Глава 66. Нездоровится

Я помню те дни, когда ты был в моих глазах героем,Но это уже почти стёршиеся воспоминания.Мне пришлось потратить многие годы, чтобы научится выживать.А сейчас я пишу тебе для того, чтобы ты узнал, что я все еще жив.
(Good Charlotte — Emotionless)
25 июня 1977 года
Солнце практически скрылось за горизонтом фруктового сада позади поместья Поттеров. И пусть был всего лишь конец июня, мягкий летний ветерок заставил Мию прижаться к Римусу в поисках тепла, и она улыбнулась, когда он обнял ее, притянув ближе. Они глядели на яркие красные, розовые и оранжевые цвета, что так раскрасили небо, и впервые за долгое время у них было хоть какое-то подобие уединения в поместье, пусть и Тилли всегда находилась где-то поблизости. И все же, исключая домового эльфа, Миа и Римус остались одни. Джеймс и Сириус ухватились за мотоцикл, чтобы проверить двигатель после его починки. Дорея отправилась в больницу Святого Мунго, чтобы побеседовать с руководством больницы и что-то организовать, подробности чего им еще не поведали. Карлус же отправился в Дырявый на встречу со старыми друзьями, что Миа поняла, как на «тайную встречу с Дамблдором».
— Чем займешься после Хогвартса? — спросил Римус, водя пальцами вверх и вниз по ее обнаженной руке.
— Мы же вроде договорились не говорить о будущем? — поддразнила Миа, заметив, как щеки Римуса слегка покраснели. — Я не уверена. Подумываю пойти работать в Министерство. Поначалу ничего такого, но, может, как только я поднимусь по служебной лестнице, то действительно что-то изменю, — именно такую правду она говорила в своей первоначальной временной шкале, несмотря на то, как много раз Гарри и Рон упрашивали ее присоединиться к ним на обучение в Аврорате.
— Могу представить. В каком отделе?
Миа медленно выпрямилась, немного отодвинувшись от него.
— Не сердись.
— Ох, — даже без ее слов, он нахмурился от осознания. Римус вытянулся, бегло провел рукой по волосам и недоверчиво уставился на нее. — Не принимай близко, но в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними должна быть проведена серьезная реформа, и ты забываешь, что мой отец работал там годами, и в этом месте полно коррупции.
Насколько было известно Мии, именно работа в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними стала причиной коррупции Лайалла Люпина. Возможно, если бы у министерства была хотя бы капелька порядочности, то вместо «контроля» и «регулирования», которые порождали страх, можно было бы вести просветительскую работу об оборотнях и других существах.
— Все министерство коррумпировано, — сказала она, на мгновение вспомнив будущих министров магии, Корнелиуса Фаджа и Руфуса Скримджера. — Оно нуждается в полной реорганизации, но мне же нужно с чего-то начать?
— В любом другом месте.
Она закатила глаза и слабо толкнула его в плечо.
— Ты предвзят. Думаю, я могла бы многое привнести в отдел. Так уж вышло, что у меня довольно большой опыт в конкретной области.
— О? — он вызывающе приподнял бровь. — Что за область такая?
Желая отвлечь Римуса от плохого настроения, она воспользовалась моментом и придвинулась ближе, затем коснулась его груди, повела указательный палец к шее, совершая своеобразный танец, и провела им по нижней губе парня.
Улыбнувшись, Римус мягко зажал ее палец между зубами, захватив в ловушку.
— Например, как обвести оборотня вокруг пальца.
Он усмехнулся и отпустил ее палец, вместо этого взяв руку девушки в свою, парень нежно поцеловал внутреннюю сторону запястья.
— По этой логике, я эксперт в том, как обвести ведьму за талию, — соблазнительно прошептал Римус, напомнив ей о прошлой ночи, когда он прижал ее к кирпичной стене в темном переулке и довел до немыслимых пределов.
— Ты ужасен, — она поцеловала его, после чего отстранилась, чтобы продолжить свою мысль. — Но тебе не кажется, что я могла бы быть там полезной? Отменить древние законы, касающихся оборотней, домовых эльфов и кентавров?
— Что там с кентаврами? — голос Карлуса Поттера прорвался через заднюю дверь.
Услышав этот звук, Римус оттолкнул от себя Мию.
Она расхохоталась, прежде чем поднять глаза и невинно улыбнуться отцу. Весь вид Карлуса говорил о том, что он с легкостью мог бы указать на того, кто из них был зачинщиком.
