Глава 118. Общая связь

Свисающий с кончиков моих пальцев, ты фантомная конечностьНачни скользить, ветки отмирают, я погребен под нимДумал, что я карабкаюсь рядом с тобой, ты оставил меня позадиЯ видел наше будущее впереди, теперь оно рушитсяFlyleaf — Avalanche
25 декабря 1995 года
В поздний рождественский вечер Сириус нашел Гермиону, свернувшейся калачиком в библиотеке с книгой. У него выдался самый лучший праздник за последние годы, ведь начальник тюрьмы не приносил елки к Рождеству в Азкабан.
— Привет, — сказал он, улыбаясь маленькой ведьме, которая обернулась на звук его голоса и улыбнулась в ответ, оторвавшись от своего учебника.
— Привет, Сириус.
Опустившись в большое кожаное кресло напротив нее, он поставил на стол между ними две дымящиеся кружки с горячим шоколадом. Он указал на одну из них, а она мило покраснела, принимая кружку. Румянец на ее щеках напомнил ему о диких пионах, растущих снаружи теплиц Хогвартса.
— Очень вкусно, — сделав глоток, сказала она.
— Рецепт Римуса. И шоколад Римуса, но я не говорил тебе этого, — и он подмигнул ей.
Ее смех способен разорвать его сердце на куски.
— Как Рождество? — вежливо спросила она, делая еще один глоток своего напитка, закрывая книгу и кладя ее на диван рядом с собой.
— Великолепно, — радостно ответил он. — В кругу семьи и друзей, повсюду украшения, которые делают все возможное, чтобы придать этому отвратному месту праздничный уют, — он усмехнулся, а затем снова посмотрел на нее сверху вниз, заметив краткую вспышку печали в ее глазах. — По крайней мере, было довольно весело, пока вы не вернулись из больницы святого Мунго. Все нормально? Мы довольно близки с Молли, но я не настолько глуп, чтобы задавать ей вопросы, спрашивая, что не так, а то вдруг в этом есть моя вина.
Гермиона покачала головой.
— Вы не сделали ничего такого. Очень великодушно с вашей стороны — вот так принять нас всех в свой дом.
— Великодушно с вашей стороны — сжалиться и составить мне компанию.
Она прикусила нижнюю губу, пряча самую слабую из улыбок.
— Миссис Уизли расстроена, потому что мистер Уизли позволил одному практиканту наложить швы на его рану, как магглу.
Сириус усмехнулся, весело закатив глаза.
— Это когда втыкают иголку с ниткой в кожу?
— Да.
Он покачал головой, просто представив выражение лица Молли, когда она это увидела.
— Артур очарован самыми странными маггловскими вещами. Я же придерживаюсь главного: еды, музыки и одежды. Ладно, я понял, почему Молли расстроена, но с вами-то что?
Гермиона нахмурилась, больше не пытаясь скрыть свою печаль. Она опустила взгляд в кружку с горячим шоколадом, как будто хотела спрятаться в ней.
День начался с горы подарков. Гарри радовался, что сможет провести Рождество на площади Гриммо, и даже планировщик домашних заданий, подаренный Гермионой, не смог испортить его настроение. Вот только поездка в больницу, казалось, всех расстроила.
— В больнице мы встретили Невилла.
Чувствуя себя ужасно, Сириус нахмурил брови, ему следовало приложить усилия, чтобы узнать о сыне своих самых близких друзей чуть больше. С другой стороны, ему вспомнилась мать Фрэнка, которая добровольно не подпустила бы своего внука к нему без участия авроров.
— С ним что-то случилось? Римус упоминал, что у Невилла иногда возникают проблемы с котлами.
— Нет. Он… он навещал своих родителей.
Сириус с трудом сглотнул и прошептал:
— Алису и Фрэнка?
— Вы их знаете?
— Я… знал их. Я уже был в Азкабане, когда услышал, что с ними случилось. Когда авроры привели мою…
— Беллатрису Лестрейндж?
— Ты не тронешь мою семью, сука!
— Ты смеешь так со мной разговаривать? Ты хоть представляешь, кто я? — Беллатриса закричала на Мию, ее руки дрожали от ярости, а глаза горели ненавистью.
Теперь-то он понимал, что Миа знала, кем была Беллатриса. Именно, кем она была и на что была способна.
— Ты грязный предатель крови, я буду наслаждаться твоими предсмертными криками! — угрожала Беллатриса.
