Гарри одной большой рукой, обхватив свободной Сириуса. От физического прикосновения Сириус, наконец, разрыдался, крепко вцепившись в большой плащ Хагрида, чтобы не упасть.
— Дамблдор дал мне указание. Я отвезу его туда.
Сириус не спросил, где находится «туда», хотя предполагал, что следовало бы. Все, что он знал наверняка, так это о необходимости обеспечить Гарри безопасность, и Дамблдор знал, что нужно делать. Джеймс говорил, что Дамблдору известно об их с Лили желании. Дамблдор обо всем позаботится.
— Возьми мой байк. Тебе же нельзя пользоваться магией, — сказал Сириус, вытирая слезы с лица, он буквально заставлял себя не смотреть на тело Лили. — Я не хочу, чтобы ты рисковал аппарировать с Гарри, а байк довезет тебя туда, куда нужно, безопасно и быстро.
Хагрид кивнул и собрался было уйти, но Сириус удержал его за руку и наклонился вперед, поцеловав Гарри в лоб, после чего прошептал:
— Все будет хорошо, Гарри. Я… я отлучусь по делам, а потом вернусь к тебе. Скоро увидимся.
Он смотрел, как Хагрид с Гарри на руках вышел из дома. Как только они скрылись из виду, Сириус опустился на верхнюю ступеньку лестницы коттеджа, обхватив голову руками и громко рыдая, когда горе овладело им.
Будучи полностью опустошенным, он думал лишь о том, что Миа знала бы, как поступить — как жить дальше. Она бы знала, что делать с Джеймсом и Лили, она знала бы, как связаться с Римусом или можно ли ему вообще доверять. Она знала бы, как найти Питера или его тело, ведь по логике он должен был быть мертв. С другой стороны, она, вероятно, даже не стала бы искать его. Миа никогда не ладила с Питером.
— Я просто имею в виду… мы с Питером не так близки, как с вами двумя.
Когда они были детьми, она, конечно, имела право на свое мнение. Питер не был храбрецом. Он никогда не вступал в бой, как остальные гриффиндорцы. Вот почему он идеально подходил в качестве Хранителя тайны.
— Что Питер сделал тебе?
— Он что-то тебе сделал? Сказал что-нибудь?
— Нет. Он просто… я не знаю. Я не доверяю ему.
Если Сириус долго и упорно думал об этом, то Миа была права. У Питера была привычка говорить, не подумав. Его реакция на то, что Римус был оборотнем, была не такой терпимой, как у остальных, и все знали, что Римус был больным местом, когда дело касалось Мии.
— Почему бы им не пустить его в Хогвартс, Питер? Они должны изгнать его? Может, даже запереть? Как животное?! Кто станет следующим, Питер? Магглорожденные?
Мерлин, она драматизировала, когда дело касалось защиты Римуса, а он не был таким идеальным, как ей всегда думалось.
— В прошлом году Сириус нашел секретный проход в Хогсмид. Мы пойдем туда на поиски еще подобных проходов, как того хочет Сириус.
— Эй! Это же тайна Мародеров! Римус, ты худший хранитель тайн на свете!
— А вот и нет! — взорвалась на него Миа. — Вообще-то, Римус всегда должен быть вашем хранителем тайн.
«Может, Джеймс был прав, — подумал Сириус. — Может, Миа была права. Может, Римусу следовало стать Хранителем тайны». Разумеется, тогда Миа не могла этого знать. Она не знала, что произойдет. Или знала? Они всегда подшучивали над ней, называя провидицей. Она всегда знала о чем-то до того, как это случалось.
— Римус кинул своих друзей, чтобы рассказать все наши секреты своей чертовой подружке.
— Римус мне ничего не говорил. Ты всегда должен доверять Римусу, Сириус. Если ваши секреты не хранятся так, как следует, то, возможно, среди вас завелась крыса. Мне неоднократно приходилось вам говорить, что Питер — ужасный хранитель тайн.
Сириус почувствовал, как краска сошла с лица, когда на него нахлынули воспоминания. Нет… это невозможно. Это было много лет назад, и она… она всего лишь затаила обиду. Вот и все. Все именно так. Миа недолюбливала Питера. Конечно, на то были веские причины. Он шпионил за тем, как она занималась сексом с Римусом.
— А это значит, он подслушивал наши разговоры. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я спала с кем-либо из вас. Следовательно, он хранил эту информацию некоторое время, пока она не стала для него полезной в какой-то ситуации.
