Глава 109. Никого не забыл?

Время идет, каждый день все меняется.А раны? Раны заживают, но шрамы остаются такими же.Но завтра сегодняшний день сгорит.Брось спичку, подожги прошлое!Eminem — Beautiful Pain
9 июня 1994 года
— Гермиона, успокойся, — умоляюще произнес Римус, когда она посмотрела на него так, будто он предал ее. Эти шоколадно-карие глаза были полны боли, и его убивало это.
— Я никому ничего не говорила! — взорвалась Гермиона. — Я скрывала правду ради вас!
— Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! Я все сейчас объясню.
А получится ли у него? Непреложный обет предполагал, что он поведает всю историю лишь тем людям, которым было известно о ее путешествии во времени, к тому же через пятнадцать лет ему позволялось рассказать обо всем Сириусу, что, по-видимому, произойдет совсем скоро. Значит, Миа знала. Знала, что Сириус невиновен, сбежит из тюрьмы в этом году и узнает правду о ней.
Римус посмотрел на Сириуса, который неотрывно следил за девочкой, на его лице отчетливо виднелось горе и малейшая надежда, смешанная со страхом. Сердце болело из-за друга, запутавшегося при одном только ее виде.
— Я верил вам! — Римус повернулся к Гарри. — А вы все это время были его другом!
— Это не так! Я не был ему другом двенадцать лет, но теперь стал им снова. Дай мне объяснить…
— Не верь ему! — надрывалась Гермиона. — Не верь, Гарри! Это он помог Блэку проникнуть в замок, он тоже хочет убить тебя! Он оборотень!
То, как она произнесла это слово, ранило его до глубины души, и Римус даже вздрогнул, будто ужаленный. За все время знакомства с Мией она ни разу не упомянула о нем или его состоянии таким тоном. Он не был готов к тому, что это будет так больно услышать.
Едва слово слетело с ее губ, Гермиона ахнула и прикрыла рот, словно она произнесла бранное слово, в ее глазах плескалось сожаление.
Римус изо всех сил пытался быть спокойным, несмотря на взгляды, полные ужаса, Гарри и Рона.
— Совсем на тебя не похоже, Гермиона, — сказал он с легкой улыбкой, пытаясь скрыть обиду. — К сожалению, верно лишь одно из трех. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю смерти Гарри. Но не буду спорить — я действительно оборотень.
Рон предпринял еще одну героическую попытку подняться, но, застонав, тут же повалился обратно. Римус с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул.
— Отойди от меня, оборотень!
Лицо Римуса окаменело, он подавил гнев и знакомое чувство отвержения, которое пришло с дискриминацией. С видимым усилием он повернулся к Гермионе, которая выглядела подавленной сказанными ею словами. Несмотря на знание ответа, он все же спросил:
— Давно ты узнала?
— Давно, — нехотя признала та. — Когда писала эссе для профессора Снейпа.
— Для своих лет ты исключительно умная колдунья, Гермиона, — сказал он с явным восхищением.
В воздухе повисло долгое молчание, пока из кармана Рона не донесся скребущий звук, и Римус буквально спиной почувствовал, как Сириус бросился вперед. Он обернулся и перехватил друга, воспользовавшись своим превосходством, пока Сириус брыкался в попытке освободиться.
— Хватит болтать! Давай убьем его! Если ты не со мной, Римус, я все сделаю сам!
— Подожди! Бродяга…
Сириус оттолкнулся от Римуса и закричал, в его светло-серых глазах стояли слезы, когда он ударил себя кулаком в грудь.
— Я устал ждать! Двенадцать лет ждал! В Азкабане!
И только сейчас Римус заметил грязную одежду Сириуса. Без всякого сомнения, эти тряпки были из Азкабана: грязные, покрытые плесенью и почти изорванные в клочья. Отчетливо виднелся оголенный участок грудной клетки Сириуса, в центре которого можно заметить покрытое шрамами клеймо заключенного. Римус нахмурился, он перевел взгляд чуть в сторону, где все еще мог ясно видеть татуировку с именем на груди Сириуса: «Миа».
— Хорошо, — Римус кивнул и протянул Сириусу палочку. — Ты убьешь его.
