Глава 8. Ненастоящая собака

Во мне умерла вера,
Вот что я чувствую.
Я сломлена.
Пристыженная и связанная,
Я лежу на холодном полу.
Ты немного опоздал, я уже разорвана на части.
Natalie Imbruglia — Torn
26 декабря 1997 года
— Счастливого Рождества, Сириус, — из кухни палатки с грустной улыбкой Гермиона вошла в комнату. В настоящее время волшебник, к которому она обращалась, отдыхал на большой кровати с перевязанной рукой.
Сириус нахмурился.
— Рождество было вчера.
— Да, но вчера ты был без сознания, — объяснила Гермиона, протягивая ему небольшую чашку. — И я принесла тебе чай. Считай это моим подарком, — она улыбнулась, когда он взял чашку, поднеся жидкость к своим губам, ненадолго остановившись, чтобы взглянуть на нее. Она закатила глаза, пытаясь выглядеть обиженной. — Не отравлено.
Он прищурился.
— Ты понимаешь, почему я медлю?
— Я считаю, что поступила правильно, подсовывая тебе снотворное, — Гермиона упрямо скрестила руки на груди. — Ты был истощен и отказывался заботиться о себе.
Сириус подмигнул ей.
— И это твоя работа — заботиться обо мне?
— Прекрати. Пей свой дурацкий чай.
— Теперь она ругается, — сказал он с ухмылкой. — Я начинаю думать, что плохо на тебя влияю.
— Пей дурацкий чай, Сириус, — Гермиона нахмурилась, но немного ослабила свой гнев, когда увидела, что он прислушался.
Протянув ей пустую чашку, Сириус зашел настолько далеко, что приоткрыл рот, как ребенок, доказывая, что он проглотил каждую каплю.
— Тебе лучше?
Он посмотрел на нее понимающим взглядом и ухмыльнулся.
— Да, но ты могла бы просто попросить меня принять обезболивающее. Ты дерьмовая лгунья, любимая.
Гермиона покраснела от скрытого обвинения.
— Ну, сложно предугадать, когда ты станешь ругаться со мной, — она в смятении упала в кресло. — Ты всегда рвешься со мной спорить.
— Это потому, что раздражать тебя — весело.
Она нахмурилась.
— Мне не нравится ссориться с тобой.
— Такое происходит, — он улыбнулся и поймал ее раздраженный взгляд. Прежде чем она смогла возразить, он перебил Гермиону. — С Гарри все в порядке?
— Да. У него моя палочка, — сказала она. — Он там уже несколько часов.
— До сих пор не могу поверить, что мы потеряли две палочки в том бою. Все из-за одной гребаной змеи.
Поездка в Годрикову впадину оказалась не слишком успешной. Ловушка. Они предполагали, что это будет западня, но змея, спрятанная внутри старухи? Этого они не ожидали.
Сириус, конечно, сразу понял, что что-то не так, и умолял Гарри и Гермиону уйти. Когда они оба отказались, он пригрозил схватить их силой и аппарировать оттуда. После посещения кладбища, когда стало ясно, что Сириус серьезно относится к своим угрозам, Гарри и Гермиона согласились, и только после этого змея напала прямо там, посреди улицы.
Появились Пожиратели смерти, началась дуэль: Сириус сражался против Долохова и Роули, а Гермиона противостояла Макнейру. Сам Гарри остался со змеей. Она скользила по улице, ловко и неоднократно поражая его.
Гермиона легко победила Макнейра, оглушив его. Она бросилась на помощь Сириусу, который выглядел так, будто испытывал особое удовольствие, обрушивая проклятия на Долохова. Когда она двинулась в сторону разгоревшейся дуэли, на ее пути встал Роули.
Пожиратели смерти яростно атаковали их, но когда они оба отвлеклись на крик Гарри, Долохов направил свою палочку на Гермиону. По-видимому, этого было достаточно, чтобы сломать то немногое, что осталось от Сириуса, и яркий зеленый луч вырвался из конца его палочки, ударив Долохова в грудь и повалив его на землю, навсегда ставшего неподвижным и безмолвным. Несмотря на ужас происходящего, Гермиона не могла не чувствовать, что справедливость восторжествовала. В конце концов, это был Пожиратель смерти, который чуть не убил ее в Отделе тайн.
