Глава 127. Выбор Сириуса

Я умирал каждый день в ожидании тебя,
Дорогая, не бойся.Я любил тебя тысячу лет,Я буду любить тебя еще тысячу лет.Время привело твое сердце ко мне.Я любил тебя тысячу лет,Я буду любить тебя еще тысячу лет.Christina Perri — A Thousand Years
19 сентября 1998 года
— Ты чертов эгоист!
Позади Мии с громким свистом взревел камин, из которого чуть позже появился Римус. Сириус приготовился к еще одному удару, но его не последовало, и он воспользовался шансом взглянуть на Римуса и мотнуть головой в сторону Гарри. С тяжелым вздохом Римус подошел к Гарри, повел палочкой и дверь захлопнулась. Вопли Вальбурги, вызванные криком Мии, заглохли.
Сириус шагнул ближе к Мии, будто и не было той пощечины и обзывательств. Он обхватил ее щеки ладонями, взглянул в глаза с дикой ухмылкой.
— Миа.
— Отвали со своим «Миа», задница ты этакая! — зарычав от злости, она изо всех сил ударила его по плечу, что, учитывая ее маленькое телосложение, вышло на удивление сильно.
Все также испытывая трепет перед ее присутствием, Сириус погладил ее медово-каштановые локоны.
— О, нет, даже не смей! — она высвободилась от его рук. — Держи свои грязные лапы подальше от меня, Сириус Блэк! Я зла на тебя! — вспыхнула она, ее сдерживаемая ранее ярость вылилась в новую пощечину.
Это вывело Сириуса из оцепенения. Он отшатнулся, зарычав от резкой боли в щеке.
— Какого хрена? Почему ты бьешь меня?
Она снова бросилась к нему и несколько раз ударила его в грудь.
— Я бью тебя, потому что ты это заслужил! Ты оставил меня! — закричала Миа, в конце ее голос надломился из-за нахлынувших слез.
Глаза Сириуса расширились от непонимания.
— Не я тебя оставил, а ты меня!
— Это ненамеренно, придурок! У меня и выбора-то не было! И я пыталась сказать тебе, но ты, блять, взбесился и вылетел за гребаную дверь!
В углу абсолютно неподвижно стоял сбитый с толку Гарри, разворачивающаяся перед ним сцена вызывала много вопросов. Он знал, что Гермиона, когда уходила чуть ранее, надела простое, скромное маггловское платье, а теперь она одета в… Он намеренно отвел взгляд от ее ног, вместо этого с прищуром оглядев ее волосы, которые странным образом стали длиннее. В голове возникла иррациональная мысль, когда он усомнился в своей адекватности.
— Римус? — неуверенно прошептал он, когда мужчина встал рядом с ним.
— Нам лучше переждать, — посоветовал Римус.
— Римус, Гермиона только что сказала «блять».
— Есть такое.
— И еще больше ругательств, которых я никогда не слышал от нее, — Гарри замешкался. — Гермиона не ругается матом.
Римус фыркнул.
— Теперь ругается.
— Ай! — вскрикнул Сириус, когда Миа снова набросилась на него, ударяя по любой доступной части тела. — Женщина, перестань, блять, бить меня! — запротестовал он, уворачиваясь и отбиваясь от ее молотящих кулаков.
Остановившись на мгновение, она приподняла бровь, словно бросая ему вызов.
— Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я вообще должна перестать тебя бить!
Сириус усмехнулся, увидев дикий блеск в ее глазах.
— Чтобы я мог сделать так, — он запустил пальцы в ее волосы и грубо притянул к себе. Она зарычала, и наверняка чуть позже ему прилетит еще оплеуха, но прежде, чем у нее появился шанс снова начать кричать, он прижался своими губами к ее. Мерлин, ну какова она на вкус.
Его пальцы расслабились в ее волосах, хотя он крепко прижимал ее к себе одной рукой, пока другая скользнула к талии. Он резко притянул ее к себе еще ближе, чтобы она почувствовала, как сильно он по ней скучал.
Миа заскулила в ответ, после чего приоткрыла рот, плотно прильнув своими губами к его губам. Он застонал, ее язык скользнул в его рот, и она с легкостью запрыгнула на него, обхватив ногами его талию. Сириус тут же прижал ее к ближайшей стене с такой силой, что висевшие рядом картины задрожали. Он продолжал поглощать ее, сжимая ее задницу обеими руками.
