Глава 92. Мерзкие полукровки

И будь я проклята, если я это сделаю,И будь я проклята, если не сделаю.Осталось лишь напиться во тьме, в конце пути,И я готова страдать, и я готова надеяться.Это выстрел во тьме, направленный прямо мне в горлоFlorence and The Machine — Shake it Out
7 мая 1979 года
Осталось 195 135 песчинок
Когда до Ордена дошли слухи, что кто-то с другой стороны хочет дезертировать, все миссии отошли на второй план. Миа прекратила обучать Сириуса, Алису и Фрэнка Окклюменции, но лишь до тех пор, пока Сириус не понял, как контролировать свои воспоминания, возникающие в голове, когда Миа бродила в его сознании. Она была уверена, что, если бы их сеансы не сопровождались головной болью, то ее парень использовал бы этот талант в качестве новой формы прелюдии.
Джеймса, Лили, Питера и Мэри постоянно отправляли на защиту местных магглорожденных и известных предателей крови, а еще в качестве разведки в местах, из которых исходила угроза. Фрэнк, Алиса, Сириус и оставшиеся авроры Ордена открыто противостояли Пожирателям смерти в жестоких сражениях.
Тем временем Мию перевели на тот же пост в Министерстве, на котором она не должна была предпринимать что-либо для Ордена, пока Дамблдор или Грюм не объявят об обратном. Ее дни были полны беспокойства за друзей и семью в сочетании с монотонной бумажной работой. Бывали моменты, когда в перерыве приходил Артур, который горел желанием навестить Мию в офисе, и развлекал ее разговорами о маггловской культуре, потенциальных будущих реформах Министерства и его замечательной семье. Как оказалось, Молли снова была беременна, и Артур был абсолютно уверен, что это не только последний ребенок, который у них родится, но и девочка.
Миа поспорила с ним на пять галлеонов, что он ошибся.
В ее кабинет ворвалась белокурая ведьма.
— Спрячь меня!
Подняв глаза, Миа раздраженно покачала головой. А еще ее скучные дни прерывала Лорел Паркинсон, чистокровная ведьма, одержимая желанием не слепо следовать стандартам и традициям, которым она была воспитана. Лорел училась на несколько курсов старше Мии, и, несмотря на то, что толпы поклонников шли за ней по пятам, она ждала до двадцати пяти лет, чтобы выйти замуж. Кроме того, она была трудоустроенной ведьмой. Это было что-то редкое для человека из такой знатной, чистокровной семьи.
Они встретились после того, как Миа начала работать в Министерстве, когда произошел сбой каминной сети. Обе девушки, спотыкаясь, выбрались из министерского камина, но в итоге оказались запертыми за закрытой решеткой, пока производился ремонт. Несмотря на многие различия, они быстро нашли общий язык.
Лорел нравилось то, что Миа не прятала свой статус предателя крови и не велась на треп Министерства и общества в целом. Миа восхищалась острым умом Лорел и еще более острым мнением. Ведьма попала на Слизерин по понятным причинам, а смерть Дореи оставила в жизни Мии пробел для змеи, который Лорел готова была с радостью закрыть.
— Доброе утро, Лорел, — Миа улыбнулась своей паникующей подруге. — У меня все хорошо, а как у тебя?
— Миа! — вскрикнула Лорел, ее широко раскрытые голубые глаза умоляли.
— Туда, — Миа указала на шкаф для метел в углу своего кабинета и смотрела, как блондинка бросилась туда так быстро, как только могла.
Как только дверь шкафа закрылась, дверь кабинета Мии вновь открылась, и на пороге возник знакомый дородный невысокий волшебник, державшийся с таким самодовольством, будто он был под два метра ростом. Он носил мантию в тонкую полоску, чтобы выделиться из моря черных и темно-синих мантий.
Миа лишь радовалась, что он еще не начал носить свой отвратительный котелок.
— А, мисс… Поттер, — произнес Корнелиус Фадж, проверяя именную табличку на ее столе, как он делал каждый раз, переступая порог кабинета.
«Навсегда забудь мое имя, идиот», — резко подумала Миа, прищурившись на будущего министра магии.
— Добрый день! — весело поздоровался он.
