Глава 49. Стая

Клятва на крови,Лицом к лицу.И я буду рядом с тобойДо самого конца.Клятва на крови.(Bon Jovi — Blood on Blood)
14 апреля 1976 года
Миа не могла поверить, что не замечала этих знаков.
— Ты тоже моя, знаешь ли. Ты принадлежишь мне. Это как… если бы я был альфа-волком, ты была бы моей бета-волком.
— А как насчет Сириуса, Джеймса и Питера?
— Они тоже в стае.
— Мы стая, — прошептала она, осознав это. — Мы должны идти. Я объясню по дороге, но, думаю, я знаю, как спасти Римуса, — Миа нервно улыбнулась, делая первые шаги в сторону леса, без единых колебаний за ней мгновенно последовали Джеймс и Сириус, они доверяли ей или пытались пойти с ней вслед за двумя оборотнями.
— Стойте! — позвал Питер. — Я… я… — его круглое лицо было бледным, а глаза широко раскрытыми, он отказывался смотреть кому-либо из них в глаза. — К-кто-то должен сказать Дамблдору.
По одному виду Джеймса можно предположить, что он был согласен с Питером, но Миа перешла в режим хищника и чувствовала исходящей от Петтигрю страх. Она услышала, как Сириус низко зарычал, он, вероятно, тоже ощутил это, девушка остановила его рукой.
— Питер прав. Если ему хочется пойти и рассказать Дамблдору, он должен это сделать. Передай ему, что Сивый отвел Римуса в лес и что ты видел его с Хиггсом. Ни слова о нас. Помни, ты тоже незаконный анимаг, — указала она, ее угроза была ясна. Если Питер каким-то образом сдаст их троих за то, что они анимаги, Миа потянет его за собой.
Питер кивнул, принял форму крысы и поспешил прочь.
Миа вздохнула и повернулась к своим храбрым гриффиндорским мальчикам.
— Мародер не равняется стае, — твердо сказала Миа, проносясь мимо Джеймса и Сириуса, ее глаза были прикованы к тенистым деревьям перед ними. Она знала, что ей нужно сделать, чтобы спасти своего друга, — своего альфу, — и девушка не могла не ощутить, как тяжесть спала с ее плеч, зная, что Питер Петтигрю не будет частью стаи, которую они создадут.
Там, куда они направлялись, не было места трусам.
— Миа, ты раньше бывала в Запретном лесу? — спросил Джеймс, когда они с Сириусом последовали за его сестрой.
Не колеблясь, она направилась к безымянной тропинке.
— Немного, — солгала она.
За свою жизнь ей множество раз доводилось бывать в лесу. Она помнила, что стадо фестралов жило справа от того места, куда они направлялись, Миа заметила следы на земле, подтверждающие ее подозрения. Она знала, что кентавры жили ближе к центру леса на большой поляне, похожей на ту, где была последняя битва Второй магической войны. Где Гарри убил Волдеморта. Где она, Римус и Сириус чуть не погибли.
Только не в этот раз.
— Иногда я превращаю Выручай-комнату в Запретный лес. Идеальная копия, но поскольку комната не может производить живых существ, она практически пуста. Дает мне доступ в лес без элемента опасности. Там я тренировалась, чтобы стать Анимагом, — объяснила она, опустив часть о том, что это была ее любимая комната, где можно переспать с Римусом.
— Скоро взойдет луна, котенок, — сказал Сириус. — Лучше начни объяснять свой план до того, как нам придется трансформироваться.
— Оборотни похожи на обычных волков в том, что они могут либо принадлежать к стае, либо быть одиночкой. Римус — одинокий волк, но только из-за обстоятельств, — сказала она, пытаясь перешагнуть через большую сломанную ветку дерева, заметив, что Сириус и Джеймс с легкостью преодолели это препятствие благодаря своим длинным ногам. — В каждой стае есть альфа — самый сильный. Он контролирует стаю, и среди оборотней есть потомки альфы, которые не имеют возможности сопротивляться. Они недостаточно сильны. Римусу нужно принять своего внутреннего альфу.
— Но именно Сивый обратил Римуса. Это делает его потомком, верно? Так как же Римус может быть альфой? — спросил Джеймс.
— Потому что мы с Сириусом сделали его таким, — сказала Миа. — Конечно, в то время мы этого не хотели, но сделали.
Потрясенный, Сириус схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— Как?