— Нет! — Гарри вышел вперед, прикрывая своих друзей. — Ты предал моих родителей! Это ты погубил их!
— Это ложь! — прорычал Сириус. — Я бы никогда не предал Джеймса и Лили!
— Гарри, — мягко и успокаивающе сказал Римус. — Послушай…
— Разве он слушал? — выкрикнул Гарри, тыча пальцем в Сириуса. — Когда моя мама умирала! Он слышал, как она кричала?
Сириус вздрогнул от этих слов.
— Нет! Меня не было там… Меня не было там, я не смог остановить произошедшее. И я всю оставшуюся жизнь буду сожалеть об этом!
Взгляд Гарри был убийственным, а Сириуса — сломленным. Римус понимал, если мальчик что-нибудь предпримет, Сириус не станет защищаться. Гарри мог пойти на убийство собственного крестного, но вскоре, когда правда все-таки вскрылась бы, он бы корил себя за содеянное. Римусу нужно было действовать быстро. Гарри перенял характер обоих родителей и нрав Блэков.
Римус вышел вперед, защищая Сириуса.
— Твоих родителей действительно предали, Гарри, но это был человек, которого до недавнего времени я считал мертвым!
— Он почти мертвец, — злобно добавил Сириус из-за руки Римуса. — Появись, появись, Питер! Выходи скорее.
— От тебя никакой помощи, идиот, — пробурчал Римус.
— Питера Петтигрю нет в живых! — сказал Гарри. — Он убил его двенадцать лет назад.
— Я действительно хотел убить, — зарычал Сириус. — Да малыш Питер оказался хитрее меня… Но на этот раз у него ничего не выйдет! — и Сириус кинулся на крысу, а Рон заорал: Блэк придавил ему сломанную ногу.
— Сириус, осторожней! — Римус метнулся вперед и оттащил Сириуса от Рона. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают!
— Потом объясним! Многое предстоит объяснить, — Сириус впился взглядом в Римуса, затем его серые глаза на мгновение метнулись к Гермионе, которая настороженно стояла рядом с Гарри.
— У них есть право знать правду, Сириус! — рявкнул Римус, проигнорировав внимание Сириуса по отношению к Гермионе, здесь пока придется повременить, если они переживут все события. Он повернулся к Гарри. — Действительно, все были уверены, что Сириус убил Питера. Я и сам так думал до этого вечера. Открыла мне глаза карта Мародеров. Она никогда не лжет. Питер жив.
— И он вон там! — объявил Сириус, указывая пальцем на Рона.
Рыжий побледнел.
— Я-я?
Сириус закатил глаза.
— Да не ты, дурачок. Крыса твоя.
— Короста? — Рон покрепче прижал к себе прячущуюся в кармане крысу. — Короста живет у нас в семье…
— Двенадцать лет? — спросил Римус со знанием дела.
И тут вмешалась Гермиона, голос ее дрожал, но она говорила спокойно.
— Но, профессор Люпин, Короста никак не может быть Петтигрю… Вы же понимаете, это совершенно невозможно.
— Почему невозможно? — мирно спросил Люпин, как будто желая дать ей понять, что он не сердится на нее за ее недавнюю вспышку.
— Потому что… — лишь на мгновение Гермиона замешкалась. — Если бы Питер Петтигрю был анимагом, это знали бы все. Мы занимались анимагами у профессора Макгонагалл, и я много читала о них в учебниках, когда делала домашнее задание. Министерство магии ведет учет всем ведьмам и волшебникам, которые могут превращаться в животных; есть специальный реестр, в нем сказано, в каких животных они превращаются, даны их приметы и отличия… Я нашла там профессора Макгонагалл, и в этом столетии было всего семь анимагов, и имени Петтигрю в этом списке нет.
— Ты опять права, Гермиона. Но, видишь ли, министерству невдомек, что в замке Хогвартс некогда чудили ч-три незарегистрированных анимага, — Римус заметил, с каким недоверием на него посмотрел Сириус, уловив ложь.