В тот момент Сириуса охватил страх. Благодаря ему Миа встретила чокнутую ведьму, ведь это он потащил ее с собой на свадьбу Нарциссы, он винил себя. Вот только Миа даже не дрогнула в ответ на угрозу, произнесенную его кузиной. Вместо этого она нашла что ответить.
— И я буду наслаждаться, наблюдая, как ты умираешь… задыхаясь.
Даже годы спустя, со всем своим знанием о Мии, Гермионе и дурацком Маховике времени, Сириус гадал, что именно она тогда имела в виду.
— Моя кузина, — прорычал он, вырываясь из своих мыслей. — Если кому и место в Азкабане, так это ей.
— То, что с ними случилось, ужасно, — прошептала Гермиона, — и тяжело видеть Невилла таким грустным. Хотела бы я хоть что-нибудь сделать.
Сириус приподнял бровь.
— А ты сможешь?
Оказавшись в прошлом, Гермиона уже знала все события наперед. О том, что случилось с Алисой и Фрэнком. О том, что случилось с ним самим и Римусом. О том, что случилось с Лили и Джеймсом. Почему она бездействовала, не остановила все это?
— Конечно, — упорствовала Гермиона. — Я просто не знаю, что.
Сириус нахмурился и поднес кружку к губам.
— Я уверен, ты что-нибудь придумаешь, — заверил он ее, не до конца веря собственным словам.
***
Как при таком шуме все семейство Уизли и Гарри спокойно проспали, — не понятно, но стоило Гермионе услышать крик, как она вскочила со своей кровати и выбежала за дверь, крепко сжимая палочку в руке, хотя ей прекрасно известно, что нельзя использовать магию вне Хогвартса.
Живоглот следовал за ней по пятам, когда она начала спускаться по лестнице, ведомая криками, пока не оказалась перед дверью, ведущей к спальне Сириуса. Сердце таранило ребра, она слышала стенания по ту сторону двери. Гермиона взглянула на лестницу, надеясь, что кто-нибудь еще примчится на помощь. Разрываясь между беспокойством за Сириуса и нежеланием вторгаться в личную жизнь мужчины, она потянулась к дверной ручке и слегка повернула ее.
В кромешной темноте едва что можно было разглядеть, кроме гуляющих теней, но стоило только Сириусу снова испуганно завопить, как она смогла увидеть его силуэт, тело металось во сне. Этот звук вызвал слезы у нее на глазах, она не знала, что делать. В голову закрадывались мысли немедленно уйти и закрыть дверь, ведь это его личное дело, и он, вероятно, разозлится на нее, когда проснется и увидит, что она прокралась в его спальню.
Прежде чем она успела подумать, что делать, дверь открылась еще шире. Она посмотрела вниз и тихо прошипела:
— Живоглот! Иди сюда!
Вальяжной походкой Живоглот вошел в комнату Сириуса и запрыгнул к нему на кровать, свернувшись калачиком рядом со спящим мужчиной. Почти мгновенно Сириус перестал стонать. Гермиона заметила, как его дыхание выровнялось. Она испустила долгий вздох облегчения, и боль в ее груди поутихла.
Не зная, как поступить дальше, она отступила в коридор, прислонилась спиной к стене и сползла на пол, подтянув колени к груди. Гермиона надеялась, что как только Сириус уснет, она сможет позвать Живоглота и вывести его из комнаты. Если же Сириус проснется и заметит ее фамильяра в своей постели, у него, скорее всего, возникнут вопросы, а она даже не будет знать, как на них ответить, не покраснев от неловкости.
Не прошло и двадцати минут, как ее глаза отяжелели и закрылись сами по себе.
***
— Гермиона? — прошептал Римус, когда наткнулся на юную ведьму, спящую в коридоре и крепко сжимающую в руке палочку. — Гермиона, ты в порядке?
Она несколько раз моргнула, глядя на него снизу вверх.
— Профессор?
Римус, как обычно, поморщился при упоминании должности.
— Гермиона, почему ты сидишь возле спальни Сириуса? — спросил он, просовывая голову в приоткрытую дверь, чтобы увидеть своего друга, свернувшегося калачиком на кровати, закинув руку на уродливого кота Гермионы, оба тихо посапывали.
— Я услышала шум, — нервно пробормотала Гермиона. — Он… он кричал.
Римус в понимании нахмурился.
