Глава 129. Фотографии и откровения

Мы молчим о будущем,Мы молчим о прошлом,Мы не задаемся вопросами,Ответы на которые знать не хотим.Медовый месяц завершен,Оставив многое на послевкусие.Everclear — Afterglow
20 сентября 1998 года
— Что вы тут делаете? — задал вопрос Гарри.
Рон уставился на Сириуса и Мию с открытым ртом и нахмуренными бровями.
Джинни же криво улыбалась с каким-то блеском в глазах, который встревожил спустившегося по ступенькам Гарри, он поприветствовал девушку поцелуем.
— Что я здесь делаю? — с сомнением в голосе переспросил Рон, все также неотрывно смотря на Мию и Сириуса. — Думал, что живу. Близнецы заглянули в Нору, и мы решили сыграть в квиддич. Я хотел зайти за тобой, но камин оказался запертым, так что мы с Джин решили аппарировать за углом и дойти пешком.
Стоя в полный рост, Миа потрясенно уставилась на пару рыжеволосых. Она мельком взглянула на Сириуса и, когда тот кивнул, развернулась и бросилась вперед, буквально накидываясь на брата и сестру, обвив их шеи руками.
— Ого! Мхм, и тебе привет, Гермиона, — посмеиваясь, сказала Джинни.
Рон легонько похлопал ее по спине, прочищая горло.
— Давайте зайдем в дом, — Римус поднялся и похлопал Сириуса по спине, привлекая его внимание. — Рон, Джинни, возможно, вам стоит отправить домой письмо, чтобы сюда никто не заглядывал в течение дня или даже больше. Скажите семье, что все нормально, но… Ну, придумайте что-нибудь и правдоподобнее.
Каждый нашел себе место за большим обеденным столом. В одной части Миа и Сириус прижались друг к другу, Римус расположился слева от подруги, Рон и Джинни сели по другую сторону, а Гарри — справа от Джинни, при этом переплетая с ней пальцы. Странное чувство охватило Мию, ей казалось, будто она находилась на непривычной границе между поколениями. Она ощущала близость по отношению к Римусу и Сириусу, ведь всего день назад они делили одну квартиру, приходились друг другу друзьями и даже возлюбленными на протяжении многих лет. И все же какая-то часть ее все еще чувствовала связь с теми тремя, хотя к Гарри сильнее, чем к Уизли, что, по ее предположению, может быть связано с семейными узами.
Римус пустился в долгие объяснения, поскольку именно он, по сути, являлся катализатором, который привел в движение серию событий. Рон, как и Гарри, поначалу разозлился, но в этом случае Гарри находился рядом с ним и успокаивал, поэтому остальная часть истории была рассказана с немного большей легкостью.
— Давай-ка проясним кое-что, — Рон почесал затылок, явно запутавшись в некоторых рассказанных чуть ранее моментах. — Ты… — он указал на Римуса, — отправил Гермиону в прошлое, потому что Гермиона из прошлого велела тебе это сделать?
Римус опустил голову.
— По сути, да.
Затем Рон повернулся к Мии, взглядом с которой он не мог встретиться, возможно, потому, что она выглядела совершенно иначе. Не помогало и то, что Сириус нависал над ней с таким собственническим видом.
— А ты… — сказал ей Рон, — отправилась в прошлое, где не мертвый Дамблдор превратил тебя в одиннадцатилетнюю, отправил в Хогвартс и сделал тетей Гарри?
Римус и Сириус рассмеялись.
Миа улыбнулась Рону.
— Если ты придерживаешься основного, то да.
— Значит, ты спала с Сириусом? — выпалила Джинни.
— Джинни! — резко повернувшись к своей девушке, Гарри с ужасом в глазах посмотрел на нее.
— А что? Сделаем вид, что, когда мы подошли, ее язык не был у него во рту, — Джинни ухмыльнулась. — Да ты только глянь. Мерлиновы штаны, я даже отсюда чувствую сексуальное напряжение.
— Я ничего не чувствую, — уверенно ответил Гарри.
— Не будь ханжой, — пожурила Джинни. — Все нормально. Они вместе выросли, и даже если бы Римус не отправил ее в прошлое, все это все равно было неизбежно.
— Почему ты так говоришь? — полюбопытствовала Миа.
