Глава 99. Гарри

Я не знаю, готов ли яБыть тем человеком, которым я должен быть.Я вздохну, обниму ее.Мы в смятении, мы создали новую жизнь.Creed — With Arms Wide Open
26 июля 1980 года
— Римус, пообещаешь мне кое-что?
— Все что угодно, милая.
— Пообещай мне, что ты всегда будешь доверять Сириусу. Всегда помнить, что он хороший человек. И когда он будет нуждаться в тебе больше всего, позаботься о нем ради меня.
— Обещаю.
Римус переваривал эти слова, глядя на мужчину, лежащего на полу рядом с белокурой ведьмой.
«Ну, он хотя бы не лежит в своей рвоте, как в прошлые разы», — с горечью подумал Римус.
Он только вернулся с ночной смены в местном маггловском клубе, где работал охранником. Несмотря на худощавое телосложение, Римус доказал свою силу в первый же вечер, вышвырнув мужчину вдвое крупнее себя через заднюю дверь, когда тот повздорил с одним из барменов. Владелец клуба отметил, что шрамы помогли предотвратить неприятности. Очевидно, никто не хотел связываться с мужчиной, который выглядел так, будто пережил поножовщину и был готов пройти через это еще раз. Это была временная работа, если таковая вообще существовала. Из-за своей ликантропии ему часто приходилось уходить на больничный, не говоря уже о собраниях Ордена, которые организовывались в последний момент, а он был обязан там находиться. Он зарабатывал хоть какие-то деньги в те моменты, когда мог, и был благодарен за работу, будь она временной или нет. Чему он точно не был благодарен, так это тому, что он проводил всю ночь, наблюдая, как магглы напиваются до одури, а потом возвращался домой и видел Сириуса, делающего то же самое.
Такое происходило уже в пятый раз: рано утром Римус приходил домой и видел отключившегося Сириуса с незнакомой девушкой — или двумя, — обвившей его. Он ущипнул себя за переносицу. Он знал, Сириус ни за что бы не привел девушку домой. Большую часть времени, как только он проходил точку невозврата — а это обычно полторы бутылки огневиски, — то говорил только о Мии и о том, как сильно по ней скучает. Девушки цеплялись за его ранимое, разбитое сердце, угощая выпивкой, пока он не переставал отличать биту загонщика от собственной палочки.
По утрам, когда Сириус просыпался раньше женщин, он видел, что успел натворить, а затем ругался, запирался в ванной и до крови скреб свою кожу, словно мог таким образом смыть вину. Римус помогал ему залечивать кожу, когда он травмировал ее или включал слишком горячую воду и обжигался.
Питер настаивал на том, что Сириусу не в чем винить себя. Джеймс пытался игнорировать проблему, поскольку у него были более серьезные причины для беспокойства, ведь Лили могла родить со дня на день, а над ними все еще висела досадная проблема в виде Сами-знаете-кого, желающего убить их ребенка.
Римус же прекратил одобрять поведение Сириуса.
— Вставай, мать твою! — крикнул он, пиная Сириуса в ногу.
«Римус, я люблю тебя. Ты мой лучший друг, и я люблю тебя. Пожалуйста, позаботься о нем. Помни, что я говорила: доверяй Сириусу. Всегда Сириусу».
Ее последние слова, обращенные к нему перед тем, как она исчезла из их жизни.
Римус покачал головой. Сейчас он не мог доверять этому идиоту в том, что он вообще сохранит себе жизнь. Эта мысль разозлила его еще больше, и он снова пнул Сириуса.
— Вставай, Бродяга!
Сириус застонал и перевернулся, прикрывая глаза от света и морщась, когда посмотрел вверх.
— Какого хрена, Лунатик? Отстань от меня, — простонал он и попытался перевернуться на спину.
— Петрификус тоталус! — прогремел голос Римуса, когда он направил палочку на своего друга, который немедленно замер. Подняв обездвиженное тело Сириуса с пола, Римус мягко прочистил горло и подтолкнул локтем женщину, все еще спящую и завернутую в одеяло рядом с теперь уже пустым местом, которое ранее занимал Сириус. — Э-э… мисс?..
Ведьма медленно перевернулась и посмотрела на Римуса, который мгновенно уставился на нее.