— И вам, мистер Фадж, — коротко сказала она, прежде чем вернуть свое внимание к стопке пергаментов перед ней.
— Теперь я заместитель главы Фадж.
Миа с любопытством приподняла бровь.
— О? — она могла сказать, что он ожидал от нее слов поздравления, но бесстрастное выражение ее лица сказало все, чего не могли выразить слова. Ей было наплевать на его чертово повышение. — Теперь они дают такое повышение в Отделе магических происшествий и катастроф? Звучит немного…
— Волнующе?
— Самонадеянно, — поправила она и с удовольствием смотрела на то, как его самомнение схлопнулось. — Чем я могу вам помочь, мистер Фадж?
— Заместитель гл… — начал он поправлять ее, но вместо этого остановился и прочистил горло. — Я хотел спросить, не видели ли вы мисс Паркинсон?
— Вы говорите о Лорел? — спросила Миа, зная, что не стоит бросать взгляд в сторону шкафа для метел, где пряталась ее подруга. — Извините, мистер Фадж, я думала, она теперь миссис Гринграсс. Разве она не вышла замуж этой зимой?
Лицо Фаджа вытянулось, и аура самодовольства, в которую он пытался окутать себя, исчезла, став горькой жалостью к себе. Он закатил глаза и протянул:
— О да, этот бизнес. Я совсем забыл.
Миа скопировала его закатывание глаз, но совсем по другой причине.
Она оказала огромное влияние на брак Лорел. Когда ее подруга была полна беспокойства из-за многочисленных поклонников, они сели обедать в «Дырявом», где Лорел показала Мии список волшебников, сделавших ей предложение руки. Корнелиус тоже там значился, но в самом конце. Вверху были хорошо знакомые имена: Теодрос Нотт и его сын Торос, а еще Рабастан Лестрейндж и Регулус Блэк. Все до единого Пожиратели смерти. Если Миа не ошибалась, Теодрос был одним из первых последователей Волдеморта. И он, и его сын были достаточно возрастными людьми, чтобы годиться Лорел в отцы. Миа убеждала свою подругу игнорировать всех, включая Регулуса, который, как она сообщила Лорел, еще учился в Хогвартсе и, вполне возможно, даже не знал, что родители устраивают ему брак с ведьмой постарше.
— Поверь, ты не захочешь такую свекровь, как Вальбурга Блэк.
— А разве ты не встречаешься со старшим сыном Блэков?
— Да, Лорел, так что поверь мне, когда я говорю, что ты не захочешь Вальбургу Блэк в свекрови!
Мии удалось уговорить Лорел принять предложение Гипериона Гринграсса, заведомо зная, что она так и сделает. Хотя Лорел родилась в другой семье, с которой Миа была знакома по иной временной линии — семья Паркинсонов, — она была точной копией своих дочерей, Дафны и Астории Гринграсс, старшую из которых Гермиона мимоходом видела в Хогвартсе.
Пара поженилась незадолго до Рождества. Миа была приглашена, но она вежливо отказалась, зная, что на событии будет присутствовать слишком много Пожирателей смерти и сторонников превосходства крови.
Высокий, сладкий голосок прервал мысли Мии, и она почувствовала, как тошнотворный холод пробежал по всему ее телу.
— Кхе, кхе.
Хмурый взгляд, который Миа скрывала от Фаджа, проявился с удвоенной силой, когда на ее глаза напали различные оттенки розового на невысокой, похожей на жабу ведьме, которая самонадеянно стояла в дверном проеме со стопкой пергамента, удерживая его толстыми, короткими пальцами. Миа сдавила перо в руке, словно кинжал, и крепко сжала его в кулаке.
— А, доброе утро, Долорес, — сказал Фадж, его голос перекрыл звук ногтей Мии, яростно царапающих деревянный стол, а перо в ее другой руке сломалось пополам.
На двадцать лет моложе, чем Миа ее помнила, Долорес Амбридж повернулась к Фаджу и просияла.
— Заместитель главы Фадж, поздравляю вас с повышением. Я уверена, вы будете на самом верху Отдела магических происшествий и катастроф.