— Ты в течение многих лет трахала его глазами, — жестко оборвала Джинни, на мгновение замолчав. Миа подозревала, что та ждала, что ее отругают за нецензурную лексику. Когда она ничего ей не сказала, а вместо этого дерзко приподняла бровь, глаза Джинни засверкали от восторга, как у нюхлера при виде золота. — К тому же, до того, как у тебя появились кошмары, ты разговаривала во сне, — а затем Джинни насмешливо произнесла: — Ох, Сириус… в Визжащей хижине? Но что, если нас поймают?
Истерический хохот одолел Сириуса, пока Миа, прикрыв рот рукой, чувствовала, как по ее щекам разливается неподдельный румянец. Римус тихонько посмеивался, в то время как Гарри и Рон в полном ужасе уставились на Джинни.
— Что ж, — Миа прочистила горло. — Я скучала по тебе, Джинни Уизли.
— И я рада встретить тебя, Миа Поттер, — Джинни подмигнула.
Глядя на девушку, Миа просияла, она испытывала странную смесь горя и восторга, как будто ей каким-то образом вернули Мэри и Лили в виде одной нахальной рыжеволосой ведьмы. Посмотрев на Гарри, она заметила, как внезапно он начал избегать ее взгляда. Она хмыкнула.
— Да ладно тебе, Гарри. Учитывая, что вы трахались в ночь финальной битвы так громко, что весь замок бы вас услышал, у тебя вряд ли есть право смущаться.
Щеки Гарри покраснели еще больше.
— Ты… слышала нас?!
— Поттеры плохо ладят с заглушающими чарами. Твой отец был таким же, — поддразнила Миа.
— Это было так мерзко, — отметил Римус.
— Все еще понять не могу, что он и Лили пытались тогда сделать, но, возможно, они задействовали волшебные палочки, и я лично…
— Хватит разговоров! — громко взмолился Гарри.
— Прости, но… — заикаясь, пробормотал Рон. — Гермиона, ты правда переспала с Сириусом Блэком?
— Вот думаю, то ли возгордиться, то оскорбиться, — задумчиво прокомментировал Сириус Римусу.
— Без обид, приятель. Просто… Фред и Джордж не особо скрывали истории, рассказанные тобою о своих днях в Хогвартсе, — Рон опустил взгляд, кончики его ушей стали ярко-красными. — И тебя это устраивает, Гермиона?
Глядя на своего друга детства, Миа мягко улыбнулась, давая ему возможность устаканить собственные мысли без ее помощи. Однако Джинни справилась первой.
— Мать Мерлина! — возбужденно воскликнула Джинни, хлопнув ладонями по столу, отчего Гарри подпрыгнул. — Он все это проделывал с тобой!
— Все-таки горжусь, — Сириус ярко улыбнулся. — Я решил возгордиться собой.
— Мы не всегда встречались, — отметила Миа Джинни. — Так что я не совсем уверена, о каких историях знают Фред и Джордж. Есть вероятность, что я не была их частью. И да, Рональд, меня устраивает прошлое Сириуса, так же как и его — мое.
Гарри и Рон одновременно кивнули головами.
Джинни не пропустила мимо ушей слова Мии, заговорщицки ухмыльнувшись.
— И все же… — начал Рон, явно ошеломленный ситуацией.
— Рон, все хорошо, — вмешался Гарри. — Они любят друг друга.
Рон потрясенно посмотрел на Мию и Сириуса, как будто такая мысль даже не приходила ему в голову.
— Любишь?
Сириус потянулся к руке Мии и поднес к своим губам, оставив поцелуй на раскрытой ладони, после чего положил ту поверх татуировки с ее именем на своей груди. Миа улыбнулась ему.
— Да, — гордо ответила она. — Уже много лет.
Джинни проворковала и положила голову на плечо Гарри, глядя через стол.
— О-о-о, это так романтично.
— Но, — не закончил Рон, до сих пор не понимая всего.
Миа по-настоящему сочувствовала ему. Ему сложно давалось осмысление всех деталей, связанных с Маховиком времени, когда она впервые воспользовалась им на третьем курсе. Поэтому она была рада, что он был не в том состоянии, чтобы присоединиться к ним для спасения Клювокрыла и Сириуса.
— Он… — взгляд Рона метался между Мией и Сириусом. — Ты… Сириус, тебе сорок!
Отпуская руку Мии, Сириус ахнул и прижал свою ладонь к груди.
— Какие сорок! Мне всего тридцать восемь!
— Тебе почти тридцать девять, — прокомментировал Римус.