— Да ты, блять, издеваешься, — с горечью прорычал Римус. — При всем уважении, Марлин, пожалуйста, уйди отсюда.
Марлин усмехнулась и натянула одеяло, чтобы прикрыться, будто Римус когда-нибудь захотел бы взглянуть на нее, прежде чем провела рукой по своим длинным светлым локонам и хмуро посмотрела на него.
— Насколько я знаю, это квартира Сириуса. Ты всего лишь гость.
— Насколько я знаю, завтра полнолуние, так что не стесняйся, оставайся, и мы посмотрим, что произойдет, да? — он смотрел наполовину с удивлением, наполовину с чувством вины, как девушка в ужасе отпрянула от него. Пока она не успела сказать хоть что-то еще, он промчался по коридору, пинком распахнул дверь дальней спальни и левитировал Сириуса в ванную.
Наполнив медную ванную на когтистых лапах водой и воспользовавшись исчезающими чарами, чтобы избавить Сириуса от одежды, Римус снял обездвиживающее заклинание и с плеском воды окунул тело Сириуса в ванну. Кашляя и отплевываясь, Сириус старательно боролся с водой, пока Римус садился на ближайший подоконник, перед этим заперев дверь. Он взмахнул палочкой, зачаровывая кусок мыла и ближайшую фланель, чтобы те потерли тело Сириуса против его воли.
— Блять! Римус! — взвизгнул Сириус. — Лунатик, хватит!
— Считай этот день одним из твоих принудительных вытрезвителей, — заявил Римус, не обращая внимания на взгляды, которые Сириус теперь бросал на него. — Я пообещал Мии заботиться о тебе, несмотря ни на что, и вот я буквально купаю твою пьяную задницу, поскольку ты не можешь сделать этого сам.
— Ты не имеешь права!.. — Сириус начал кричать.
— МакКиннон?! — взорвался Римус, вставая и пиная ближайшую керамическую корзину, запустив ее в противоположную стену, где она разлетелась на тысячу кусочков. — Издеваешься? Миа ненавидела Марлин!
Сириусу хватило совести выглядеть пристыженным, и он, наконец, перестал бороться с зачарованной фланелью, которая теперь оттирала грязь и пот с его груди и плеч, открывая вид на множество новых татуировок, которые теперь в большей степени покрывали его верхнюю часть тела. В последнее время чернил было больше, чем чистых участков кожи.
— Я не хотел. Я… я даже не знал, кто… — Сириус поморщился. — Марлин? Правда? — спросил он, посмотрев на Римуса, который сердито кивнул в ответ. — Блять.
— Пора остановиться.
— Останавливаться больно, — произнес Сириус, явно пытаясь обуздать свои эмоции, но едва ли у айfree_dom него получалось. — Когда я трезв, я не могу дышать, Лунатик. Все улики говорят, что она все еще жива, но все говорят, что она мертва. Почему они так говорят, когда я все еще чувствую ее, — признался он, ударив себя кулаком в грудь. — Связь души, это… это другое. Будто оно поддерживается только мной, но оно все еще там. Будто разбитое. Я чувствую себя разбитым, — он закрыл лицо руками и заплакал. — Что, если это значит, что ей больно, и она нуждается во мне? Она где-то… Ты тоже это чувствуешь? Через связь стаи?
— Да, — с грустью в голосе ответил Римус, чертовски желая сказать Сириусу правду, но Непреложный обет был именно таковым — непреложным. — Я не знаю, что сказать тебе о Мии, приятель. Но нужно сосредоточиться. Сейчас важна победа в этой войне. Важна защита Сохатого и ребенка Лили.
— Или Алисы и Фрэнка, — добавил Сириус.
Римус вздохнул и покачал головой.
— В любом случае, у нас есть друзья и семья, нуждающиеся в защите, и ты, черт возьми, не можешь делать этого пьяным. Приведи себя в порядок и переоденься. Днем будет собрание Ордена.
— Разве ты не только что вернулся с работы?
— Завтра полнолуние, — заметил Римус, он слегка расстроился, когда Сириус поморщился при упоминании. А с другой стороны, Римус проводил полнолуние в одиночестве с тех пор, как ушла Миа. Сохатый был занят заботой о Лили, Бродяга редко бывал трезв, даже будучи Бродягой. Хвост, пусть и был верен и всегда готов пойти с Римусом, был довольно бесполезен из-за своего маленького размера.