— Я не думаю, что Пит намеренно…
— Перестань доверять Хвосту!
Сириус почувствовал, как его грудь болезненно сжалась.
— Нет.
— Возможно, тебе стоит поговорить с Дамблдором, — сразу предложила Миа Питеру. — Он может помочь тебе. Обеспечит безопасность твоей семье.
— Ты не понимаешь, Миа.
— Питер, друзья встанут на твою защиту! Вот для чего друзья. Они бы умерли за тебя так же, как ты бы умер за них.
И Питер умер за них. Погиб, пытаясь защитить тайну Джеймса и Лили. Так ведь? Конечно, он так и поступил. А как еще бы чары Фиделиуса были разрушены? Как еще бы Волдеморт смог попасть внутрь? Питер был членом Ордена, Мародером. Он боролся, пытаясь спасти жизнь Мэри, когда Уилкс предал их. Регулус так и сказал.
— Сириус, тебя предали!
— Да что ты!
Сириус видел все своими глазами. Уилкс предал их, а потом попытался убить Питера, когда тот повернулся к нему спиной. Сириус убил предателя, пытаясь вытащить Питера оттуда, пытаясь спасти Мэри, которая умерла у него на руках.
— Мэри, о Мерлин, прости меня.
— Сири… Сириус… Л-ловушка.
— Я знаю, знаю. Уилкс предал нас. Мне так жаль… Мэри, я… я не знаю, что делать.
— П-Питер… Питер…
— Все хорошо, Питер выбрался. Всего лишь повредил руку. С Питером все будет хорошо.
— Н-нет. Питер… Л-ловушка.
— Твою ж, — пробормотал Сириус, когда его пронзила боль и охватила паника.
— Как ай_free-dom рука, Пит?
— Лучше, спасибо. Целители сказали, что заживление может занять много времени. Может, даже не заживет. Сказали, что меня, возможно, поразило темное проклятие.
Его предплечье. Он был ранен в предплечье. С того самого дня видели ли они его открытым? Видели ли вообще шрам, оставшийся после ранения? Нет, этого не может быть. Сириус был уверен. Римус — шпион. Его так долго не было, он жил среди других оборотней, а Снейп предположил, что шпионом должен был быть либо Сириус, либо Римус. Но когда он вообще соглашался с Нюниусом?
— Блять! — закричал от отчаяния Сириус, он поднялся и стал расхаживать по лестнице, сгорая от необходимости нахождения Мии рядом с ним, она бы запустила пальцы в его волосы, снова исправляя все в этом мире. Ему бы невероятно хотелось повернуть время вспять и спасти свою семью и друзей. — Что мне делать?
— Сириус?
— Да, котенок?
— Пообещаешь мне кое-что?
— Все что угодно, милая.
— Пообещай, что… что ты всегда будешь доверять Римусу. Всегда помнить, что он никогда никому не причинил бы вреда. И… и когда он будет нуждаться в тебе больше всего на свете, пожалуйста, позаботься о нем ради меня.
— Я обещаю.
— Что я наделал? — завопил Сириус, колени подогнулись, и он упал на пол. — Что я наделал?!
— Сириус не доверяй Х-Х-Х-Черт!
— Хвост, — выплюнул он, его кулаки были крепко сжаты, ногти так сильно впились в ладони, что пошла кровь.
— Не о будущем… не о будущем. Может, из прошлого… Сириус. Визжащая хижина. Первый раз, когда мы там были. Инстинкты. Доверяй своим инстинктам.
— Мои инстинкты говорят, что мне нужно подышать свежим воздухом.
— Нет! Тогда доверься моим инстинктам!
Ее инстинкты никогда не обманывали. Она знала обо всем с самого начала, они всегда обращались к ней за советом, помощью или ориентиром. Ее инстинкты всегда были верны. И в ту первую ночь в Визжащей хижине ее инстинкты подсказали ей убить Хвоста.
Его горе затмила ослепляющая ярость.
Злобно рыча себе под нос, Сириус потянулся в карман за своей последней отчаянной попыткой. Оружие, которое он надеялся использовать в тщетной надежде, что наихудшим сценарием, скорее всего, станет спасательная операция. Если бы Питера похитили, и он нуждался в том, чтобы Сириус спас его задницу, то ему удалось бы воспользоваться телесным портключом, отследив местоположение своего друга, в надежде аппарировать их обоих в безопасное место.