Сириус уставился на него.
— Вообще-то мне тридцать семь, если исключить год, когда я был мертв, — провозгласил он. — Чего я и придерживаюсь. Сейчас мне тридцать семь, спасибо и на этом.
— Как скажешь, Бродяга. Мне всегда казалось нелепым, что ты старше меня. Чего не скажешь по твоему поведению.
— Ты завидовал, ведь я раньше тебя мог легально использовать магию, — Сириус закатил глаза. — Мне всего тридцать семь, — прошептал он Мии, которая ответила улыбкой.
— Замечательно, дорогой, — она успокаивающе погладила его по голове, а затем снова обратилась к Рону. — Ему не было сорока, когда я начала с ним встречаться. Мы были одного возраста. Хотя это не так уж и важно. Будь ему сто семь, я бы любила его так же.
— А не сто восемь? — Сириус ухмыльнулся, приподняв один уголок рта.
— Мерлин, нет, — Миа хмыкнула. — Это уже неприлично.
— Вы не подумайте… — пробурчал Рон. — Просто… это так шокирует.
За столом воцарилась странная тишина, и Миа не знала, как разрядить обстановку. Гораздо легче вести разговор с Гарри, ведь с ним она все еще чувствовала связь, Джинни же смирилась с ситуацией, высказав свои мысли напрямую; с Роном было трудно. Она вспомнила те чувства, когда отстранилась от него во время охоты за крестражами, потому что он стал ожесточенным, злым и, в конце концов, бросил их. После его ухода она размышляла об их дружбе и о том, как он относился к ней на протяжении многих лет. В большинстве проблем основную роль сыграла сама ситуация и недостаток зрелости, но, будучи гриффиндорцем, он временами становился ужасно трусливым, прибегая к жестокости и зависти в качестве щитов, которыми прикрывался. А теперь… теперь он слишком сильно напоминал ей другого гриффиндорца, который завидовал своим друзьям и сломался под давлением страха и перемен.
— Мог бы… — Миа прочистила горло. — Можешь принести фотографии, Сириус?
Сириус с улыбкой согласился, и Гарри взволнованно поднял глаза.
***
— Гермиона, ты чудесно выглядишь, — глядя на фотографию в своих руках, Джинни лучезарно улыбнулась. Юные Миа, Джеймс и Римус позировали на камеру. На мальчишках парадные мантии, а на Мии прелестное сиреневое платье. — А где здесь Сириус?
Миа рассмеялась при этом воспоминании.
— Он был на отработке после уроков.
— И я все равно тайком пригласил тебя на танец, не стоит забывать! — через плечо прокричал Сириус ведьмам, пока он сам сидел на диване с Римусом, Роном и Гарри и рассматривал с ними старые квиддичные фотоснимки, чтобы Гарри смог увидеть Сириуса и Джеймса в полете.
— Ты сбежал с отработки? И почему я не удивлена? — передразнила Джинни. — Кстати, что насчет тебя, Гермиона? Ты сбегала с отработок?
— Нет. Я совершала проказы и отвечала за них.
— Ты правда была на отработках?
— Не позволяй ей дурить твою голову, Джинни, — отметил Римус. — Она такая же плохая, как и все мы. А иногда и похуже.
Джинни фыркнула.
— Мне трудно в это поверить.
Миа лукаво усмехнулась.
— Буду знать, — произнесла она мягким, невинным тоном.
— Гарри, глянь на это! — позвала Джинни. Гарри метнулся через спинку дивана и опустился рядом с ней на колени, фотографии были разложены на полу.
Поднявшись и переместившись к дивану, Миа заняла место Гарри рядом с Сириусом, она с улыбкой закинула ноги ему на колени. Он посмотрел на нее, его глаза полны тоски, облегчения и чего-то такого, что она с легкостью определила как страх. Уголки ее рта опустились, Миа придвинулась к нему ближе, обвивая руками его шею и нежно целуя в щеку.
— Я здесь, — прошептала она с уверенностью в голосе.
Веки Сириуса сомкнулись, он кивнул, сглотнув, переваривая ее слова и позволяя им впитаться в кожу. Он прижался лбом к ее и вздохнул.
— Ты само совершенство.
