Глава 38: Чушь

Может быть, есть выход из клетки, в которой ты живёшь,Может быть, однажды ты сможешь впустить свет.Покажи мне, какая ты храбрая.(Sara Bareilles — Brave)
24 июня 1975 года
— На следующие несколько недель мой отец хочет взять меня в поход, — сказал Римус, держа Мию за руку, и, с улыбкой на лице, помог ей сойти с поезда.
Как и сказал, Римус проспал шесть часов пути и выглядел хорошо отдохнувшим. Во время поездки Миа сидела на своем месте, положив ноги Римуса себе на колени, что вынудило Джеймса, Сириуса и Питера сесть на одну сторону купе. Она закончила читать книгу о древних рунах, которую купил ей Римус, а Джеймс и Питер играли во взрывающиеся карты, Сириус листал старый подписной маггловский журнал о мотоциклах.
— Тогда отправь мне сову, когда вернешься домой. Я начну варить зелье, как только доберусь до поместья, и ты сможешь забрать его с собой домой. Или, — предложила Миа с улыбкой, — примешь его у нас дома. Мы могли бы установить несколько сильных оберегов в садах у реки. Ты бы не застрял в…
— Я привык к клеткам. И я не хотел бы рисковать, находясь так близко к тебе, — Римус нежно притянул ее к себе и поцеловал в висок. Миа почувствовала, как он немного расслабился, когда ее руки обвились вокруг его талии. Тихий смешок Люпина был едва заметен, хотя она почувствовала вибрацию в его груди. — Но я обязательно снова воспользуюсь твоим предложением о зелье.
— Джеймс! Миа!
— Мои родители. Давай же! — Миа потянула Римуса за руку. — Тебе все равно придется сначала пойти к нам, так как ты пропустил свой портключ, — настаивала она и заметила, как Римус поморщился. — Ты уже забыл об этом, не так ли?
Прежде чем Римус успел произнести еще хоть слово, Дорея оказалась в самой гуще группы, заключив Мию и Джеймса в объятия. Она сделала шаг назад, чтобы посмотреть на волосы Джеймса, которые все еще не успокоились после того, как Лили ударила его током.
— Святой Мерлин.
— Разве это не смешно? — спросил Сириус, широко улыбаясь.
Дорея уставилась на беспорядок и поморщилась, пытаясь его разгладить.
— А как поживает юная мисс Эванс?
— Будущая миссис Поттер, — заявил Джеймс, ничуть не смутившись.
— Насколько все было плохо? — спросила Дорея Сириуса, Мию и Римуса.
Сириус громко рассмеялся.
— Он сделал предложение, — сказала Миа, пытаясь переплести свои пальцы с пальцами Римуса, в то время как он неловко старался стряхнуть ее хватку на глазах у родителей.
Карлус нахмурился.
— Опять?
— На этот раз на глазах у всего поезда, — продолжал Сириус, смеясь. — Она поразила его сглазом, которого я никогда раньше не встречал.
— На самом деле, это был статический сглаз, — добавила Миа. — Она сама его придумала.
Сириус усмехнулся.
— Магглы — это круто.
— Римус, — Дорея улыбнулась и наклонилась, нежно целуя его в щеку. — Не могу передать, как мы с Карлусом рады этому, — она указала на соединенные руки Мии и Римуса с яркой улыбкой на лице.
— Мы? — Карлус приподнял бровь, но тут же посмотрел виновато, когда Дорея повернулась и прищурила на него свои серые глаза. Он откашлялся и кивнул, засовывая руки в карманы мантии. — О, да, конечно. Хорошая пара. Может, нам пора?
Они все следовали за Карлусом, направляясь к очереди к камину, пока голос позади них громко не окликнул Римуса.
Римус и Миа оба обернулись, заметив мистера Люпина, выглядевшего изможденным и одетого в подержанную мантию. У него было суровое выражение лица, и Римус отпустил руку Мии, как только взгляд его отца упал на них.
— Мне очень жаль, — сказал Римус, как только его отец подошел. — Я знаю, что должен был взять портключ, но я оказался в поезде, и не было способа добраться до совы, и я заснул…
— Ясно, — грубо сказал мистер Люпин. — Пойдем, твоя мать в машине.