— Это связь. Я почувствовала что-то во время тренировки, когда тянулась к Римусу во время медитации. Я ощущала семейную связь, которая тянулась к тебе, Джейми, — ответила Миа, отказываясь упоминать о душевной связи, которую чувствовала между собой и Сириусом. — Но было кое-что еще. Невидимая нить, которая привела меня в Визжащую хижину во время полнолуния, но также вернула меня в лес, где, как я знала, вы двое тренировались. Это была неспровоцированная связь стаи, — она посмотрела на небо, стряхнула хватку Сириуса и пошла быстрее, когда луна начала подниматься.
— Я знаю о связях. Неспровоцированные связи ничего не значат, Миа, — сказал Сириус, следуя за ней. — В основном, это просто говорит о том, что мы все связаны, просто существуя в одном и том же мире.
— Для ведьм и волшебников — да, — согласилась Миа, хотя и отметила, что Сириус не знал многих деталей. — Оборотни — это другое. Обычно постоянные связи существуют между членами семьи или супружескими парами. Нет никакой иерархии, кроме как с домовыми эльфами, и даже тогда она только односторонняя. Стаи оборотней имеют иерархию, это необходимо для их выживания, иначе они все просто убьют друг друга.
— Какое это имеет отношение к нам? — спросил Джеймс, перепрыгивая через большой камень. — Мы не оборотни.
— Большинство связей вызваны эмоциями и действиями, Джейми. Подготовка и провокация. В первую совместную ночь в Визжащей хижине с Римусом я и Сириус сделали первый шаг, чтобы подготовить связь стаи.
— Мы подчинились, — сказал Сириус, на его лице отразилось понимание.
— А перевести? — рявкнул Джеймс, прищурившись.
— Поскольку мы с Сириусом — анимаги стаи, нам пришлось подчиниться Лунатику, чтобы показать, что мы не представляем для него угрозы. По крайней мере, в пассивном подчинении: сложенные уши и поджатые хвосты, — ответила она. — Затем Лунатик отметил нас пассивным запахом. Когда мы с Сириусом сделали это, мы признали потенциал для связи стаи, тем самым установив иерархию.
— Мы сделали Римуса альфой, в прямом смысле слова кланяясь его чертовым лапам, — Сириус издал лающий смешок. — Хорошо, значит, мы можем увести его от Сивого с помощью какого… активного подчинения? Это спровоцирует связь?
Она быстро кивнула.
— Во-первых, мы должны убрать Сивого с пути. Лунатик не сможет спровоцировать связь, пока не увидит, как Сивый потеряет свой статус перед ним. Это потребует кровопролития, — она с трудом сглотнула.
«Конечно, это требует кровопролития, какой ритуал связи не требует этого?» — мысли вернулись к тому, как она вытащила Сириуса из-под вуали, к крови на ее руках, к золотому сиянию, а затем к внезапной тяге. К нему.
— Хорошо, — Джеймс кивнул, нервничая, пока они продолжали двигаться через лес. — Мы трое против безумного, кровожадного оборотня. Без проблем, — саркастически сказал он. — Каков следующий шаг после того, как спровоцируем связь?
— Запечатывание, — ответила Миа и откашлялась. — М-м-м… нам не нужно этого делать.
— Почему нет? Разве это не было бы сильнее? — спросил Джеймс, приподняв бровь.
— Да, всегда, но… Просто вы с Сириусом определенно не хотели бы этого делать.
— Эй, Миа, если на кону жизнь Римуса, я сделаю все, что угодно, — непреклонно защищался Джеймс.
Сириус рассмеялся, но затем прочистил горло в явной попытке быть серьезным.
— Сохатый, оборотни скрепляют свои узы спариванием, а затем помечают друг друга.
Джеймс на мгновение замер, его лицо приобрело интересный оттенок малинового.
— Ну да. Значит, он прекрасно выживет с незапечатанной связью? — ясно спросил он, и Сириус подавил смешок, но кивнул. — Значит план просто?..
Громкий крик вдалеке прервал слова Джеймса, затем через мгновение прозвучал другой. Троица посмотрела на небо и увидела полнолуние в своем ярком и разрушительном великолепии. Они слышали эхо болезненных стонов Римуса, Миа вздрогнула, прикрыла глаза и уткнулась лицом в грудь Сириуса, он обнял ее в защитном жесте. Римусу всегда приходилось страдать от трансформации, но она не могла предположить, что с ним происходит сейчас, учитывая, что Сивый был там с ним.
