Глава 23. Наша работа

Свет погас и что-то не так,Тяжки думы в ночиИ совсем не светлы.Сны о лжецах, сны о войне,Сны о драконьем огнеИ о том, что может укусить во сне!
Metallica — Enter Sandman
18 декабря 1971 года
Снег покрывал территорию Хогвартса, пока студенты собирали свои чемоданы и готовились провести рождественские каникулы дома. Погода была идеальной для игры в снежки, хотя некоторые школьники предпочли провести время в помещении. Гидеон и Фабиан Пруэтт даже организовали общешкольное соревнование, которое закончилось тем, что семь слизеринцев и четверо растерянных пуффендуйцев (последние попали под перекрестный огонь) оказались в больничном крыле. Джеймс, Сириус и Римус вышли победителями в первом дивизионе игр, но из-за этого каждый из мальчиков чуть не получил обморожение. Миа отказалась участвовать. Однако трое Мародеров поймали ее смеющейся и скрывшейся за книгой, когда на их четвертого друга, Питера, I_фри_dom-cy рухнул слой свежего снега с крыши.
Наступил следующий день после последнего полнолуния в этом году, и Миа подумала, что Римус выглядит на удивление здоровым, учитывая все обстоятельства. Каким-то образом возможность находиться с ним рядом в течение нескольких месяцев до и после полнолуния, казалось, значительно облегчила его выздоровление. Помогало и то, что она знала, как лечить его раны и какие зелья лучше всего помогают ему справиться с болью. Он снова набрал вес, на его лицо вернулся румянец.
Приближалось Рождество, и каникулы никогда не казались ей такими приятными.
— Сириус, почему ты все еще в пижаме? — спросила Миа, спускаясь по лестнице из спальни девочек. — Нам скоро выходить к поезду.
— Мама… — Сириус произнес это слово с хмурым выражением на лице, — велела мне остаться здесь.
После того злосчастного громовещателя, который Вальбурга отправила несколько месяцев назад, Сириус писал письма только отцу и брату, полностью игнорируя мать.
Миа знала, Орион Блэк писал раз в месяц, запрашивал полный отчет о проделанной работе Сириуса и спрашивал, не нуждается ли тот в чем-нибудь, эти письма больше походили на бланк заказа на поставку, чем на послание родителя ребенку. Регулус ответил на письмо лишь однажды, он попросил Сириуса перестать писать ему и назвал предателем крови. Эти слова определенно он перенял у Вальбурги, которая, вероятно, угрожала Регулусу тем же обращением, если он не разорвет связи со своим единственным братом, собственно говоря, письмо возымело действие. Сириус обрушил весь свой гнев во время завтрака, потом замкнулся на несколько дней, а затем устроил шалость в классе и завершил неделю, отбывая наказание от профессора.
Неудивительно, что Сириуса не хотели видеть дома на Рождество.
— Твоя семья собирается куда-нибудь на каникулы? — спросил Римус, спускаясь по лестнице со своими вещами в руках.
Блэк с горечью пожал плечами.
— Если и так, то они не посвятили меня в свои планы.
— Но это нелепо. Они не должны сердиться на тебя за то, что ты не можешь контролировать, — сказала Миа, хотя знала, как отчаянно Сириус хотел оказаться в Гриффиндоре, о чем, вероятно, он и попросил распределяющую шляпу.
— Кого это волнует? — он скрестил руки на груди, напоминая Мии о том, как его самого, старшего, заставляли оставаться в заключении на площади Гриммо, в то время как остальные члены Ордена были вольны приходить и уходить, когда им заблагорассудится.
Миа нахмурилась и села рядом с ним на диван.
— Тебя.
— Черта с два! — рявкнул Сириус.
Несмотря на свое горькое настроение, он поступил так же, как и всегда, когда она садилась рядом с ним. Сириус наклонился в сторону, положил голову ей на колени и молча протянул руки, перехватил ее пальцы и опустил себе на голову.
Она улыбнулась и начала ласково гладить его по волосам.
— Мне лучше побыть одному, — сказал он со вздохом.
— Поехали к нам домой, — предложила Миа, перестав гладить его по голове.
Серые глаза удивленно распахнулись, он посмотрел ей в лицо.
— Правда?
Она радостно улыбнулась.