Римус прочистил горло.
— Миа хочет работать в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними.
— Тебе бы это прекрасно подошло, милая. Рад слышать, что один из моих детей строит планы на будущее.
Судя по всему, помимо желания стать аврором, план Сириуса состоял в том, чтобы выпить каждую каплю огневиски в городе. Единственной мечтой Джеймса была женитьба на Лили. По-видимому, только один из мальчишек был близок к своей цели, учитывая, что личный тайник Карлуса с лучшим Огденом пропал.
— Хотя я думал, что ты ухватишься за шанс стать целителем. Мадам Помфри не раз упоминала, что хотела бы обучать тебя после выпуска из школы.
— Правда? — глаза Мии расширились при этой мысли. Она вспомнила первое утро в больничном крыле после трансформации одиннадцатилетнего Римуса. Тогда мадам Помфри спросила, была ли Миа целителем в своем прошлом, предположив, что с этими навыками можно было продвинуться по карьере. — Я подумаю. Ты куда-то идешь? — спросила она, заметив, как он теребит застежку на своей мантии.
— Да, — Карлус вздохнул, и его жизнерадостность пошатнулась. — Твоя мать только что позвонила из больницы Святого Мунго.
Римус приподнял брови.
— Все в порядке?
— Пока не уверен. Она организует сбор средств с еще несколькими руководителями благотворительных организаций. По-видимому, в мире магглов случилась небольшая вспышка, — оба подростка поднялись с места, у каждого из них был личный интерес, касающийся магглов и магглорожденных. — Какой-то грипп, пришедший из России. Многие магглы и сквибы попали в больницу. Руководству пришлось на время перевести пациентов из палаты Януса Тики в другое учреждение, чтобы освободить место для новоприбывших. Твоя мама пытается собрать немного денег, чтобы навсегда добавить целый этаж, посвященный маггловским болезням и их лечению.
— Было бы замечательно! — Миа просияла при этой мысли, хотя мгновенно ощутила, как надежда угасла, ведь она знала, что в 1998 году в Святого Мунго не было такого этажа. Она решила изменить это, если ей когда-нибудь представится возможность вернуться в первоначальное время. — Представь, скольким людям можно было бы помочь.
— Если удастся убедить руководство больницы. Увы, ей придется несладко, ведь против нее выступают Абраксас Малфой и его племянник Сигнус.
— Так вот чего ты туда идешь? Вызвался подмогой?
Карлус заливисто рассмеялся от предположения, что Дорея будет нуждаться в его помощи.
— Да будто твоей матери когда-нибудь понадобится помощь мужчины. Вовсе нет, я иду, потому что твой брат и Сириус попали в небольшую аварию.
Побледнев и ощутив тревогу, Миа крепко сжала руку Римуса.
— Мама сказала, что с мальчиками все в порядке, — заверил Карлус, очевидно, увидев отчаяние в ее глазах. — У Джеймса небольшая шишка на голове, не хуже, чем от квиддича.
— Они были в этой смертельной штуке Сириуса, да? — прошипела Миа. — Этот дурацкий мотоцикл. Нам можно пойти с тобой?
— Может, Святое Мунго — не лучшее место для упреков, — любезно предположил Римус.
— С ума сошел? Это лучшее место, — настаивала она, вспомнив, как Дорея ворвалась в магическую больницу и довела до слез каждого целителя после требования впустить ее в палату к Сириусу после нападения на него. Тогда-то Миа и узнала, что больничные стены отражают прекраснейшее эхо, и если она собирается накричать на Сириуса и Джеймса, то предпочла бы, чтобы ее голос звучал чуточку громче.
***
Переступив через зеленое пламя от камина, трое волшебников оказались на первом этаже Святого Мунго. Миа и Римус остались слегка поодаль, пока Карлус шел к стойке ведьмы-приемщицы и тихо с ней разговаривал, не желая привлекать внимания. Некоторое время спустя он повел их по длинному коридору к двери, охраняемой двумя аврорами, один из которых оказался со знакомым лицом — Кингсли Шеклболт, а другой был хмурым, пожилым аврором, одетым в мантию иного цвета, чем у первого. Его физиономия, по мнению Мии, оставалась горькой и хмурой. Ей довелось прочесть больше книг Гарри и Рона про авроров, чем им самим, и она смогла узнать из учебников о разнообразии мантий авроров и их значениях. Темно-синий цвет у Кингсли означал, что, несмотря на свой юный возраст, он был выше по рангу человека слева от него.