После долгой разлуки их тела притягивало друг к другу, словно магнитом, они страстно желали соединиться и никогда больше не расставаться.
Это совсем не тот сладкий, нежный прощальный поцелуй, которым он чуть ранее одарил Гермиону в библиотеке, и совсем не те страстные объятия посреди битвы всего несколько месяцев назад. Это Миа. Там, где Гермиона — тепло, Миа — огонь. Там, где Гермиона мягка, уступчива и податлива, Миа тверда, требовательна и напориста. Там, где Гермиона застенчива, Миа же сейчас покусывала его нижнюю губу.
Он ощутил вкус крови, слез и тот аромат, который явно принадлежал ей. Мерлин, помоги ему.
Она на вкус, как огневиски.
Следом за стоном Мии послышался чей-то голос, возможно, принадлежавший Гарри, который кажется произнес:
— Боже мой! Что здесь происходит?
— Дай им еще минутку, — сказал Римус. — Мы скоро все объясним, но им… это нужно.
Еще через минуту Миа отстранилась от Сириуса. Слезы струились по ее лицу, когда она, всхлипнув, произнесла:
— Я ненавижу тебя.
Сириус прижался лбом к ее лбу, пытаясь отдышаться.
— Я люблю тебя. Детка, я так сильно тебя люблю.
Миа прерывисто выдохнула и снова поцеловала его.
— Прости, что я не рассказала тебе.
— Теперь мне все понятно. Римус объяснил после случая в Визжащей хижине.
— Ты сердишься на меня?
Сириус тихо засмеялся, тоже стараясь не расплакаться, ведь с этим она справлялась за них двоих.
— Пиздецки как. Могу представить, как позже мы будем кричать друг на друга из-за целого ряда вещей. Но, по правде говоря, у меня было достаточно лет, чтобы смириться с этим, а сейчас я не хочу ссориться с тобой, — он губами проложил путь по ее щеке, вниз к подбородку и, наконец, задержался у местечка чуть ниже уха, после чего уткнулся лицом в массу медово-каштановых кудрей.
— Прости, Сириус, — прошептала она, запуская пальцы в его длинные черные волосы, из-за чего по его спине пробежала долгожданная дрожь. — Я больше не оставлю тебя.
Сириус ухмыльнулся, уткнувшись носом в местечко под ее ухом, прежде чем прошептать:
— Как мило, раз уж ты думаешь, что у тебя есть выбор, котенок.
— Кхм! — Римус громко прочистил горло, вовсю улыбаясь, когда они повернулись и с удивлением посмотрели на него.
Миа застенчиво улыбнулась Римусу, слегка смутившись собственного поведения, хотя в этом не было ничего нового, по крайней мере, для Римуса. Гарри же выглядел совершенно ошеломленным. Должно быть, Миа тоже обратила внимание на Гарри, поскольку она отстранилась от Сириуса, ее глаза засветились радостью.
Сириус улыбнулся, радуясь тому, какой счастливой она стала при виде его крестника. Однако улыбка тут же угасла, стоило ей воскликнуть:
— Джейми!
— О, нет, — тихо сказал Римус, он выглядел таким же напуганным, как и Сириус.
Она влетела в распростертые объятия Гарри, и он без всякого сомнения подхватил ее. Его глаза широко распахнулись, когда она осыпала поцелуями его щеки. Сириус с замиранием в сердце наблюдал за тем, как ее руки прошлись по плечам Гарри, а затем ослабли, поскольку она, вероятно, пришла к болезненному осознанию того, что волшебник, которого обнимала, не был ее братом.
— Гермиона?
Миа отстранилась от Гарри и посмотрела ему в глаза.
— Зеленые глаза, — шепотом произнесла она, протягивая руку, чтобы убрать волосы с его лба. Ее взгляд тут же метнулся к слегка поблекшему шраму в виде молнии, она отскочила от него, словно от огня. Ее руки дрожали, она обхватила себя руками, глядя на него со слезами на глазах.
— Гарри, — выдавила она.
Гарри посмотрел на нее с беспокойством во взгляде.
— Гермиона, что происходит?
Ее нижняя губа задрожала. Поднося руки ко рту, она закрыла глаза, несколько слезинок скатились по щекам.