— Конечно! Ты проведешь Рождество в поместье. Тебе нужно настоящее Рождество, Сириус. Я не допущу, чтобы ты отсиживался в общей гостиной в одиночестве. Римус, ты ведь тоже приедешь, верно? — спросила она, внезапно почувствовав себя виноватой за то, что не пригласила Сириуса раньше.
В начале месяца она написала домой, спрашивая, может ли Римус приехать к ним. Он сказал ей, что за время его пребывания в Хогвартсе, родители отвыкли от симптомов ликантропии и теперь нервничают из-за необходимости вернуться к тому, как все было до поступления в школу, пусть и на недолгие каникулы. Родители Мии были счастливы пригласить Римуса в свой дом, из-за чего тот явно нервничал и волновался, поскольку утверждал, что никогда не останавливался с друзьями где-либо за пределами Хогвартса.
— Конечно. Пытаешься собрать всю коллекцию? — Римус усмехнулся. — Теперь ты попросишь Питера поехать с тобой домой?
— Ни за что! — оба мальчика удивились ее тону. — Я просто имею в виду, — сказала она, пытаясь оправиться от своей ошибки, — мы с Питером не так близки, как с вами двумя, — она знала, что и Римус, и Сириус заметили легкую неприязнь между ней и Питером. Миа никогда не была с ним груба, поэтому они не поднимали из-за этого шума.
— Но я могу остаться только до сочельника, — напомнил ей Римус. — К тому времени мои родители будут дома.
Миа склонила голову.
— Конечно.
Джеймс ухмыльнулся, соскользнув по перилам лестницы, соединявшей общую комнату со спальнями мальчиков.
— Ты будешь счастлива узнать, дорогая сестра, что у меня все упаковано, и я не использовал для этого твой чертов контрольный список, — самодовольно сообщил он ей.
— Собрал всю одежду? — спросила Миа, приподняв бровь. Она составила этот список не просто так. Девочка видела, как расстроена была их мать в дни, предшествовавшие первому сентября. Чемодан Джеймса являлся кошмаром.
— Да, — ответил Джеймс.
— Ты положил все книги, которые тебе нужны, чтобы закончить домашнее задание?
— Да, я так и сделал.
Миа внимательно оглядела его.
— Джейми?
— Миа?
— Где твоя палочка?
Прошло три секунды, прежде чем его нос дернулся, он тихо выругался со стоном и быстро побежал обратно вверх по лестнице.
— Всегда держи палочку при себе, Джеймс Карлус Поттер! — крикнула ему вслед Миа.
Римус рассмеялся.
— Как вы связаны друг с другом?
— Почти уверена, что мама случайно ударила его Конфундусом в детстве, — нахально сказала Миа.
С верхней площадки лестницы донеслось громкое: «Ха! Нашел!»
Миа еще раз погладила Сириуса по голове и толкнула его в плечи, чтобы он отодвинулся от нее.
— Иди, собирайся.
Сириус скатился с нее, встряхнул головой, чтобы убрать волосы с лица, и закричал:
— Джеймс! Помоги мне собрать вещи! — и направился к лестнице.
— Кажется, ты говорил, что останешься здесь? — Джеймс приподнял бровь, крутя палочку в руке, спрыгивая по ступенькам.
Сириус подмигнул Мии, но Джеймс молниеносно ударил его по голове, пытаясь искоренить дурную привычку Блэка флиртовать с ней.
— Твоя любезная сестра, — сказал Сириус, повернувшись к Джеймсу, — пригласила меня к вам на Рождество.
— Круто! — Джеймс усмехнулся. — Мы можем полетать в саду, и ты поможешь мне переделать его под квиддичное поле! Почему мне не пришло в голову пригласить тебя?
— Потому что ты, очевидно, ужасный друг, — сказала Миа, глядя на брата с самодовольной усмешкой.
***
Джеймс помог Сириусу упаковать чемодан, и мальчики быстро спустились в вестибюль, откуда учеников посадят в экипажи и отвезут на станцию Хогсмид.
— Сириус, смотри, — усмехнулся Джеймс, подходя к подножию лестницы и наблюдая, как Северус Снейп идет впереди них бок о бок с Лили Эванс.
Блэк поднял глаза и затаил дыхание, в то время как Поттер выстрелил сглазом в ноги Снейпа, заставив его споткнуться на полушаге.