Она не могла представить, насколько он напуган.
— Мы должны найти их прежде, чем они найдут нас, — настаивал Джеймс. — Теперь трансформируйтесь и оставайтесь в поле зрения.
— Ты держись позади и в стороне, — проинструктировал Сириус. — Лунатик узнает Сохатого, но для Сивого ты всего лишь добыча.
Выглядя возмущенным, Джеймс все же кивнул, отвернулся и стал превращаться. Его руки вытянулись, трансформировавшись в длинные ноги, копытами которых он ударил по земле. Джеймс тряхнул растрепанными волосами, его голова стала мордой благородного оленя, большие и острые рога вытянулись вперед.
Миа усмехнулась при виде этого зрелища. «И вправду, добыча».
Набрав побольше воздуха в легкие, Сириус бросился вперед и трансформировался в воздухе, приземлившись на землю большими черными лапами. Глаза Бродяги обратились к ней, он прижался мордой к ее раскрытой ладони в молчаливом жесте утешения.
Резко вздохнув, Миа попыталась контролировать свои эмоции. Неужели всего несколько часов назад она была так зла на него?
Девушка прикрыла глаза и ощутила скольжение на землю, движение которого все еще напоминало то, как вода обволакивает тело и тянет вниз. Ее глаза открылись, а заостренные уши дернулись, прислушиваясь к окружающей обстановке. Крики прекратились, но она уловила шум. Бросив взгляд в сторону Бродяги, стоящего рядом с ней, Миа поняла, что он тоже это услышал.
Скулеж.
Крадучись, она и Бродяга последовали прямо на шум, в то время как Сохатый остановился и задержался в нескольких десятках метров. Миа огляделась по сторонам, пробираясь сквозь кусты, и почувствовала, как всплыло острое, болезненное воспоминание.
Это место, где все произошло в первый раз.
Миа знала, что это за скопление деревьев справа, и когда она на мгновение оглянулась назад, то отчетливо разглядела тропинку, как будто смотрела в прошлое своими человеческими глазами, но только не глазами Мии. Глазами Гермионы Грейнджер.
Мчавшись по лесу, она крепко сжимала руку Гарри в своей, на ее шеи крутился Маховик времени, а по пятам следовал оборотень. Римус трансформировался. Эти деревья, тропинка — все было точно так же, и Мии казалось, что она смогла бы разглядеть вдалеке ожидающего их Клювокрыла. Если бы девушка могла присмотреться своими лисьими глазами, то увидела бы берег озера, где Гарри боролся с дементорами. В далеком воспоминании ей слышался вой Лунатика, эхом отдавшийся в ее голове, пока она бежала следом за Бродягой, запахи и звуки тянули их обоих вперед.
— Макнейр! Пошел за дементорами. Пора, Гермиона, — сказал Гарри, помогая ей забраться на спину гиппогрифа.
По ее мнению, они летели слишком высоко и слишком быстро, всю обратную дорогу до замка она могла видеть сбежавшего заключенного Сириуса Блэка, сидящего в кабинете и смотрящего в тринадцатое окно справа от Западной башни.
— Отойдите назад! — махнула ему Гермиона и вынула волшебную палочку, другой рукой крепко держась за Гарри. — Алохомора!
Окно со звоном открылось, освобождая Сириуса Блэка.
Сириус забрался на спину Клювокрыла, перекинул ногу через большого летающего зверя и наклонился вперед, глядя на Гермиону с извинением в глазах и… чем-то еще, что она не знала, как определить. Она кивнула ему с сочувственной улыбкой, молча говоря, что для него было нормально держаться за нее, пока они будут лететь. Большую часть полета Гермиона держала глаза крепко зажмуренными, она открыла их в тот момент, когда Клювокрыл опустил когти на вершину Западной башни.
Гарри тут же спрыгнул, но на мгновение Гермиона не могла пошевелиться, потому что Сириус все еще обнимал ее за талию.
— Сириус, немедленно улетай, — переводя дух, сказал Гарри. — Они вот-вот придут в кабинет Флитвика и увидят, что тебя нет.
Внезапно Сириус отпустил Гермиону.