— Я хорошенькая, — поддразнила Миа, коротко поцеловав его в губы. Она бы углубила поцелуй, будь проклята эта их компания, но заливистый смех Джинни привлек ее внимание обратно к полу, на котором сидящая рыжеволосая девушка запрокинула голову и захихикала, в то время как Гарри с широкой улыбкой смотрел на нее. — Знаешь, раньше, глядя на Джейми и Лили, я думала о них. Так я меньше скучала по Гарри.
— Глядя на них сейчас, ты меньше скучаешь по Джеймсу и Лили?
— С тобой это так работает? — спросила она.
— Иногда, — он склонил голову. — Особенно в такие моменты. Когда он счастлив, ему чуточку легче забыть о той дерьмовой жизни, которая у него была.
— Ты же знаешь, мы все исправим, — твердо сказала Миа.
Сириус приподнял бровь, глядя на нее.
— Что ты планируешь?
— С чего вы смеетесь? — спросила Миа, игнорируя вопрос Сириуса.
Джинни подняла фотографию.
— Почему у отца Гарри и Сириуса голубые волосы?
Римус тут же начал смеяться, а Миа просто ярко улыбнулась.
— У кого голубые волосы?
Дыхание застряло у нее в горле, а глаза расширились при звуке голоса, доносившегося от двери, Миа замерла.
Римус ухмыльнулся через плечо, когда Тонкс вошла в комнату.
— Привет, любимая.
Нервно вскочив с места, Миа повернулась лицом к женщине, с которой ей не терпелось увидеться снова в течение многих, многих лет. Две ведьмы стояли лицом друг к другу, и только Римус и Сириус осознавали потенциальную неловкость ситуации. Гарри, Джинни и Рон невинно наблюдали за происходящим, разумеется, пребывая в полном неведении относительно той стороны жизни Мии, в которую они еще не были посвящены.
— Тонкс, — прошептала Миа.
— Миа Поттер, — Тонкс бросилась вперед, крепко обнимая ее. — Я столько лет ждала встречи с тобой!
Миа рассмеялась, облегчение захлестнуло ее до такой степени, что из глаз потекли слезы.
— Мы и раньше виделись, Тонкс, — мягко сказала она, обнимая в ответ.
— Ну, да, но не тогда, когда мы обе повзрослели и узнали, кто есть кто! — Тонкс отстранилась. — Кстати, мне нравятся твои волосы. Очень сексуально. О, я слышала так много историй, и Римус рассказал мне все о…
— Может… — прервала Миа, прикусив нижнюю губу. — Можем, поговорим наедине?
Затем обе ведьмы повернулись к Римусу и посмотрели на него сверху вниз, будто просили разрешения или, по крайней мере, его благословения. Он окинул каждую оценивающим взглядом, после чего взглянул на улыбающегося Сириуса. Римус, наконец, согласился с улыбкой, на его лице отразилось выражение гордости. Однако до того, как обе женщины собрались уйти, он решил закрепить свое решение, схватив Тонкс за руку и притянув к себе на колени, где крепко и глубоко поцеловал.
Обменявшись взглядами, Рон и Гарри отвернулись, чтобы не мешать происходящему, но Джинни осталась на месте и улыбалась при виде зрелища. Когда Римус отпустил свою жену, его глаза горели золотым.
— Ты закончил свою мысль? — Тонкс озорно ухмылялась.
— Это ты мне скажи.
— Ты Айф_ридом_су слишком беспокоишься, — закатив глаза, Тонкс поцеловала его в лоб, а затем взяла Мию за руку и повела прочь из комнаты.
Пока они поднимались по лестнице, никто из них не произнес и слова; они миновали спальню Сириуса и ту, которая, как знала Миа, раньше принадлежала ей. Когда Тонкс привела ее в комнату, которую она делила с Римусом, Миа замерла от запахов, витающих в помещении, и натянула на лицо бесстрастную маску при звуке закрывающейся двери.
— Интересно, — Тонкс улыбнулась.
— Что? — спросила Миа.
— А они не шутили, ты и вправду… Вау. Ты думаешь, я перейду в наступление, поэтому заняла оборонительную позицию. Я вижу, как твоя рука дергается у кобуры с волшебной палочкой. Но твоя стойка говорит, что ты не собираешься обнажать оружие сейчас, но точно используешь его для самозащиты, — задумчиво произнесла Тонкс, продолжая наблюдать за Мией. — Ты не встала спиной к двери и оставила за собой свободное место, чтобы я не смогла впечатать тебя в стену, что дает тебе преимущество в пространстве. А еще твое лицо. Ты похожа на тетю Циссу.