— Сев? Ты в порядке? — Лили, нахмурившись, опустилась на колени рядом с другом.
Снейп зарычал.
— Нормально.
— Моя очередь, — усмехнулся Сириус и послал такой же сглаз, как только Снейп восстановил равновесие. Мальчик снова упал вперед, на этот раз приземлившись с громким стуком и множеством невнятных ругательств.
Лили нахмурилась.
— Сев?
— Я в порядке, Лили! — сердито рявкнул на нее Снейп, и она отступила от него на шаг, явно обиженная его тоном.
— У меня есть кое-что получше. Локомотор Мортис, — прошептал Джеймс, взмахнув палочкой.
Ноги Снейпа сомкнулись вместе. Его глаза расширились от возникшего ощущения, и он дважды прыгнул вперед, пытаясь удержать равновесие, но все же упал лицом вниз в ряд пуффендуйцев, сбивая их, как домино.
Мальчишки-зачинщики разразились истерическим смехом.
Лили повернулась к ним.
Сириус отпрыгнул с ее пути, знакомый с тем, какой урон она может нанести с помощью магии, когда на самом деле пытается. Меньше всего ему хотелось, чтобы его застали врасплох в результате случайной вспышки гнева.
Ярко-зеленые глаза девочки сузились, она ткнула тонким пальцем в грудь Джеймса, направляя на него свою ярость.
— Ты!
Джеймс невинно улыбнулся.
— Я?
— Он? — Сириус тоже притворился невинным.
— Ты до смешного глупый, невежественный… — ее волосы заискрились, как это часто случалось с Мией, и Сириус приготовился к удару. — Оборванец!
Ее крик привлек внимание всех остальных учеников в вестибюле, включая Снейпа и упавших пуффендуйцев. Прежде чем Джеймс успел сказать еще хоть слово, Лили прижала ладонь к его круглой щеке. Звук ее пощечины эхом отразился от стен, Эванс развернулась на каблуках и выбежала из замка.
Совершенно ошеломленный Сириус уставился на эту сцену.
— Лили Эванс только что ударила тебя? — спросил Римус, широко раскрыв глаза при виде Джеймса, прижимающего руку к щеке.
— Что? — крикнула Миа, следовавшая за Римусом. Она повернулась и посмотрела на Сириуса. — Что, черт возьми, случилось? Что ты сделал?
— Я? — его глаза расширились от прозвучавшего обвинения. — Если бы я что-то сделал, Эванс треснула бы мне! Но нет, она ударила Джеймса, — он указал на своего друга, который смотрел в ту сторону, куда ушла Лили, его карие глаза широко раскрыты, а рука все еще прижата к покрасневшей щеке.
Миа нахмурилась.
— Что ты натворил, Джейми?
— Что такое оборванец? — спросил Сириус, чувствуя некоторое уважение к изобретательству Эванс. С другой стороны, возможно, это была маггловская штука.
Римус попытался подавить смех, но не смог.
— Лили назвала Джеймса оборванцем?
***
— Смотри, дорогой, вот и Миа!
В ту же секунду, как Миа сошла с поезда, она услышала родителей и улыбнулась при виде их обоих.
Ее отец даже не пытался быть тихим и незаметным, когда сказал:
— Это, должно быть, мальчик Люпин. Ты же не думаешь… она слишком молода для отношений.
— По-моему, это мило, — поддразнила его Дорея. — Веди себя прилично. Миа сказала, что они просто друзья.
В надежде прервать разговор до того, как Римус услышит, хотя он, вероятно, уже это сделал благодаря своим усиленным чувствам, Миа бросилась в распростертые объятия отца и крепко обняла его.
Когда он отпустил ее, Миа повернулась и улыбнулась Римусу.
— Мама, папа, это Римус.
— Рад тебя видеть, сынок, — Карлус ухмыльнулся и протянул мальчику руку. — Карлус Поттер. Это моя жена Дорея.
Римус слегка улыбнулся и протянул руку, чтобы скрепить рукопожатие.
— Римус Люпин, сэр. Я действительно ценю… Я имею в виду, я очень б-благодарен, — он немного запнулся, прежде чем сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Мои родители хотели поблагодарить вас за то, что позволили мне остаться на несколько дней.
