КНИГА ТРЕТЬЯ. Глава 101. Обещание: принадлежность

Если это тот момент, когда я совсем одна,Если я могу двигатьсяВ сторону дома,Возможно, мне и страшно, но теперь — моя очередь быть смелой.(Idina Menzel — Brave)
18 июля 1990 года
В нескольких улицах от Чаринг-Кросс-роуд, на которой так уютно расположился «Дырявый котел» между книжным и музыкальным магазином, стоял небольшой симпатичный домик с голубой дверью и кремовыми занавесками на окнах. Внутри очаровательного дома за обеденным столом сидели Ричард и Хелен Грейнджеры, улыбающиеся своей дочери, которой скоро исполнится одиннадцать ай_free-dom лет. Девочка одной рукой пыталась съесть завтрак — кашу с черникой вместо малины, а другой — держала книгу, ее шоколадного цвета глаза неотрывно скользили по содержимому на страницах.
— Что хочешь на свой день рождения, Гермиона? — спросила Хелен у дочери. — Осталось всего два месяца.
— Книги, пожалуйста, — ответила Гермиона слегка монотонным голосом, осторожно переворачивая страницу романа в руке, ее внимание было полностью поглощено историей.
— Как всегда, книги, — со смешком произнес Ричард, встретившись взглядом со своей женой, которая только весело покачала головой.
Поднимаясь с места, чтобы убрать посуду со стола, Ричард потянулся за пустой тарелкой Гермионы, но увидел, что той уже не было на месте. Он несколько раз растерянно моргнул, после чего повернулся к кухне, где и заметил маленькую тарелку, уже стоявшую в раковине. Мужчина помолчал несколько мгновений, пытаясь вспомнить, брал ли он посуду своей дочери или, может, видел, как его жена или ребенок поднимались из-за стола в течение последних нескольких минут. Он пытался избавиться от чувства растерянности, но в такие дни становилось все труднее и труднее, ведь в их доме все чаще происходили странные вещи.
Впервые Ричарду показалось, что он заметил нечто необычное, когда Гермиона была совсем малышкой. Она проходила через фазу привязанности и плакала каждое утро, когда ее отцу приходилось уходить на работу. Так уж получалось, что, когда ее нельзя было утешить, он чудеснейшим образом терял ключи от машины и находил их в ее кроватке. Когда это произошло и на пятый день подряд, Ричард решил поехать на работу на метро.
После стольких лет странных явлений Ричард Грейнджер мог бы считать себя сумасшедшим или, по крайней мере, страдающим какой-то неврологической проблемой, но, к счастью — если так вообще можно выразиться, — его жена столкнулась с похожими странностями. Никто из них не мог определить, что же происходит. А еще им не хотелось настолько глубоко копаться во всем этом, чтобы в итоге оказаться на обложке таблоида с рассказом о доме с привидениями и внеземных проявлениях, к тому же все странные события в их доме или за его пределами имели общее звено — Гермиона.
Вместо этого они просто приняли то, что их ребенок особенный, и со спокойной душой оставили все как есть.
И особенный — это еще мягко сказано.
Вырванный из своих мыслей стуком во входную дверь, Ричард посмотрел на жену.
— Кого-то ждешь?
— Не в такую рань, — ответила Хелен, вставая из-за стола, она прошла мимо Гермионы, попутно нежно пригладив ее густые каштановые волосы. Отчасти женщина надеялась, что локоны пройдут через эту вьющуюся стадию, она знала, что одноклассники Гермионы дразнили ее из-за волос. Ситуацию не улучшало и то, что передние зубы дочери были слишком большими, но и Ричард, и Хелен согласились, что с брекетами можно повременить.
Хелен с улыбкой на лице открыла входную дверь, ожидая увидеть их соседку, миссис Смайт, которая наверняка снова пришла искать своих потерянных кошек — у надоедливых маленьких зверят была привычка прокладывать дорогу к их дому, в особенности, к спальне Гермионы. Просто еще одна причуда жизни Грейнджеров.