Ее голос был подобен отравленному меду, и Миа боролась с сильнейшим желанием взять запасное перо феникса со своего стола и несколько раз ударить им ту суку по руке. К счастью, положение Мии в Министерстве было ниже Долорес и, следовательно, она едва ли заслуживала взгляда.
Фадж ухмыльнулся, купаясь в похвале Амбридж.
— Вы только никому не говорите, но я надеюсь подняться по служебной лестнице еще на пару ступенек.
Миа сдержала завтрак, который грозил появиться снова. Почему она поддалась на уговоры Сириуса и Римуса на тот полный английский завтрак? Ей даже не нравился черный пудинг, и она баловала себя лишь потому, что знала: Римуса стошнит, если он съест все сам.
— Разумеется, так должно быть! — заявила Амбридж, ее тон подскочил на две октавы. — Министр Минчум был замечателен, но до выборов остался всего год, и я слышала, что Миллисента Багнолд пытается пробиться в министры, — сказала она с презрением. — Вы знали, что ее мать — грязн… магглорожденная? Представляете?
— Магглорожденная? — Миа, наконец, прервала их, ее комментарий был пронизан сарказмом и приправлен испуганным вздохом. — Мерлин, какой ужас!
Раздосадованная насмешливым тоном, Долорес обратила свое внимание на источник, ее глаза-бусинки остановились на Мии.
— Весьма. Так это ты девушка из архива?
— Весьма, — эхом отозвалась Миа. — А вы, должно быть, мадам Амбридж, глава отдела неправомерного использования магии.
— О, осмелюсь отметить, что на самом деле я делаю гораздо больше, чем просто слежу за колдовством несовершеннолетних, — раздраженное выражение исчезло с ее лица, словно Миа похвалила ее простым упоминанием должности. — Кстати говоря, — она бросила стопку пергаментов на стол, — я принесла бумаги, которые нужно привести в порядок.
Лишь взглянув на верхнюю папку, Миа почувствовала, как кровь закипела в жилах. Она проглотила желчь и посмотрела на женщину, ее челюсть сжалась, когда образ окровавленного и сломленного Римуса, лежащего в ее постели, умирающего, возник на переднем плане ее сознания.
— Вы пытаетесь принять закон, запрещающий оборотням обращаться за медицинской помощью?
— Ну что вы, не только оборотням. Всем мерзким полукровкам, — ответила Амбридж либо пропустив вспышку ярости в глазах Мии, либо полностью проигнорировав ее. — Они представляют опасность для остального населения. А вы знали, что около года назад оборотень ворвался в больницу святого Мунго и попытался растерзать целый этаж раненых ведьм, а в итоге авроры попросту отпустили его? И куда катится правительство?
Миа прищурилась, глядя на ведьму.
К слову, она знала о каком происшествии идет речь, учитывая, что сама там находилась. Оборотнем был Римус, недавно узнавший, что его мама умерла. Он не врывался в больницу, не пытался никого покалечить, не говоря уже о целом этаже с ведьмами, и аврорам не пришлось его отпускать, поскольку друзья Мии и ее семья не позволили тем даже приблизиться к Римусу.
— Какой ужас. Надеюсь, аврор Грюм скоро уйдет в отставку, и кто-то менее лояльный к этим мерзким существам займет его место главы офиса авроров, — Амбридж переложила оставшиеся бумаги из рук в руки и прошла вперед, чтобы присесть. Стул, сдвинутый с места ifreedom неистовой магией Мии, ударился о стол, будто притянутый магнитной силой. Амбридж неодобрительно поджала губы. — На мой взгляд, весь отдел магического правопорядка должен быть очищен.
И Амбридж, и Фадж, казалось, не обратили внимания на то, как рука Мии зависла над палочкой на ее столе, едва сдерживаясь.
— Вы знаете, что я хороший друг Бартемиуса Крауча? — радостно объявил Фадж. — Трудолюбивый такой. На прошлой неделе мне довелось с ним пообедать, и, судя по всему, в скором времени его ожидает повышение в департаменте. Уж он-то наведет порядок, поверьте мне, — он вновь заговорщически подмигнул, а Амбридж покраснела, словно тот флиртовал с ней. Как же это было противно. Миа могла поклясться, что больше никогда не сможет есть.