Дорея просияла.
— Добро пожаловать, дорогой. Чем больше, тем веселее!
— О! — Миа покраснела, когда поняла, что в последнюю минуту забыла отправить домой сову. — Я, э-э, ничего, если Сириус тоже останется с нами на каникулы? Его мама, ну… — она не хотела раскрывать родителям все заботы Сириуса, поэтому посмотрела на мать и попыталась объяснить в нескольких словах. — Его определили в Гриффиндор.
Явно понимая намек, миссис Поттер нахмурилась.
— О, боже.
Карлус усмехнулся.
— Позор для слизеринцев.
Как только Сириус приблизился, Дорея, сияя, быстро притянула его в объятие.
— Ты прелестный, маленький мятежный лев! Я слышала, ты собираешься пожить у нас несколько недель? Какой чудесный рождественский сюрприз!
— Правда? — спросил Сириус, приподняв бровь и изобразив на лице улыбку.
— Конечно, дорогой! Чем больше, тем веселее! — Дорея повторила свои прежние слова.
Мистер Поттер обратил свое внимание на Мию.
— Где твой брат?
Все трое детей застонали.
Девочка закатила глаза и указала на поезд.
— Он будет через минуту.
Сгорая от любопытства, Карлус открыл рот, когда из вагона донесся громкий крик:
— Отпусти мой чемодан, Поттер!
— Кричащая рыжая — это Лили Эванс, — сказала Миа отцу. — Она нравится Джейми.
Мальчик, о котором шла речь, пытался нести чемодан Лили.
— Я понесу его для тебя, — настаивал Джеймс. — Твои руки — нежные цветы, тебе не стоит беспокоиться об этом большом сундуке. Хочешь, я и сумку твою возьму?
Он улыбнулся, коснувшись щеки, когда Лили вырвала ручку своего чемодана из его рук.
— Отойди от меня, дурак! — крикнула она, убегая как можно быстрее, ее длинные рыжие волосы развевались позади нее.
— Напишешь мне? Отправишь сову? Свяжешься по камину? — Джеймс отчаянно кричал ей вслед, размахивая руками.
— Агрх! Отстань! — голос Лили эхом отозвался в отдалении.
— Мама! — Джеймс бросился в объятия матери. Карлус посмотрел на своего сына со смешинками в глазах после наблюдения за разыгравшейся сцены.
Дорея, с другой стороны, выглядела испуганной.
— Джеймс? Все в порядке? — спросила она, осматривая его щеку, так как он не мог перестать прикасаться к ней.
Джеймс просиял.
— Все великолепно. Я влюблен!
— О, дорогой, — Дорея снова вздохнула.
— По-моему, это мило, — Карлус повторил слова Дореи, тихо посмеиваясь, когда его жена свирепо посмотрела на него.
— Просто не обращайте на него внимания, — подбодрил родителей Сириус. — Нам пришлось провести восемь часов в поезде, слушая его бред.
— Господи, Джеймс, дорогой, тебе кто-то что-то дал? — Дорея пощупала его лоб. — Миа, его отравили?
— К сожалению, нет, — Миа уставилась на брата, все еще погруженного в свою глупость. — Это все он.
— Она ударила меня, — мечтательно сказал Джеймс, глядя на отца с гордым выражением лица, как будто он только что выиграл Кубок по квиддичу.
Сдерживая очередной смешок, Карлус моргнул.
— Кто тебя ударил? Эта маленькая рыжая?
— И сильно ударила, — Сириус рассмеялся. — Это было весело.
— Ага, — улыбнулся Джеймс, не понимая, что его дразнят. — Ты видел ее глаза, когда она это делала? Самый красивый оттенок зеленого, который я когда-либо видел в своей жизни. Мам, мы можем пойти в Косой переулок? Я хочу подарить ей что-нибудь на Рождество!
Дорея озабоченно нахмурилась.
— М-м… Может быть, позже, дорогой. Я хотела бы доставить вас четверых домой, может быть, наложить чары на твое лицо, — она повернула щеку Джеймса, чтобы рассмотреть ее поближе. — Твой глаз выглядит немного опухшим.
— Думаешь, будет синяк?! — взволнованно спросил Джеймс и отстранился от матери, как будто она уже подняла свою палочку, чтобы наложить на него чары. — Я буду носить его как знак почета.