Гермиона повернулась и улыбнулась ему, и он был на грани слез, когда его серые глаза встретились с ее взглядом. Она выдала это за благодарность, зная, что невинный человек, вероятно, очень давно не видел доброты.
Сириус Блэк ухмыльнулся ей.
— Я в долгу перед тобой, маленькая ведьма.
«Он знал», — подумала Миа, у нее перехватило дыхание, когда она продолжила бежать, воспоминание стало яснее, чем когда-либо прежде.
Все началось той ночью. Визжащая хижина. Сириус, Римус и Питер. Полная луна и трансформированный оборотень. Гермиона завыла, чтобы отвлечь Лунатика от их прежнего «я», и он пошел прямо на нее. Она вспомнила эссе, которое написала для Снейпа: оборотни откликаются только на зов своей стаи.
Будущий Римус был прав: время — это петля. Она была катализатором, и все, что происходило, должно было случиться. В I_free_dom ту ночь, когда она спасла Сириусу жизнь, он узнал ее. Узнал Мию в глазах Гермионы Грейнджер. В ту ночь она создала долг жизни, который он был ей должен. В ту же ночь она издала зов в лесу, и Лунатик ответил.
Сегодняшняя ночь сделала этот момент в будущем возможным. Сегодня вечером она станет одной из таких же, как Римус.
Стаей.
Воспоминания улетучились из ее головы, как только она заметила, что Бродяга замедлил шаг. Лиса сделала медленный и глубокий вдох. В лесу витало так много запахов, что поначалу их было трудно различить. Она учуяла птичье гнездо на дереве над собой и стадо фестралов в полутора километров от нее. Откуда-то издалека исходил сладкий затяжной запах единорога и его жеребенка. Витал запах Сохатого, движущегося по небольшой поляне, и стоит ей только сосредоточиться, она сможет разглядеть его между деревьями.
Наконец, прямо впереди нее, она почувствовала что-то удивительно знакомое: пергамент и траву.
Лунатик.
И что-то ужасно узнаваемое: кровь и пот.
Сивый.
Миа приблизилась к Бродяге, бесшумно прокралась под его медвежьим телом и остановилась рядом с гигантской лапой, потерлась о нее щекой, как бы давая ему понять, что она рядом, с ней все в порядке, и готова. Она почувствовала его подтверждение, когда он задышал ей на затылок.
Тихо поскуливая, Лунатик лежал на земле, его золотистые глаза смотрели вверх, большой, серый и с колтунами волк доминирующе навис над ним. Высокий и жесткий Сивый был намного крупнее Лунатика, который в тени альфы выглядел детенышем. Фенрир зарычал, оскалив зубы, его шерсть встала дыбом, а хвост взметнулся вверх, когда он наклонился, пытаясь силой подчинить Лунатика, своей мордой Сивый повернул морду молодого оборотня в сторону, обнажая шею.
Миа знала, что из-за волчьего аконита оборотень боролся. Там был Римус, он сопротивлялся, девушка понимала, что Лунатик почувствует необходимость подчиниться своему альфе. Молодой оборотень слабо зарычал, когда Сивый вновь толкнул его. В наказание за сопротивление и выступление против своего альфы, серый волк со злостью укусил Лунатика в бок, вонзив зубы в плоть.
Глаза Мии расширились, и она дернулась вперед в желании наброситься, но сомкнувшаяся на ее шее пасть Бродяги помешала ей бездумно броситься в атаку.
Запах крови Лунатика затопил чувства, и ее затошнило. Это возродило в ней воспоминания о каждом утре после полнолуния, которое она проходила вместе с Римусом. Когда ему было одиннадцать, он рыдал в ее объятиях. Когда ему было тридцать восемь, он пытался сохранить самообладание, чтобы не напугать ее. Она достаточно насмотрелась на кровь Римуса. Слишком много раз.
Лиса сделала медленный успокаивающий вдох и слегка наклонилась вперед, покусывая лапу Бродяги, давая понять, что пришло время.
Медленно пробираясь сквозь кусты, Бродяга миновал несколько деревьев. Он не издавал ни единого звука, однако в тишине не было необходимости. Один его размер привлек бы внимание Сивого, даже если бы старый оборотень не учуял запаха.
Оборотень повернулся и зарычал на собаку, возвышавшуюся над ним, но Бродяга остался на месте.
Миа перевела взгляд на Лунатика, который смотрел на Бродягу и делал короткие неглубокие вдохи. «Успокойся, любимый», — подумала она.
