Глава 155 Как Я и Думал

— Пройдётесь со мной, мистер Уэст?
Разум Куинна обострился, когда он услышал слова директора. Его паранойя в отношении Альбуса Дамблдора кричала ему, что это была непростая социальная прогулка директора и ученика по коридорам.
— Конечно, сэр, — ответил юноша. Использование предлога, чтобы избежать разговора, не сработал бы, и ему самому было любопытно, о чем хотел поговорить Дамблдор.
Куинн пристроился рядом с директором, и оба начали прогулку по коридорам.
— Мистер Уэст, вы помните Возрастную черту, которую я наложил вокруг кубка огня, чтобы не пускать младших учеников? — спросил Дамблдор.
— Разумеется весьма впечатляющие чары. Отлично подходит для ограничений, — ответил Куинн и искоса взглянул на старого волшебника. — Хотя они не смогли удержать мистера Поттера от участия в турнире.
— Очень прискорбное событие, — вздохнул Дамблдор. — Мистер Поттер слишком молод и неопытен, чтобы участвовать в турнире трех волшебников. — Затем он посмотрел на когтевранца и спросил: — Судя по вашим словам, вы не думаете, что мистер Поттер бросил свое имя в кубок.
— Как вы и сказали, сэр, мистер Поттер неопытен — в магии — чтобы найти способ обойти Возрастную черту, установленную кем-то вашего уровня, — заявил Куинн. — Я сомневаюсь, что любой ученик, не достигший нужного возраста, смог бы преодолеть ваши чары.
— Оу, — улыбнулся Дамблдор, — вы так думаете? Насколько внимательно вам удалось осмотреть черту?
Уэст сдержал порыв посмотреть на директора. — Я наблюдал за этим издалека. На границе было слишком много людей, чтобы я мог внимательно наблюдать за чарами с комфортом.
— Пожалуй, — промурлыкал директор, — но я уверен, что вы могли бы что-нибудь придумать. Ведь пользуетесь значительным уважением у своих сверстников.
Дамблдор был хорошо осведомлен об уникальном положении Куинна в Хогвартсе. Уэст отличался от любого другого студента, которого он когда либо видел. Будь то он сам в школьные годы; а тогда он был хорошо известен и уважаем, но это лишь немного превышало то, что можно было получить в качестве директора; у него не было таких многочисленных связей, как у Куинна (пятикурсника).
«Он даже превосходит Тома по количеству связей», — подумал Альбус. «Нет… не только количество, у него более качественные связи, чем у Тома; в отличие от Реддла, у него хорошие связи со всеми домами и социальными группами».
— Возможно, — согласился Куинн с кивком, — но я не видел в этом смысла. Если когда-нибудь захочу снова увидеть эту Возрастную черту, то могу просто обратиться к вам с просьбой; в конце концов, вы директор и технически профессор Хогвартса.
— Это правда, — просиял Дамблдор, — как и в прошлый раз, вы все еще не считаете меня преподавателем Хогвартса… — Студенты обращались к Альбусу как к профессору, но не Куинн; он использовал либо сэр либо господин директор. — Может быть, мне стоит забрать у профессора МакГонагалл уроки трансфигурации для пятого курса у Когтеврана, чтобы вы называли меня профессором.
Уэст рассмеялся, прежде чем ответить: — Может в следующем году, сэр. Хотя я бы предпочел, чтобы вы возобновили уроки «Введение в алхимию» на шестом курсе и «Основы алхимии» для студентов седьмого курса. Нет смысла учить тому, чему профессор МакГонагалл не имеет себе равных.
— Если вы сможете собрать достаточно учеников, Алхимию можно будет возобновить, мистер Уэст, — ответил Дамблдор. — Но без достаточного количества заинтересованных учеников этого не выйдет, и, к сожалению, вы в одиночку не заполните эту квоту.
— Мои попытки завербовать и убедить больше Когтевранцев изучать алхимию, к сожалению не увенчались успехом, — вздохнул Куинн, — такая потеря знаний, не так ли? С вами здесь это прекрасная возможность научиться новому.
— Уже строите планы на следующие два года, мистер Уэст? Это только начало твоего пятого курса.
— Хогвартс — это семилетняя программа, господин директор, — ответил Уэст. — Для меня это не «только» начало пятого года, а «уже» пятый год, и осталось всего два. Мне нужно провести здесь большую часть оставшегося времени.
У него все еще оставались крупные проекты, такие как дублирование книг в «Выручай Комнате» и «Неразгаданные Хранилища», и до завершения оставалось чуть меньше трех школьных лет.
— Говорите, всего два года, — кивнул Дамблдор. — А вы не думали о том, чтобы пройти ученичество, мистер Уэст? Возможно, в Хогвартсе.