Когда дверь полностью открылась, Хелен не встретила ищущую своих кошек миссис Смайт, вместо нее она увидела пожилую женщину с черными волосами, туго собранными в пучок, ее квадратные очки скрывали строгие, но в то же время добрые глаза, незнакомка была одета в странное черно-изумрудное платье с подолом, который волочился по земле.
— Хелен Грейнджер?
— Да, чем могу быть полезна?
— На самом деле, я могу быть полезна для вас, моя дорогая, — проговорила женщина с вежливой улыбкой. — Меня зовут Минерва Макгонагалл, и я профессор и заместитель директора очень эксклюзивной и уникальной школы для одаренных детей. Я пришла поговорить о вашей дочери Гермионе.
В другой части дома Гермиона стояла в ванной перед зеркалом после чистки зубов, с некоторым ворчанием она смотрела на свое отражение, пытаясь собрать слишком густые и пышные волосы резинкой, которая вскоре порвалась после одного оборота. Она со злостью выбросила порванную резинку в мусорное ведро, чувствуя, как статическое электричество пробегает по неуправляемой гриве.
Вернувшись в столовую за своей книгой, лежащей на столе, она услышала крик матери и в порыве безрассудной храбрости побежала посмотреть, что случилось. Гермиона вошла в гостиную и увидела, как ее мать и отец с отчаянием вцепились друг в друга, их широко раскрытые глаза были обращены к маленькой полосатой кошке, восседающей на диване перед ними.
— Что такое? — спросила Гермиона. — Еще одна кошка миссис Смайт? — она посмотрела на маленького зверька, который казался… другим. — Я уже сказала ей, что не краду их, просто я им нравлюсь, — произнесла девочка с умоляющими глазами, не замечая того, с каким взглядом смотрели на нее родители, будто у Гермионы вырос хвост. — Что не так-то?
Прямо на ее глазах кошка на диване превратилась в высокую женщину с черными волосами. Гермиона разинула рот от этого зрелища. Вместо страха, который так отчетливо показывали ее родители, она почувствовала, как внутри нее закипают волнение и удивление.
— Я знала! Я знала, что магия реальна! — сказала она с бешено колотящимся сердцем. — Вы оборотень из Хомейне, как в моих книгах? — она бросилась к кухонному столу и забрала с него маленький роман, который читала этим утром.
Пожилая женщина уставилась на Гермиону сверху вниз, глядя на нее с тем же выражением лица, с каким ее родители смотрели на незнакомку. У Гермионы сложилось отчетливое впечатление, что та не находила слов, что было неприятно. В конце концов, женщина посмотрела на книгу в руке Гермионы и нахмурилась.
— Нет, дорогая, я не оборотень из… откуда бы вы ни упоминали, — сказала она, прочищая горло. — Я ведьма из Шотландии.
— Ведьма? — Гермиона отбросила книгу на кофейный столик, выжидающе повернувшись к женщине и не обращая внимания на странный писк ее матери. — Как Глинда из «Волшебника страны Оз»? Или Белая Колдунья из «Льва, колдуньи и платяного шкафа»? Или три ведьмы из «Макбет»? Или как Цирцея, Нимуэ и Моргана ле Фэй?
Женщина — ведьма, поправила себя Гермиона — пристально смотрела на нее несколько долгих мгновений, прежде чем ответить:
— Нет, нет, нет, — за которым последовало, — да, да и да. Хотя, учитывая ваш нынешний вкус к материалам для чтения, — продолжила она, взглянув на книгу на столе, — сомневаюсь, что вы слышали о последних трех в исторически точном контексте. Вы читаете что-нибудь, кроме художественной литературы?
— Да, мэм! — взволнованно ответила Гермиона. — Я читаю все, что попадается мне под руку.
— Хорошо, — женщина сунула руку под мантию и достала маленькую коробочку. Затем она вытащила длинный кусок дерева и помахала им над коробкой, которая волшебным образом увеличилась. — В таком случае у меня есть кое-что для вас. Ранний подарок на день рождения, моя дорогая.