Миа поморщилась, не уверенная, стоит ли ей обижаться или нет.
— Ого, ты реально из Блэков.
— Разумеется, — сказала Миа. — Э-э, я хочу сказать, Тонкс, я…
— Ты ведь не собираешься извиняться, да? — уточнила Тонкс.
— А разве не должна? Римус… Разве он не?..
— О, он мне все рассказал, — Тонкс подмигнула. — Выручай-комната, библиотека, Визжащая хижина, маггловский концерт и фруктовый сад.
Миа напряглась и резко вдохнула.
— Я о том, что я знала, что он расскажет. Я не хотела, чтобы у него были секреты от тебя, но не думаю, что мне нравится, когда обо мне говорят… подобным образом.
— Если тебе станет от этого легче, я расскажу все подробности о местах, где мы с ним трахались.
Миа на мгновение задумалась, а затем пожала плечами.
— Это не повредит.
Тонкс громко рассмеялась.
— Ты действительно не расстроена? Я спала с твоим мужем.
— В то время он не был женат на мне. И он сказал, что никогда не прикасался и даже не смотрел на другую женщину подобным образом, как тогда, когда узнал, кто я такая. Кроме того, — дразнящая ухмылка Тонкс сменилась чем-то искренним, — мы с тобой лучше всех знаем, какой он на самом деле и что о себе думает. Я, к примеру, очень счастлива, что ему не пришлось ждать, пока он найдет меня, чтобы узнать, что его любят, почувствовать себя любимым.
Заметно расслабившись, Миа сделала глубокий вдох и рассмеялась, когда Тонкс снова обняла ее.
— Ты представить не можешь, какое облегчение я испытываю, услышав это от тебя.
— К тому же, — хитро оскалилась Тонкс, — секс держит волка в тонусе. С моей стороны было бы слишком эгоистично предпочесть, чтобы он оставался девственником только ради меня. Лунатик вполне мог травмировать себя до летального исхода еще в Хогвартсе. Либо так, либо он провалил бы свои экзамены по ЖАБА.
Миа громко рассмеялась.
— Упаси Мерлин.
— Ты спасла его от Сивого, ты спасла его от другой стаи, и ты вернула моего кузена к жизни и рисковала собой, когда Волдеморт пытал их, — Тонкс напомнила Мии о финальной битве, которая для нее произошла много лет назад. — Что касается нас, Миа, я в большом долгу перед тобой.
Миа рассмеялась.
— Ты поаккуратнее. Мне нравится собирать долги жизни.
— По всей видимости, у тебя их целая стопка. Тетя Цисса уже несколько месяцев спрашивает о тебе.
— Нарцисса? — Миа нахмурилась. — Чего она от меня хочет? Насколько ей известно, Миа Поттер мертва.
Тонкс покачала головой.
— Нет. Она узнала тебя, когда ты была у Билла и Флер.
— Как это возможно? Римус говорил, что Минерва наложила на меня чары незаметности, чтобы люди не узнали во мне Мию Поттер.
— Ну, если это те чары, о которых я думаю, то Макгонагалл должна была обновлять их ежегодно, вероятно, каждый раз при твоем возвращении в Хогвартс. Насколько я помню, Гермиона Грейнджер пропустила седьмой курс.
Глаза Мии расширились.
— Мерлин… Тогда мне повезло, что меня узнала только Нарцисса. В тот же день я видела Люциуса, Беллатрису и Петтигрю, — она покачала головой, взволнованная тем, как все произошло. Разумеется, ее схватили и пытали, изрезав кожу, но, зная, как она угрожала Беллатрисе, ударила Люциуса и напугала Питера, в поместье Малфоев все могло сложиться гораздо хуже, узнай они, кто она такая.
— Мама тоже узнала тебя, — сообщила Тонкс. — Конечно, тете Циссе пришлось все это ей объяснить. Похоже, люди осознают это только тогда, когда все становится слишком очевидно, либо им буквально говорят об этом.
— Тогда понятно, почему Артур так и не осознал ничего, — задумчиво произнесла Миа. — Или Кингсли. Я хочу встретиться с твоей матерью и Нарциссой. Я… я сказала Гарри, что хочу, чтобы семья… — ее глаза расширились при осознании. — Тедди.
Тонкс усмехнулась.
— Римус сказал, что попросил тебя стать крестной.
Миа быстро кивнула.