— Он идет! — закричал Гарри, и Сириус с Гермионой бросились к нему.
Сириус схватил Гарри за руку, быстро поднимая его на ноги и бросая проклятие за проклятием в змею. Нагайна, однако, уклонялась и отражала каждое заклинание с точностью и скоростью, к которой никто из них не был готов.
— Там еще! — Гермиона вскрикнула, когда вокруг них один за одним стали появляться Пожиратели смерти.
Гарри громко застонал, схватившись за шрам на лбу. Недавно прибывший Пожиратель смерти воспользовался моментом и обезоружил Сириуса.
— Дерьмо! — закричал он в тот же момент, когда Гарри завопил от боли, его тело застыло в руках Сириуса. — Гермиона! Мы должны убираться отсюда!
— Держись! — крикнула она, хватая их обоих, и исчезла как раз вовремя. К сожалению, приземление было не самым мягким, Гарри рухнул вперед, разломал свою палочку, тем самым оставив одну рабочую на них троих.
— По крайней мере, ты можешь творить беспалочковую магию, — Гермиона вздохнула, когда посмотрела на Сириуса, сидящего на кровати, все еще оправляющегося от осколков, которые поразили его во время их последнего побега.
Конечно, девушка чувствовала себя ужасно. К счастью, все было не так плохо, как ее расщепление. Она и Сириус горячо спорили о том, следует ли ему лечить рану самому, но в конце концов он сдался, пусть и только после того, как Гермиона пригрозила оглушить его и, в конце концов, послушаться.
— Все не так сложно, стоит только сосредоточиться, — настаивал Сириус.
— Как тебе удалось это сделать? В Хогвартсе этому не уделяют время, — она подтянула колени к груди и снова прижалась к креслу, накинув одеяло на себя, желая, чтобы у нее была палочка для наложения Согревающего заклинания на палатку.
— Друг в школе научил, — Сириус улыбнулся. — Очень могущественная ведьма.
Гермиона усмехнулась.
— Почему я не удивлена, что это девушка?
— Потому что я такой потрясающе красивый? — Сириус ухмыльнулся.
Она покачала головой, не ведясь на его провокации.
— Я не стану тешить твое эго.
— Ну, если бы не мое эго, тогда ты бы хотела?..
— Не заканчивай это предложение!
Сириус издал лающий смех.
— Тебя так легко разозлить. Очень мило.
— Гермиона! Сириус! — крикнул Гарри, входя в палатку, мокрый и дрожащий от холода.
Гермиона вскочила с места и бросилась к нему.
— Гарри! Что случилось? — она забрала у него свою палочку, чтобы выполнить заклинание сушки, прежде чем толкнула его на ближайший стул. Затем девушка схватила одеяло и поспешно накинула на него. — С тобой все в порядке? Где ты был? Ты должен был охранять вход.
— Все в порядке, все отлично. Даже замечательно. Тут к нам кое-кто пришел.
— Ты это о чем? Кто? — Гермиона подняла глаза и увидела, как Рон вошел в палатку, он замер с мечом в руке, вода капала с него на потертый ковер.
— Ты! — прорычала Гермиона, бросая палочку на ближайший стул. Она сжала руки в кулаки и побежала к нему, ударяя каждый сантиметр его тела, до которого могла дотянуться. — Ты последняя задница, Рональд Уизли!
— Я знаю, я правда жалею, что ушел! — крикнул он, пытаясь защитить себя от ее ударов.
— Ах, жалеешь?
— Да, — спокойно сказал Рон. — Я… я был последним мерзавцем. Ты была права, это все из-за чертова медальона. Мне жаль о том, что я сказал, — он поднял глаза и увидел Сириуса, сидящего на краю большой кровати в углу. — Мне очень жаль, — сказал он Сириусу, который прищурился.