— Гермиона, ты права и в том, что я оборотень. Меня укусил оборотень, когда я был совсем маленьким, — он вздохнул, когда на ее лице отразилась жалость. — И о Хогвартсе даже не мог мечтать, но профессор Дамблдор отнесся ко мне с сочувствием, сказал, что я должен учиться и что он примет все меры предосторожности. Я уже тогда понимал, что буду очень одинок. Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс, этот дом и тоннель, ведущий к нему, были построены специально для меня. И все это для того, чтобы я мог ходить в Хогвартс и не навредить окружающим.
— Но если не считать превращений, то, пожалуй, я был счастлив, как никогда в жизни. Впервые у меня были друзья, отличные друзья, — сказал он и похлопал Сириуса по спине. — Сириус Блэк, Питер Петтигрю и, разумеется, твой отец, Гарри, — Джеймс Поттер.
Гарри все еще подрагивал, он выглядел смущенным.
— Естественно, мои друзья не могли не заметить, что раз в месяц я куда-то исчезал.
— Мигрени, — саркастически усмехнулся Сириус.
Римус свирепо посмотрел на него, прежде чем повернулся обратно к Гермионе, Гарри и Рону.
— Но в конце концов они поняли в чем дело.
— Скорее, столкнулись с ним и накричали на него, — раздраженно парировал Сириус, снова перебивая его.
— Может, сам тогда расскажешь всю историю? — взорвался Римус.
— Нет, я хочу убить чертового предателя! — прорычал Сириус. — Если ты собрался рассказывать им все с сотворения мира, то поторопись!
Римус медленно, глубоко вздохнул и продолжил говорить:
— Но друзья не покинули меня. Напротив, придумали нечто такое, отчего мои трансформации стали самыми счастливыми днями моей жизни — они сами стали анимагами.
— Но это невозможно, — возразила Гермиона. — Мало того, что это невероятно сложно, так еще и очень опасно, ученикам потребовались бы…
— Годы? — Римус улыбнулся и кивнул. — Так и было.
— Большинству из нас, — пробормотал Сириус.
— Питер, как самый маленький, легко преодолевал ударную зону ветвей Гремучей ивы и нажимал на сучок, который останавливал дерево. Сириус и Джеймс перевоплощались в довольно крупных зверей и вполне могли при необходимости сдержать оборотня, — пояснил Римус.
Сириус склонил голову набок.
— Никого не забыл?
Римус проигнорировал его.
— Вот и выходит, что Снейп абсолютно прав насчет меня.
— Снейп? — Сириус посмотрел на него. — А Снейп тут причем?
— Он в Хогвартсе, Сириус. Снейп — профессор.
— Да знаю я, — простонал Сириус. — Видел его глупое лицо, бродящее по замку. Меня, значит, отправили в Азкабан, а Нюниус получил работу?
— Почему вы так не нравитесь Снейпу? — спросил Гарри у Римуса.
— Просто он мерзкий, подлый, сальный мерзавец! — рыкнул Сириус.
— Связано это с тем, — Римус проигнорировал вспышку Сириуса, — что профессор Снейп и твой отец недолюбливали друг друга, все-таки Слизерин против Гриффиндора. Предрассудки факультетов существовали и в те времена.
— Ни черта это не связано с межфакультетским соперничеством, — перебил Сириус. — Он первый начал.
— Видишь ли, Гарри, Сириус некогда сыграл со Снейпом одну шутку, которая едва не убила его, — все это время Римус смотрел на Сириуса, который все же отвел взгляд. — Без меня, полнолуния и хижины там тоже не обошлось.
— Он это заслужил. По крайней мере, немного, — проворчал Сириус. — Шнырял вокруг, вынюхивал, жаждал, чтобы нас исключили, и он угрожал… — он зарычал и умолк, когда посмотрел на Гермиону.
— Сириус заметил Снейпа и шутки ради сказал ему, как пройти под Гремучей ивой. Представляете, что его ожидало в хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но твой отец, Гарри, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снейпом и, рискуя жизнью, увел его из подземного хода. Дамблдор строго-настрого запретил Снейпу разглашать мою тайну.
— Так вот почему Снейп вас так не любил, — медленно произнес Гарри, — он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке.