— Восемь часов, говоришь? — спросил Карлус, глядя на Сириуса.
Сириус ухмыльнулся.
— Я почти пожалел, что не поехал домой к родителям, сэр.
Карлус рассмеялся.
— Так плохо?
Миа закатила глаза.
— Я почти поехала с Сириусом домой к его родителям.
***
Поттеры и сопровождающие их бродячие животные стояли в очереди, ожидая, когда откроется каминная камера станции, и один за другим каждый из детей прибыл через камин в поместье Поттеров, следующие за обоими родителями. Сириуса, казалось, не затронула обстановка дома, но глаза Римуса широко распахнулись.
Миа улыбнулась его удивленному взгляду, который почти соответствовал ее собственному, когда она впервые вошла в поместье.
— Пойдемте, Римус, Сириус, хватайте свои чемоданы, и я покажу вам ваши комнаты.
Сириус приподнял бровь.
— Взять мой чемодан?
— Ты собираешься спать в гостиной?
Мальчик огляделся.
— Нет, я имею в виду… я думал, у вас есть домашние эльфы.
— К сожалению, так оно и есть, — закипела Миа, и Джеймс рассмеялся. — Но это не значит, что ты не можешь позаботиться о своих вещах.
Ссориться с Тилли, которая все еще до смешного баловала Джеймса, Мии не хотелось, но будь она проклята, если увидит, как Сириус воспользуется добродушным расположением Тилли.
— У Мии проблемы с эльфами, — объяснил Джеймс с кривой улыбкой.
Совершенно сбитый с толку, Сириус посмотрел на Мию.
— Тебе не нравятся домашние эльфы?
— Я бы хотела, чтобы эльфы могли сами выбирать, хотят ли они быть привязанными к семье или нет, — попыталась объяснить она, но знала, что это будет напрасно. У нее было много таких споров со старшим Сириусом Блэком. — И мне бы хотелось, чтобы эльфам платили за их тяжелую работу.
— Платили? — Сириус громко и недоверчиво рассмеялся. — Ты что, издеваешься?
— На самом деле это не так, — Джеймс покачал головой. — Пойдем, Римус, я покажу тебе твою комнату. Эти двое задержатся на некоторое время.
— Миа, для этого и существуют эльфы, — объяснил Сириус, когда Джеймс и Римус исчезли в коридоре.
— Они живые существа, а не собственность, которой можно пользоваться и злоупотреблять, Сириус!
— Они ругаются в ответ так же хорошо, как и получают. Эльф моей матери — гнилая маленькая губка, которая ведет себя точно так же, как она. Ругается, плюется и кланяется одновременно.
Девочка что-то проворчала и отвернулась от него. Образ Кикимера слишком легко всплыл в голове, особенно при воспоминании о том, как он называл ее «Госпожой» и «Грязнокровкой» в одном предложении.
— Может быть, если бы кое-кто обращался с ними должным образом, — пробормотала она себе под нос.
— Почему, черт возьми, я должен обращаться должным образом с тем, кто назвал меня «маленькой неблагодарной мерзостью»? — спросил Сириус.
— Ох, я не собираюсь снова с тобой спорить, Сириус Блэк! — рявкнула Миа, чувствуя, как в груди поднимается жар, который, как она знала, в любой момент может спровоцировать приступ паники.
Он растерянно моргнул.
— Что ты имеешь в виду, говоря «снова»?
— Я… я имею в виду…
Черт.
Как получилось, что он сумел заставить ее забыть, в каком году она живет? Это были те самые серые глаза. Они выглядели одинаково. Через тридцать лет эти глаза все еще будут такими же: тем же раздражающим, неестественным оттенком серого, который заставил ее потерять себя.
— Забудь. Я больше не хочу об этом говорить, — она потянулась к ручке своего чемодана, унося его в коридор.
— Юная мисс! — в комнату вошла Тилли с широко раскрытыми голубыми глазами и взволнованной улыбкой. — Тилли так рада, что вы дома! Тилли возьмет чемодан юной мисс. Молодой хозяин попытался протащить свой чемодан наверх, — она посмотрела на Мию так, словно знала, что за всем этим стоит она. — Да, но Тилли поймала его. Теперь юная мисс отдаст Тилли свой чемодан, и Тилли позаботится о нем.