Спустя долгое время мужчина кивнул.
— Извинения не приняты! — Гермиона закричала и потянулась за своей палочкой.
— Гермиона, — сказал Гарри, привлекая ее внимание и вздохнув. — Он меня спас.
— В смысле? — Сириус встал. — Зачем ему это было нужно? Барьеры разрушены?
— Нет, я… я кое-что видел.
— Что ты увидел? — спросил Сириус, шагнув вперед и завладев палочкой Гермионы, прежде чем она прокляла бы Рона чем-то необратимым.
— Патронус, — объяснил Гарри. — Лань.
Лицо Сириуса побледнело.
— Что ты сказал?
— Лань, — повторил Гарри. — Она привела меня к небольшому замерзшему пруду. Я зажег палочку Гермионы, посмотрел вниз и увидел его, — Гарри указал на меч в руке Рона и усмехнулся. — У нас есть он. Теперь мы можем уничтожить больше крестражей.
— Больше? — спросила Гермиона, она, кажется, наконец успокоилась.
Рон сиял от ее очевидного перемирия. Он поднял медальон, который оказался сломанным и потемневшим.
Она перехватила его и принялась тщательно осматривать.
— И ты уверен, что его больше нет?
— Черт побери, — Гарри усмехнулся, нервно пробегая пальцами по только что высушенным волосам. — Он сопротивлялся, когда я его открыл. Рон уничтожил мечом.
— Хорошее искупление, — прокомментировал Сириус, внимательно переводя взгляд между Роном и Гермионой. — Как он сопротивлялся?
Рон со стыдом посмотрел вниз.
— Я бы не хотел говорить об этом.
— Подожди, как ты достал меч? Ты сказал, что он был в замерзшем пруду? — спросила Гермиона. Когда Гарри покраснел и начал избегать ее взгляда, она открыла рот. — О нет, Гарри, ты же не стал…
— Я знаю, это глупо. Тем более, что медальон все еще висел у меня на шее. Он пытался меня утопить.
Сириус повернулся к Гарри.
— Как?!
— Рон спас меня. Прыгнул за мной, вытащил и вернулся за мечом. Так… мы можем просто двигаться дальше? — спросил Гарри, его глаза застилала усталость.
Сириус коротко кивнул, но Гермиона по-прежнему недоверчиво смотрела на Рона.
— Пожалуйста, Гермиона.
— Прекрасно, — согласилась она, глядя на рыжего, обдумывая точные движения палочкой для Летучемышиного сглаза Джинни на случай, если он скажет или сделает что-то еще, чтобы рассердить ее. — Но для начала я хочу знать, как ты нас нашел.
Рон вытащил Делюминатор.
— Вот этим.
***
27 марта 1998 г.
Группа в течение нескольких месяцев непрерывно переезжала из лагеря в лагерь, останавливаясь всего на день или два, прежде чем снова двинуться дальше. Сириус значительно помог с локациями, так как до возвращения Волдеморта провел год в бегах с Клювокрылом.
Потребовалось несколько недель постоянных извинений, но Рон наладил дружбу с Гарри и Гермионой, хотя последняя держала его на расстоянии вытянутой руки, проводя большую часть своего времени за исследованиями с Гарри или тренировками с Сириусом, расширяя ее навыки беспалочковой магии.
Рон также снабдил их чем-то большим, чем просто мечом Гриффиндора. По-видимому, во время побега из лагеря много месяцев назад его загребла группа егерей, и он смог обезоружить одного из них, таким образом, впоследствии обеспечив Гарри найденной палочкой. Сириус отказался I-free_dom взять ее себе, утверждая, что любую магию, в которой он нуждался, может творить без палочки, хотя, по общему признанию, она была менее мощной.
Однако это не имело значения, когда ближе к концу марта один из них случайно ввел в действие табу на имя Волдеморта, и большая группа егерей окружила и разоружила их.