— Совершенно верно, — раздался холодный, насмешливый голос за спиной Римуса. — Сколько раз я говорил Дамблдору, что это вы помогаете старому другу проникать в замок. И вот оно, доказательство. Экспеллиармус!
— Браво! — громогласно провозгласил Сириус, потеряв палочку. Он зааплодировал, с нескрываемым презрением глядя в черные глаза Снейпа. — Ты снова пытался решить задачу и, как всегда, пришел к неверному выводу. Прости, но мы должны завершить одно незаконченное дело.
— Только дай мне повод, — прошипел Снейп, стремительно приближаясь к Сириусу и нацелив палочку точно ему в горло, — дай повод, и, клянусь, я убью тебя.
Трудно было сказать, чье лицо сильнее искажала ненависть.
— Северус, не будь дураком! — рявкнул Римус.
— У него это вошло в привычку, — передразнил Сириус.
— Сириус, замолчи!
— Орете друг на друга, как старые супруги, — усмехнулся Снейп. — Существо и преступник.
— Иди к черту! — выплюнул Сириус.
— Профессор Снейп, — негромко произнесла Гермиона из угла комнаты. — Может, нет ничего страшного в том, чтобы выслушать, что они хотят сказать?
— Мисс Грейнджер, вы уже на грани исключения из школы! А что касается вас, Поттер и Уизли, вы вообще перешли все границы, проводите время в компании закоренелого убийцы и оборотня. Так что раз в жизни попридержите языки.
Она попыталась снова:
— Но если… если это ошибка…
— Молчать, глупая девчонка! — взорвался Снейп, он вдруг будто обезумел от злости. — Не рассуждай о том, чего ты не понимаешь!
Сириус громко зарычал и, несмотря на палочку, приставленную к его шее, двинулся к Снейпу с убийственным выражением лица.
— А ну-ка закрой свой грязный… — начал он, но был прерван громким «Экспеллиармус!».
Снейпа сбило с ног и ударило о стену, а Сириус и Римус обернулись к Гарри, который стоял с высоко поднятой палочкой.
— Спасибо, Гарри, — сказал Сириус с гордой улыбкой.
Гермиону трясло, карие глаза были широко раскрыты.
— Ты напал на профессора!
— Я еще не сказал, что верю вам, — произнес Гарри Римусу.
Кивнув, Римус подошел к Снейпу и проверил его пульс, он поморщился от вида стекающей из-под волос по лицу струйки крови.
«Такое не скоро забудется», — подумал Люпин, собирая волшебные палочки и возвращая одну Сириусу.
— Я понимаю, Гарри. Значит, пора представить веские доказательства, — он посмотрел на Сириуса, надеясь, что его другу есть что показать.
Почти сразу Сириус сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем.
— Идиот-министр швырнул в меня газету, когда приезжал инспектировать Азкабан. Насмехался надо мной из-за дня рождения Гарри, — он нахмурился. — Я сразу узнал его, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было указано, что паренек учится в Хогвартсе. Я должен был… — его глаза встретились с глазами Гарри, — убедиться, что тебе ничего не грозит.
— Мерлин, — прошептал Римус, уставившись на фотографию в газете. — Передняя лапа.
— Что передняя лапа? — резко спросил Рон.
— Нет одного пальца, — пояснил Сириус.
— Вот именно, — выдохнул Римус. — Просто, как все гениальное… Он сам себе его оттяпал?
Сириус кивнул, движение было напряженным. Римус мог видеть, как сжались его зубы сквозь тонкую, бледную кожу челюсти.
— Перед последней трансформацией. Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, держа палочку за спиной. На шесть метров вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию, оставив меня с его окровавленной мантией в руках.
— Но Короста могла подраться с другой крысой или еще что-нибудь. Ей приходилось несладко, а в этом году ее напугал этот чокнутый кот! — Рон мотнул головой в сторону рыжего книззла, который лежал на кровати, продолжая урчать.
— Кот Iфри_dom вовсе не чокнутый. Таких смышленых котов поискать, — сказал Сириус, протянув костлявую руку, он погладил книззла, уткнувшегося мордой в его ладонь. Гарри, Рона и Гермиону удивило увиденное.