Теперь же это не было наихудшим сценарием развития событий, хотя так оно и было; и это точно не спасательная миссия.
Теперь же это чистейшее возмездие.
Он вытащил из кармана маленький сикль — тот самый, который зачарован как телесный портключ, дубликат был спрятан под мантией Хвоста еще несколько дней назад, когда Сириус видел его в последний раз.
Он крепко сжал монету в кулаке и прорычал заклинание:
— Портус!
***
Быстрым шагом по улицам Лондона передвигался Питер Петтигрю, он находился в районе, граничащем между маггловской торговой точкой и жилыми домами волшебников, хотя магглы из-за сильных магглоотталкивающих чар не могли увидеть дома магов.
Несмотря на то, что Питер был так близко к себе подобным, он все же чувствовал себя в безопасности среди толпы магглов. Пока в безопасности. Теперь он будет защищен. Он выполнил то, о чем его попросили, чего бы это ни стоило. Темный Лорд обезопасит его, почтит и возвысит в новом мире, как он и обещал.
Что-то дрогнуло в кармане его мантии, и он посмотрел вниз, яркий синий свет вырвался из мантии, и что-то тяжелое оттолкнуло его вперед прямо на бетон. Он пошатнулся, пытаясь встать на ноги, заметив, как окружающие магглы громко ахнули при виде чего-то позади него.
Питер обернулся и увидел полыхающие серебряные глаза Сириуса Блэка, и вся краска отхлынула от его лица.
Тонкая грань здравомыслия, которого Сириус достиг, борясь с чертами семьи Блэков, угрожала пошатнуться, когда он смотрел в маленькие водянистые глаза предателя, стоящего перед ним. Друга, которого он знал с одиннадцати лет. Мальчишки, над которым издевался Люциус Малфой. Мародера, который шутил с ним, семь лет делил одно общежитие, сражался бок о бок с ним, по крайней мере, он так думал. Этот волшебник перед ним был другом, но он отнял у Сириуса все самое важное, что он когда-либо любил. Джеймса и Лили, его семью. Гарри, которого ему еще предстоит забрать, когда он покончит с этим. Римуса, против которого Питер настроил его. И Мию… Был ли Питер ответственен за ее смерть? Ее похищение? Ее уход?
— Петтигрю! — закричал Сириус, когда самый низкий Марод… нет, самый низкий Пожиратель смерти попытался вырваться. Он побежал, чего Сириус и ожидал. Питер всегда сбегал.
Подняв палочку, Сириус проигнорировал странные взгляды собравшейся толпы магглов, он не обращал внимания на то, что, вероятно, выглядел помешанным, с маниакальным взглядом, когда сдерживал желание превратиться в анимага и разорвать Питера на части зубами. Нет, это нужно решить как мужчина с мужчиной. Он заманит его в ловушку, а затем сломает все кости в его теле голыми руками.
К его удивлению, Питер повернулся и уставился на него, держа палочку в руке, но за спиной.
— Как ты мог?! — крикнул Питер, и Сириус зарычал. — Лили и Джеймс. Как ты мог предать их Темному Лорду?
Когда пришло осознание происходящего, глаза Сириуса расширились. Он двинулся, чтобы нанести удар, но, как и ранее, недооценил Хвоста, который, на удивление, оказался быстрее.
Сириус едва заметил палочку, едва увидел вспышку света и краткий проблеск крови, вытекающей из руки Питера, едва уловил проклятие, которое послал Питер. Повсюду были огонь, кровь и осколки гравия, а самого Сириуса отбросило к кирпичной стене, из него дух вышибло.
Сначала к нему вернулось обоняние, затем — зрение. Взрыв временно оглушил его, но все еще слышались приглушенные крики, когда он бросился к большому кратеру посреди улицы, там же лежала одежда Питера. Сириус не обратил внимания на разбросанные повсюду тела магглов, его волновала лишь одна личность, пока та не ускользнула из его рук. Он крепко вцепился в пропитанную кровью одежду Питера, заметив, как отрубленный палец упал на землю.
— Где он? Куда подевалась эта блядская крыса?
Поддавшись ярости и горю, рассудок наконец переступил ту грань, и Сириус начал безумно смеяться, когда осознал произошедшее. Его обманули. Он рвал окровавленную мантию, рыча от гнева, едва осознавая, что его окружила команда авроров во главе с Бартемиусом Краучем и Корнелиусом Фаджем.