Гермиона была достаточно умна, чтобы бросить Жалящее заклинание в лицо Гарри, тем самым скрывая его хорошо известный шрам. Сириуса было слишком легко узнать, поэтому он превратился в Бродягу прежде, чем его заметили. Надежды на побег были развеяны из-за того, что он не мог оставить никого из них, особенно Гарри и Гермиону, поэтому, пока егеря связывали двух юных волшебников и ведьму с каким-то другим ребенком и раненым гоблином, Бродягу схватил и связал Фенрир Сивый.
— Скабиор! Это не настоящая собака, — настаивал Сивый. — Я чувствую запах магии, знакомой магии, на нем.
— Тогда и его захвати, мы разберемся с этим в поместье, — ответил Скабиор, ухмыляясь, когда он поднял копию «Ежедневного пророка», на которой было изображено лицо Гермионы. В нем говорилось, что Гермиона Грейнджер путешествует с Гарри Поттером. Затем он присмотрелся к Гарри, был ли тот с опухшим лицом или нет, но все же Скабиор выглядел так, будто только что наткнулся на груду золота.
Группа исчезла в темноте, и когда они снова появились, Сириус скривился при виде слишком знакомого поместья Малфоев. В последний раз он был здесь на свадьбе Люциуса и Нарциссы, на которую его даже не пригласили. Это была последняя попытка спасти его кузину от нелюбви и опасного брачного союза, но юная Блэк, как обычно, съежилась при мысли о своем муже, и Сириуса выгнали из дома.
Теперь он вернулся в это место в образе черной собаки, связанной и переброшенной через плечо того самого оборотня, который заразил его лучшего друга.
Один из егерей подошел к воротам и встряхнул их.
— Как нам войти? Тут заперто, Сивый!
Он в страхе отдернул руки. Абстрактные завитки чугунной решетки зашевелились, складываясь в свирепую морду, которая лязгающим голосом пролаяла:
— Цель посещения?
— Мы Поттера поймали! — победно проревел Сивый. — Мы поймали Гарри Поттера!
Ворота распахнулись.
— Пошли! — скомандывал Сивый своим людям, прижав Бродягу к плечу и грубо толкнув связанных заключенных вперед.
В тот момент, когда они вошли в большое поместье, Сириус услышал знакомый голос.
— Следуйте за мной, — приказала Нарцисса, направляясь через зал. — Мой сын Драко приехал из школы на пасхальные каникулы. Если это Гарри Поттер, он его узнает.
После ночной темноты в гостиной было ослепительно светло. С потолка свисала хрустальная люстра, на темно-фиолетовых стенах висели портреты. Из кресел у резного мраморного камина поднялись два человека, когда егеря втолкнули пойманных в комнату.
— Что такое?
Ужасно знакомый, лениво растягивающий слова голос Люциуса Малфоя резал слух. Услышав этот звук, Сириус издал низкое и опасное рычание.
— Выведите этого зверя наружу, — потребовал Люциус.
— Не думаю, что это действительно собака, — объяснил Фенрир. — Я и раньше чуял эту магию.
— Анимаг? — Люциус настороженно посмотрел на Бродягу. — Отведи его в другую комнату и заставь снова трансформироваться.
Сивый неохотно повиновался, отвел Бродягу в следующую комнату, где с громким стуком швырнул на пол и нетерпеливо хрустнул шеей, готовясь насладиться допросом. Он наклонился, чтобы схватить собаку за шкирку, но в этот момент Бродяга перевернулся, злобно лая и щелкая челюстями. Фенрир в ответ сильно сжал горло Сириуса, пока он не захныкал, задыхаясь.
— Что это за шум?!
Глаза Бродяги расширились при звуке этого голоса, и он начал яростно извиваться в хватке Сивого. Блэк вытянул шею, когда Фенрир поправил захват рукой, и его затуманенные глаза мельком увидели Беллатрису в дверном проеме.
— Нашел эту дворнягу с мальчиком Поттером и его друзьями, — ответил Сивый. — Малфой хотел, чтобы я заставил его трансформироваться.