— Римус… — выдохнула она и протянула к нему руки. — Я… я не могу.
С обеспокоенным выражением лица Римус сжал ее руку в знак поддержки.
— Все хорошо, милая.
Миа покачала головой и бросила последний взгляд на Гарри, затем развернулась и взбежала по лестнице.
— Мне сходить? — пробормотал Римус, неопределенно махнув в сторону лестницы. — Или ты?.. — он посмотрел на Сириуса, которого в этот момент сверлил гневным взглядом Гарри.
— Дай ей немного времени побыть одной, — предложил Сириус. — Уверен, у Гарри много вопросов, и я думаю, он бы не сильно обрадовался, если бы я пошел за ней, учитывая то, что только что произошло.
— Лучше и не скажешь, — отрезал Гарри.
— И я видел, как этот парень уничтожил Темного Лорда, так что, буду честен, я бы не хотел оставаться с ним наедине, Лунатик, — Сириус потянул Римуса за мантию, заставляя друга последовать за ним в другую комнату, в которой он налил стакан скотча для себя и два стакана огневиски для них.
— Ну же, Гарри, — Римус подвинул к нему хрустальный стакан. — Давай выпьем.
— Сначала отправь Тонкс Патронус, сообщи, что произошло, а затем закрой камин и поставь защиту от аппарации, — проинструктировал Сириус Римуса. — Я бы не хотел, чтобы кто-то появился без предупреждения. Ей не нужно быть перегруженной.
— Она и без того перегружена, Бродяга.
— Ладно, я не хочу быть перегруженным.
Римус молча согласился и вышел в другую комнату, чтобы закрыть камин, как того и попросил Сириус. В его отсутствие Сириус и Гарри сели, но так и не притронулись к стоящим перед ними напиткам. Когда Римус вернулся, он опустился за стол, улыбнувшись при виде лежащей перед ним книги с генеалогией.
— Кто-нибудь мне уже объяснит? — нетерпеливо рявкнул Гарри. — У меня море вопросов.
— Сначала выпей, — махнул рукой Сириус, наконец-то сделав изрядный глоток.
Сделав глубокий вдох, Римус начал:
— Как ты знаешь, мы, будучи детьми, имели удовольствие познакомиться с твоим отцом, — он выдержал паузу, — чего мы никогда не рассказывали, так это того, что нас обоих познакомила с Джеймсом его сестра.
— О, мы уже прошли это, — сказал Сириус Римусу, подтвердив кивком головы. — Дошли до того, что я рассказал о связях.
— А о Мии?
— Ну… не совсем. Гарри, у меня не было возможности сказать тебе, что сестра твоего отца на самом деле была удочерена. Мы узнали об этом лишь много лет спустя, она была магглорожденной ведьмой, потерявшей свою семью. Дамблдор привел ее к Поттерам, привел потому, что на ней была семейная реликвия Поттеров, — Сириус многозначительно посмотрел на Гарри.
У Гарри отвисла челюсть.
— Нет.
— Миа была… — начал Римус, но его быстро перебили.
— Миа, — прошептал Гарри. — Но ты назвал Гермиону… — он замолчал, наморщив лоб.
— Во время нашего седьмого года обучения в Хогвартсе, — снова начал Римус, — мы увидели шрам на руке Мии. Вырезанный на ее коже. Всего одно слово.
— Грязнокровка, — выдохнул Гарри.
Римус и Сириус со всей серьезностью кивнули.
Гарри недоверчиво покачал головой.
— Но это невозможно.
— Миа рассказала мне обо всем, — продолжил Римус. — Рассказала, что она родом из 1998 года и ее отправили в прошлое. Дамблдор дал ей омолаживающее зелье, устроил в чистокровную семью, сменил имя и отправил в Хогвартс, чтобы уберечь от Пожирателей смерти. Зелье изменило ее тело, но с возрастом шрамы появились снова. Когда появился тот, что у нее на руке, она не могла не рассказать мне правду. Она заставила дать клятву, что, когда придет время, я украду Маховик времени, дополню его функцией портключа и обманом заставлю Гермиону Грейнджер оказаться в 1971 году.
Глаза Гарри вспыхнули от этого откровения.
— Ты? Так это ты сделал? Ты отправил Гермиону в прошлое?