— Почему авроры стоят возле палаты? — прошептал Римус Карлусу, как только они приблизились.
— Дорея не упоминала об этом, — Карлус застонал, подходя к двум мужчинам и протягивая руку, вежливо приветствуя их. — Там мои сыновья. Все в порядке?
— Не совсем, сэр, — признался Кингсли. — Мы взяли у них показания, и, хотя они оба совершеннолетние, они все еще являются студентами Хогвартса. Нам необходимо поговорить с вами об этой ситуации, поскольку ребята находятся под вашей опекой.
Карлус вздохнул.
— Хорошо. Мои дети могут зайти к ним?
— Проходите, — Кингсли кивнул Мии и Римусу.
Мило улыбнувшись знакомому аврору, Миа зашла в комнату, подождала, когда Римус плотно закрыл дверь, и развернулась на каблуках, прошипев в сторону Сириуса:
— Что ты натворил?!
— Приветики, котенок, — Сириус ухмыльнулся ей, сидя на стуле возле светлой постели, на которой лежал Джеймс. Ни один из них не выглядел особо раненым, хотя Джеймс все же сохранял такое лицо, с которым Миа познакомилась за многие годы квиддича. Магглы называли это сотрясением мозга, она же именовала такое бладжеровской башкой.
— Не называй меня «котенком», Сириус Блэк! — она уперла руки в бедра и разочарованно уставилась на него. — Почему мой брат на больничной койке?
— Потому что стул был занят?
Прежде чем она успела наброситься на него, Джеймс рассмеялся, привлекая ее внимание.
— Я в порядке, Ми, всего лишь небольшая шишка на голове.
— А авроры? — спросил Римус, приподняв брови.
— Уверен, они тоже в порядке.
Миа нахмурилась.
— Джейми!
Сириус раздраженно вздохнул.
— Это огромное недоразумение. Мы попали в небольшую аварию, когда пара… — он сделал паузу, когда Джеймс громко прочистил горло и покачал головой, широко раскрыв глаза. — Чего? Будто она не узнает об этом от мамы с папой? Пожиратели смерти преследовали нас по закоулкам Лондона.
— Что? Почему? — спросил Римус с широко раскрытыми глазами, Миа же ахнула и забралась в кровать Джеймса, нежно его обнимая.
— Я похож на того, кто имеет представление, что творится в мозгу гребаного Пожирателя смерти, Лунатик? — Сириус зарычал, прищурив глаза, когда Римус открыл рот, желая договорить. — Не отвечай. Думаю, они узнали меня и решили попробовать завернуть красивый подарок размером с Бродягу для своего дорогого и пушистого Темного Лорда. Мы оторвались от них, но, к несчастью, разбили мой мотоцикл и были арестованы магглами. Пришли авроры, взяли все в свои руки. Благодаря огромной и распухшей башке Сохатого, нас привезли сюда, а не в Министерство.
— Они обвиняют вас в чем-нибудь? — спросила Миа, обеспокоенно оглядывая голову Джеймса в поисках каких-нибудь шишек и ссадин.
— Они ничего не сказали, — Джеймс раздраженно поджал губы, поморщившись, когда пальцы Мии коснулись больного места на его голове. — Хотя они и не очень-то довольны нашей историей. Легче сказать, что два подростка лгут, чем признать, что Пожиратели осмелели настолько, чтобы летать на метлах в центре маггловского города.
Прикрыв глаза, Миа сосредоточилась на своем дыхании, постепенно ощущая, как теряет контроль. Магические войны не так уж и отличались. Пожиратели смерти нападали в открытую, а Министерство отворачивалось и смотрело в другую сторону, обвиняя ребенка — Поттера — в нарушении спокойствия и называя его лжецом.
Римус нахмурился.
— Они думают, что ты все выдумал и, вероятнее всего, что-то скрываешь.
— С чего бы вдруг, — произнес Сириус. — Казалось, у меня очень искреннее лицо.
— Лицо, что выглядело бы намного лучше, если бы не привлекало каждого из вас в такие частые передряги, которые мне бы хотелось видеть реже, — Дорея вошла в теперь уже открытую дверь с суровым, но одновременно нежным выражением лица. Сначала она поцеловала Римуса в щеку, а затем проделала то же самое с Мией.
Вздохнув, она сосредоточила свое внимание на Сириусе и Джеймсе.