Гермиона с благодарностью взяла коробку и открыла ее. Там, внутри, уютно устроилась книга.
— «Хогвартс: история», — прочитала она вслух. Под обложкой книги был спрятан конверт кремового цвета с зеленым почерком. Она посмотрела на него и улыбнулась, проведя пальцем по написанной буквами надписи, которая гласила:
Мисс Гермиона ГрейнджерПервая спальня на втором этажеВульп Драйв, 146Лондон, Англия
Она быстро вскрыла письмо с волнением и прочитала то, что было внутри.
«ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»Директор: Альбус Дамблдор(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Грейнджер!Мы рады проинформировать вас, что вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс».
Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября 1991 года. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне ваша,Минерва Макгонагалл,заместитель директора».
***
По прошествии часа Ричард и Хелен Грейнджеры заметно успокоились, задав Минерве Макгонагал бессчетное количество вопросов. Гермиона, как и было ожидаемо, спросила гораздо больше. Минерва заверила их, что у них впереди еще год на обдумывание того, отправлять ли девочку в магическую школу-интернат в Шотландии или нет, и Грейнджеры, не считая Гермионы, казалось, были рады предоставленному времени для того, чтобы обработать новость о появлении у них магглорожденной ведьмы.
После вежливой беседы за чашечкой чая Минерва поднялась с дивана, попрощалась с Гермионой, которая сразу же бросилась в свою комнату читать новую книгу, и повернулась к Грейнджерам.
— У меня остался последний вопрос, на который, я надеюсь, вы сможете ответить, — сказала она, проходя через парадную дверь. — Вам что-нибудь говорит имя Миа Поттер?
— Нет, — ответила Хелен, качая головой. — А должно?
— Думаю, нет. Моя бывшая ученица, — произнесла Минерва с натянутой улыбкой. — Ваша дочь напоминает мне ее. Она была умной и стремилась к учебе, хотя ваша Гермиона гораздо вежливее, — многозначительно сказала она, вспомнив множество отработок, связанных с молодой ведьмой и окружавшими ее Мародерами. — У моей бывшей ученицы, Мии, есть племянник, он тоже будет учиться в Хогвартсе в следующем году. Полагаю, ему не помешал бы такой хороший друг, как ваша девочка.
Вернувшись в Хогвартс, аппарировав от «Дырявого котла», Минерва быстрым шагом направилась к кабинету Альбуса Дамблдора. Она стояла перед большим письменным столом, скрестив руки на груди, с самым сердитым выражением лица, на какое только могла быть способна.
— Добрый день, Минерва, — Альбус улыбнулся, голубые глаза заблестели. — Лимонную дольку?
— Не хочу я эту дурацкую лимонную дольку! — прошипела пожилая ведьма. — Не мог бы поведать мне, почему я столкнулась с довольно-таки интересным совпадением?
— Это зависит от самого совпадения.
— Совпадение, о котором я говорю, тесно связано с тем, что магглорожденная ведьма, сегодня встреченная мною, имеет поразительное, почти зеркальное сходство с моей бывшей ученицей. Думаю, ты знаком с Мией Поттер?
Если он и пытался скрыть краткую вспышку вины, проскользнувшую в выражении его лица, то справился с этим не очень хорошо, поскольку Минерва сразу же уловила изменение.
— Альбус! Немедленно объяснись, или, клянусь Цирцеей, я превращу тебя в газету и постелю под насест Фоукса! — она фыркнула. — Это правда она? Как?
Альбус кивнул, а затем произнес:
— Маховик времени.
Минерва ахнула.
— Так она Гермиона Грейнджер или Миа Поттер?
— И то, и другое, хотя сейчас она всего лишь Гермиона. Полагаю, однажды в будущем эти два имени сольются в одно.