— Да.
— Как ты мог так поступить, Римус?!
— Потому что она попросила… нет, умоляла об этом, — глаза Римуса упрашивали Гарри понять его положение. — Гермиона была с нами много лет. Она построила жизнь вместе с нами. Ее поглотила такая паника при мысли, что она никогда не станет сестрой Джеймса, или моей подругой, или Сириуса…
Даже не отрываясь от своего напитка, Сириус почувствовал, как взгляд Римуса упал на него, при этом в его голове разверзлась настоящая битва: коснется ли это его вообще.
Помолчав, Римус прочистил горло и продолжил.
— Ты смог бы отказать Гермионе хоть в чем-нибудь, Гарри? Если бы она упрашивала, умоляла тебя, а затем попросила дать клятву? Найдется ли в этом мире хоть что-то, в чем бы ты смог ей отказать?
Гарри ответил без колебаний:
— Нет. Она… она моя Гермиона.
Сириус поднял глаза и увидел грустную улыбку на лице Римуса.
— Девятнадцать лет назад она была моей Мией. И я ей пообещал.
Гарри наклонился вперед и в отчаянии провел пальцами по волосам.
— Все так запутано. Я не понимаю, мы же вот только видели, как Гермиона спустилась вниз. Как долго ее не было?
— Сегодня вечером она исчезла, — тихим голосом ответил Сириус, проводя подушечкой большого пальца по ободку своего бокала. — Мы с Римусом проводили ее в библиотеку, где уже был Маховик времени.
— Сколько времени у нее прошло с тех пор?
— Восемь лет.
Глаза Гарри расширились.
— Она не изменилась. Или, ну, выглядит на тот же возраст.
— Это действие омолаживающего зелья.
Наклонив голову, Гарри старался переварить все то, что ему сейчас рассказали, и связать с той информацией Сириуса о давно потерянной тете.
— Она выросла с вами? Почему я не видел ни одной фотографии?
— Она забрала их, — сказал Римус. — И те немногие, в которых она была, исчезли.
— У меня есть парочка, — признался Сириус.
Римус повернулся к нему.
— Ты сохранил их?
— Я запер их в своей комнате. Помнишь, Дамблдор передал тебе мои вещи, когда меня отправили в Азкабан? Там была коробка, в которой я хранил все наши фотографии. Когда она исчезла, я спрятал их все.
— Та металлическая коробка, которую ты хранишь в своей комнате? — поинтересовался Гарри.
Сириус встретил взгляд Гарри с легкой улыбкой.
— Я покажу их тебе чуть позже. Хотя Миа, вероятно, все равно захочет тебе показать.
Наступила долгая пауза, во время которой Гарри и Римус потягивали огневиски, а Сириус взбалтывал скотч в стакане.
— Может объяснишь, что произошло в коридоре? — внезапно спросил Гарри.
Сириус фыркнул.
— Это действительно нуждается в объяснении?
Гарри сердито посмотрел на него.
— Да, Сириус.
Измученно вздохнув, Сириус провел рукой по лицу.
— Я не видел эту женщину — Мию, заметь, не Гермиону, а Мию — девятнадцать лет. Немного увлекся.
— Так ты и Гермиона… были… остаетесь… кем?
— Связанными душой, — ответил Сириус.
— Когда это произошло? — Гарри спросил.
— Могу сказать, что Гермиона спровоцировала связь души с ее стороны, когда вытащила меня из-за завесы. Она унесла эту связь с собой в прошлое, где встретила одиннадцатилетнего меня. Я спровоцировал свою душевную связь, когда поцеловал ее там.
— Ты раньше целовал Гермиону? — задал вопрос Гарри.
— Мию, — поправил Римус, — он поцеловал Мию.
— Я и Гермиону целовал, — признался Сириус.
— Точно, не так давно в библиотеке. Совсем из головы вылетело.
— Нет, я целовал ее перед этим.
Моргая, Римус уставился на него, нахмурив брови.
— Что? Когда?
— В разгар битвы, — Сириус ухмыльнулся, когда Гарри и Римус уставились на него разинув рты. — Нечего так смотреть. Я думал, мы умрем. Кроме того, как будто мне это впервой. Черт возьми, да я жениться собирался на этой ведьме.
— На Гермионе? — потрясенно уточнил Гарри.