— Ваш отец поговорил с аврорами и объяснил историю… с теми, — сказала она, ее серые глаза потемнели от гнева, — авроры пытаются связаться с профессором Дамблдором для подтверждения дела с близнецами Кэрроу. Кажется, я слышала упоминание имени Альфарда, так что, Сириус, они могут расспросить тебя о Вальбурге и остальных.
Он застонал, запрокинув голову.
— Замечательно.
— Как твоя голова, дорогой? — спросила Дорея, нежно проводя пальцами по волосам Джеймса, осматривая его голову на предмет шишки.
Он улыбнулся, откликаясь на прикосновение, как ребенок.
— Лучше.
— Все прояснилось, — объявил Карлус, входя в комнату. — Как только целитель скажет, что Джеймс может идти, мы все отправимся домой.
— Ты заберешь детей… — начала Дорея.
— Детей? — Сириус усмехнулся.
— Ты заберешь… малышей, — поправила Дорея и ухмыльнулась Сириусу, прежде чем снова переключить свое внимание на мужа, — домой, а я встречусь со всеми вами поздним вечером. Малфой поднял шум. Он сказал, что если забота о магглах и сквибах так важна, почему бы нам просто не отправить их своим сородичам, и пусть они платят за эту привилегию, — она закатила глаза, а затем добавила: — Олух.
Сириус ухмыльнулся, с восхищением глядя на Дорею.
— Битва змей. Берегись его яда, мам.
— О, дорогой, — сказала Дорея с милым смехом, — он всего лишь травяной змей, который считает себя коброй. Я же гадюка, и мой укус может гноиться неделями, прежде чем убьет тебя, — ее серьезность можно было заметить лишь в холодных глазах, пока тон голоса звучал так сладко, подобно меду.
— Немного пугающе, мам, — заметила Миа.
— Знаю. А теперь идите, мои любимые. Позаботься о своем брате, — приказала Дорея, целуя Мию в лоб. — Джеймс, никаких полетов, по крайней мере, в течение недели. Сириус, не смей садиться на этот свой мотоцикл, пока его как следует не починят. И не в одиночку, — добавила она, прежде чем поцеловать обоих мальчиков, после чего повернулась к Римусу, стоящему в углу, и вздохнула, улыбка на ее лице слегка померкла. — Римус, милый, я бы хотела с тобой поговорить. Наедине, хорошо?
— Я что-то сделал?.. — начал он с обеспокоенным выражением лица.
— Разумеется, нет, дорогой, — пообещала ему Дорея, взяв его лицо в ладони, затем поцеловала в щеку. — У меня есть для тебя маленький подарок.
— Ладно.
— Так что сказали авроры? — потребовал Джеймс, как только дверь за Дореей закрылась.
— Миа и Римус, не могли бы вы принести пару напитков? — попросил Карлус, почесывая затылок и стиснув зубы.
Мии был знаком этот взгляд. Пока Дорея нежно журила ребят, Карлус не позволял жене брать на себя всю ответственность за дисциплинированность детей. Несмотря на то, что Сириус и Джеймс были совершеннолетними в Волшебном мире, им предстоял давно назревший разговор об ответственности.
— У них неприятности? — нетерпеливо спросила Миа у отца.
— Да.
— И ты не дашь мне посмотреть? Это вроде как несправедливо.
— Иди уже, — Карлус игриво толкнул ее в плечо, выпроваживая из комнаты с веселой ухмылкой на лице.
***
— Как думаешь, что твоя мама хочет мне подарить?
Римус засунул руки в карманы своей подержанной мантии. Разумеется, Дорея и Карлус купили ему новую, но он вежливо настоял на том, чтобы отложить ее до поездки в Хогвартс. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь в магическом Лондоне или Косом переулке подумал, что он использует Поттеров ради денег.
— Возможно, она хочет подарить тебе опаловое кольцо бабушки Блэк, чтобы ты мог сделать мне предложение, — небрежно произнесла Миа, не заметив, что Римус замер на месте, а его глаза панически расширились. Она рассмеялась и опустила руки ему на плечи, выводя из оцепенения. — Римус! Римус, я всего лишь пошутила!
— Дело не в том… — он с трудом сглотнул. — Ведь я… просто… Мы просто такие… Я…
— Неспособен составлять связные предложения?
Нервно выдохнув, он все же рассмеялся.
— Ты жестока, ведьма.
— А мне кажется, я очень забавная. Не стоит переживать, Римус, я не жду от тебя предложения руки и сердца. Тебе вовсе не нужно опускаться на одно колено. На оба колена, тем более… Римус?