— Послезавтра посплю, — Римус пожал плечами и вышел из ванной.
***
— Разве это не опасно? Рожать вне больницы святого Мунго? — нервно спросила Алиса, заламывая руки на коленях, в то время как Дамблдор стоял в передней части комнаты, с одной стороны от него находился Аластор Грюм, Северус Снейп — с другой.
— Гораздо опаснее делать это внутри святого Мунго, — вмешался Снейп. — Как я уже сказал, — продолжил он, его голос был пропитан нетерпением, что вызвало пристальные взгляды всех присутствующих, кроме Дамблдора, — величайшим желанием Темного Лорда стал поиск предполагаемого противника из пророчества, и чем ближе конец июля, тем более нетерпимым он становится. В прошлом он нападал на больницу, что принесло ему не так много потерь.
Дамблдор опустил руку на плечо, отчего дезертировавший Пожиратель смерти отпрянул, а позже полностью отошел, переводя внимание от себя.
— Мы считаем, что для детей было бы безопаснее родиться либо здесь, в поместье Поттеров, либо в доме Лонгботтомов, — сказал Дамблдор Алисе. — В обоих домах есть установленные обереги, которые защитят вас, пока мы не перевезем обе семьи в постоянное безопасное место.
После окончания собрания Снейп медленно пересек комнату, осторожно приближаясь к Мародерам и Лили.
Сириус мог отдать ему должное, ведь он никогда добровольно не поворачивался спиной ни к одному из них. Всего один неверный взгляд в сторону Лили, и Сириус подумал, что был бы готов убить друга, не говоря уже о враге.
Снейп прочистил горло.
— Ли… Миссис… Поттер, можно на пару слов?
Сириус шагнул вперед и свирепо зарычал.
— Только через мой труп.
Снейп медленно вопросительно поднял бровь.
— Как хочешь.
Прежде чем Сириус смог нанести удар, Джеймс положил руку ему на плечо.
— Полегче, Бродяга. Чего ты хочешь, Снейп?
— Поговорить с твоей женой.
— Вот уж вряд ли, — сказал Сириус с еще одним рычанием.
Лили разочарованно вздохнула, положив одну руку на свой большой живот, а другую — на спину.
— Джеймс, Сириус… пожалуйста.
Долго сомневаясь, Джеймс все же кивнул и поцеловал жену, как бы отмечая ее. Снейп закатил глаза.
— Я буду рядом, — заметил Джеймс, указав туда, где Грюм и Дамблдор разговаривали с Алисой и Фрэнком. Он развернулся и ушел, уводя за собой Римуса и Питера.
Сириус медлил.
Лили мягко улыбнулась ему и нежно коснулась его лица, как будто хотела отвлечь внимание от Снейпа и вернуть к ней.
— Сириус, иди. Все хорошо.
Хотя он сомневался так же долго, как и Джеймс, Сириус все же уступил и направился к остальным Мародерам, оставив Снейпа и Лили наедине. Однако он держался достаточно близко, чтобы подслушать каждое слово.
— Блэк знает, что брак включает двух, а не трех человек?
— Что вы хотели, мистер Снейп? — огрызнулась Лили.
— Мистер Снейп? Как официально, — протянул он. — Мне не нравится, как звучит. Ты же знала моего отца.
— У нас с тобой больше не неформальные отношения.
— Да, Поттер постарался.
— Нет, ты постарался в этом, — произнесла Лили, защищаясь. — Эта метка на твоей руке — вершина того, о чем я предупреждала тебя много лет назад. За много лет до того, я полюбила Джеймса.
— Раньше я был твоим лучшим другом, — прошептал он.
— Да, а потом ты стал Пожирателем смерти.
— Пожирателем смерти, который рискует своей жизнью, чтобы спасти твоего ребенка.
Лили проигнорировала его попытку манипулировать ее эмоциями, ее тон не соответствовал его.