— О, прости, Гермиона. Обычно он накладывает заглушающие чары.
— Обычно? — ее глаза расширились. — И часто такое случается?
Он печально опустил голову.
— Он пробыл в Азкабане двенадцать лет. Сильное воздействие дементоров должно было сделать его либо обезумевшим, либо ослабевшим. Мне неприятно это говорить, но ему повезло, что он выбрался с одними лишь кошмарами и воспоминаниями. Я пытаюсь помочь, когда он мне позволяет, — он оглянулся на спальню своего лучшего друга и вздохнул. — Он очень упрямый человек.
— Гарри тоже снятся кошмары, — призналась Гермиона. — Рон рассказал, что он разговаривает во сне, иногда кричит и плачет. Он не хочет говорить о них с кем-либо, но еще меньше — со мной. Поэтому я прошу Рона позаботиться о нем. Я хотела… — начала она, заглядывая в комнату Сириуса.
— Что?
— Мне не нравится, что Сириусу снятся кошмары. Из-за этого что-то внутри меня начинает болеть, — она поднесла руку к грудине, надавив двумя пальцами чуть ниже впадинки на горле. — Я чувствую то же самое, когда знаю, что Гарри снятся кошмары или он в опасности.
— Так… часто? — сказал Римус, пытаясь разрядить обстановку.
— И я чувствую то же самое во время полнолуния.
Его глаза расширились от шока при ее словах.
— О, простите, — она прикрыла рот, явно смутившись. — Не знаю, почему я это сказала. Не знаю, почему я такое чувствую. Я всего лишь…
— У тебя доброе сердце, Гермиона, — сказал он, и в груди у него потеплело от мысли, что она беспокоится за него. — У тебя есть дар сопереживания. В этом нет ничего плохого.
— Я не чувствую того же по отношению к другим. Даже к Рону.
Пока Римус обдумывал ее слова, он сохранял невозмутимое выражение лица. Для него это имело смысл. Он, Гарри и Сириус в итоге разделят с ней глубокие магические узы, хотя на данном этапе ни одна из связей не была запечатана или спровоцирована, по крайней мере, с ее стороны. Тем не менее, именно эмоции стали тем толчком для подготовки связей: семейной с Гарри, душевной с Сириусом и со стаей с ним.
— Что ж… — он почесал затылок, пытаясь выдумать ложь, способную на время удовлетворить ее любопытство. — Полагаю, Гарри, Сириус и я сам должны считать, что нам повезло, что ты беспокоишься о нас. Хотя, уверяю, в этом нет необходимости. Уже поздно, я хотел выпить чашечку чая. Присоединишься ко мне?
Гермиона подпрыгнула, когда Живоглот выпорхнул из комнаты Сириуса.
— Нет, спасибо, профессор. Я всего лишь… я хотела быть уверенной, что у Сириуса все хорошо, — сказала она, а затем повернулась лицом к лестнице.
— Я… я позабочусь о нем, — крикнул Римус ей вслед. — Обещаю, — мягко добавил он, чувствуя легкость, когда она улыбнулась.
Стоило ей скрыться из виду, как Римус вошел в комнату Сириуса и вздохнул, закрыв за собой дверь. Ему удалось разглядеть, как Сириус зашевелился без книззла в руках. Нахмурившись, Римус приподнял одеяло и заглянул под него, убеждаясь, что его друг одет.
— Хвала Мерлину, — он пихнул Сириуса в бок. — Подвинься.
Глаза Сириуса медленно открылись.
— Кто ты?
— Двигайся, — Римус снова толкнул его, а затем заполз на матрас. Он прислонился спиной к изголовью кровати и зевнул, глядя на Сириуса, растянувшегося поперек кровати, его ноги почти свисали с края. — Тебе приснился кошмар.
— Ничего нового, — проворчал Сириус в подушку.
— Тебя услышала Гермиона.
— Блять, — Сириус громко вздохнул и повернулся, глядя затуманенными глазами на своего друга. — Она в порядке?
— Беспокоится о тебе. Лучше поспи.
— Все не так, — признал Сириус, сев и посмотрев на правую сторону кровати, что оставалась пустой.
— Да, — прошептал Римус, проводя рукой по свободному месту рядом с собой, где обычно спала Миа, а рядом с ней — Джеймс. Когда он почувствовал, как Сириус взял его руку и опустил себе на макушку, Римус закатил глаза. — Серьезно?