— Кхе, кхе, — громко передразнивая Амбридж, Миа привлекла к себе внимание. — Извините, что прерываю, но у меня огромный список дел, и я думаю, что мой жалкий небольшой офис — последнее место, где таким замечательным чиновникам Министерства, как вы, стоит быть в тесноте, планируя будущее волшебного мира, — ее голос звучал чересчур сладко, она знала, что если не обуздает свою ярость, то вполне может поджечь все здание. Голос в ее голове — который напоминал голос Сириуса — прошептал, что, возможно, это не такая уж плохая идея.
Фадж взглянул на золотые часы, свисающие с кармана его полосатой мантии.
— Ах да, и вправду. Мисс Поттер, если вы увидите мисс, э-э, миссис Гринграсс, не могли бы вы сообщить ей, что я хотел бы встретиться с министром?
— Безусловно, мистер Фадж. Хорошего вам дня.
— Удачного дня.
Когда Фадж выпроводил Долорес, закрыв за собой дверь, Миа сделала им обоим неприличный жест рукой.
Лорел вышла из шкафа с улыбкой на лице.
— Миа Поттер! Как неприлично для такой миленькой ведьмочки, — саркастически сказала она, прежде чем сесть в ранее притянутое к столу кресло.
Миа все-таки не выдержала.
— Эта женщина такая подлая!
Лорел кивнула в знак согласия.
— Тогда она отлично споется с Корни.
— Фу, — сказала Миа, давясь. — Не называй его так.
Лорел рассмеялась, ее голубые глаза опустились к огромному изумрудному кольцу на левой руке, глядя на него с благодарностью.
— Слышала, как он назвал меня? «Этот бизнес», — сказал он. Договорной брак или нет, но я скорее отправлю в себя Аваду, чем покажусь с этой жабой.
— С Амбридж или Фаджем?
Лорел фыркнула.
— Ты ужасна. Ты уверена, что тебя на тот факультет отправили?
Пожав плечами, Миа вспомнила презрительный тон, которым ее наградила Сортировочная шляпа, когда она пригрозила поджечь ее.
— Не во всех случаях. Ты просто прячешься от Фаджа? Мне показалось, что Визенгамот принимает нового члена на место какой-то семьи, — со знанием дела сказала Миа.
Лорел закатила глаза, но в ответ улыбнулась.
— Это уже просто смешно. Гипериону нет и двадцати пяти, как его отец заставляет занять место попросту для того, чтобы он и ведьма-теща могли уйти на отдых и уехать. «В этой стране слишком много чертовых грязнокровок!» — вот что говорит мой тесть, а Гиперион просто соглашается, ведь именно этого от него и ждут, — она разочарованно покачала головой. — Занять кресло семьи, вести бизнес, устраивать вечеринки.
— Ты вышла замуж за слизеринца, — напомнила ей Миа.
— Я слизеринка.
— И одна из немногих, кого я считаю подругой. Не испытывай свою удачу, змейка, — Миа усмехнулась, когда Лорел показала ей язык. — Гиперион действительно верит во всю эту анти-магглорожденную чушь?
Исходя из событий будущего, она знала, что во время войны семья Гринграссов была пассивным созерцателем, и пусть Дафна и Астория не проявляли жестокость по отношению к ней, они обе, по крайней мере, в некоторой степени оставались дружелюбными с такими, как Пэнси Паркинсон. Хотя, познакомившись с Лорел, она могла бы приписать этот факт к их семейной связи, ведь девочки были двоюродными сестрами.
Лорел пожала плечами и вздохнула.
— Местами. Но в школе он дружил с магглорожденным, так что он не такой блюститель чистоты, как его отец или остальные покорные овцы.
— Разве твой отец не один из этих овец?
— И моя мама туда же, а еще Пенеус. Мне нравится быть досадным разочарованием, но, по крайней мере, я симпатичная. Ты бы видела ведьму, на которой женился мой брат. Пози, — имя, сопровождаемое гримасой, сорвалось с губ, и Миа фыркнула. — Самая уродливая женщина, которую я когда-либо встречала. Нос такой, будто она врезалась в окно и приклеилась к нему.