Его внимание было обращено не в сторону девушки, а в сторону мужчины в конце длинного коридора, тот разговаривал с целителем.
— Папа?
Отец обернулся, и Римус побледнел при таком образе. Обычно мужчина и так выглядел слегка потрепанным и нездоровым, как и сам Римус, но сейчас он определенно был болен. Его вьющиеся каштановые с проседью волосами стали длиннее, они прикрывали бледного оттенка лицо. Челюсть была неухоженной, борода росла неравномерно.
Всего лишь на мгновение в голове Римуса промелькнула паническая мысль, что, возможно, Сивый выследил его родителей и заразил отца. Желая удостовериться в происходящем, младший Люпин сделал глубокий вдох, после чего выдохнул, ощущая отвращение и разочарование, когда почувствовал запах не ликантропии, а огневиски, исходящий от отца, подобно плотному клубу дыма паровоза.
Весь его вид выражал подозрение, а, подойдя к ним, отец Римуса прищурился.
— Ты чего здесь? Тебе нельзя тут быть.
— У брата Мии произошел несчастный случай, — сухо ответил Римус.
— Здравствуйте, мистер Люпин, как поживаете? — вежливо произнесла Миа, протискиваясь между Римусом и его отцом, словно она могла либо протянуть мост между ними, либо построить стену. Зная ее, Римус решил, что в этом действии есть и то, и другое.
Ее движение пробудило в Римусе всепоглощающее чувство любви и заботы, за которым последовала сильная потребность защитить ее от Лайалла. От Лайалла… от его отца. Римус задался вопросом, когда же он стал думать об этом человеке не иначе, как по имени, совсем как Сириус о своей матери. Лайалл никогда не прибегал к физическому насилию, чего не скажешь о Вальбурге Блэк, но пропасть, возникшая между ним и отцом, была значительной, и он не мог отделаться от мысли, чтобы рядом с ним сейчас оказался отец Мии.
Эмоции на лице Лайалла сменялись мгновенно, но, переключившись с любопытства, все же остановились на разочаровании.
— Я погляжу это все еще продолжается, — он нахмурился, указывая на их соединенные руки. — Дорогая моя, я рад видеть, что ты…
— Жива? — прорычал Римус. — Цела? Не изуродована и не заражена?
Та доля вежливости, что еще сохранялась на лице Лайалла, мгновенно сменилась на холодность.
— Да, именно так.
— Что ты здесь делаешь?
Не потрудившись взглянуть Римусу в глаза, его взор застрял в пространстве между ним и Мией, затем последовал ответ:
— Твоей матери нездоровится.
— Маме? — сердце Римуса замерло. — Что с ней? Что случилось?
Крепче вцепившись в руку Римуса, Миа подняла свободную ладонь, сжимая его бицепс.
— Она подхватила тот распространяющийся маггловский вирус? Мой отец недавно рассказывал нам. Мне очень жаль.
— В этом нет твоей вины, дорогая, — заявил Лайалл, его взгляд наконец-то встретился с лицом Римуса.
— Что, прости? Ты думаешь… считаешь, это моя вина, что мама заболела? — недоверчиво спросил Римус. Одно дело ссылаться на его состояние, но обвинять его же в заражении матерью гриппом?
— Она и так была слабой, а стресс… не сделал лучше ее здоровью. Постоянная необходимость в переездах не помогла никаким образом.
Волны вибрирующего напряжения окутывали его тело. С каждым ударом сердца, он чувствовал, как крепче становится хватка Мии. Разум заполонила пелена, мешая мыслить здраво, чтобы напомнить рядом стоявшей девушке, что если он потеряет контроль, то ей не удастся подчинить его. Все внимание и гнев Римуса были направлены на отца.
— И это моя вина?
Провоняв спиртным и бесчестием, Лайалл нахмурился, вытер рукавом рот и пробормотал:
— Ну, если бы тебя не укусили.
— Мне было четыре! — закричал Римус, привлекая внимание нескольких проходящих мимо целителей.
— Римус… — прошептала Миа.
— Я был твоим сыном, а твоя задача — защищать меня. Вот что делает отец. Здесь виноват только ты, потому что сам спровоцировал стаю оборотней!
Лайалл прищурился.
— Защищаешь этих? Защищаешь это… существо, которое убило моего сына?
— Я не умер! А стою перед тобой! Даже не думай обвинять меня в защите этого монстра, — образ окровавленного Сивого в Запретном лесу затопил его разум. Логически Римус осознавал, что между ним и Сивым была разница, и теперь, когда он со своей стаей одолел злобного оборотня, пусть и на время, Римус был альфой!