— Помоги мне Мерлин, если этот день настанет, — она застонала, а затем рухнула на стул перед столом директора. — Эта девочка куда спокойнее, чем мисс Поттер. Но что делать, Альбус? Если я смогла узнать ее даже с небольшими отличиями, то что тогда с людьми, которые знали ту девушку? Поппи, Помона, Филиус… Мерлин, что нам делать с Северусом?! Ты ведь знаешь, как часто я наказывала молодую ведьму за его избиение? А теперь он будет ее профессором? Он и так известен среди студентов своим угрюмым нравом.
— Возможно, немного чар незаметности не помешало бы, — предположил Дамблдор с улыбкой.
***
31 июля 1991 года
Гермиона Грейнджер радостно следовала за профессором Макгонагалл, которая вела ее по волшебному торговому району под названием Косой переулок. Открыв счет в волшебном банке Гринготтса, они купили все необходимые книги — и, к радости Гермионы, их было так много, — котел, принадлежности для зелий, чернильницы, перья и целый набор мантий, которые, как объяснила профессор Макгонагалл, изменят цвет, когда ее определят на факультет.
— Профессор? Можно я еще раз зайду во «Флориш и Блоттс»? — взмолилась Гермиона. — Там была парочка книг, которые, как мне кажется, я могла бы прочесть в свободное время или до первого сентября.
Профессор Макгонагалл задумчиво посмотрела на девочку сверху вниз.
— Конечно, мисс Грейнджер. Я загляну в «Волшебный зверинец», заберу кое-что для своих кошек. Или вы бы хотели присмотреть себе фамильяра?
Гермиона покачала головой.
— Сомневаюсь, что у меня будет достаточно времени для присмотра за питомцем, учитывая весь тот учебный материал, который нужно нагнать. Я и так многое пропустила. Поскольку я магглорожденная, мне никто не рассказывал всю историю волшебного мира.
— Быть магглорожденной — это не то, чего стоит стыдиться, мисс Грейнджер. Я совершенно четко вижу ваше светлое будущее, — когда Гермиона просияла, глядя на нее, профессор Макгонагалл прочистила горло. — А теперь, встретимся у «Волшебного зверинца» примерно через десять минут, да?
— Спасибо, профессор, — Гермиона улыбнулась и повернулась к книжному магазину как раз в тот момент, когда профессор Макгонагалл отошла.
Справа от Гермионы быстрым шагом прошла стройная и красивая женщина с белокурыми волосами, грациозной походкой она выходила из книжного магазина. Ее ярко-голубые глаза оглянулись один раз, губы сжались в тонкую линию от нетерпения.
— Драко, поторопись. У твоего отца скоро встреча, я пообещала, что к тому времени мы закончим!
— А что с мантией? — спросил мальчик позади Гермионы.
— Ладно, сбегай к мадам Малкин и попроси ее записать это на наш счет. Твой отец заберет книги, а я подожду тебя у Олливандера, — крикнула мать мальчика своему сыну.
Обернувшись, Гермиона хотела проследить за взглядом женщины, но столкнулась с кем-то и пошатнулась.
— Ай! — выкрикнул мальчишеский голос. Гермиона посмотрела на бледное, заостренное лицо с серебристо-серыми глазами, угрожающе прищуренными на нее.
— О, прости, — пробормотала она, потрясенная тем, как мальчик насмехался над ней.
— Смотри, куда прешь! — рявкнул блондин и оттолкнул ее со своего пути.
Гермиона подалась вперед. Она попыталась восстановить равновесие, но все же рухнула на булыжную мостовую, ее колени и ладони стерлись о неровную поверхность улицы. Она смотрела, как светловолосый мальчик стремительно понесся к мадам Малкин.
— Грубиян, — Гермиона шмыгнула носом и посмотрела на свое ободранное колено, нахмурившись, когда несколько других людей в причудливых одеждах прошли мимо нее.
Она потянулась за сумкой, которую не так давно купила в магазине мантий, вытянула край одного из черных рукавов и стерла с помощью него кровь с царапины, после чего запихнула все обратно и поднялась. Уже не желая идти в книжный магазин, Гермиона развернулась в сторону «Волшебного зверинца», рядом с которым она должна была встретиться с профессором Макгонагалл. Уныло понурив голову, она изо всех сил старалась ориентироваться на незнакомой улице, улавливая обрывки разговоров.