Сириус надулся и подтолкнул его локтем.
— Ну же, мне кошмар приснился.
Застонав, Римус неловко запустил пальцы в волосы Сириуса.
— Так лучше?
— Ты отстой, Лунатик.
Римус громко рассмеялся.
— Мерлин, нам настолько тяжело, да?
— Даже слишком.
— Не говори об этом Доре.
— Рано или поздно она все равно узнает, — пробормотал Сириус, скрывая зевоту. — Однажды у нас будет все. Миа ляжет справа от тебя там, где она и должна быть, моя голова будет покоиться на ее коленях там, где и должна быть. И если захочешь, можешь положить мою кузину слева от себя.
— Думаю, нам пора прекращать делить постель в тридцать пять.
— В пятьдесят, — возразил Сириус.
Римус издал самоуничижительный смешок, потирая уставшие глаза свободной рукой.
— Это странно, Бродяга.
— Ладно, — уступил Сириус. — Остановимся на сорока пяти. Да и какая вообще разница. Ты все равно так стар, что годишься Тонкс в отцы.
— Спи уже, лицемер.
***
11 января 1996 года
— Нет, — уперся Сириус, качая головой, когда посмотрел на письмо, подписанное Дамблдором, в своих руках. Он взмахнул палочкой над пергаментом, проверяя подпись, и нахмурился, когда ничего не произошло. — Старик сошел с ума. Мне плевать на его слова. Я знаю, каково это, когда тебя учат Окклюменции. Человек, занимавшийся со мной, любил меня больше всего на свете, но сам процесс все еще причинял адскую боль.
Глядя с прищуром на Снейпа со скрещенными на груди руками и спрятанными ладонями в складках мантии, Сириус в равной мере отвечал презрением.
— Такова ситуация, Блэк, — протянул Снейп. — Ничего не зависит от тебя. Директор попросил, нет, потребовал, чтобы мальчишку обучали, и мне приказано выполнить задание.
— Сириус, Дамблдор сказал, что Северус лучше всех подходит для этой работы, — прошептал Римус. Тонкс стояла рядом с Сириусом, положив руку ему на плечо. — Гарри это нужно.
— Почему он? — не унимался Сириус.
— Все просто: директор хочет, чтобы все было сделано правильно, — усмехнулся Снейп.
— И как я пойму, что ты сделаешь правильно? — Сириус сверлил мужчину свирепым взглядом. — Почему я должен верить, что ты не ищешь предлог помучить Гарри?
— У меня есть дела поважнее, чем слоняться в сознании наглого пятнадцатилетнего подростка, — Снейп нахмурился. — И не смей сомневаться в моих способностях, пес.
— Я буду сомневаться во всем, что я, мать твою, захочу, большеносый ты гребаный мудак.
Внезапно перед его лицом появилась палочка, и Снейп сердито закричал:
— Легилименс!
— Ты всегда такая пиздецки тугая, — Сириус громко застонал, обхватив талию Мии. Она вплотную прижималась к нему спиной, кожа блестела от пота.
— Ты готова, милая?
Посмотрев через плечо Мии, Сириус увидел, как пристальный взгляд Римуса буквально просил ее разрешения присоединиться к ним. Они двигались вместе, как единый механизм, стонали, рычали и мычали втроем. Каждый раз, когда Римус выходил из нее, Сириус погружался, при этом прокладывая влажную дорожку поцелуев по ее позвоночнику.
— Мне надо… Пожалуйста, Римус.
— Вы?.. Вы чувствуете?
Чувствуя приближение и будучи не в силах сдерживаться, Сириус наклонил ее голову набок, обнажая шею и плечо для Римуса, чьи глаза засветились золотом, когда он посмотрел на чистую плоть. Сириус прижался губами к губам Мии, почувствовав, как она на мгновение напряглась, когда Римус укусил ее.
— Сукин сын! — выругался Сириус, когда Снейп, наконец, покинул его сознание. Он бросился на слизеринца, но кто-то удержал его на месте, вероятнее всего, это был Римус. — Тебе не жить, Нюниус! Ты, блядь, труп!
— Какого черта? — воскликнула Тонкс, когда Сириус продолжал вырываться из хватки Римуса, чтобы наброситься на Снейпа. Переводя взгляд на Мастера зелий, она спросила: — Что ты сделал?
— Доказал свои способности, — сказал Снейп с самодовольным видом.