— Точно такого же монстра, как… — начал Лайалл, но внезапно у него пропал голос.
После наложенных заглушающих чар, Миа опустила палочку и повернулась к Римусу.
— Любимый, успокойся.
Поначалу Римус хотел отстраниться от нее, но чуть позже он заметил, что она специально показала янтарного цвета глаза, и Лунатика потянуло к ней, словно загипнотизированного. Он все также желал выпустить внутреннего монстра, но вожделение и доминирование вступили в борьбу с яростью и жаждой крови.
Прибегнув к такому отвлечению, он попытался загнать волка обратно в ментальную клетку, заземлив свое сознание прикосновением и запахом Мии. Дыхание понемногу выровнялось, а девушка в это время отвернулась, пригвоздив его отца взглядом.
— Мистер Люпин, я сниму чары. Прошу, не забывайте, что лишь благодаря моему уважению к вашей жене и любви к вашему сыну, вы все еще целы и невредимы и не лежите на больничной койке, — твердо произнесла она, ее тон идеально подражал Дорее. — Фините!
— Я хочу увидеться с мамой, — сразу же настоял Римус, прежде чем его отец успел заговорить.
Лайалл усмехнулся от прозвучавших слов.
— Ни за что. А вообще я планирую…
— Ты не можешь отгородить меня от нее! Я дождусь, когда ты уйдешь или отключишься. Ты ведь определенно снова пьян.
— Волчий нюх, да?
Римус сощурился. Он понимал, что это всего лишь фразочки на фоне стресса и алкоголя, а когда-то в его жизни было время, когда отец безоговорочно любил сына, но это было так давно, и теперь Лайалл Люпин позволил предубеждениям взять верх. И все же Римус никогда не оправдывал свое плохое поведение ликантропией, и он никогда не позволит Лайаллу оправдываться пьянством.
— Даже маггл бы заметил, что ты напился.
— Я позабочусь о своей жене, — Лайалл почти обернулся, но замер, оглянувшись на Римуса. — А ты держись подальше, так будет лучше. Она слаба, и я не позволю тебе выводить ее из себя. Только покажись рядом с ее палатой, я вызову авроров. Не думаю, что они закроют глаза на то, что по зданию разгуливает оборотень.
— Пойдем, любимый, — Миа ifree_dom потянула Римуса в противоположном направлении.
Он изо всех сил старался сосредоточиться на одной мысли. Собственный отец угрожал вызвать авроров? Неужели? Он в итоге окажется в Азкабане? Или его убьют, как бешеное животное?
— Моя мама… Миа, что, если?..
— Идем, Римус, — она крепко прижала его к себе. — Мы сходим к моей маме. Она недалеко. Если кто и может заставить людей в этой больнице съежиться, так это она. Она устроит тебе встречу с матерью.
Римус последовал за ней, он обратил взгляд в сторону обширной комнаты, в которой Дорея Поттер стояла рядом с высоким бледным мужчиной с длинными белокурыми волосами, там же находились ведьмы и волшебники в изящно сшитых мантиях.
Держа его за руку, Миа повела к открытой двери. Едва ребята пересекли коридор больницы, как Римус заметил двух авроров, которые до этого поймали Джеймса и Сириуса, они спорили в углу. Боковым зрением он увидел что-то черное, а по его спине пробежал холодок.
Отпустив руку Римуса, Миа бросилась вперед, встав перед одним из авроров и выкрикнув:
— Протего Тоталум!
Четверо Пожирателей смерти в масках нацелили палочки, проклятия отскакивали от большого щита Мии, он защищал не только обоих авроров, но и ее саму, Римуса и весь зал заседаний, где находилась ее мать, несколько целителей, которым повезло оказаться позади нее. Люпин потянулся за своей палочкой, желая помочь девушке, в надежде совместно защитить группу и позволить аврорам атаковать.
К несчастью, Римус оказался не столь быстрым, и удар одного из проклятий по щиту отбросил Мию назад. Он выкрикнул ее имя, бросившись к ней, в это же время авроры выступили вперед. По голове девушки текла кровь, Римус сделал глубокий вдох и воспользовался волшебной палочкой, накладывая первое пришедшее на ум исцеляющее заклинание.
Как только глаза Мии закрылись, и она потеряла сознание, Римус услышал взрыв несколькими этажами выше.