Куинн посмотрел на старика директора и спросил: — Ученичество в Хогвартсе? Разве эта программа не была закрыта давным-давно? Примерно в то время когда мой дедушка поступил в Хогвартс.
— Вы правы, — подтвердил Дамблдор, — она была закрыта за пару десятилетий до того, как ваш дедушка поступил сюда; думаю, это было примерно в то же время, когда я закончил Хогвартс. — Его голубые глаза пристально смотрели на юношу, когда он предложил. — Если вы действительно хотите остаться в Хогвартсе, я могу предложить обучение алхимии у меня… Ну, могу предложить тебе обучение и по любому другому предмету, кроме маггловедения и Гадания.
Куинн усмехнулся не столь утонченному хвастовству пожилого и весьма могущественного мага. — Ценю ваше предложение, сэр, но могу я спросить, что побудило вас к этому?
— Желание учителя, мистер Уэст, — ответил Дамблдор. — Вы одаренный ученик. Любой достойный учитель не упустил бы шанса взять кого-то вроде вас под свое крыло. На самом деле, я удивлен, что Филиус не пытался предложить вам ученичество; мы полушутили по этому поводу на многих наших собраниях преподавателей.
Затем Альбус рассмеялся в дополнение: — Поппи всегда выглядит такой гордой, когда речь заходит об этой теме. По сути, вы проходите половину ученичества под ее руководством.
Упоминание о его любимом факультативе вызвало улыбку на лице Куинна. Он делал устойчивый, но быстрый прогресс в своих исследованиях целительства.
— Ценю ваше предложение, господин директор, — сказал Куинн, улыбаясь, — но я уже договорился об ученичестве.
— Оу? Это возбуждает мое любопытство. Кто же тот мастер, которого вы выбрали, мистер Уэст?
С ухмылкой на лице и озорным восторгом в глазах когтевранец ответил: — Алан Ди. Бэддли.
Дамблдор чуть не поперхнулся, когда услышал это имя. Потребовалась секундная пауза, прежде чем он заговорил. — …Алан Ди. Бэддли… Мистер Уэст, вы говорите о специалисте по магии разума Алане Ди. Бэддли, а не о ком-то другом?
— Как и ожидалось, сэр, вы знаете о мистере Алане. Да, я говорю о том же самом Алане Ди. Бэддли.
Дамблдор, конечно, знал об Алане. Как он мог не знать? Это имя было на вершине магии разума. Алан Ди. Бэддли для магии разума был тем же, чем Николас Фламель для алхимии. Оба считались легендами в своих соответствующих областях. После определенного момента в изучении магии большинство людей склонны сосредотачиваться на одной ветви магии. Были исключения, такие как Дамблдор и Волдеморт, но большинство людей придерживались одного и нескольких дополняющих друг друга ветвей. Но такие люди, как Алан Ди. Бэддли, который довел свою область магии до крайности, были мифической редкостью.
— Мистер Уэст… Откуда вы знаете мистера Бэддли?
— Хмм? Ах, он научил меня всему, что я знаю, — ответил Уэст и постучал пальцем по виску, и Альбус сразу понял, что мальчик говорил о магии разума.
— Он предложил мне ученичество, когда наше время вместе подошло к концу, — с нежностью ответил Куинн, — Если и когда я начну ученичество, это будет специализация по магии разума и под руководством мистера Алана… но, возможно, после этого я приму ваше предложение об ученичестве по алхимии, господин директор. Я не из тех, кто упускает возможность, которая сама падает в руки.
— …Оу! Я понимаю. Да, да, — ответил Дамблдор, все еще немного удивленный внезапным куском информации, брошенным в него. Он посмотрел на Куинна, особенно на голову, и в его сознании зацементировалась одна вещь: ментальная защита и способности Куинна Уэста были прочными. Человек перед ним смог пройти обучение у Алана Ди. Бэддли; не было никаких сомнений в качестве окклюменции юноши.
— Говоря о магии разума, кажется, мы отклонились от темы, о которой я хотел с вами поговорить, — сказал Дамблдор, заполняя новые откровения в своем сознании, — поэтому, пока я не забыл, хочу продолжить нашу дискуссию.
— Вы говорили о возрастной черте, — подсказал Уэст.
— Да, Возрастная черта, — повторил Дамблдор и пристально посмотрел на Куинна, — мистер Уэст, у вас есть догадка, как имя мистера Поттера попало в кубок?
Когтевранец на несколько секунд собрался с мыслями. — Ну, из того, что я знаю о Возрастной линии и кубке огня, настоящий злоумышленник явно был кем—то в состоянии использовать магию, чтобы запутать кубок огня — хотя это и мощный магический артефакт, у него все еще есть некоторые слабые места. И преступник явно знал, что делал. Он использовал другое название школы, чтобы Гарри Поттер стал чемпионом, потому что, давайте будем честны, прямо сейчас я в любое время суток предпочту Седрика Диггори Гарри Поттеру.