— И я благодарна, но это не стирает прошлое. Уже ничего не будет так, как было раньше, и это разбивает мне сердце, настолько сильно, что ты и представить не можешь. Мы все слишком многое потеряли. Я похоронила своих родителей, видела, как мои друзья делали то же самое. За последний год я лишилась двух своих лучших друзей. Одна была жестоко убита Пожирателем смерти, а другая исчезла, предположительно из-за похищения Пожирателем смерти. А теперь я сижу на собраниях Ордена и смотрю на то, как другой мой лучший друг носит метку тех, кто отнял у меня почти все.
Снейпу потребовалось долгое время, чтобы переварить ее слова, прежде чем тихо произнести:
— Это было ошибкой.
— Я знаю, Сев.
— Я бы хотел… — он замешкался. — Хотел бы я что-нибудь сделать, чтобы извиниться, но я понимаю, что ничто из моих слов не может загладить содеянное мною.
— Продолжай помогать нам. И скажи мне правду.
— Насчет чего?
Лили сделала паузу, вероятно, тщательно обдумывая свой вопрос.
— Сам-знаешь-кто забрал Мию?
При упоминании имени Мии Сириус перестал притворяться и оглянулся на другой конец комнаты. Он хотел увидеть лицо Снейпа, когда тот ответит на вопрос Лили.
Снейп в замешательстве приподнял бровь.
— Насколько мне известно, нет. Я помню, ее единожды упоминали, когда Темный Лорд пожелал привлечь Блэка на нашу, э-э, их сторону. Меня тогда спросили, сможет ли ведьма достучаться до него. Я сообщил Темному Лорду и его приближенным, что, несмотря на склонность к насилию… — он подсознательно потер челюсть, как собака Павлова, поскольку, по-видимому, имя Мии ассоциировалось у него с болью в лице, — мисс Поттер явно выражала свою неприязнь к Пожирателям смерти.
— Спасибо, — сказала Лили, нахмурившись, определенно недовольная ответом.
Сириус знал, что она чувствовала. Даже если ответ снова разбил ему сердце, именно незнание медленно убивало его.
— Я… я надеялась, что они забрали ее. Тогда бы у нас были хоть какие-то ответы.
— Я удивлен, что она вообще допустила собственное похищение. У меня сложилось впечатление, что у сестры Поттера была способность к провидению.
Лили удивленно посмотрела на него.
— Что? Она так шутила, чтобы отказаться от Прорицаний.
— Уверена?
Лили кивнула.
— Безусловно, а что?
— Ее слова перед отъездом из Хогвартса. А еще у меня был спор с бывшим товарищем, Регулусом Блэком. Он сказал, что, по его мнению, она знала о его преданности Темному Лорду, но сохранила его тайну. Упомянул, что она знала то, чего ей не следовало знать. Конечно, кто знает, о чем тогда думал мальчишка.
«Он не думал», — подумал Сириус про себя, пряча оставшееся горе от смерти Регулуса глубоко под всем остальным.
— Что Миа сказала тебе, Сев?
Снейп сделал паузу и сглотнул.
— Она предложила мне прощение за то, чего я еще не сделал.
— Что?
Он отвернулся от Лили, на его лице был написан стыд.
— Я не могу сказать. Она говорила, что я совершу ошибку и захочу прощения, но его не будет, поэтому вместо этого она простила меня. А потом посоветовала найти Дамблдора, когда я буду готов… искупить вину.
— Она так сказала?
Он кивнул.
— В двух словах. У нее настоящий талант быть загадочной. Как бы то ни было, я совершил довольно большую ошибку и, чтобы искупить свои грехи, обратился к Дамблдору, и вот я здесь. Сообщаю о намерениях Темного Лорда и советую, когда могу, чтобы обеспечить твою безопасность.
— Мою и Алисы, — поправила его Лили.
— Как хочешь.
Сириус наблюдал, как Лили отвела взгляд, не желая встречаться с напряженным взглядом Снейпа.
— И мы все же в безопасности?
— Ни в коей мере, — Снейп усмехнулся. — Тебе надо было сбежать еще тогда, когда ты узнала, что беременна. Поттер должен был забрать тебя и скрыться.
— Мы не можем бросить наших друзей. Мы не можем покинуть наш мир. Мы должны бороться, — заявила она.
— Вы слишком доверчивы. Я уже доложил об этом Дамблдору, но в вашем Ордене завелся предатель.