Образы тел Лили и Джеймса всплыли в его сознании, в то время как запах крови продолжал атаковать чувства. Смех сменился слезами, и Сириус закрыл лицо руками, скорбно рыдая:
— Это моя вина. Я убил их. Я убил их.
***
3 ноября 1981 года
Римус уставился на большое надгробие, читая имена своих друзей. Ему хотелось разозлиться. Хотелось почувствовать ярость и чувство мести так, как должно быть, но вместо этого в нем зияла пустота. Он вернулся в Лондон после полученной совы от Дамблдора, та прилетела в маленькую деревушку, где он и смешанная стая бродячих оборотней остановились. Внутри запечатанного конверта была записка и портключ.
В записке было всего два слова: «возвращайся домой».
На протяжении нескольких месяцев он находился в далекой деревне с себе подобными, делая все возможное, чтобы узнать их хорошие стороны и выяснить, чему они преданы. Еды было крайне мало, а найти хорошее место для ночлега — в разы труднее. Хэллоуин прошел так: он ворочался с боку на бок, болезненно сжимая грудь, когда вместо тепла и наполненности почувствовал что-то холодное и пустое внутри. «Слишком долго вдали от семьи», — рассуждал Римус.
Пусть письмо Дамблдора было расплывчатым и тревожным, оно все же почти принесло облегчение. Разрешение вернуться домой, снова стать человеком и быть со своими близкими.
Он собирал вещи, когда услышал разговор оборотней в соседней комнате.
— Думаю, мы ему уже не понадобимся. Он же позволил себя убить. Каким-то чертовым ребенком, — так говорят. Этот Темный Лорд.
— Кого убили? — спросил Римус, высовывая голову через дверной проем и ловя взгляд волков, с которыми он познакомился за последние несколько месяцев.
— Сам-знаешь-кого. С утра ходил в соседний город, так там волшебники запускали салюты и танцевали на гребаных улицах, восхваляя имя какого-то ребенка, будто он Мерлин, вновь снизошедший.
— Какого ребенка? — вопросил Римус.
— Сиротку. Гарри Поттера.
Римус сжал портключ с такой силой, что его кожа начала кровоточить, пока он переносился домой. Домой, в разрушенный мир, где друзья мертвы или отправлены в тюрьму, оставив его одного, ему было некуда идти, кроме как вперед — что бы это ни значило.
Не в силах больше смотреть на надгробие, он отвел взгляд и напрягся, когда почувствовал, что Дамблдор приблизился к нему со спины.
— Рад видеть тебя, Римус, — сказал взрослый волшебник, успокаивающе положив руку ему на плечо. — Приятно осознавать, что ты выбрался из стаи оборотней невредимым.
— Больше же нет смысла быть там, да? Война окончена.
— Да. И мы победили.
Римус зарычал, яростно стряхивая с себя руку мужчины.
— Двое моих друзей лежат в земле у нас под ногами, еще одного выпотрошили, двух других доставили в больницу святого Мунго, а последний… — он вздрогнул при одной лишь мысли о Сириусе. При последнем их разговоре произошла ссора, оба были сердиты, озлоблены и обеспокоены из-за многих вещей. Слишком много вопросов без ответов. Конечно, основной проблемой Сириуса была Миа, и благодаря проклятому Мерлином Непреложному обету, к которому его принудил Дамблдор, Римусу запрещено было рассказать Сириусу что-либо. Не раньше, чем через тринадцать лет. Сейчас это уже не имеет значения, ведь Сириус пожизненно заключен в Азкабане.
Отсутствие судебного разбирательства удивило Римуса, но он знал, что тут ничего не поделать, да ему и не хотелось пытаться. Сириус предал Лили и Джеймса, сдав их Волдеморту. Он пожертвовал собственным крестником, и Римус внезапно обрадовался, что Миа не видела последствия этой войны.
— Никто из нас не знал, на что способен Сириус, — предположил Дамблдор.
— Миа могла бы. Миа знала, — он поморщился при этой мысли. Знала ли она, что это произойдет? Или все изменилось? Она не могла знать наверняка. Знала ли она, что любовь всей ее жизни предаст ее брата и невестку, подстроит убийство всей семьи? Нет. Миа не знала. Она бы никогда не полюбила Сириуса, если бы знала об этом, даже несмотря на связь души.