— На Мии, — снова поправил Римус.
— Это одна и та же женщина! — рявкнул Сириус. — Это всего лишь гребаное прозвище!
— Гермиона ненавидит прозвища, — пробормотал Гарри.
— Минутку, ты сделал предложение Мии? — глаза Римуса расширились.
У Гарри отвисла челюсть, как будто до него только в этот момент дошла серьезность сказанного.
— Вы с Гермионой были помолвлены?
— И как я, мать твою, этого не знал? Ты сделал предложение Мии, а она мне не сказала? — не прекращал Римус, он выглядел слегка обескураженным этой информацией. — Я ее лучший друг. Она мне все рассказывала!
— Она не знала, придурок! — Сириус хмуро посмотрел на своего друга. — У меня не хватило смелости сделать это, а потом она, блять, исчезла, прежде чем у меня появился шанс задать ей гребаный вопрос. И ты не ее лучший друг, я ее лучший друг.
Римус закатил глаза, услышав это заявление.
— А Джеймс знал? Джеймс должен был знать. Вы делились всем. Он даже прислал тебе письмо из своего медового месяца с Лили, расписав все до мельчайших подробностей.
Гарри скривился.
— Фу.
— Фу — верное определение, — согласился Сириус. — Твой отец любил описывать, и не в хорошем смысле.
— Какой еще хороший смысл? — спросил Римус.
— Не отвечай на это! — отчаянно закричал Гарри.
Сириус расхохотался.
— Значит, ты собирался попросить Мию выйти за тебя замуж, а Джеймс даже не знал? — вернулся Римус к обсуждаемой ранее теме.
— Сохатый знал, — Сириус грустно улыбнулся. — Он нашел кольцо для меня.
— Не могу поверить, что ты мне не сказал.
— Ты бы рассказал ей, Лунатик. Ты верно отметил, она делилась с тобой всем, как и ты с ней. Кроме того, тогда мне казалось это странным по понятным причинам.
— По каким причинам? — полюбопытствовал Гарри.
Сириус прочистил горло и бросил взгляд на Римуса, который побледнел.
— Я расскажу тебе, когда ты станешь старше, — прежде чем Гарри успел возразить (а он прям-таки порывался это сделать), Сириус продолжил: — В любом случае, я собирался сделать предложение, но потом она взяла и все испортила, затеяв со мной ссору, и я ушел, чтобы остыть. К тому времени, как я вернулся, ее уже не было. Она оставила все, кроме своей волшебной палочки и моей квиддичной формы. А мне нравилась та футболка.
— Ты любил ее?
Сириус криво улыбнулся.
— Все еще люблю. Такая любовь никуда не денется. Она просто сидит в твоей груди и ждет, когда ты умрешь.
Гарри нахмурился.
— Она любила тебя? — спросил он.
— Больше всего на свете, — ответил за него Римус.
Сириус вздохнул и сделал глоток, наконец отодвинув от себя свой напиток.
— Гарри, я знаю, это тяжело слышать, но…
— Гораздо тяжелее, чем ты думаешь, — настаивал Гарри. — Ты украл мою лучшую подругу после того, как поцеловал за моей спиной, затем отправил в прошлое и сделал ее моей… Что, если?.. А что, если это чересчур?
Сириус побледнел, когда страх проник в его кожу, как болезнь.
— Что ты имеешь в виду?
Гарри помолчал немного, прежде чем заговорить.
— Ну, я полагаю, ты планируешь продолжить отношения с ней?
— Я…
— Она все еще Гермиона? Там осталась хоть частичка моей лучшей подруги? — со злостью выплюнул Гарри.
Римус нахмурился.
— Гарри, я задавал себе точно такой же вопрос в течение последних нескольких лет.
Гарри снова обратил свое внимание на Сириуса.
— Что, если меня это не устраивает?
Сириус с трудом сглотнул и крепко сжал кулаки.
— Гарри, сынок, пожалуйста, не надо…
— Гарри! — выругался Римус.
— Нет, Римус, — мальчик повернулся и прищурился, после чего снова обратил внимание на Сириуса. — Я хочу услышать ответ от него. Что, если я скажу, что не одобряю этого? Что, если я попрошу тебя выбрать? Твои… что бы там ни было с Гермионой… или я?