— У вас есть машина? — одновременно спросили Карлус и Сириус, их глаза заблестели и были полны интереса.
— Эм… да. Моя жена — маггл, — ответил мистер Люпин, нахмурившись, с выражением на лице, говорящем, что он готов к тому, что кто-то унизит его в выборе супруги. Когда все Поттеры улыбнулись ему, будто это заявление было менее интересным, чем тот факт, что у него есть автомобиль, он заметно расслабился и откашлялся.
— Спасибо, что присмотрели за… мальчишкой, — он сделал знак Римусу, но отказался вступать с ним в физический контакт.
Миа тихо зарычала, наблюдая, как ее недавно уверенный в себе парень съеживается в тени своего отца. Это сильно напомнило ей о встрече с Люциусом Малфоем и Драко. Она знала, что Лайалл Люпин не был Пожирателем смерти; он просто запутавшийся человек, который не понимал, насколько замечателен его сын.
— Попрощайся со своими друзьями, — велел мистер Люпин. — Профессор Дамблдор уже отправил твои вещи обратно в коттедж.
Римус кивнул и повернулся, быстро пожал руки Джеймсу и Сириусу, улыбаясь, когда Дорея наклонилась и нежно обняла его. Карлус протянул парню руку, и Римус нервно пожал ее с грустной улыбкой. Явно не задумываясь, Римус улыбнулся Мии и наклонился, целомудренно поцеловав ее в губы и крепко обняв. С в о б о д н ы й_м и р_р а н о б э
— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, и она радостно улыбнулась при этих словах.
— Я тоже люблю тебя, — напомнила она ему, ее взгляд переместился на мистера Люпина, который стоял позади них, явно ужаснувшись тому, что он только что увидел или услышал, или и тем, и другим.
— Римус, сейчас же идем, — настаивал мужчина, и Римус вежливо кивнул, с сожалением оглянувшись на Поттеров, после чего последовал за отцом, который быстро покинул станцию Кингс-Кросс через маггловский выход.
Карлус откашлялся и нервно посмотрел на дочь.
— Так… мальчик Люпин, хм? — спросил он, приподняв бровь, что делало его слишком похожим на Джеймса, когда тот пытался быть серьезным в неловкой ситуации.
Миа усмехнулась, осознав, что Гарри делал то же самое. Она схватила свой чемодан и пошла за семьей, закатив глаза на отца.
— Он настоящий джентльмен.
— Да, он очень по-джентльменски поцеловал ее на глазах у всего поезда, — Сириус ухмыльнулся, и его улыбка стала еще шире, когда Миа посмотрела на него.
— Это было до или после того, как Джеймс сделал предложение девочке Эванс? — спросила Дорея, словно это обычный разговор, ее расслабленное лицо было полной противоположностью лицу Карлуса, который, казалось, близок к сердечному приступу.
— До этого. Почти уверен, что Эванс была стратегическим ходом со стороны Римуса. Приятель любит волшебные шахматы и знает, как обращаться с пешками, — Сириус усмехнулся, игнорируя вид своих родителей, которые тепло приветствовали его брата — ну, или с такой теплотой, на какую были способны Вальбурга и Орион Блэк.
— Эванс не пешка! — рявкнул Джеймс.
— Я не говорил, что она была пешкой.
Карлус надул губы.
— Мне это не нравится.
— Карлус, — выругалась Дорея, даже не взглянув на мужа. — Миа, дорогая, не забудь отправить сову Римусу и его родителям, когда вернемся домой. Мы пригласим их всех на ужин как-нибудь этим летом. Познакомимся с ними поближе.
— Конечно, — Миа грустно улыбнулась, думая о луне в следующем месяце. — Они собираются в поход на несколько недель, а потом у Римуса… другие дела. Так что я ничего не жду до июля или августа.