«Это ты еще не видела ее дочь», — подумала Миа, а затем сказала вслух:
— Ты бы поладила с моим парнем, — ее глаза снова опустились на стопку пергаментов на столе, заверенных подписью Амбридж и министра с печатью Визенгамота. Как эта ужасная женщина смогла добиться принятия этих ужасных законов… Миа просто не могла понять, как люди могут быть такими жестокими.
— Знаешь, с этим ничего не поделаешь, — сказала Лорел. — Я про Амбридж. К ней прислушивается и Визенгамот, и министр. Поверь, я знаю наверняка, ведь сама назначаю все его гребаные встречи, а она каждую неделю целует ему ноги и подсовывает бумаги на стол.
— Она более чем отвратительна. Законы против оборотней.
— Не только против оборотней. Я слышала их разговор, — она внезапно начала шептать. — Она продвигает закон, направленный на полукровок. А, и на магглорожденных тоже. Что, между прочим, довольно лицемерно.
— Почему это?
— Ну, она сама полукровка.
— Что? — глаза Мии драматически расширились. — Ты уверена?
Она мыслями вернулась к периоду штудирования старых законов Визенгамота, которые все еще имели силу, хотя и игнорировались, но один такой закон резко выделялся. Чистокровные управляли правительством до такой степени, что даже полукровки в некоторых старых бумагах считались другим видом и не имели права говорить или действовать от имени магического общества. Миа была уверена, что в устаревшем законодательстве есть такой закон, который утверждал, что пропаганда Амбридж против оборотней может быть расценена как акт войны от одного вида полукровок по отношению к другому.
— Ты меня за кого принимаешь? — оскорбленно фыркнула Лорел. — Я знаю все, что происходит в Министерстве. Мой стол — это центр сплетен, который окружает прекрасный мир. Мать Амбридж была магглой. Ходят слухи, что у нее где-то есть брат-сквиб.
— Где-то? — спросила Миа. — Так ты не знаешь?
Лорел покачала головой.
— Нет, ее отец уволился из Министерства несколько лет назад, а до этого он уже отправил своих сына и жену в мир магглов.
— Как так получилось, что никто об этом не знает?
— Ну а ты посмотри, как она ведет себя. Всем, кто готов ее слушать, рассказывает, что она чистокровная.
Миа и так знала, что Амбридж была сторонницей превосходства крови, заявляя, что она родственница Селвинов, и, следовательно, была чистокровной — что, как известно, незаконно. Поскольку архаичные законы магического мира всегда придавали большое значение статусу крови, Долорес нарушала законы, выдавая себя за ту, кем она не являлась. Даже Миа технически имела более высокий юридический статус, поскольку считалась чистокровной благодаря удочерению.
— Ее отношение к магглам и полукровкам, несомненно, заставляет задуматься, не правда ли? А после того, что она ведет себя как любимая кошка гребаного министра, кто стал бы что-то спрашивать с нее?
«Гарри», — подумала Миа.
— Нам нужен новый министр магии.
Лорел вздохнула, проводя рукой по своим длинным золотистым локонам и суетливо дергая, когда в них запуталось ее огромное обручальное кольцо.
— Он не так уж плох. Немного радикален, когда дело касается дементоров. Он не так давно заказал новую партию для Азкабана, — Миа невольно отшатнулась при упоминании тюрьмы. — Но, помимо этого, он довольно беспристрастен.
Взглянув на подпись министра на бумаге, Миа сказала:
— Нет, если он позволяет Амбридж писать и принимать подобные законы.
— О, я не думаю, что он так просто позволяет это.
Миа в замешательстве подняла глаза.
— О чем ты? Он ведь подписывает бумаги, не так ли?
— Да, но стоит сказать, что после его встреч с мадам Амбридж, министр… — она замолчала, подбирая нужное слово. Миа заметила, как в игру вступила искусная слизеринка. — Достаточно уступчивый и расслабленный.
Миа ахнула.
— Ты шутишь. Империус?
Оглянувшись на дверь, которая все еще была закрыта, Лорел кивнула.
— Хотя и не могу этого доказать.
— Не можешь, — согласилась Миа. — Но капелька подозрений может сильно навредить ей.