— Мистер Уэст, — прервал его Дамблдор, — откуда вы знаете о том, что имя мистера Поттера было внесено в список от четвертой школы? Это не было обнародовано.
— У меня есть свои источники, сэр. Я Куинн Уэст, и определенная группа людей действительно любит меня, — ответил юный наглец.
— Понимаю, ну допустим, — сказал Дамблдор. — Мистер Уэст, похоже, вы хорошо разбираетесь в «Кубке огня»; провели свое исследование?
— Ну, исследование это громко сказано… — Хотя это и не звучало так, Уэст замолчал в конце. Проницательный взгляд Дамблдора показался ему опасным.
— Мистер Уэст, видите ли, мне пришлось убрать Возрастную линию, когда ай_free_dom-cy кубок огня был удален из Большого зала, — объяснил Дамблдор, и Куинн знал, к чему это ведет, — и, к моему абсолютному удивлению, я наткнулся на другую линию защиты, концентрическую моей Возрастной линии. Я, конечно, исследовал неизвестные чары, и, к моему удивлению, это был хитроумный план уничтожения объектов с определенными именами. По моим оценкам, при срабатывании чары могли разрушить толстый кусок кожи или тонкую плиту хрупкого камня.
Выражение лица Куинна абсолютно не изменилось.
«Ну и подумаешь. Я чист. У Дамблдора нет доказательств. Я позаботился о том, чтобы добавить предохранители». В то время как он уверял себя, другая часть его ругала себя за то, что он не действовал быстрее, чтобы убрать свою профилактическую защиту.
Он продвинулся на один уровень вперед и изобразил на лице растерянное выражение. — Это действительно удивительно, господин директор.
— Да, но сюрпризы на этом не заканчиваются, — продолжил Дамблдор, — сюрпризом были имена, которые были привязаны к оберегам. Имена, на которые должен был нацелиться удар.
«Все в порядке. В порядке. Все будет хорошо. Дамблдор был мастером своего дела. В то время как ситуация была шокирующей, Альбус, расшифровывающий чары до уровня, на котором он мог получать имена, хоть разочаровал, но не был удивительным.»
— Я нашел множество имен, — продолжил директор. — Имена студентов с самого первого курса до самого высокого уровня на седьмом курсе. Я нашел десятки имен, связанных с чарами.
Из своей ярко-синей мантии Дамблдор извлек свиток пергамента и протянул его Куинну.
— Я надеюсь найти того, кто наложил оберег, и вы лучший человек, который мог бы помочь мне с этой небольшой проблемой. Укажите свое положение в школе и то, как часто вы общаетесь со своими сокурсниками; Мне было интересно, не могли бы вы взглянуть на эти имена и сказать мне, видите ли вы в них закономерность.
Уэст молча кивнул и развернул пергамент. Внутри был список имен студентов Хогвартса, упорядоченных по факультетам и годам.
Он прочитал его еще раз, прежде чем покачать головой. — Извините, сэр, но я не вижу закономерности в этом списке. Это действительно выглядит для меня как случайный список имен.
Это был надежный способ Куинна. Планируя нарисовать оберег, он думал о сценарии, если кто-то обнаружит оберег и достигнет уровня, которого достиг Дамблдор.
Он знал, что подозреваемый был бы слишком очевиден, если бы он просто придерживался своих имен и имен своих друзей. Учитывая, что он был, безусловно, самым знающим и искусным в магии, он был бы главным подозреваемым. Чтобы предотвратить это, Куинн спланировал непредвиденный случай; он добавил случайные имена со всего Хогвартса в чары, чтобы имена всех этих людей были уничтожены.
Он знал, что существовала огромная вероятность того, что некоторые из этих людей попытаются бросить свои имена, поэтому он позаботился о том, чтобы использовать осторожный метод уничтожения. До тех пор, пока кубок огня не был зачарован конфундусом, только чернила имен будут незаметно сожжены непосредственно перед тем, как огонь кубка поглотит листок. Этого вместе с врожденной защитой кубка было бы достаточно, чтобы запретить вход перечисленным людям. Только когда кубок был полностью включен и переведен в режим полной активации, Куинн высвободил всю молниеносную и испепеляющую силу защиты, поскольку в это время нельзя было допустить ни малейшей ошибки.
— Пожалуй… — вздохнул директор.
— Сэр, могу я оставить список себе? Хотя сейчас я ничего не вижу, но возможно, смогу что-то разглядеть, если уделю этому больше времени, — предложил Куинн как хороший ученик.