Решив испытать судьбу, Рон тоже протянул руку к Живоглоту, но тот повернулся к нему и зашипел.
— Дикий зверь.
— Он мгновенно почуял, что это за крыса, — отметил вслух Сириус, он выглядел слегка самодовольным, когда книззл не давался никому, кроме него самого. — Какое-то время привыкал ко мне, а потом пытался поймать Питера и принести мне. Он же принес мне еду и выкрал пароли для входа в гриффиндорскую башню.
— Живоглот приносил вам еду? — спросила Гермиона.
— Твой? — спросил Сириус, глядя на нее.
Она кивнула.
— Я… премного благодарен тебе, — он кивнул, его голос надломился.
Римус надолго задумался, а затем повернулся к Рону.
— Существует лишь один способ выяснить, что произошло на самом деле. Рон, дай мне крысу.
— А что вы с ней сделаете? — с опаской спросил Рон.
— Заставим принять истинное обличье, — ответил Римус. — Если это действительно крыса, ей это не повредит.
После краткой борьбы с собой Рон все же решился, протянул Коросту, и Римус ее взял. Короста визжала безостановочно, крутясь и барахтаясь, ее маленькие черные глазки лезли из орбит.
— Вместе? — негромко спросил Римус Сириуса, он крепко сжал Коросту в одной руке, другой поднял волшебную палочку. Сириус кивнул. — Действуем на счет «три». Раз, два, три!
Все кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую-то секунду Короста зависла в воздухе, ее тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда…
— Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Римус, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись.
Питер уставился в сердитое лицо Сириуса. Он повернулся и посмотрел на Римуса, который казался меньшим из двух зол.
— Р-Римус… Он явился сюда, чтобы опять попытаться меня убить! Сириус убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус…
— Никто не станет тебя сейчас убивать, прежде надо кое в чем разобраться, — пригрозил Римус.
Сириус мрачно усмехнулся.
— Разобраться? — взвизгнул Питер и упал на колени. — Что я мог поделать? Темный Лорд… ты себе не представляешь, у него такая сила, что уму непостижимо. Он убил бы меня, Сириус!
— Значит, надо было умереть! — прорычал Сириус. — Умереть, а не предавать друзей. Мы бы все так поступили ради тебя!
— Рон… — Питер пополз к Рону. — Разве я не был тебе добрым другом… твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне!
Но Рон смотрел на него с отвращением.
— И я разрешал тебе спать в моей постели!
— Мой добрый мальчик… добрый хозяин… — Питер ближе подполз к Рону. — Ты не допустишь этого… Я был твоей крысой… ласковым зверьком…
— Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, — жестко оборвал его Сириус.
Рон побледнел от боли и передвинул сломанную ногу, чтобы Питер не мог до нее дотянуться. Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе.
— Милая девочка, умная девочка, ты… — Питер замешкался, пристально взглянув ей в лицо, будто что-то начал замечать. Спустя долгое мгновение, то, что привлекло его внимание, рассеялось, и он ухватил ее за край мантии.
Римус с Сириусом схватили Питера за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса. Римус мог только предположить, как он выглядел прямо сейчас. Годы научили его чувствовать, когда волк выходил на передний план, и он почти мог разглядеть отражение собственных золотистых глаз в широко раскрытых глазах Питера. Рядом с ним тяжело дышал Сириус, злобно рыча.
— Сириус, что я мог поделать? — Питер зарыдал. — Темный Лорд… ты себе не представляешь… Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус и Джеймс. Я не хотел того, что случилось… Меня вынудил Тот-кого-нельзя-называть.
— Не лги! Ты стал его шпионом еще за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем! Это ты предал нас и подстроил ту ловушку. Это ведь ты убил Мэри, да? — Сириус клокотал от ярости, он дернул рукав мантии Питера, обнажив Темную метку на его левом предплечье.
Питер заплакал.
— Ты должен был понимать, — произнес Римус тихо, — если тебя не убьет Волдеморт, то это сделаем мы, — двенадцать лет. На протяжении двенадцати лет он оплакивал смерть Питера так же, как Джеймса и Лили. На протяжении двенадцати лет он нарушал свое обещание Мии и решил не доверять Сириусу. Римус никогда не отнимал чью-либо жизнь, даже в бою. Но это… это стоило того. — Прощай, Питер, — сказал он хладнокровно, одновременно с Сириусом поднимая волшебную палочку.