Сириус почувствовал, словно пол ушел у него из-под ног.
Глаза Лили расширились, и она ахнула.
— Что? Откуда ты знаешь?
— Вскоре после того, как я стал шпионом, меня привели к Темному Лорду и расспросили о моих передвижениях, — сообщил он ей. — Кто-то доложил ему, что я дезертировал. К счастью, я опытный окклюмент и смог убедить его, что я обманом предложил Дамблдору помощь, чтобы сблизиться с ним и раскрыть все его секреты. А сейчас я должен определить ваше местоположение. Вот почему я пытался заставить нашего бывшего директора образумиться и изолировать тебя и Лонгботтомов под чарами Фиделиуса, но подальше от всех глаз, включая мои.
Лили выглядела так, словно впитывала всю информацию. Рука, лежащая на ее животе, защитно сжалась.
— Могу ли я доверять тебе, Северус?
— Ты никому не должна доверять, в этом вся суть, — взгляд Снейпа переместился на другой конец комнаты, и Сириус отвернулся, прежде чем они встретились глазами.
— Защитят ли нас чары Фиделиуса? — спросила Лили.
— Да. Пока проблема лишь в выборе подходящего Хранителя тайны. Мы не знаем, кто предатель. Разумеется, ставлю на Блэка или Люпина.
Сириус крепко сжал в руке сливочное пиво, когда Джеймс передал его. Он сделал несколько успокаивающих вдохов, чтобы удержаться от разбития стекла.
— Ты ошибаешься. Сириус и Римус никогда бы…
— Разве? — прервал ее Северус. — Блэк был воспитан сторонниками превосходства крови и известен тем, что находится на грани между безрассудством и безумием. Люпин — гребаный оборотень. Если сестра Поттера окажется мертва, готов поспорить, что это сделал кто-то из них в приступе ревности.
Что-то горькое и болезненное шевельнулось в животе Сириуса при словах Снейпа. Джеймс и Питер обсуждали с Кингсли последние сообщения из Ирландии. Римус был в углу, шепчась с Дамблдором с каким-то заглушающим заклинанием, наложенным вокруг них. Его инстинкты подсказывали ему, что Дамблдор, вероятно, пытался убедить Римуса снова поговорить со стаями оборотней, но слова Снейпа эхом отдавались в его голове, и Мии не было рядом, чтобы помочь ему заземлиться.
— Они моя семья, — сказала Лили Снейпу. — Они никогда не сделают нечто подобное. К тому же, ты ничего не знаешь об отношениях Сириуса и Римуса с Мией.
Прежде чем заговорить, Снейп долгое время молчал.
— Ты удивишься, увидев, на что готов пойти человек из-за крошечной ревности.
***
31 июля 1980 года
Медленно открыв глаза, Сириус удивился тому, что у него не было похмелья. Однако его мучала жажда, будто он ничего не пил уже несколько дней. Оглядевшись, он гадал, где именно находился. Что ему запомнилось последним? Паб, море огневиски и разговор с Питером о том, можно ли доверять Римусу. Он вспомнил, как Хвост говорил ему, что он всегда подозревал, что Римус ревностно относился к Сириусу и Мии, и как он был удивлен, когда тот так легко отказался от нее.
Поначалу Сириус спорил с ним, настаивая на том, что в ночь исчезновения Мии Римус был на встрече с Дамблдором, или, по крайней мере, так сказал сам Римус, когда Сириус ворвался в панике в квартиру и узнал о пропаже Мии.
Вопреки вере в то, что Римус ни за что не причинил бы Мии вреда, сомнение внутри Сириуса усилилось, подпитываемое огневиски и словами Питера. В тот раз он выпил больше, чем обычно, стремясь навсегда зарыть недоверие, страдание, горе и боль.
Так почему же у него не было похмелья?
По итогу осмотра комнаты Сириус понял, что находится в поместье Поттеров, в своей старой спальне. На прикроватном столике стоял большой ассортимент зелий. Неподалеку от него на стуле сидел Джеймс, он прожигал его свирепым взглядом.
Должно быть, он напился до такой степени, что получил травму.
— О, — пробормотал Сириус.
Джеймс приподнял бровь.
— О?
Сириус кашлянул, пытаясь избавиться от сухости в горле.