— Что произошло? — спросил Римус Сириуса, выглядя потрясенным. — Что он видел?
Разозленный Сириус сначала протер глаза, ощутив, что они мокрые. Затем он похлопал по плечу, на котором была метка стаи, и стиснул челюсть.
— Сад.
Быстрее, чем когда-либо, глаза Римуса стали ярко-золотыми. Тонкс не успела и шага сделать, чтобы встать у него на пути, как Римус уже послал сжатый кулак в челюсть Снейпа, повалив того на пол.
— Римус! — выкрикнула Тонкс.
Дверь распахнулась, вошедшая Молли ахнула при виде рычащего Римуса, нависшего над распростертым на полу Снейпом. Тонкс пыталась оттащить его назад, в то время как Сириус сидел за столом, запустив руки в волосы и с силой натягивая пряди, его плечи дрожали.
— Что здесь происходит?! — взвизгнула Молли.
— Незаконченное дело, — прорычал Римус Снейпу сверху вниз.
— Римус, давай пройдемся, — упорствовала Тонкс, дергая его за руку, пока он, наконец, не отступил, позволив ей увести его из комнаты.
— Что случилось? — потребовала ответа Молли, она повернулась к Сириусу, который в ответ лишь подтолкнул к ней письмо Дамблдора. Она прочитала просьбу, а затем вздохнула, посмотрев на поднимающегося на ноги Снейпа, он выглядел невероятно оскорбленным, но в то же время безумно гордым собой. — Могу я оставить вас одних в комнате, пока сама схожу за Гарри, чтобы он узнал эту информацию?
Сириус сухо кивнул ей, злясь, что его руки все еще дрожат.
— Взрослые люди, — пробурчала Молли себе под нос, она покинула комнату и закрыла за собой дверь.
— Ты не имел права, — прорычал Сириус.
— Может, при следующей встрече я подвешу тебя вниз головой за лодыжку, — прошипел Снейп, его черные глаза сузились. — Или приведу к оборотню.
Тишина заполнила комнату, стоило только Сириусу заставить себя успокоиться. Снейп невербально наложил исцеляющее заклинание на свое лицо. Прошло не так много времени, прежде чем Гарри вошел в комнату с таким видом, будто шел на плаху. Он кашлянул, чтобы объявить о своем присутствии.
После глубокого вдоха Сириус попытался придать своему лицу спокойное выражение. В любом случае, невозможно объяснить произошедшее, и это только заставило бы Гарри бояться занятий по Окклюменции.
— Сядьте, Поттер, — приказал Снейп.
— Знаешь, Снейп, — громко сказал Сириус, отвалив свой стул на задние ножки и глядя в потолок, поскольку он не мог смотреть на лицо Снейпа, не видя, как оно багровеет, — я предпочитаю, чтобы ты не отдавал здесь приказов. Это мой дом, понимаешь ли.
— Предполагалось, что мы поговорим с глазу на глаз, Поттер, — выдавил Снейп, — но Блэк…
— Я его крестный. Имею право.
— Я здесь по распоряжению Дамблдора.
— Тебе все еще нужно мое разрешение.
— Но, ради всего святого, оставайся, Блэк. Я знаю, ты любишь чувствовать себя… причастным. Поделись с мальчишкой тем, что хочет директор. Я знаю, ты хорошо… делишься.
Глаза Сириуса расширились, и на ум быстро пришел образ его самого в садах с Римусом и Мией.
— Это как прикажешь понимать? — с громким стуком Сириус опустил свой стул на все четыре ноги.
Снейп злорадно усмехнулся.
— Да, я понимаю, ты должен быть… ах… расстроен тем, что не делаешь ничего полезного, — с легким нажимом на последнее слово, — для Ордена.
Сириус вновь вперил взгляд в столешницу, прикладывая все усилия, чтобы обуздать свой гнев, на который Гарри и так уже насмотрелся за короткое время, проведенное с ним. Не хотелось бы, чтобы крестник думал о нем плохо, но трудно игнорировать тот факт, что Снейп стал свидетелем одного из самых священных и интимных воспоминаний Сириуса на сегодняшний день. Чего-то, во что даже Джеймс не был полностью посвящен, хотя он являлся частью стаи.
Будучи неспособным говорить не на повышенных тонах, Сириус промолчал, а Снейп воспринял это как знак продолжать.
— Директор послал меня передать вам его желание, Поттер, чтобы в этом семестре вы изучали Окклюменцию.