Сивый издал низкий предупреждающий рык.
Бродяга, конечно, не обратил на это внимания, прыгнул вперед и импульсивно вонзил зубы в шею оборотня.
Старый оборотень отбивался. Каждый из них встал на задние лапы, они боролись за главенство, пытаясь заставить другого отступить и подчиниться.
Бросившись вперед, Миа оказалась перед Лунатиком. Она заглянула в его глаза, он попятился от нее, взгляд молодого оборотня метнулся к Сивому, словно умоляя ее бежать, чтобы спасти себя и Бродягу. Лунатик не мог им помочь.
Раздался громкий скулеж, она в ужасе обернулась и увидела, как Сивый отшвырнул от себя Бродягу, тело собаки ударилось о большое дерево и рухнуло на землю с глухим стуком, кровь брызнула из его передней лапы. Всепоглощающая ярость наполнила ее изнутри, и Миа дернулась в сторону, высоко подпрыгнув и приземлившись на спину большого оборотня, она вонзила свои острые зубы в шею зверя, сильно кусая и чувствуя себя могущественной, когда появился привкус меди. Сивый издал громкий вой и начал метаться, лисица изо всех сил пыталась удержаться. Движения были слишком грубыми, она ослабила хватку и пролетела кувырком через его голову, с трудом приземлившись на землю перед оборотнем, который зарычал на нее, губы скривились, обнажив большие клыки.
Попытавшись бежать, она осознала, что ее задняя лапа ранена. Миа не сможет вовремя увернуться. Даже сейчас, когда опасность была слишком реальной, лиса оскалила зубы, не желая показывать страх зверю.
Ее неповиновение, казалось, только больше разозлило Сивого или возбудило его — она не могла сказать наверняка.
Топот копыт заглушил рычание Сивого, она подняла взгляд и увидела, как Сохатый атакует, наклонив голову вниз и устремившись вперед. И вправду, добыча. У Фенрира не было достаточно времени, чтобы успеть среагировать, когда острые рога могучего оленя пронзили его ребра и шею, опрокинув на землю. Сохатый покачал головой, дико дергая задними ногами, разрывая мех и плоть. В итоге ему удалось сбросить оборотня со своих окровавленных рогов, затем он развернулся и нанес яростный удар ногой в открытую рану в боку Сивого.
Кровь брызнула на землю. Сивый зарычал от острой боли, безуспешно пытаясь пошевелиться.
Еще одно низкое рычание наполнило воздух, и трое анимагов, обернувшись, увидели, как Лунатик медленно поднялся, высоко подняв морду, когда запах крови Сивого пробудил в нем что-то первобытное.
Миа захромала к Бродяге, который облизывал большую рану на передней лапе. Они оба настороженно следили за тем, как Лунатик подошел обнюхать дрожащее тело Сивого.
Сивый рыкнул на Лунатика, но молодой оборотень внезапно уверенно и злобно зарычал в ответ. Его глаза были чистым жидким золотом, практически светящимся в темноте ночи.
Прикусив здоровую лапу Бродяги, Миа привлекла его внимание и двинулась вперед, низко подползая к песочного цвета оборотню, который моментально взглянул на нее сверху вниз. Она прижалась как можно ниже к земле, прижав уши и поджав хвост, Лунатик пристально наблюдал за ней, одобрение отразилось в его взгляде.
Бродяга следовал за ней по пятам, в точности повторяя ее движения.
Следуя их инструкциям, Сохатый держался на расстоянии, отступая и, на всякий случай, не сводя глаз с раненого Сивого.
Как только Лунатик сделал шаг, Миа и Бродяга одновременно повернули голову в сторону, охотно подставляя свои шеи оборотню, возвышавшемуся над ними, будто он действительно стал выше, чем ужасающий Сивый.
Лунатик выступил вперед, наклонился и обнюхал Мию, затем обхватил пастью ее шею в знак доминирования. Демонстрируя то, что он мог убить ее, но предпочел этого не делать.
Она решительно оставалась на месте, ее горло до сих пор было обнажено, даже когда Лунатик двинулся к Бродяге и повторил процесс.
Как только Лунатик закончил, он отступил назад и повернулся в сторону Сивого, который рычал на своего потомка, при этом медленно отступая от него, его золотые глаза практически вспыхнули красным от горящей в них ярости и все же там проглядывался намек на страх.