— Пожалуйста, не надо, — взмолился Сириус, закрывая глаза и желая, чтобы Гарри понял его.
— Отвечай на вопрос.
— Это… если бы я лишился тебя, это убило бы меня, — признался Сириус, думая о том мгновении, когда Джеймс впервые заключил Гарри в свои объятия. То мгновение, когда ему пришлось отдать его Хагриду, ведь Джеймс и Лили были убиты. То мгновение, когда они наконец воссоединились, и вновь встретились после того, как Сириуса вытащили из-за завесы. — Гарри, теперь тебе известно о связях. Ты знаешь, кто ты для меня. Ты не просто… Ты мой с-с-…
— Да, я знаю, и ты единственный отец, которого я помню, — сказал Гарри. — Так ответь на вопрос.
Сириус крепко зажмурил глаза.
— Ее, — прошептал он, его сердце разрывалось на части. — Это убило бы меня, но я бы выбрал ее. Только ее. Всегда ее.
— Тогда ладно, — Гарри встал, — это я и хотел узнать, — затем он подошел к Сириусу и крепко обнял, отчего у мужчины вырвался судорожный вздох. — Сириус, я люблю Гермиону. Я должен был защищать ее с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать. Я слишком много провел времени, смотря со стороны на то, как Рон доводил ее до слез, а Малфой безостановочно оскорблял. Я был слишком погружен в собственные дела, что даже не спросил ее о Краме или решил вопрос с Маклаггеном. А потом вообще втянул ее в войну, а она не бросила меня. Она страдала. Ее пытали. Она чуть не умерла. Она потеряла все ради меня, Сириус, — он стоял во весь рост, высоко держа голову, его глаза оставались жесткими и темными. — Так что я сделаю для нее все что угодно, а это значит, что я предпочту ее тебе, — он медленно выдохнул. — И если тебе нужно мое одобрение… или что бы там ни было, ты его получил. Но если ты сделаешь ей больно…
Глаза Сириуса расширились.
— Ты одобряешь?
Гарри пожал плечами, к нему вернулось мальчишество.
— Ну, ты же сказал, что она твоя душа. Я хочу, чтобы вы оба были счастливы. Не пойми меня неправильно, это странно, но еще семь лет назад я не знал, что я волшебник и как летать на метле. У меня не было крестного, который мог превратиться в пса. Думаю, я, как обычно, приспособлюсь.
Сириус рассмеялся и встал, притягивая Гарри к себе и похлопывая его по спине.
— Твой отец так гордился бы тобой.
Гарри неловко улыбнулся, когда они отстранились друг от друга, проводя рукой по волосам.
— С ней все будет в порядке?
Римус кивнул.
— Думаю, увидев тебя, все стало реальным. Она исчезла за два года до смерти твоих родителей. В последний раз она видела их на свадьбе.
— Значит, увидев меня… — Гарри выглядел так, словно осознал кое-что. — Она подумала, что я — это мой отец.
Сириус печально улыбнулся.
— А потом она поняла, что это не так.
— Ух ты.
— Я рассказал ей все, что смог, — отметил Римус. — Сказал, что ничего не изменилось. Она долго плакала, умоляла меня отправить ее обратно.
Сириус поморщился при этой мысли.
— Стоит ли мне?.. — нервно начал Гарри. — То есть, может, мне уйти? В Нору на некоторое время, пока она…
— Я думаю, тебе следует пойти к ней, — предложил Римус.
— Что? — брови Гарри от удивления взлетели до линии роста волос.
— Гарри, она говорила мне о тебе. Я про Мию. Она почти не упоминала никого, лишь вскользь. Рона единожды, Невилла пару раз, но она скучала по тебе. В течение многих лет она действительно скучала по тебе.
— А ей не будет больно смотреть на меня?
— Не больше, чем всем нам, — честно ответил Сириус. — Не стану врать, Гарри, ты напоминаешь о том, чего мы лишились, но ты также напоминаешь о том, что мы все еще имеем. Ты лучшая версия своих родителей, и все же, каким-то образом, остаешься самим собой. Миа любила Джеймса и Лили. Но Миа по-прежнему остается Гермионой. Это всего лишь прозвище. Она все еще Гермиона, а Гермиона любит тебя.
Гарри медленно кивнул и, не сказав больше ни слова, повернулся и вышел из комнаты.