— Ты идиот, полукровка! — Беллатриса использовала свою палочку, чтобы отбросить оборотня назад в большую мраморную колонну, в результате чего тот потерял сознание. — Ну-ну-ну, — ухмыльнулась Белла. — Ты выглядишь вполне живым, кузен.
Все еще связанный Бродяга щелкнул челюстями в сторону Беллатрисы, которая лишь рассмеялась, взмахнула палочкой в воздухе и сильнее затянула веревки, сковывающие его тело. Он громко заскулил, когда его ребра охватила нестерпимая боль.
— О, Темный Лорд будет так доволен! Если паршивец в другой комнате действительно Поттер, я позабавлюсь тем, что он умрет на твоих глазах. Или, может быть, мне стоит убить тебя на его глазах? Снова, — она ухмыльнулась и взмахнула волшебным древком над телом Бродяги, направив его за собой в другую комнату, где Драко и Люциус осматривали пленников, и на лице молодого волшебника сохранялось выражение страха.
— Это он, Драко? — потребовала ответа Беллатриса.
Драко вздрогнул от звука ее голоса.
— Я не уверен, — прошептал он.
— Но, конечно, — тихо спросила она, — это грязнокровка? Это Грейнджер?
— Да, да, Грейнджер! — настаивал Люциус. — А рядом с ней, похоже, Поттер! Поттер и его друзья попались наконец-то!
— Конечно, это они, — сказала Беллатриса. — И я только что поймала заблудшего предателя крови, — она указала на Бродягу, который завис в воздухе позади нее. — Сириус Блэк воскрес из мертвых.
Широко раскрытыми голубыми глазами Нарцисса изучала его.
— Сириус? — прошептала она, глядя на него со страхом и жалостью в глазах.
Беллатриса засучила левый рукав, каждый смог увидеть выжженную на коже Темную метку, и они понимали, что она вот-вот коснется ее и вызовет своего обожаемого повелителя.
— Я сам собирался призвать его! — Люциус перехватил запястье Беллатрисы, не давая ей коснуться Метки. — Я вызову его, Белла. Поттера привели в мой дом, и потому мое право…
— Твое право?! — фыркнула она, пытаясь вырвать свою руку из его хватки. — Ты потерял все права, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Не трогай меня! — она вдруг застыла, устремив взгляд темных глаз на что-то в углу, где стояли оставшиеся егеря, предположительно ожидая оплаты.
Люциус возликовал, выпустил руку Беллатрисы и рванул кверху свой собственный рукав.
— Остановись! — пронзительно крикнула Беллатриса: — Не прикасайся! Если Темный Лорд появится сейчас, мы все погибли!
Люциус замер, его указательный палец завис над собственной меткой.
— Что это такое? — рявкнула Беллатриса.
— Меч, — буркнул егерь.
— Дайте мне!
— Он не ваш, миссис, он мой. Я его нашел.
Раздался треск, и полыхнуло красным, Скабиор выхватил волшебную палочку, его товарищи возмущенно загомонили.
— Это что еще за игры, дамочка?
— Экспеллиармус! Ступефай! — закричала она, обезоружив Скабиора и оглушив остальных членов его группы. Она подошла к егерю и перевернула его на пол. — Где вы нашли этот меч? Снейп отправил его на хранение в мое хранилище в Гринготтсе!
— Он был у них палатке, — прохрипел Скабиор.
— Драко, убери отсюда этот сброд, — приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. — Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь.
— Не смей так разговаривать с Драко, словно… — вспыхнула Нарцисса.
Беллатриса прикрикнула:
— Помолчи! Положение серьезнее, чем ты думаешь, Цисси! У нас очень серьезная проблема!
Слегка задыхаясь, она осматривала меч, приглядывалась к рукоятке, потом обернулась к притихшим пленникам.
— Пусть пленников запрут в подвале, а я пока подумаю, что нам делать! Уведи их, Хвост.
При упоминании этого имени Бродяга злобно зарычал и залаял, дергаясь в воздухе, пытаясь вырваться из своих оков и дотянуться до сантиметра плоти, чтобы оторвать его от тела предательской крысы.