— Что изучать? — не понял Гарри.
— Окклюменцию, Поттер. Магическую защиту ума от проникновения извне. Малоизвестный раздел магии, но крайне полезный.
— Почему я должен изучать окклю… как ее? — выпалил Гарри.
— Потому что так считает нужным директор, — хладнокровно ответил Снейп. — Вы будете получать индивидуальные уроки раз в неделю, но никому не скажете об этом, в первую очередь Долорес Амбридж. Вам понятно?
— Да. Кто будет меня учить?
Снейп приподнял бровь.
— Я.
Сириус почувствовал панику Гарри и, подняв взгляд, увидел испуганные зеленые глаза, смотрящие на него с мольбой о помощи. Он вздрогнул от этого зрелища, чувствуя себя таким невероятно неполноценным.
— Почему Дамблдор не может его учить? — несмотря на то, что он уже спрашивал раньше, он должен был выглядеть так, будто делает что-то ради блага мальчика. В противном случае он просто казался бы слабым, каким он себя и чувствовал — слабым и бесполезным. — Почему ты?
— Потому, видимо, что привилегия директора — поручать наименее приятные дела другим. Уверяю тебя, я не напрашивался. Жду вас в понедельник, в шесть вечера, Поттер. В моем кабинете. Если спросят — вы изучаете лекарственные зелья. Всякий, кто видел вас на моих занятиях, не усомнится, что вам это необходимо, — Снейп двинулся к двери, черный дорожный плащ вздулся за его спиной.
— Постой, — сказал Сириус и выпрямился на стуле.
Снейп снова повернулся к нему лицом.
— Я спешу, Блэк, в отличие от тебя, у меня нет бездны свободного времени.
— Тогда к делу, — сказал, поднимаясь, Сириус. Он не спускал глаз с палочки в руке своего врага детства. — Если услышу, что эти свои уроки Окклюменции ты используешь для того, чтобы притеснять Гарри, будешь иметь дело со мной.
— Как трогательно, — осклабился Снейп. — Но ты, полагаю, заметил, что Гарри пошел в отца?
— Заметил, — с гордостью сказал Сириус.
Снейп ухмыльнулся.
— Тогда ты догадываешься, насколько он высокомерен. Критика отскакивает от него, как от стенки горох.
Сириус оттолкнул стул в сторону и двинулся вокруг стола к Снейпу, на ходу вытащив волшебную палочку. Снейп выхватил свою. Оба изготовились: Сириус, пышущий яростью, Снейп, расчетливый и хладнокровный; глаза перебегают с палочки Сириуса на лицо и обратно.
Сириусу показалось, что он услышал, как Гарри позвал его по имени, но это мало что сделало, чтобы остановить его.
— Я тебя предупредил, Нюниус! Мне плевать, что Дамблдор считает тебя исправившимся. Я тебя лучше знаю!
— Так почему ты ему не скажешь? — прошептал Снейп. — Или боишься, что он не воспримет всерьез совет человека, который полгода прячется в материнском доме?
Челюсть Сириуса сжалась.
— Скажи мне, как поживает нынче Люциус Малфой? Поди, доволен, что его верный песик работает в Хогвартсе?
— Кстати, о песиках, — нежно сказал Снейп. — Ты знаешь, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул прошвырнуться? Ловко придумано, Блэк, — показаться на закрытой платформе. Железное оправдание, чтобы больше не высовывать нос из норы.
Сириус поднял свою палочку выше.
— Нет! — закричал Гарри и, опершись рукой на стол, перелетел через него, чтобы встать между ними. — Не надо, Сириус!
— Ты назвал меня трусом? — взревел Сириус и свободной рукой попытался оттолкнуть Гарри, но тот устоял.
— О, кажется, так.
— Гарри… не лезь… под ноги!
Дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли вместе с Гермионой, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал сам Артур.
— Исцелен! — объявил он, адресуя всей кухне в целом. — Абсолютно здоров!
Он и остальные Уизли замерли у двери, глядя на разыгравшуюся сцену, которая тоже прервалась в самом разгаре: Сириус и Снейп смотрели на вошедших, направив волшебные палочки друг другу в лицо, а Гарри, пытавшийся их развести, так и застыл с раскинутыми руками.
Взгляд Сириуса сразу же остановился на Гермионе, которая в ужасе смотрела на эту сцену.