Сириус рухнул обратно в кресло и наклонился вперед, положив голову на руки, локти которых опирались о стол.
— Черт, это было ужасно.
— Было больно. Возможно, он чуточку больше слизеринец, чем мы думали, — с легким смешком сказал Римус.
Подняв глаза и прищурившись на своего друга, Сириус признался:
— Я думаю, я бы предпочел, чтобы меня снова боднули рогами.
***
Старый дом предлагал ей мало привычных удобств. Несмотря на то, что Миа не была здесь около десяти лет, она все еще помнила, как найти кухню, библиотеку или гостиную, в которой Сириус прятал гобелен и старый персидский ковер. Она знала, какая комната принадлежала ей так давно.
Она больше не чувствовала свою принадлежность ей.
Лежа в постели Сириуса, она вцепилась в простынь и пыталась вдохнуть его запах. Ей хотелось, чтобы он впитался в кожу и облегчил ее тревогу и горе, но запах — хотя все еще определенно принадлежавший Сириусу — отличался от запаха простыней в квартире, которую она делила с ним и Римусом. Квартира, которая больше не была их. Ее дома больше не было. Ее брат погиб. Ее мир остался позади.
Миа чувствовала себя потерянной… перемещение во времени ощущалось гораздо сильнее, чем ее первое путешествие в прошлое.
Задолго до того, как Гарри вошел в комнату, она услышала его шаги. Старый дом скрипел при каждом движении, так что она знала, что он сначала наведался в ее прошлую комнату, проверить, там ли она, но чуть позже нашел ее в спальне Сириуса.
Он легонько постучал в дверь.
— Гермиона?
Имя звучало так чуждо. Она шмыгнула носом, а затем прошептала:
— Меня давно так не называли.
Гарри вошел в комнату, закрыв за собой дверь.
— Ты в порядке? — он подошел к кровати и опустился на ее краешек.
— Немного напугана, — тихо призналась она. — Мальчики все тебе объяснили?
— Мальчики?
Она слабо рассмеялась.
— Римус и Сириус.
— Ты была сестрой моего отца? — спросил Гарри. — А с Сириусом… связанной душой?
Широко распахнув глаза, Миа села.
— А они рассказали больше, чем я думала.
— Ты все еще Гермиона? — негромко поинтересовался он, не встречаясь с ней взглядом.
Она вспомнила свое пробуждение в то первое утро 1971 года, когда Джеймс оказался в ее постели, ей тогда подумалось, что это Гарри. Осознание того, что он не был ее лучшим другом, в тот момент принесло чувство опустошения. Она предположила, что Гарри испытывал то же самое беспокойство, он думал, что потерял ее навсегда.
Миа протянула руку и нежно коснулась его лица.
— Да. Я все еще остаюсь собой. Просто… исчезла на очень долгое время, — она снова с улыбкой убрала волосы Гарри со лба, следя за тем, как те снова падают ему на лицо, прикрывая шрам. — Мерлин, ты выглядишь точь-в-точь как Джейми.
— Джейми? — хмыкнул Гарри. — Никто раньше так не называл моего отца.
— Только мне разрешалось так его называть, — она продолжала улыбаться, оглядывая его с головы до ног. — Не могу поверить, насколько ты на него похож.
— Кроме глаз? — уточнил Гарри с кривой усмешкой.
Миа улыбнулась, а затем кивнула, плотно сжав губы и борясь со слезами, которые пытались вырваться наружу.
— Это будет нелегко. Я не хотела проходить через это снова.
— Снова?
— В первый год быть с Джейми было тяжело, потому что он похож на тебя, а я так сильно скучала по тебе, Гарри. Было… отстойно без тебя, — она шмыгнула носом, после чего рассмеялась.
— Ты теперь много ругаешься, — заметил Гарри, посмеиваясь.
— Вини в этом Сириуса.
— К слову, о Сириусе… — начал Гарри, прочищая горло. Даже в темноте она смогла заметить, как на его щеках расцвел румянец.
— Можем отложить на время? Не думаю, что я готова говорить об этом прямо сейчас.
— Хочешь, I_free-dom я уйду?
Она покачала головой и потянула его за собой на кровать. Обхватив его руками, она положила голову ему на плечо.
— Прошу, не уходи.