***
14 июля 1975 года
Пусть Миа не ожидала увидеть Римуса в течение следующего месяца или около того, она думала, что он, по крайней мере, позвонил бы ей через камин, чтобы сообщить об их возвращении домой. Он делал это каждый год с тех пор, как познакомился с ней, поэтому, когда Миа просыпалась каждое утро и не получала никакого письма, она все больше и больше волновалась. Девушка попыталась позвонить через камин в коттедж Люпинов — место, которое она позже назовет Берлогой, но их каминная сеть была заблокирована. Джеймс и Сириус пытались подбодрить Мию, настаивая на том, что Римус ни за что не проигнорирует ее и что он, вероятно, находится в какой-то далекой дикой местности со своим отцом в длительном походе без доступа к совам или камину.
Письма Лили немного помогли.
«Дорогая Миа,
Прежде чем я спрошу подробности о твоем фильме (это маггловская штука, я как-нибудь покажу) «Достойный поцелуй с молодым мистером Люпином», я должна сообщить, что твой брат упоминал что-то о желании подарить мне кольцо своей матери, поэтому, пожалуйста, присмотри за ним. Я не стану мотивом для его кражи фамильных реликвий вашей семьи.
Теперь о двух моих любимых книжных червях. У меня сложилось впечатление, что вы двое держали свои проявления любви в секрете, но этот поцелуй был чем-то другим! Весь поезд говорил об этом. Я старалась свести сплетни к минимуму, обещаю.
Незнакомцы — это одно, а твои друзья — совсем другое. Мэри останется со мной на лето, и она умоляет меня о деталях, слишком неподходящих для того, чтобы я могла даже написать.
Дай мне знать, если наши планы устроить еще один пикник на реке все еще в силе. Я принесу газировку тебе на пробу. Это как холодное и шипучее сливочное пиво.
С любовью,
Лилз».
***
«Дорогая Лили,
Для начала моя мама благодарит тебя за то, что ты рассказала о судьбе кольца с опалом бабушки Блэк, которое пропало в первый день, когда мы вернулись домой. Джеймс остался без метлы, ее конфисковали и удерживают в качестве выкупа, пока он не напишет тебе письмо с извинениями, так что дай мне знать, когда это произойдет.
Передай Мэри, что детали моих личных отношений именно таковы — личные. Кроме того, единственные детали этих отношений были на виду перед поездом. На самом деле, это был наш первый поцелуй, за которым быстро последовали второй и третий, а затем четвертый, пятый и так далее, как только мы сели в поезд.
Спасибо тебе за твою великую жертву — отвлечь моего брата. Я знаю, тебе было неприятно, но это дало мне возможность сказать Римусу, что я люблю его, без присутствия назойливого старшего брата, готового подшутить над нами.
Кстати, о Римусе… он не писал. Я думаю, что-то не так. Его отец встретил нас на Кингс-Кросс и выглядел очень сердитым. Я не думаю, что он знал о наших отношениях и был явно расстроен этим.
Не уверена насчет реки в этом году. Если Римус не напишет мне в ближайшее время, я сомневаюсь, что буду в настроении праздновать что-либо.
С любовью,
Миа
P.S: Я знаю, что такое фильмы и газировка».
***
«Дорогая Миа,
Сегодня утром пришло письмо от твоего брата. Пожалуйста, передай своей матери, что он может получить обратно свою дурацкую метлу, но я прилагаю его «извинение», чтобы, возможно, твои родители могли увидеть, с какими нелепыми вещами мне приходится ежедневно мириться от него. И хотя ты была бы замечательной сестрой (и я бы с удовольствием заменила тобой Петунию, она в последнее время ведет себя как задница), мой ответ на его постоянное предложение все еще звучит твердо: «Только через мой труп!».
Мне жаль слышать о Римусе. Он уже написал? Я уверена, что там ничего серьезного. Он говорил мне, что часто ходит в походы со своим отцом, и я сомневаюсь, что они возьмут с собой сову, если только не в экстренных случаях.
Мы все видели, что вы оба были влюблены в течение долгого времени, но так приятно знать, что вы наконец признались в этом друг другу! Мэри вне себя от радости и хочет знать, когда ты выйдешь замуж и родишь множество маленьких Люпинов! Я сказала ей, что у нашей Мии будет достойная карьера, и она не станет чьей-то маленькой домашней ведьмой.
Дайте мне знать, когда он напишет тебе.