— Утречка, Сохатый, — он улыбнулся своему лучшему другу, который внезапно навис над ним с безумным выражением лица. Ой-ей.
— Ты придурок! — заорал Джеймс, посылая сжатый кулак в щеку Сириуса. — Ты напился так, что довел себя до комы, а потом проснулся и сказал «О?», будто ничего и не было?
Кома?!
— Ай! Идиот, прекрати бить меня! — Сириус поморщился, пытаясь защититься, но у него не было на это сил. Как долго он был без сознания?
— Что здесь происходит? — закричала Лили, врываясь в комнату, ее широко раскрытые глаза смотрели на мужа. Встретившись взглядом с Сириусом, она бросилась к кровати, обвивая руками его шею. — Боже, мы думали, ты умрешь, идиот. Будь ты магглом, не выжил бы, ты знаешь об этом, негодяй этакий? Повезло, что Питер был достаточно трезв и привел тебя сюда.
Сириус посмотрел через ее плечо, Питер сидел в углу комнаты, избегая всеобщего внимания.
— Мадам Помфри сказала, что связь стаи, вероятно, спасла тебе жизнь, — произнесла Лили, отпуская его.
Как раз вовремя в комнату вошел Римус, он подхватил Лили на руки, бросая свирепые взгляды на Сириуса, пока ведьма рыдала у него на груди. Он передал ее Питеру, и в это же время Джеймс снова сделал шаг назад и сильно ударил Сириуса в плечо.
— Сохатый! — выкрикнул Римус, он бросился к своему другу и оттащил его от кровати. — Он все еще ранен!
— Этому чертовому алкоголику надо задницу надрать! — яростно повысил голос Джеймс, в его глазах застыли слезы. — Ты чуть не умер! Можешь представить, что бы это со мной сделало? Я потерял своих родителей и сестру, а теперь и ты хочешь оставить меня?
Не в силах выдержать напряженные взгляды своих друзей, Сириус опустил глаза. Они шутили, когда говорили о вмешательстве в его жизнь, ругали за пьянство, но Сириус никогда не причинял себе такого вреда. Он не мог смотреть на них. Выражение беспокойства и гнева напомнило ему о том, как Миа оставалась у его кровати в больничном крыле после квиддичной травмы или стычки со слизеринцами, умоляя его перестать быть безрассудным и позволять себе причинять боль.
— Я скоро стану отцом, а я понятия не имею, что делать, и ты нужен мне! — громко признался Джеймс. — Мне нужен мой лучший друг!
Сириус поморщился от стыда.
— Джеймс, — пробормотала Лили.
— Чертов эгоист, повзрослей уже, Сириус! — прокричал Джеймс, тыча пальцем в лицо Сириуса.
— Джеймс! — воскликнула Лили.
Джеймс повернулся и посмотрел на свою жену, раздражение все еще читалось на его лице.
— Что?!
— Думаю, у меня отошли воды.
***
— Мерлин, глянь на эту шевелюру, — Сириус улыбнулся, глядя на младенца у себя на руках.
Едва Римус связался по камину с Хогвартсом, мадам Помфри тут же примчалась в поместье Поттеров. Джеймс запаниковал, осознав, что скоро станет отцом. Сириус, зная наверняка, что он нужен своему лучшему другу, выпил все зелья возле кровати и бросился к Лили, таща Джеймса за собой. Мадам Помфри не обрадовалась тому, что Сириус нарушил постельный режим, но состояние Лили перетянуло внимание, поэтому она сдержала свой выговор.
Мадам Помфри призналась Лили, что благодарна ей за то, что она продержалась так долго. По-видимому, она только вернулась в Хогвартс, проведя предыдущую ночь в доме Лонгботтомов, помогая мальчику Алисы и Фрэнка появиться на свет.
Несколько часов спустя, когда июль грозил перейти в август, Гарри Джеймс Поттер появился на свет и вопил во все горло до тех пор, пока его не завернули в маленькое одеяльце и не передали в руки Лили.
Он сразу умолк, когда изумрудные глаза встретились со своим зеркальным отражением, устанавливая связь между матерью и сыном.
— Я думал, младенцы рождаются с голубыми глазами, — сказал Римус.