— Слушай, Гарри, ты не против, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе».
Было невероятно странно слышать, как о таких иностранных магазинах упоминают настолько небрежно, и Гермионе было интересно, будет ли она когда-нибудь чувствовать свою принадлежность к ведьмам и волшебникам или и дальше будет испытывать оторванность от этого общества.
Проходя мимо магазина мадам Малкин, она сбилась с пути и повернула в который раз, но снова оказалась на земле после того, как ее толкнул другой мальчик. Она зарычала, ее книги рассыпались по асфальту.
— Извини, — прозвучал над ней добрый голос.
— Все нормально. Думаю, дело во мне, — со вздохом прокомментировала она, собирая свои вещи. Поднявшись, Гермиона отряхнула пыль с одежды и улыбнулась, когда чья-то рука протянула ей выпавший экземпляр «Истории магии». — Спасибо.
Худощавый черноволосый мальчик неловко кивнул, улыбнулся ей, а затем, не сказав больше ни слова, вошел в магазин мантий, расположенный позади нее. Гермиона проследила за ним взглядом, слегка ухмыляясь тому, как на его затылке торчком стояли волосы.
— Ну, хотя бы некоторые люди все же милые, — сказала она себе.
После быстрого обеда в «Дырявом котле» профессор Макгонагалл и Гермиона направились к узкому, обшарпанному магазину перед ними. Облупившиеся золотые буквы над дверью гласили: «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры». Гермиона лучезарно улыбнулась вывеске, висящей при входе в магазин.
— Добрый день, — Олливандер улыбнулся, подходя к стойке, взглянул вниз на маленькую ведьму, а затем поднял глаза на профессора Макгонагалл. — Всегда рад встретить вас, профессор. Вы не поверите, кто побывал в моей лавке меньше десяти минут назад! — взволнованно проговорил пожилой волшебник.
— Могу себе представить, — сказала профессор Макгонагалл, теряя терпение.
— Гарри Поттер!
— Гарри Поттер? — Гермиона с любопытством посмотрела на мужчину. — Это кто-то знаменитый?
Олливандер уставился на нее так, словно она говорила на другом языке.
— Прочтите это, — сказала профессор Макгонагалл Гермионе, указывая на свой экземпляр «Величайших событий волшебного мира в двадцатом веке». — Каким бы волнительным ни было то, что Гарри Поттер вернулся в волшебный мир, мистер Олливандер, эта юная ведьма нуждается в палочке, у нас не так много времени.
— Да, да, — Олливандер улыбнулся. — Говорите, новая палочка? — он повернулся и с любопытством посмотрел на молодую ведьму, словно что-то выискивал в ней. — А вы?..
— Да, новая палочка! — нетерпеливо огрызнулась профессор Макгонагалл. — Это Гермиона Грейнджер. В этом году она идет в Хогвартс.
Олливандер посмотрел на нее так, словно стряхивал с себя давнюю невысказанную мысль.
— Да, да, конечно. Вытяните руку. Вот так, — он измерил Гермиону от плеча до пальца, затем от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышки и окружность головы. Измеряя, он сказал: — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мисс Грейнджер. Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или сердечная жила дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И, конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будете пользоваться чужой палочкой.
Затем мастер волшебных палочек отошел к полкам, снимая с них одну коробочку за другой, пока не остановился, оглянулся на Гермиону и произнес:
— Хм, — постукивая указательным пальцем по подбородку. Наконец он прошел вглубь и вернулся с длинной коробкой в руке.
Он вытащил из коробочки небольшую палочку и протянул ей. Когда Гермиона приняла древко, тепло прошло сквозь ее пальцы, подобно мягкой воде в ванне. Она улыбнулась.
— Эта кажется… подходящей.