— Возможно. Пришлось немного… переговорить, но я смог сохранить вещи Сириуса для вас, — Дамблдор передал маленькую коробку, размер которой явно был изменен.
Прежде чем открыть коробку, Римус взмахнул над ней палочкой. Внутри обнаружились чары незримого расширения. Он сунул руку и нащупал кожаную куртку Сириуса и серебряную цепочку, которая, как знал Римус, была секретным аварийным портключом Сириуса в поместье Поттеров. Со дна коробки Римус извлек длинную каштановую палочку.
Он зарычал, глядя на палочку Сириуса в своей руке.
— Зачем мне это?
— Я подумал, возможно, эти предметы имеют сентиментальную ценность, — предположил Дамблдор. — Мне известно, что у него и мисс Поттер было много общего.
Гнев, наконец, разгорелся внутри Римуса, и он бросил коробку, а затем схватил палочку за оба конца, желая сломать ее пополам. Едва он надавил на древко, как его пронзила острая боль, отдавшаяся в руку, отчего Римус выронил палочку. Когда древко упало в раскрытую коробку, он разочарованно вздохнул, смотря на нее широко раскрытыми глазами.
— Занятно, — задумчиво произнес Дамблдор. — Похоже, действие Непреложного обета не прекратилось.
Римус потер раненую руку, с горечью вспоминая предупреждение, данное его обетом.
— Я поклялся прислушиваться к ее просьбам и суждениям во всем, что касается будущего. Я пообещал ей, что… По какой-то причине, я все еще должен заботиться об этом предателе, сохранив его палочку нетронутой. Черт бы ее побрал. Черт бы их побрал!
Дамблдор вздохнул.
— На тебе столь непосильное бремя, Римус, и в этом моя вина.
— Где Гарри, Альбус?
— Со своей семьей.
— Я его семья, — утверждал Римус. — Я — единственная семья, которая у него осталась.
— Вовсе нет. Мы с Хагридом передали его Петунии и Вернону Дурсли.
Римус почувствовал, как его желудок сжался от шока и возмущения.
— Что вы сделали? Свихнулись? Вы вообще видели этих магглов? Он должен быть под моей опекой! Вы думаете, мне не рассказали о завещании Лили и Джеймса? Моя задача — заботиться о нем. Моя работа — обеспечить ему безопасность!
— Тогда помоги мне уберечь его, Римус. Авроры конфисковали квартиру Сириуса, так что, насколько мне известно, тебе негде жить.
Когда новость достигла его ушей, Римус резко втянул воздух. У него не было дома, куда можно было бы пойти. Он потерял все: своих родителей, своего лучшего друга, свою семью, а теперь еще свой дом.
— Не так давно приняли закон против оборотней, который не позволяет юридически связывать тебя и Гарри через опекунство, — продолжил Дамблдор. — Если бы я передал его тебе, министерство просто изъяло бы его, и он оказался бы на их попечении. Этот мальчик особенный. Важный. Он, будучи всего лишь младенцем, одолел Волдеморта. Оставшись среди магглов, его не будут изучать и использовать, а еще на него не нападут. Мне не нравится дискриминация, которая касается твоего состояния, мой мальчик, но неужели тебе бы хотелось усилить внимание к Гарри, разделив с ним свое бремя?
Римус с трудом сглотнул.
— Нет. Конечно, нет.
Очевидно, этого было достаточно, чтобы Дамблдор поверил, что Римус не сделает ничего опрометчивого в отношении безопасности Гарри. Он продолжал говорить, но Римус не обращал на него внимания, уставившись на могилы своих недавно похороненных друзей. Он жалел, что его не было там, чтобы защитить их. Он хотел бы навестить Фрэнка и Алису, но оборотням теперь было запрещено входить в больницу святого Мунго. Он хотел, чтобы от Питера осталось достаточно, чтобы его можно было похоронить.
Он надеялся, что Сириус страдает в Азкабане.
— Римус, я люблю тебя, — последние слова Мии, обращенные к нему, всплыли в голове, окутав его странным тревожным чувством вины. — Ты мой лучший друг, и я люблю тебя. Пожалуйста, позаботься о нем. Помни, что я говорила: доверяй Сириусу. Всегда Сириусу.
— Обещаю.
Почему он пообещал ей такое? Зачем он надел ей на шею этот Маховик времени? Это все изменило. Это все разрушило.
Римус был уверен, что, пытаясь спасти ее, он разрушил будущее, из которого она пришла.
***
Конец второй книги