— Волшебство, — прошептала Лили с влюбленным выражением на лице.
Пока уставшая Лили отсыпалась, Мародеры по очереди передавали младенца друг другу. Ну, или так планировалось изначально. Вот только Сириус отказывался отпускать своего крестника, которого баюкал на сгибе одной руки, в то время как его пальцы играли с черными волосами на голове ребенка.
— Он разберется с ними, — произнес Римус, посмеиваясь над волосами. — Сохатый каким-то образом привлек Лили, хотя она могла бы и под Империусом находиться.
Сириус ухмыльнулся и покачал головой.
— Вряд ли. Он не такой умный, чтобы наколдовать подобное. Надеюсь, мальчик унаследует талант матери к заклинаниям.
— Знаете, я вас слышу, — простонал усталый Джеймс с соседнего стула.
Сириус рассмеялся.
— Ну, это же хорошо. В какой-то момент я испугался, что Лили так громко кричала тебе в уши, что ты оглох.
Джеймс надулся.
— Я все еще не могу поверить, что она выгнала меня.
— Всего на двадцать минут, — поддел Римус со смешком.
— Ты ничего такого не пропустил, — сказал Сириус. — По крайней мере, ты все еще можешь смотреть на свою жену и хотеть секса с ней. То, что я увидел сегодня, наверняка сморщило мой член, и он отвалился. Ай! — он вздрогнул и посмотрел на Джеймса, который в мгновение ока оказался рядом с ним, ударив кулаком по свободной руке без ребенка. — Блять. За что?
— Не выражайся при моем ребенке, — прошипел Джеймс.
Сириус тихо рассмеялся в ответ.
— У тебя ребенок, Сохатый.
Трое волшебников стояли в тишине, глядя на младенца на руках Сириуса. В кровати мирно спала Лили, несмотря на храп Питера, который отключился в соседнем кресле.
— Мы многому его научим, — улыбнулся Сириус, думая обо всех возможностях, которые уготовило ему будущее. — Как разыгрывать, летать на метле, привлекать ведьм и…
— О, Мерлин, — простонал Римус. — Надеюсь, у него здравомыслие Лили. Если же нет, нам стоит подумать над тем, как пресечь все ужасные привычки, которые Сириус может привить ему.
— Для начала нужно сохранить ему жизнь.
Римус и Сириус повернулись и посмотрели на Джеймса, с лица которого исчезла всякая веселость, когда он смотрел на своего спящего сына. Гарри крепко сжал свой крошечный кулачок вокруг указательного пальца Сириуса.
Римус положил руку на плечо новоиспеченного отца.
— Джеймс…
— Что? — сорвался Джеймс. — Это ведь правда. Волдеморт хочет убить м-моего сына, — тихо произнес он, протягивая дрожащую руку и нежно касаясь мягких волос мальчика. — Я не знаю, что мне сделать, чтобы защитить его. Я не смог спасти маму, папу… и я не смог спасти…
— Не надо, — предостерегающе сказал Сириус, чувствуя, как его собственные эмоции вырываются наружу. — Не говори этого.
Джеймс проигнорировал его.
— Я не смог спасти Мию.
Сириус протянул ребенка своему другу.
— Римус, возьми Гарри, — настоял он, чувствуя, как учащается его сердцебиение, охватывает знакомое желание выпить. Он хотел утонуть в боли и никогда не всплывать, но у него была обязанность, которую он должен был выполнить. Сириус не мог утонуть — не тогда, когда Джеймс продолжал бороться.
Он заключил своего друга в крепкие объятия и долгое время не отпускал.
— Соберись, приятель.
— Я не знаю как, — всхлипнул Джеймс в плечо своего друга. — Я чувствую беспомощность. Волдеморт хочет смерти моего сына, а я даже не смог спасти свою семью от гибели от рук Пожирателей смерти. Как мне справиться? Что я должен сделать? Это моя работа — защищать его. Моя работа — обеспечить ему безопасность.
Напряженная пауза заполнила воздух, прежде чем Сириус прошептал:
— Наша работа.
Римус кивнул, подходя ближе, так что Гарри оказался в окружении всех троих.
— Наша работа.
Сириус прижался лбом к лбу Джеймса.
— Наша работа — обеспечить безопасность Гарри.