— Видишь? — Сириус указал на эльфа.
Тилли обратила свое внимание на Сириуса и внимательно осмотрела его.
— Вы молодой мистер Блэк, да?
— Да, — ответил Сириус.
Тилли продолжала смотреть на него.
— Молодой мистер Блэк сам понесет сундук, — она отвернулась от Сириуса, левитируя чемодан Мии по коридору.
— О, я должна была упомянуть, — сказала Миа с самодовольной ухмылкой. — Твоя семья, по-видимому, действительно плохо относилась к Тилли. Так что, думаю, тебе придется тащить собственный чемодан.
Сириусу следовало бы обидеться, но он лишь рассмеялся.
— По-моему, те, кому не нравятся Блэки, нормальные ребята, — он вызывающе ухмыльнулся Мии и, взявшись за ручку своего чемодана, последовал за домовым эльфом.
Волнение от пребывания дома на Рождество длилось весь вечер. Тилли приготовила все любимые блюда Мии и Джеймса, которые, как оказалось, также фавориты у Римуса и Сириуса. Поместье украсили яркими рождественскими елками, стоящими в каждой комнате; волшебными мерцающими огнями и омелой, висящей над дверью в комнату Карлуса и Дореи. Гостям устроили экскурсию по поместью, и мальчики провели несколько часов перед сном, пролетая над свежевыпавшим снегом, покрывавшим сад и огороды.
Это было прекрасно.
Но ничто никогда не бывает по-настоящему совершенным.
***
— Нет! Нет! Это подделка! Пожалуйста! Мы никогда не были в вашем хранилище… это не настоящий меч! Это копия, просто копия!
Сердце Сириуса бешено заколотилось, когда его разбудил крик. Он вскочил с кровати и выглянул за дверь как раз вовремя, чтобы увидеть Джеймса, мчащегося по коридору.
— Что происходит? — в панике спросил Сириус.
Из другой двери выскочил Римус.
— Это была Миа?
— Да что с ней такое? — спросил Сириус, бросаясь вслед за своим другом, дергая Джеймса за одежду, когда трое мальчиков подошли к двойным дверям в конце коридора.
— Отойди! — закричал Джеймс и ворвался в комнату.
Сириус посмотрел на девочку, мечущуюся по постели и горько плачущую.
Без лишних слов Джеймс забрался в массивную кровать с балдахином, притягивая ее в свои объятия.
— Миа? Миа, дорогая, все в порядке. Ты в безопасности, — шептал он снова и снова, пока ее крики не стихли.
Сириус вошел внутрь, глядя на своих друзей, испуганных и обеспокоенных. Несмотря на жизнь, которую он вел дома, на площади Гриммо, он никогда раньше не слышал таких криков.
— Что случилось?
— Ей снятся кошмары, — объяснил Джеймс. — Миа, ты в безопасности. Я с тобой.
— С ней все в порядке? — спросил Римус, стоя позади Сириуса.
— Не знаю, — нахмурился Джеймс. — Я знал, что ей снятся кошмары, и даже не подумал проверить, все ли с ней в порядке в Хогвартсе. Эванс, Браун или Макдональд что-нибудь говорили кому-нибудь из вас?
Сириус покачал головой и подошел ближе.
— Как часто они у нее бывают?
— Почти каждую ночь, — Джеймс вздохнул, и вид у него был такой, словно он старательно ругал себя. Сириус знал, как его лучший друг защищает сестру. — Ей, наверное, весь год снились кошмары, а я даже не подумал поговорить об этом с ее соседками по комнате.
— Джейми? — прошептала Миа, ее глаза распахнулись.
Джеймс прижал ее к себе.
— Я здесь, любимая.
— Мне жаль. Я не хотела… — она снова заплакала, но Джеймс быстро вытер слезы рукавом пижамы и поцеловал ее в макушку.
— Нет-нет. Ты не должна извиняться. Это моя работа. Моя работа — защищать тебя.
Миа тихо всхлипнула и прижалась к брату.
Что-то внутри Сириуса словно ожило в какой-то особый момент — опустошенное, желанное и потерянное одновременно.
— Наша работа, — прошептал он в темноте.
Миа села, глядя на Сириуса и Римуса, стоящих в ногах ее кровати. Она не выглядела смущенной их присутствием. Вместо этого она вздохнула с облегчением.