— Нет! — вдруг крикнул Гарри. Он бросился вперед и загородил Питера, повернувшись к волшебным палочкам, которые тут же были отведены в сторону. — Нельзя его убивать.
— Гарри, — прохрипел Сириус. — Из-за этого… выродка ты лишился родителей. Он лишил их жизни, лишил меня жизни и всего, что дорого мне.
— Знаю. И все же его нельзя убивать.
И Сириус, и Римус дрожали от ярости.
— Мы отведем его в замок, — сказал Гарри, умоляюще глядя на мужчин. — Передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан.
***
Первым по проходу к Гремучей иве двигался рыжий книззл, следом — Римус, который вел связанного Петтигрю и взвалил на себя большую часть веса мальчишки Уизли со сломанной ногой. Перед ним неспешно плыл бессознательный Северус Снейп, который, по мнению Сириуса, еще никогда прежде не выглядел лучше, чем сейчас. Мальчишеская часть него думала о том, чтобы пару раз чиркнуть головой Снейпа о низкий потолок.
Гарри и девочка — Гермиона — замыкали шествие.
Девочка.
Римус поклялся, что ее зовут Миа, но, по-видимому, были некоторые удручающие обстоятельства, ведь она выглядела иначе: была на пять лет моложе, чем при их последней встрече, имя у нее иное, а самое очевидное и печальное — она не знала его.
— Понимаешь, что это значит, Гарри? — спросил Сириус, пока они медленно продвигались по тоннелю, он проигнорировал резкий вздох девочки, когда голова Снейпа все-таки стукнулась о потолок, когда он потерял концентрацию. — Разоблачение Петтигрю?
— То, что ты теперь свободен.
— Да, — ответил Сириус и испустил вздох, который был похож на облегчение, надежду. Он прочистил горло. — А скажи, ты знаешь, что я твой крестный отец?
— Знаю.
Сириус улыбнулся, оглядываясь на мальчика, который был точной копией Джеймса.
— Хм-м… в волшебном мире крестные довольно важны. Я должен был стать… — начал он и остановился, в отчаянии провел рукой по лицу.
Подходящее ли сейчас время, чтобы признаться, что он виноват в том, что Гарри рос без него? Подходящее ли сейчас время, чтобы рассказать мальчику о связи и о том, что из-за семейных уз он чувствовал принадлежность Гарри ему? Или же это будет слишком?
— Ну, твои родители назначили меня твоим опекуном, — с некоторой неловкостью продолжил он, хотя выбранное слово казалось ему неподходящим. — Я, разумеется, пойму, если ты захочешь остаться с дядей и тетей… — конечно, не поймет, — но ты все-таки подумай. Мое доброе имя восстановлено… может, если бы ты захотел… э-э… другой дом…
— Ты хочешь, чтобы я жил с тобой? — воскликнул Гарри. — Уехал от Дурслей?
— Я так и знал, что ты будешь против…
— Ты с ума сошел? — прохрипел Гарри.
Сириус остановился и повернулся лицом к своему крестнику, который смотрел на него таким ясным и проницательным взглядом. Лишь краем глаза Блэк взглянул на ведьму рядом с Гарри, та доброжелательно улыбалась ему, выглядя как любовь всей его жизни, исчезнувшая четырнадцать лет назад.
«Неужели я помешался?» — мысленно гадал Сириус, а затем просто усмехнулся себе под нос.
— Я мечтаю расстаться с Дурслями! — голос Гарри отвлек внимание Сириуса от девочки. — А дом у тебя есть? Когда можно туда поехать?
Энтузиазм мальчика забавлял Сириуса, и это так сильно напоминало Джеймса, что становилось больно. Он заметил, что Гарри явно не грустил из-за переезда от Дурслей, а после нескольких личных встреч с Петунией и Верноном, Сириус задался целью чуть позже узнать о жизни крестника под крышей этих людей.
— Значит, ты согласен? Серьезно?
Гарри ухмыльнулся.