— Будь осторожна, Миа, — предупредила Лорел, нахмурившись. — У нее хорошие связи. Вы, гриффиндорцы, всегда идете напролом, чтобы спасти положение, не так ли?
Миа коварно усмехнулась.
— Поверь, когда я уложу эту сучку, я буду настоящей хитрой змеей, — сказала она с уверенным видом. — По крайней мере, пока мне не разрешат вонзить в нее свои когти.
— Я говорила тебе, как весело приходить к тебе? — спросила Лорел, откинувшись на спинку стула и закинув свои маленькие ножки на угол стола Мии прямо поверх стопки бумаг, которые бросила Амбридж.
Миа усмехнулась.
— Я говорила тебе, какой информативной подругой ты стала?
***
Последующая часть рабочего времени прошла гораздо лучше.
После того, как Лорел решила вернуться к своим обязанностям секретаря министра, Миа принялась за работу: разбирала бумаги, которые ей оставила Амбридж, но перед этим она вытащила парочку старых документов о законах, что могли бы в долгосрочной перспективе помочь избавиться от этой стервы.
Незадолго до обеда заглянул Артур, желающий узнать последние слухи, и Миа рассказала ему о своем утре. Артур, в свою очередь, поделился с Мией о последнем приступе тошноты у Молли, на что она посоветовала ему сказать жене, чтобы та перестала есть говядину. На недоуменно приподнятую бровь, она лишь сказала:
— Ваш сын ненавидит говядину.
Артур в очередной раз заявил, что, по его мнению, на этот раз родится девочка, но он на всякий случай передаст ее слова своей жене.
Выйдя из камина своей квартиры, Миа опустила большую сумку на пол, сняла дорожный плащ и отряхнула мантию.
— Сириус! Римус! Есть кто дома?
Расслабленная улыбка появилась на ее лице, когда она двинулась дальше по квартире.
— Не поверите, какой у меня был день. Лорел поделилась кое-какой информацией, которую я, вероятно, смогу использовать против той ужасной ведьмы, которая пытается продвинуть…
Она застыла как вкопанная, когда знакомый металлический запах атаковал ее чувства.
Ее глаза расширились, и она потянулась за палочкой, бросаясь по коридору к двери своей спальни. Ахнув, когда она открыла ее, Миа прикрыла рот руками, выронив при этом палочку.
Сириус сидел на краю их кровати, его кожа была бледной, а глаза остекленевшими. Аврорские мантия и рубашка свалены в кучу у подножия большой кровати с балдахином, Лили стояла перед ним на коленях с фланелевой тряпкой в руке, вытирая кровь с его оголенных рук и груди.
Когда Миа ворвалась в комнату, лицом к ней обернулся Римус и повернулась Лили, но глаза Сириуса оставались твердо устремленными в какую-то случайную точку в углу, он выглядел так, будто даже не осознавал, что в комнате, помимо него, есть кто-то еще.
— Миа… — предостерег ее Римус. — Не подходи. Сириус в порядке.
Миа покачала головой в полном отрицании. «Он не в порядке! Посмотри на него!» — криком прогремело в голове.
Римус проводил ее до коридора, закрыв за собой дверь в комнату, чтобы дать возможность Лили и дальше ухаживать за Сириусом. Он крепко обнял Мию и тяжело задышал в ее макушку.
— Это была не его кровь.
— Что случилось? — прошептала она в ужасе.
— Миссия Ордена прошла… очень плохо.
— Кто?
Он отстранился от нее и вытер уголки своих налитых кровью глаз.
— Несколько человек отправили проследить за информатором. Мы думали, что его можно было бы использовать как шпиона. Информация оказалась ложной. Информатор тут же отвернулся от Ордена, как только пошли вопросы, и… появились Пожиратели смерти, они напали. Это была ловушка.
Миа ахнула.
— Где Джейми?
— Все хорошо. Он потрясен, но в порядке. Лили и Сохатый смогли сбежать благодаря Фрэнку и Алисе, которые тоже там были. Сириус… Он… Он вытащил Питера, но…
Миа сделала медленный и прерывистый вдох.
— С кем Питер был в паре?
Римус с трудом сглотнул, прежде чем заговорить снова.
— Мэри.
Осталось 194 635 песчинок