— Постойте, — резко приказала Беллатриса, — всех, кроме грязнокровки и Сириуса, — она указала сначала на Гермиону, а затем на него. — Держите предателя крови подальше от Поттера, — приказала Белла, вероятно полагая, что их разделение причинит им наибольшую боль. Хвост проводил пленников в подвал, вздрогнув, когда Бродяга злобно залаял на него.
Гермиона прижалась к ближайшей колонне, когда Беллатриса направила на нее палочку.
— Откуда у вас этот меч? — спросила она девушку с угрожающим взглядом.
Прежде чем Гермиона смогла ответить на вопрос, Бродяга начал брыкаться в воздухе, ударяясь лапами о барьер, безумно лая и рыча как можно громче. Его звуки эхом отражались от мраморных полов и стен, почти заглушая крики имени Гермионы, доносившихся из подвала.
— Заткнись, предатель крови! — рявкнула Беллатриса. — Цисса, отведи его в другую комнату, пока я буду разбираться с девчонкой. Пока он тявкает тут, я не смогу получить от нее ответы!
— Белла, девочка…
— Нарцисса, иди! — Люциус зарычал на жену, его глаза сузились. — Драко, следуй за своей матерью!
Драко фыркнул, но взял руку матери и понесся в соседнюю комнату, взмахивая палочкой и левитируя Бродягу за собой.
Как только дверь в гостиную закрылась, Сириус принял человеческий облик, все еще крепко связанный. Он посмотрел в голубые глаза кузины и в серые, как и его собственные, ее сына. Мужчина никогда раньше не видел в Драко такого сходства со стороной семьи Блэк. Хотя молодой волшебник был почти зеркальным отражением своего отца.
— Цисса, отпусти меня, — умолял ее Сириус. — Ты знаешь, что это неправильно!
— Сириус, пожалуйста, помолчи, — она отвернулась от него. — Ты не представляешь, насколько это опасно. То, что вы принесли в мой дом.
— Что я принес? Цисса! Нас схватили и привезли сюда против нашей воли. Ты знаешь Беллу, ты знаешь, что она собирается делать! Ты просто позволишь ей…
Но его предложение было прервано криками Гермионы. Глаза Сириуса расширились, и он почувствовал, как кровь от гнева и страха отхлынула с лица.
— Нет. Нет! Гермиона! Цисса, она мучает ее.
— Я знаю, — прошептала Нарцисса.
— Отпусти меня! — крикнул Сириус. — Цисса, поступи правильно. Хоть раз в жизни поступи правильно!
Она посмотрела на своего кузена со слезами на глазах.
— Я не могу, Сириус, мы умрем, если я тебя отпущу.
— Ты уже мертва! — возразил Сириус. — Ты попала под пятку диктатора, твой муж без палочки, а твой сын принесен в жертву! — он посмотрел на мальчика, который отвернулся, сознательно прикрыв левое предплечье. — Цисса, отпусти меня, и я помогу тебе.
Нарцисса покачала головой.
— Мне ничем не поможешь.
— Мама, может быть… — нерешительно начал Драко, но остановился на полуслове, когда крики, доносившиеся из другой комнаты, стали громче.
— Мне очень жаль, Сириус, — с сожалением сказала Нарцисса.
— Мне тоже, кузина, — Сириус уставился в ее испуганное лицо. — Invocato Vita Debitum!
Глаза Нарциссы резко расширились, и она споткнулась, как будто кто-то давил на ее плечи, пытаясь заставить ее встать на колени.
— Что ты делаешь?
— Ты задолжала мне жизнь, и сейчас я призову твой долг — с твоим согласием или без него, — пригрозил он.
Ее голос сорвался, когда она прошептала:
— Сириус…
— О чем он говорит? — потребовал ответа Драко.
Сириус бросил на нее опасный взгляд, говорящий о том, что у него закончилось то немногое терпение, которое было.
— Отпусти его, — быстро приказала Нарцисса своему сыну. Драко вытащил палочку и освободил путы, сковавшие Сириуса. — Кузен, пожалуйста, ты можешь нас спасти?