— Конечно, мистер Уэст. Вы можете оставить пергамент себе, — сказал Дамблдор. — Если вы что-нибудь найдете, пожалуйста, свяжитесь со мной. Я действительно хочу встретиться с человеком, который нарисовал черту. Это довольно удивительное применение рун, теории защиты и эзотерических чар.
— Буду стараться изо всех сил, — ответил Уэст. Конечно, он собирался сделать что угодно, только не это.
— Спасибо, это было бы очень полезно.
— А теперь, господин директор, с вашего позволения, я хотел бы идти по делам.
— Конечно, конечно. Я уверен, что у вас много дел.
С разрешения директора Куинн слегка склонил голову и вышел со свитком пергамента в руке.
Уходя, он вздохнул с облегчением. Это снова была одна из тех ситуаций, когда его разоблачение никоим образом не могло навредить или поставить его в невыгодное положение, но Уэст по-прежнему хотел остаться анонимным.
«И все же я не ожидал, что он предложит мне ученичество, — подумал Куинн. «Интересно, действительно ли он хочет учить меня или это просто из-за моего происхождения, а может, и то, и другое».
Он оглянулся на Дамблдора и увидел директора, повернувшегося к нему спиной. «Может быть, я и приму его предложение».
. . .
Но Куинн Уэст не знал, что он упустил нечто такое, что, если бы он увидел, имело бы для него первостепенное значение.
Альбус Дамблдор, повернувшись спиной к юноше, достал из мантии миниатюрный стеклянный флакон — держа его между указательным и большим пальцами, директор уставился на содержимое.
Внутри стеклянного флакона покоился крошечный холмик розовато-красной меловой пыли, который светился, и когда Куинн отошел от Дамблдора подальше, свечение меловой пыли ослабевало, пока когтевранец не скрылся из виду, и меловая пыль перестала светиться.
— Как я и думал.
Улыбка на лице Дамблдора была искренней.
***
День первого задания приближался, и прошло уже десять дней с тех пор, как Куинн начал обучать своих трех временных учеников, причем один из них был четвертым чемпионом.
— Зачем мы это делаем?!
Куинн оторвал взгляд от списка бухгалтерских отчетов и посмотрел на трех человек (Гарри, Айви и Гермиону), на лицах которых в данный момент было напряженное выражение.
— Это простое упражнение для увеличения силы заклинания, — ответил Уэст. — Это немного напрягает, но у Гарри нет времени, и нам нужно ускорить процесс.
Он пристально посмотрел на Гермиону, которая задала вопрос, и продолжил: — Оказывается, то, что вы двое последовали за мной, было правильным решением.
В настоящее время трое гриффиндорцев были заперты в тупике, стоя в треугольной позе. Между ними был тяжелый металлический шар с тремя ручками. Металлический шар парил в воздухе, а красно-оранжевый шнур света был обернут вокруг каждой ручки.
Шнур огней был из одного из самых любимых заклинаний Куинна: Карпе Ретрактум. Все трое тянули за металлический шар, изо всех сил пытаясь удержать его в воздухе, одновременно изо всех сил стараясь притянуть металлический шар к себе.
— Так ты просто собираешься сидеть и ничего не делать?! — спросила Айви, прижимаясь к своему брату и лучшей подруге.
— Я всегда что-то делаю, — ответил Куинн, переворачивая страницу бухгалтерской книги. — Ибо занятой человек, который оказывается инновационным наставником. Если бы ты попыталась бороться со мной, это было бы равносильно попытке снести здание, а это не весело, не так ли?
— И ты думаешь, это весело?! — спросил Гарри напряженным голосом. — Позволь мне тебя заверить! Это не весело!
— Никогда не говорил, что это должно быть весело… для тебя, — сказал Уэст, — для меня вполне.
— Ты уверен, что это мне поможет? — спросил Гарри.
— Да, — ответил Куинн, — яйцо будет намного легче, чем это, так что, если ты преуспеешь здесь на задании справишься. Поверь, ты поблагодаришь меня за эту легкость, когда у тебя на хвосте будет дракон.
Все трое боролись друг с другом. Гарри Поттер был самым магически сильным из троих, но его эффективность и мастерство заклинания были наименьшими. Гермиона Грейнджер была самой слабой из троицы в магическом плане, но ее эффективность и талант были самыми высокими, удерживая ее в бою. Айви Поттер была самой уравновешенной из троицы; она была магически сильнее Гермионы, в то же время более искусной, чем Гарри, поэтому она была в состоянии держать себя в руках.
— Да, продолжайте в том же духе, — подбодрил их Куинн, — У вас отлично получается!
— Ты даже не смотришь!
Куинн просто усмехнулся в ответ.
Он посмотрел на чистое голубое небо и улыбнулся.
На горизонте маячило первое задание Турнира Трех Волшебников.