— Ах, замечательно! — Олливандер улыбнулся. — Десять и три четверти дюйма, сделана из древесины виноградной лозы, содержит сердцевину из сердечной жилы дракона, — объяснил он, и Гермиона взволнованно уставилась на мужчину.
— Сердечная жила дракона?
— Да, мисс Грейнджер, очень могущественная. Дракон, который пожертвовал сердечную жилу, был старым украинским железобрюхим. Несколько лет назад он пожертвовал в общей сложности три жилы. Одну я использовал для ивовой палочки, которую продал юной магглорожденной девушке, такой же, как вы, — сказал он, сдерживая слезы на глазах, как будто размышлял о ведьме, о которой идет речь. — И еще одну виноградному древку, которое я продал в том же году, чуть короче этой. Девушка, которая купила ее, была… была… — он задумчиво улыбнулся, оглядывая ее со странным замешательством в глазах. В конце концов, он покачал головой и прочистил горло. — Обе были совершенно удивительными ведьмами.
Гермиона ярко улыбнулась, изящно держа палочку в пальцах.
***
6 сентября 1991 года
— Симус Финниган, — протянул профессор Снейп, просматривая список, точно так же, как это делал каждый профессор на остальных ее занятиях.
— Здесь.
— Грегори Гойл.
— Здесь.
— Гермиона Грейнджер.
— На месте! — сказала Гермиона, поднимая руку, немедленно привлекая внимание профессора.
Черные глаза остановились на ней, и внезапно она почувствовала, что сделала что-то не так. Профессор уставился на нее с выражением сосредоточенности на лице, как будто пытался определить ее местонахождение. Через мгновение он отвел от нее взгляд, хотя на его лице внезапно появилась насмешка. Когда его внимание переключилось на следующее имя в списке, профессор Снейп поднял руку и подсознательно потер челюсть, как будто она болела.
Глаза Снейпа вернулись к списку, где его взгляд сузился еще больше.
— О, да, — негромко произнес. — Гарри Поттер. Наша новая… знаменитость.
Гермиона повернулась посмотреть на Гарри. Он был мил с ней в поезде, несмотря на то, что его рыжий друг был дураком. Пусть Гермиона не могла ему помочь, она все же чувствовала некоторый дискомфорт от всего внимания, что уделялось личности Гарри. Она прочитала его историю в «Современной истории магии», «Развитии и упадке темных искусств» и в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке» и, вопреки тому, что все книги были сосредоточены на предполагаемой победе Гарри над Сами-знаете-кем, Гермиона не могла не скорбеть, зная, сколько потерял мальчик.
— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий, — начал профессор Снейп. Гермиона сосредоточила все свое внимание на нем, стремясь начать обучение у настоящего Мастера зелий. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть… Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
— Поттер! — неожиданно сказал он. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфодели с настойкой полыни?
«Напиток Живой Смерти!» — взволнованно подумала Гермиона, когда ее рука взметнулась в воздух.
Гарри и Рон обменялись смущенными взглядами, которые заставили Гермиону закатить глаза. И все же черноволосый мальчик ответил:
— Я не знаю, сэр.
На лице Снейпа появилось презрительное выражение.
— Так, так… Очевидно, известность — это далеко не все.
Гермиона продолжала высоко поднимать руку, но профессор Снейп игнорировал ее.
— Но давайте попробуем еще раз, Поттер, если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
«В желудке козла!» — Гермиона снова подняла руку в воздух так высоко, как только могла.
— Я не знаю, сэр, — ответил Гарри.
— Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?
Рука Гермионы задрожала в воздухе.
— А в чем разница, Поттер, между волчьей отравой и клобуком монаха?
«Ни в чем! Это одно и то же растение!» — она мысленно вскрикнула, а затем действительно встала, протянув руку к потолку подземелья.
— Я не знаю, — тихо произнес Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить ее?
«Да! Да! Спросите меня! Я знаю!».
— Сядьте! — рявкнул Снейп Гермионе.