Раздался громкий вой Лунатика, они смотрели на то, как Сивый развернулся и убежал вдаль. В тот момент, когда он исчез из виду, в воздухе закружился яркий серебристый свет, обволакивающий оборотня, лису, оленя и собаку.
Миа не могла не вспомнить связь, которую она спровоцировала с Сириусом.
«Кровью и добровольной жертвой», — подумала девушка, когда вокруг них вспыхнули свет и магия.
***
15 апреля 1976 года
Следующим утром сквозь деревья пробился солнечный свет, и Миа, открыв глаза, обнаружила, что за ночь приняла человеческий облик. Она не помнила, как заснула, поэтому могла только предположить, что, как только связь была спровоцирована и вокруг них вспыхнул свет, они все потеряли сознание. Миа поморщилась, когда солнце на мгновение ослепило ее, она попыталась отодвинуться, но почувствовала, как что-то теплое притягивает ее вниз.
Девушка опустила взгляд и увидела, что Сириус мирно спит у нее на коленях, крепко обхватив руками ее талию, его спутанные черные волосы прикрывали лицо. Повернув голову, она заметила Римуса и улыбнулась, тяжесть руки парня на ее плечах заставляла чувствовать себя в безопасности, как и всегда. Миа медленно выдохнула и отклонилась назад в его объятия, при этом поглаживая пальцами волосы Сириуса — привычка, которая стала для нее более успокаивающей, чем для него за многие годы.
— Похоже, тебе удобно, — голос Джеймса нарушил тишину.
Повернувшись, она посмотрела на своего ухмыляющегося брата, его черные волосы торчали во все стороны, а очки съехали набок.
— Так и есть, — призналась она.
Джеймс мягко усмехнулся.
— Напомнило мне о том времени, когда мы были маленькими.
Она грустно улыбнулась.
— Да. Я скучаю по тем дням.
Джеймс кивнул и громко вздохнул.
— Я тоже. В основном потому, что я не чувствовал себя неловко из-за того, что ты обнималась с моими друзьями. Ах, старые добрые времена, когда Лунатик не был голым позади моей сестры, а у Бродяги не было утренней эрекции.
— Что?! — Миа подскочила и случайно ударила своей тазобедренной костью в лоб Сириуса.
— Эй! Какого хрена? — заскулил Сириус, схватившись за голову.
Джеймс рассмеялся.
Миа поднесла руки ко рту и ахнула.
— О, Сириус, мне так жаль! — она подула на него, заметив, как он держит свой лоб, затем наклонилась и поцеловала его в макушку. — Ты в порядке?
— Лучше не бывает. Сражался с оборотнем, получил травму, — простонал Сириус, садясь и поднимая руку, чтобы показать рану на ней. — Связал себя со своими друзьями и проснулся от того, что на меня напала девушка. Знаешь, самое обычное утро, — он зашипел и провел рукой по волосам, прячась от солнечного света. — Как дела, Сохатый?
— Проснулся с кровью в волосах, — признался Джеймс. — В остальном я в порядке.
Миа уставилась на него.
— С кровью в волосах?
— Да, от, ну, ты знаешь, — Джеймс использовал руки, чтобы имитировать свои рога, торчащие вперед, — эпического оборотня на вертеле. Думаю, это не та история, которую мы могли бы рассказать Эванс? — он усмехнулся, его огромная уверенность явно вышла на первый план, к большому разочарованию Мии. — Говорю вам, я вышел из этого всего чертовым героем.
— Ты был настоящим чемпионом, Джейми, — Миа улыбнулась ему, а затем рассмеялась, когда его самодовольное лицо сменилось чем-то похожим на искреннюю признательность.
Сириус ухмыльнулся.
— Совершенно верно! Сохатый — защитник!
Джеймс улыбнулся в ответ своему лучшему другу.
— Бродяга — паладин!
— И Лисица — победительница! — Сириус повернулся и улыбнулся Мии.
Она пристально посмотрела на него.
— Перестань называть меня Лисицей. Я не люблю прозвища.
— Миа — чудесная! — заявил Джеймс.
— Не хочу прерывать этот маленький праздник, — грубо пробормотал Римус, уткнувшись лицом в сгиб руки и свернувшись калачиком позади Мии, все еще голый, — но может кто-нибудь, пожалуйста, наколдовать для меня штаны?