С любовью,
Лилз
P.S: Конечно, ты знаешь, что такое фильмы и газировка. Не могла бы ты, мадам Маггл, пожалуйста, просветить остальную часть чистокровного волшебного общества? Не слишком ли многого я прошу, чтобы люди не смотрели на меня так, будто я говорю по-марсиански, когда упоминаю телефон?
P.P.S: Телефон — это устройство, которое мы используем для общения, похоже на звонок по камину, только без того, чтобы совать голову в каминную сеть».
***
24 июля 1975 года
Семья Поттеров — в настоящее время без Сириуса, который должен был вернуться на площадь Гриммо в начале июля — с комфортом наслаждалась поздним вечером, слушая «Волшебную волновую сеть», которая играла инструментальную музыку. Карлус и Джеймс играли в шахматы, а Дорея и Миа держали в руках по книге.
Когда в камине вспыхнуло зеленое пламя, все обернулись и увидели, как из него вышел взъерошенный Римус, не потрудившись отряхнуть сажу со своей поношенной одежды.
Миа бросилась вперед, обняла его за шею и крепко прижала к себе.
— Где ты был? Почему ты мне не написал? — воскликнула она, отстраняясь, чтобы осмотреть его лицо в поисках ран — давняя привычка, сохранившаяся после войны.
По какой-то причине Римус делал то же самое.
— Ты в порядке?
Он тяжело дышал, в его усталых глазах читалась паника. Миа могла сказать, что Римус не спал уже некоторое время. Она знала, что полнолуние было прошлой ночью, и Миа так волновалась, потому что Римус даже не написал, чтобы забрать зелье волчьего аконита, которое она приготовила для него.
— Ты не ранена? — спросил он, касаясь ее щек и оглядывая плечи и руки. — Ты не?.. Ты же не?..
— Я в порядке, любимый.
Не говоря больше ни слова, Римус вздохнул с облегчением и упал на пол, его колени столкнулись с поверхностью, он закрыл голову руками, скрывая стыд на своем лице.
— Римус? — прошептала Миа, потянувшись, чтобы коснуться его плеча, но он отпрянул от нее.
— Миа, дорогая, пойдем приготовим чай для нашего гостя, — вежливо сказала Дорея, вставая. Когда Джеймс и Карлус посмотрели на ведьм, Дорея бросила на них острый взгляд, который говорил: «Позаботьтесь об этом!».
Римус поднял глаза как раз вовремя и увидел, как Миа исчезла за дверью. Его первым побуждением было предположить, что ее мать не хочет, чтобы она была рядом с ним. Он даже не смотрел на себя в зеркало с тех пор, как проснулся после луны. Мерлин, он, должно быть, выглядит пугающе.
— Лунатик, — прошептал Джеймс, опускаясь на колени рядом с ним. — Лунатик… Римус, что случилось, приятель? Миа сказала, что ты должен был написать ей больше недели назад. Она была вне себя, настоящий кошмар, беспокоясь о тебе.
— Я-я не мог… Мой отец, — Римус нахмурился и посмотрел на отца Мии, который глядел на него с беспокойством, написанным на его лице. — Сэр, я… простите, что ворвался в ваш дом вот так, это было очень… очень невежливо с моей стороны.
— И вправду джентльмен. Присаживайся, сынок, — мистер Поттер кивнул на стул, который его жена оставила незанятым. — Давай немного побеседуем о моей дочери и о том, почему ты так беспокоился, что она пострадала в твое отсутствие.
Римус бросил испуганный взгляд на Джеймса, который кивнул ему.
— Тебе стоит верить, что кто-то еще, помимо друзей, на твоей стороне, Лунатик. Ты должен научиться доверять людям.
— Это касается оборотней? — спросил мистер Поттер, и оба, Римус и Джеймс, повернулись и уставились на него, совершенно ошеломленные. — Что? Думаете, мы с Дореей не знали? Сынок, я читаю газеты и, возможно, не слишком часто выхожу из дома, но у меня все еще есть контакты в Министерстве. Я помню, что слышал о нападении на тебя. Конечно, они скрывали это от «Пророка», но я помню слухи и истории, потому что твой отец был известным. К тому же, ты в реестре, — мистер Поттер вздохнул, протянул руку и похлопал Римуса по спине, когда тот вздрогнул при упоминании реестра. — Это праведная чушь, но каждый ищущий найдет ее. Дорея много чего ищет.