Гермиона рухнула на сиденье, нахмурившись, когда посмотрела на свою раскрытую книгу по зельеварению, она не понимала, что могла сделать такого, чтобы профессор Снейп настолько презирал ее. Пока она спокойно помешивала свое варево в котле и внимательно слушала, как профессор Снейп продолжал ругаться на Гарри и Невилла, Гермиона не могла не задаться вопросом, а правильный ли она сделала выбор, когда пришла в эту школу. Не прошло и недели, как она успела разозлить своего профессора, ей не удалось с кем-нибудь подружиться, и половина ее факультета терпеть не могла ее присутствие. Она спрашивала себя, а действительно ли она принадлежала к волшебному миру.
Внезапно подземелье наполнилось ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Гермиона бросила взгляд в сторону, где Невилл, Симус, Гарри и Рон стремительно отходили от своего стола. Расплавленный котел Симуса выплеснул их испорченное зелье на пол. Когда жидкость прожгла дырки в ботинках стоявших поблизости учеников, все с ногами забрались на стулья. Гермиона нахмурилась, услышав, как сидящий в углу Невилл застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.
«Наверное, добавил иглы дикобраза, прежде чем снять котел с огня», — подумала она про себя.
— Идиот! — прорычал Снейп, убирая беспорядок, глядя сверху вниз на бедного, испуганного Невилла. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?
Гермиона коротко ухмыльнулась про себя. Может быть, она была именно там, где ей и следовало быть.
*** 20 июня 1992 года
Один горный тролль, трехголовая собака, детеныш дракона, гигантская шахматная партия и два новых лучших друга, — Гермиона Грейнджер была в восторге от того, что стала ведьмой. Конечно, ее уровень трепета был вызван не только новостью о том, что она успешно сдала экзамены, но и тем, что у нее были самые высокие баллы за весь год. Гарри и Рон просто радовались тому, что их не исключили из школы, но все же победа за Кубок факультета стала приятным бонусом.
О, и они пережили нападение Сами-знаете-кого.
Трое друзей разместились в последнем купе Хогвартс-экспресса, рассказывая истории и делясь шоколадными лягушками.
— У меня Армандо Диппет, — заявил Рон, демонстрируя свою карточку, прежде чем практически проглотить шоколадную лягушку целиком. — Он был директором Хогвартса до Дамблдора.
— Профессор Дамблдор, — поправила Гермиона, открывая свой экземпляр «Хогвартс: история».
— Почему ты ее всегда читаешь, Миона? — спросил Рон.
Гермиона скорчила гримасу.
— Не называй меня так, я не люблю прозвища, — сообщила она ему. — И я всегда читаю ее, потому что это моя любимая книга. Ты не понимаешь этого, поскольку вырос в семье волшебников. Но когда я узнала, что я ведьма, мне показалось, что все пробелы в моей жизни стали заполняться. Я чувствую себя паззлом, и эта книга позволила узнать, какой станет вся картинка, когда я соберу все части воедино.
Гарри кивнул.
— Я понимаю тебя.
Гермиона улыбнулась.
— Вы оба — два кусочка, — пояснила она. — Всего два кусочка одной большой картины, которая отражает Гермиону Грейнджер, магглорожденную ведьму, — с гордостью произнесла она, переворачивая страницу своей книги. — Удивительно читать историю Хогвартса. Даже у этого поезда невероятная биография. Вы знали, что ему больше ста пятидесяти лет?
— Похоже на то, — усмехнулся Рон, заметив царапины по всей двери их купе.
Гермиона повернулась, чтобы посмотреть на пометки, которые были нанесены за многие годы, и разочарованно покачала головой. В самом верху дверного проема странно элегантным почерком для акта вандализма было вырезано: «Вход только для Мародеров. Остальные будут прокляты». Она театрально закатила глаза, пока ее внимание не переключилось на инициалы внутри сердечка, нацарапанных на стене рядом с местом, на котором она сидела.
С.Б. + M.П.
Гермиона поджала губы, возвращаясь к своей книге и бормоча:
— Какое неуважение.