Сириус подошел к другой стороне ее кровати и протянул руку, заправляя локон ее волос за ухо.
— Это наша работа. Наша работа — защищать тебя.
— Сириус? — прошептала она.
— Эй, котенок. Подвинься, а? — он улыбнулся и забрался на кровать рядом с ней, как и всегда, положил голову ей на колени.
Она рассмеялась сквозь оставшиеся слезы, улыбаясь ему и проводя пальцами по его волосам.
Джеймс прищурился, глядя на друга.
— Мы должны помочь ей чувствовать себя лучше, Сириус.
— Нет, — Миа улыбнулась брату. — Это помогает, — она одарила Сириуса улыбкой, который счастливо смотрел на нее.
— Вам, мальчики, пора спать, — сказала она с виноватым видом.
— Мы не оставим тебя одну, — твердо заявил Римус. — Ты подвинешься? Или мне придется спать на полу?
Сириус усмехнулся и придвинулся ближе к Мии, освобождая место.
***
19 декабря 1971 года
Когда свет из ближайшего окна залил комнату, глаза Мии открылись. Холодные и темные воспоминания преследовали ее в ночных кошмарах, но утром тепло окутывало все ее существо.
Она посмотрела на спутанные длинные, шелковистые черные волосы у себя на животе. Миа тихо усмехнулась, почувствовав, как руки Сириуса обвились вокруг ее талии, используя тело в качестве подушки. Она внимательно наблюдала, как он делает медленные, неглубокие вдохи, и почувствовала за спиной еще одно дыхание. Слегка приподняв голову, девочка заметила, что каким-то образом в течение ночи она переместилась на грудь Римуса, прижавшись к одной из его рук, обхвативших ее за плечи.
Она улыбнулась и прильнула к его объятиям, чувство покоя охватило ее, даже когда она подумала о будущем. О будущем, в котором Римус будет изгнан из общества, обречен на нищету из-за предрассудков и страха. Оставлен в одиночестве на долгие годы в поисках какого-то подобия семьи. Она знала, что в конце концов у него будет семья, но только после того, как он сильно пострадает.
Она потянулась к нему левой рукой и нежно обхватила ладонь. Она как-нибудь загладит свою вину перед ним.
Она была полна решимости любить его достаточно сильно, чтобы он смог пережить годы одиночества и боли, которые ждали впереди.
Легкий храп снизу вернул ее внимание к Сириусу, который повернул голову, все еще спящий. Вот так он выглядел почти невинно. Она улыбнулась и протянула правую руку, чтобы нежно провести пальцами по его черным волосам. Она не могла представить, что этот мальчик, этот милый мальчик, вырастет и проведет двенадцать лет в аду, которым был Азкабан. Невиновный ни в каком преступлении, заключенный без суда и следствия, оплакивающий смерть своих друзей. Сейчас его нежная кожа гладкая и совершенная, но Миа знала, что в итоге тело Сириуса будет покрыто шрамами, татуировками и линиями, отмечающими годы, которые будут украдены у него. Конечно, в итоге он будет свободен, но завеса отнимет его у нее. Она вызволит его, но он все равно лишится еще одного года жизни.
Она была полна решимости любить его достаточно сильно, чтобы он смог пережить те годы страданий и гнева, которые ждали впереди.
— Похоже, тебе удобно, — раздался веселый, но усталый голос от двери, где стоял ухмыляющийся Джеймс. Он зевнул и вернулся к кровати, толкнув ноги Сириуса, прежде чем снова занять свое место рядом с Мией, прижавшись к ее правому боку, используя плечо в качестве подушки.
Она улыбнулась, прижалась щекой к его растрепанным волосам и сморгнула слезы, навернувшиеся на глаза.
Одной рукой она прижимала к себе Римуса, переплетая свои пальцы с его. Она провела другой рукой по волосам Сириуса, успокаивая их обоих, пока они спали.
К ней пришло болезненное осознание: она могла каким-то образом сделать жизнь Сириуса и Римуса немного лучше, находясь здесь, но у нее не осталось свободной руки, чтобы крепко держаться за Джеймса.
Ничто из того, что ты сделаешь, не изменит того, что должно произойти.
Как бы она ни старалась, ей не удастся спасти брата.