Римус начал делать короткие быстрые вдохи.
— Но я… но вы…
— Но ты думал, что мы придем за тобой с зажженными факелами и вилами? — мистер Поттер приподнял бровь. — Медленно и глубоко, — посоветовал он с улыбкой, снова похлопав Римуса по спине. — Ты скоро потеряешь сознание, если не успокоишься, парень. Будет немного неудобно, если Миа вернется сюда и увидит тебя без сознания на полу. Она подумает, что кто-то из нас прикончил тебя. Мы не можем этого допустить, не так ли?
— При всем уважении, сэр, как вы могли позволить своей дочери встречаться с оборотнем?
— Я не знал, что она встречается с одним из них, пока мы не увидели вас двоих на Кингс-Кросс. Конечно, Дорея знала. Она все знает, конечно. Дерзкая ведьма.
— А теперь? — спросил Римус. — Теперь, когда вы знаете?
Мистер Поттер бросил на него немного пугающий взгляд. Джеймс попытался скопировать выражение лица, но с треском провалился и в итоге выглядел просто растерянным.
— Сынок, меня больше беспокоит то, что ты волшебник-подросток, чем то, что ты оборотень.
Будучи благоразумным покраснеть и отвести глаза, Римус запаниковал по совершенно другой причине. Его беспокойство не исчезло, даже когда мистер Поттер и Джеймс начали хихикать.
— А теперь, прежде чем я произнесу речь, которую готовил к тому дню, когда моя дочь приведет домой мальчика, — начал мистер Поттер, выпрямляясь с выражением легкого волнения на лице, — я все же хочу знать, почему ты ворвался в мой дом в такой панике.
Римус нахмурился, стыд наполнил его, когда он вспомнил тошнотворный страх, который, казалось, пронизывал каждую его клеточку.
— Мой отец видел меня… он видел, как я поцеловал Мию на прощание. Я был глуп и эгоистичен. Прошлой ночью было полнолуние, и я пришел сюда так быстро, как только смог. Мне пришлось ждать, пока мои родители… — он откашлялся и прошептал, — пока мои родители не выпустят меня.
— Ты думал, Миа станет оборотнем? — Джеймс уставился на него в замешательстве и беспокойстве. — Почему? Ты ее укусил?
— Нет! — закричал Римус, широко раскрыв глаза, в ужасе от такого предположения. — Но я… Сохатый, ты же видел, что я сделал!
Джеймс моргнул и неловко рассмеялся, потирая затылок.
— Ты поцеловал ее. Не обижайся, приятель, на это было прям-таки отвратительно смотреть, но в последний раз, когда я проверял, маленькие поцелуи не делают оборотнем.
— Мой отец всегда говорил мне… — нахмурившись, начал Римус. — Он сказал, что я никогда не смогу… И он работал в Департаменте по регулированию и контролю над магическими существами, то он бы знал, не так ли? — переводя взгляд с Джеймса на мистера Поттера, он почувствовал, как что-то тяжелое опустилось ему в живот. — Разве нет?
Мистер Поттер нахмурился и подался вперед, опершись локтями на колени, когда встретился взглядом с Римусом.
— Ты знаешь, что некоторые чистокровные семьи думают, что у магглорожденных действительно есть грязь в венах?
Римус усмехнулся.
— Это нелепо.
— Так же нелепо думать, что оборотень может заражать кого-то на следующий день после полнолуния. И это меньше чем через двенадцать часов. Даже полдня не прошло. Я уверен, что моя дочь могла бы сказать тебе, в каком проценте случаев ты действительно опасен…
— Примерно 1,643835616438356 процентов, если мы основываем это на трехсот шестидесяти пяти днях в году, — сказала Миа, стоя в дверях рядом с матерью и держа в руках чашки и чайник.
Римус выдохнул и вытер глаза тыльной стороной ладони.
— Миа.
Она проигнорировала его и посмотрела на мать.
— Я также должна учитывать високосные годы и случаи появления голубой луны. У нас есть какие-нибудь книги по нумерологии, которые я еще не читала?