— Да, серьезно!
Все также левитируя Снейпа по проходу к Гремучей иве, Сириус отступил назад, чтобы пропустить Гарри и девочку через выход у дерева, а затем сам оказался на свежем воздухе. Он глубоко вздохнул, впервые за двенадцать лет почувствовав себя свободным.
— Одно неверное движение, Питер, — грозно предупредил Римус, но вдруг резко рухнул на колени, ухватившись за грудь и задыхаясь. — Сириус…
«О, нет», — глаза Сириуса тут же метнулись к небу, облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет.
— О, нет! — ахнула Гермиона и встала перед Гарри, будто она могла защитить его от трансформированного оборотня. Эта ситуация рассмешила бы Сириуса, если бы они не находились в невероятной опасности.
Сириус встал между подростками и дрожащим Римусом, который, стиснув челюсть, пытался сдержать крики, когда боль пронзила все его тело. Зная о неизбежности происходящего, Сириус обернулся к ней и пристально посмотрел в глубокие карие глаза.
— Беги, — прошептал он. — Бегите немедленно!
Гарри рванулся к Рону, чтобы освободить его от наручников, связанных с Питером и Римусом, но Сириус без церемоний обхватил его поперек туловища и отбросил к девочке.
— Предоставь это мне. Хватай ее и беги!
Раздался грозный рык. Лицо Римуса вытягивалось, то же происходило и с телом. Эхом разнесся звук треснувших костей, и Сириус услышал всхлип девочки. Она и Гарри застыли на месте.
Он бросился вперед и схватил своего крестника за плечи, выводя его из оцепенения.
— Гарри! Береги ее… будьте осторожны. Это твоя работа, — сказал он и отступил, его тело приняло анимагическую форму как раз в тот момент, когда полностью трансформированный Лунатик вытянулся и издал пронзительный вой.
Едва оборотень вырвался из наручников, связанных с Роном и Питером, и вновь напал на раненого мальчика на земле, Бродяга схватил Лунатика за холку и потащил в сторону.
Не в первый раз в своей жизни Сириус почувствовал, как когти оборотня впились в его плоть.
Все же они отцепились друг от друга, Бродяга злобно зарычал, преграждая волку путь к Гремучей иве. Лунатик давил доминантным чувством, и Сириус почувствовал желание подчиниться, но все же сопротивлялся. Оборотень заметил непослушание члена своей стаи и зарычал, вцепившись челюстями в кожу и мех на спине Бродяги. Тишину разорвал вой и громовое рычание.
Лунатик тут же выпрямился и отпустил его. Бродяга хныкал, его морда и спина были в крови, он смотрел, как Лунатик во весь опор мчался к Запретному лесу. Бродяга заскулил, собрал все силы и бросился за оборотнем, но добрался только до Черного озера, где рухнул на землю.
— Сириус!
Он слышал окрики Гарри, когда превратился в человека, и знакомое леденящее чувство пронзило его внутренности.
— Нет, — Сириус застонал от боли и надвигающегося страха; дементоры, не меньше сотни, скользили к нему со всех сторон. В его голове зазвучал голос Мии, она умоляла его не оставлять ее, умоляла остаться с ней. Ему нужно было остаться. Когда он вернулся, ее уже не было. Почему он не остался?
Глупый. Упрямый.
— Гермиона, подумай о чем-то счастливом! — умолял Гарри.
«О самом счастливом моменте», — подумал Сириус, его глаза закрылись, холод пробрал до костей. В груди ощущалось сильное давление, казалось, что связь души натянулась, превратившись в броню.
Подумай о самом счастливом моменте.
Кубок по квиддичу, коридор пятого этажа, идентичные шрамы в форме полумесяца, летающий байк, утренний кофе, красные простыни и ванна на когтистых лапах. Олень, оборотень и лиса, бегущие меж деревьев. Огненно-рыжие волосы и зеленые глаза, маленький мальчик с черными волосами. Клубничное мороженое, золотой браслет, серебряная цепочка и кольцо с опалом.
Ощущение огневиски в поцелуе.
Янтарные глаза.
— Экспекто патронум! Гермиона, повторяй! Экспекто патронум!