— Разорви меня горгулья, — сказал мистер Уизли, перестав улыбаться, — что здесь происходит?
Сириус и Снейп опустили волшебные палочки.
— Понедельник, шесть вечера, Поттер, — и он ушел.
Сириус нахмурился, убирая палочку обратно в карман.
— Ничего, Артур. Просто дружеская беседа двух старых одноклассников, — с заметным усилием он улыбнулся. — Значит, ты вылечился? Это прекрасная новость. Прекрасная новость.
Разминая покрасневшие пальцы, Римус показался в дверном проеме. Он замер при виде большой группы и нахмурился, когда все посмотрели на него. Молли неодобрительно покачала головой.
— Артур, — Римус склонил голову в знак приветствия. — Хорошо выглядишь.
— Что это с тобой? — Артур указал на руку Римуса.
— Ничего такого, — заверил Римус, коротко взглянув на Гермиону. По тому, как он быстро отвел взгляд, Сириус понял, что в его голову все еще закрадывались мысли о скреплении связи стаи, и ему не хотелось связывать то воспоминание с несовершеннолетней ведьмой. — Всего лишь ударился обо что-то… неприятное.
***
14 февраля 1996 года
Ученики вернулись в Хогвартс, Уизли отправились в Нору, а Сириус снова остался в одиночестве на площади Гриммо. Благодаря миссиям Ордена Римус редко появлялся в доме, если только не наступала неделя перед полнолунием. К счастью, он знал, что большую часть времени компанию Сириусу составляла Дора.
Ужасное чувство невозможности купить что-либо на День святого Валентина одолевало Римуса, он не мог должным образом провести этот праздник со своей девушкой, а вечер в доме номер двенадцать едва ли веял романтикой. Он надеялся на понимание Доры.
Когда он вернулся в штаб-квартиру, то был потрясен при виде столовой, освещенной свечами и накрытой на двоих.
— Что?.. — едва он произнес, пребывая в шоке.
— Сириус все организовал, — Дора лучезарно улыбнулась и поцеловала его.
— В обмен на что? — с ноткой подозрения спросил Римус.
— Даже спустя столько лет не доверяешь мне, Лунатик? — из-за угла вышел Сириус с большой коробкой в руках.
— Ни капельки, Бродяга, — ответил Римус с легкой улыбкой, тронувшей уголок его рта.
— Он попросил меня забрать кое-что из Косого переулка, — заверила Дора.
Сириус улыбнулся, глядя на длинную коробку в своих руках.
— Подарок на День святого Валентина для Гермионы.
И Римус, и Дора расширили глаза от шока при этом откровении, но первым заговорил Римус.
— Сириус, понимаю, время приближается, но ей все еще только шестнадцать и…
Сириус задумчиво кивнул и с печальным вздохом протянул коробку Римусу.
— Знаю, но это же традиция. Она всегда вредничала из-за покупок, но был всего один подарок, который ведьма могла оценить по достоинству, — он улыбнулся, а затем слегка склонил голову на прощание каждому из них, прежде чем повернулся и вышел из Сво бодный м ир ра нобэ комнаты.
По некоторым предположениям, Сириус отправился провести День святого Валентина в одиночестве в комнате с Клювокрылом и бутылкой скотча. В последнее время на него хотя бы отдаленно влиял только маггловский ликер. По его словам, огневиски нужен только, чтобы пить за воспоминания.
Дора поджала губы, глядя на коробку.
— О чем он?
Неторопливо Римус открыл коробку и улыбнулся при виде большого выбора шоколадных конфет. На крышке была написанная от руки открытка: «Моей ведьме, что еще даже не знает всей глубины моей любви… и ее глупому оборотню, который якобы ей нравится больше, чем я».
— Миа ненавидела День святого Валентина, — задумчиво сказал Римус. — Она не любила банальные подарки, а Сириус однажды вляпался в историю с ведьмами, пытавшимися подсыпать любовные зелья ему в еду. Поэтому, когда они начали встречаться, Сириус покупал ей коробку шоколадных конфет, а потом дарил их мне. Она говорила, что забота обо мне — лучший подарок, который… — его голос сорвался, и он плотно сжал губы, борясь с нарастающими эмоциями.
Дора мило улыбнулась ему и, выхватив одну конфету из коробки, с ухмылкой отправила ее в рот.
— Я говорила это раньше, но, думаю, мне нравится Миа Поттер.