Римус рассмеялся, будто долго сдерживал смех.
Миа вздохнула, поставила чашки и чайник на ближайший стол, опустилась на колени перед Римусом и взяла его руки в свои.
— Я уже неоднократно говорила тебе, что не боюсь тебя. Ты не заразишь меня. Ты не причинишь мне вреда. Как прошла вчерашняя ночь?
— Худшая луна в моей жизни, — признался он и повернулся в сторону, показывая новый шрам, который тянулся вдоль его щеки. — Я так волновался за тебя.
Он медленно выдохнул, нахмурившись от того, какими крошечными были ее руки в его ладонях. «Наша работа, — сказал Сириус. — Наша работа — защищать ее». Римус думал, что потерпел неудачу.
— Хорошо, дамы, — мистер Поттер встал, со стоном вытянув руки над головой. Он мягко взял Мию за руку, помогая ей подняться, прежде чем жестом подтолкнуть ее обратно к матери. — Выйдите из комнаты. Теперь, когда с этим печальным делом покончено и мальчик снова на пути к счастью, мне нужно убедиться, что он никогда не будет слишком счастлив.
Миссис Поттер закатила глаза.
— Карлус, ты ведешь себя немного нелепо.
— Я уже сказал ему хорошую речь, папа, — произнес Джеймс с усмешкой. — Кроме того, он совсем не похож на Сириуса.
Мистер Поттер рассмеялся.
— Спасибо Мерлину за это.
— Это напомнило мне, — сказала Миа с озорной ухмылкой и, вытащив из кармана конверт, передала его матери. — Лили хотела, чтобы я показала тебе, какие письма пишет ей Джейми.
— Миа, нет! — Джеймс вскочил со своего места и бросился за конвертом, но в последний момент упал, когда миссис Поттер подняла бумагу над головой, позволив сыну рухнуть лицом на ковер.
— О, Джеймс, дорогой, — она нахмурилась, читая письмо, которое Джеймс, очевидно, отправил Лили. — Твои орфография и почерк ужасны, и как бы… ни были притягательны глаза мисс Эванс, ни одна девушка не захочет услышать, что ее взгляд напоминает мальчику траву на поле для квиддича, — громко вздохнув, она протянула письмо своему подавленному сыну. — Возьми это и попробуй еще раз.
Джеймс моргнул.
— Что?
— Я сказала, иди в свою комнату, достань пергамент и попробуй еще раз. Оставь все сравнения ее качеств со спортом и научись более чем одному способу сказать девушке, что она красива, — она разочарованно покачала головой. — И перестань говорить о себе. Смирение — это добродетель молодых людей, которые слишком часто кажутся чрезмерно уверенными в себе.
— Сириус чересчур самоуверен, и он всегда получает девочек, — сказал Джеймс, надув губы, пока брал письмо. Римусу было интересно, заметил ли кто-нибудь еще, как Поттер понюхал бумагу. Судя по тому, как Миа внезапно ущипнула себя за переносицу, он предположил, что так оно и было.
— О, дорогой, Сириусу повезло с чертами семьи Блэков, у тебя волосы Поттеров, — миссис Поттер нежно улыбнулась и взъерошила волосы Джеймса. — Римус, пожалуйста, позвони своим родителям через камин и скажи им, где ты. Какими бы расстроенными и невежественными они ни были, — сказала она тоном, в котором не было никакого раскаяния за ее откровенность, — они любят тебя и, вероятно, будут обеспокоены, если проснутся и обнаружат, что твоя кровать пуста.
Римус кивнул.
— Да, мэм.
— Это не значит, что тебе здесь не рады с их разрешения. Да, дорогой, — сказала она, закатывая глаза, когда мистер Поттер откашлялся. — До тех пор, пока Римус и Миа позволяют себе оставаться на ночь в своих комнатах. Теперь никаких блужданий. У меня повсюду глаза.
Широко раскрыв глаза, Римус с трудом сглотнул, мечась взглядом между мистером и миссис Поттер. Отец Мии с довольным выражением лица скрестил руки на груди. Римус не был уверен, но ему показалось, что он увидел, как миссис Поттер подмигнула Мии.