Он встал, стряхнул веревки и двинулся к двери.
— Оставайтесь здесь, — приказал Блэк им обоим, а затем снова принял форму анимага. Сириус все еще был безоружен, и, несмотря на свою силу, без палочки ему было не сравниться с Беллатрисой.
Тихо проскользнув обратно в гостиную, Бродяга вздрогнул от запаха крови, вторгающегося в его ноздри, и глаза Сириуса расширились, когда он увидел Гермиону, лежащую на полу, слезы текли из ее глаз, рука вытянута и испорчена знакомым шрамом, вырезанным на ее когда-то идеальной плоти.
«Нет, — подумал он. — Только не это. Не здесь. Не сейчас».
Ярость подпитывала его, когда Бродяга полз вперед в безмолвном безумии. В последнюю секунду он тихонько зарычал и увидел, как Беллатриса повернулась, заметив его темную фигуру. Бродяга бросился вперед, приземлился на ее тело, прижал к полу и выбил палочку из руки. На долю секунды она действительно выглядела испуганной, и он представил, как чудесно было бы наблюдать, как суку снова увозят в Азкабан. Но затем слова Римуса, сказанные Гарри несколькими месяцами ранее, эхом отозвались в его голове:
«Гарри, время разоружать их прошло!».
Как и время пощады.
Один взгляд в сторону, где неподвижное тело Гермионы лежало на полу, заставил его качнуться через край. Он повернулся и оскалил острые зубы на свою кузину, широко раскрывая пасть, чтобы вонзить злобные клыки в плоть ее шеи.
Беллатриса попыталась закричать, но звук стих, когда Бродяга сильнее сжал ее горло и яростно дернул назад, вырывая плоть из тела.
— Круцио! — он услышал короткий звук позади себя, и острая боль пронзила все его тело. Бродяга упал на пол, всхлипывая от ощущения тысячи ножей, врезанных в его плоть.
Подняв глаза, Сириус увидел Люциуса Малфоя, презрительно смотрящего на него сверху вниз, украденную палочку Гермионы в руке и намек на радость на его лице от того положения, в котором он сейчас находился. Бродяга зарычал между стонами боли, когда его взгляд встретился с Люциусом. Он вспомнил как давным-давно этот же Пожиратель смерти наставлял на него палочку точно так же. Небольшой шрам слева от носа Люциуса напомнил, чем закончилась та последняя встреча.
— Нарцисса! Думаю, пора подтвердить твою верность и клятву, любовь моя, — холодно сказал Люциус. — Твой двоюродный брат-предатель только что убил твою сестру. Хотя между мной и Беллатрисой нет любви, но Темный Лорд не будет доволен.
— Белла, — прошептала Нарцисса, прикрыв рукой рот.
Драко стоял рядом с ней, защищая, побледнев при виде своей тети, вымоченной в луже собственной крови, с оторванным горлом от ее тела.
— Убей зверя, — приказал Люциус своей жене, указывая на Бродягу.
Нарцисса вызывающе покачала головой.
— Люциус…
— Сделай это по своей воле, — сказал Люциус с насмешкой, — или я заставлю тебя это сделать.
— Нет, — Нарцисса стояла твердо. — Ты использовал Империус на мне в течение двадцати лет, и я перестала быть твоей маленькой марионеткой.
— Ты наглая… — прошипел Люциус, переводя палочку на жену. — Авада…
— Сектумсемпра!
Крик раздался позади Люциуса, и старший Пожиратель смерти широко раскрытыми холодными глазами повернулся к нападавшему и к палочке, агрессивно направленной в его сторону. Палочка выпала из руки Люциуса, когда кровь просочилась через хорошо отглаженную рубашку. Когда его тело упало вперед, Бродяга проследил взглядом от палочки из боярышника, зажатой белыми костяшками пальцев, до помеченной руки, а затем до Драко, который стоял высокий и уверенный, глядя твердыми и холодными серыми глазами на спину своего упавшего отца.