— Ты хочешь, чтобы я сходила за ним, не так ли?
Миа продолжала кивать, не доверяя своему голосу.
— Ладно, давай вернемся к мальчишкам и покажем им, что мы подружились, а потом я метнусь за ним. Тедди нравилась Гермиона, — они вышли из комнаты. — Но как только связь установится, он будет влюблен в Мию. А это значит, что ты будешь его нянькой.
— С удовольствием, — ответила Миа с усмешкой.
Когда они вернулись в гостиную, все фотографии были убраны. Римус выглядел раздраженным, Сириус и Джинни удивленными, а Рон и Гарри испытывали неописуемый ужас.
Прежде чем устроиться на бедре Сириуса, Миа опустила руку на его плечо. Каким-то образом все эти действия заставили Рона и Гарри покраснеть.
— Что я пропустила? Что произошло? Где все фотографии?
Сириус прыснул.
— Это не смешно, — простонал Гарри.
— Римус? — Миа повернулась и посмотрела на своего лучшего друга.
— Что ж, милая, — Римус прочистил горло. — Похоже, когда Сириус собирал все фотографии после твоей пропажи, он не подумал рассортировать их. И… возможно, мы наткнулись на некоторые снимки, которые довольно-таки… откровенны.
Ее глаза расширились, и она уставилась на Сириуса сверху вниз.
— Какие именно?!
— Ты везде полностью прикрыта, котенок, обещаю, — сказал Сириус. — Я же…
Румянец залил щеки Мии, она повернулась к Гарри, который закрыл лицо руками. Она улыбнулась этому образу, вспомнив столь же подавленного Джейми, который неизменно испытывал отвращение к любым визуальным напоминаниям о том, что его лучший друг спит с его сестрой.
— О, Гарри, — утешающе произнесла она, хотя в голосе отчетливо слышалось веселье.
Тонкс хихикала рядом с Римусом.
— Мне очень хотелось бы посидеть тут без дела и поговорить о заднице моего кузена, но я побежала к своей маме. Кое-кому не терпится увидеть Тедди.
Римус гордо улыбнулся, как будто Миа никогда раньше не встречала этого мальчика и ему наконец-то выпал шанс представить ей своего сына. Он поцеловал свою жену и наблюдал, как она направилась к входной двери, откуда аппарировала.
— Все не так уж и плохо, — Миа посмотрела на Рона и Гарри.
— Вот именно, — беспечно подтвердила Джинни.
Гарри прищурился, глядя на нее.
— Ты драматизируешь, — упорствовала Джинни. — Это обычная фотография вас двоих в постели Сириуса в Хогвартсе. Ты была полностью прикрыта, а Сириус… нет. Toujours Pur.
Миа понимающе закатила глаза.
— О, да ладно вам, я думала, все гораздо хуже. Гарри, каждый, кто учился с Сириусом, видел эту татуировку. Он был слишком горд, чтобы не выставлять ее напоказ. Я совершенно уверена, что даже Макгонагалл видела ее.
Все повернулись к Сириусу, который просто пожал плечами.
— Не могу поверить, ты была в его постели, — пробурчал Рон, — в Хогвартсе.
Джинни недоверчиво уставилась на брата.
— Как будто Лаванда никогда не была в твоей постели?
Уши Рона стали ярко-красными.
— Прости, — сказал он. — Мне просто… Трудно смотреть на тебя, Миона, и видеть… другую тебя. Я всегда буду видеть в тебе свою лучшую подругу книголюба, которая читала мне нотации о непристойностях и домашних заданиях. Немного странно узнать, что девушка, которая накричала на меня из-за моего поцелуя с Лавандой в Большом зале, как оказалось, лишилась девственности с Сириусом Блэком.
Римус встревоженно откашлялся и немедленно встал.
— Кто-нибудь хочет чай? Я пойду приготовлю нам чай.
Сириус прищурился.
— Ну уж нет, Лунатик! Я не стану брать на себя чертову вину за твою порванную девственную плеву!
Глаза Мии расширились, и она хлопнула Сириуса по груди.
— Сириус!
— Извини, котенок, за твою порванную девственную плеву, — исправился он.
Гарри и Рон уставились на Римуса с широко раскрытыми глазами и с разинутым ртом.
Когда тишина полностью заполнила комнату, Джинни удовлетворенно вздохнула.
— Это лучший вечер в моей жизни, — объявила она, прежде чем разразиться смехом.