Глава 231 ОД Файлы: Сила Эмоций

— Добрый вечер всем. Пожалуйста, соберитесь в круг, чтобы мы могли начать, — сказал Куинн, обращаясь к ОД, собравшемуся в Выручай Комнате.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как ОД был основан, и теперь учебная деятельность была в самом разгаре — каждый посещающий член ассимилировал занятия и свои «домашние задания / самостоятельную работу» в свой учебный план, что привело к созданию максимальной учебной среды — помогло то, что Уэст создал конкурентную среду для мотивации обучение (через повышение квалификации других).
— Что мы собираемся узнать сегодня? Защитные чары? Обереги или, может быть, что—то, что мешает противнику — например, заклятие блокирующее трансгрессию. — Обычно дисциплинированная Гермиона Грейнджер говорила как ребенок, которого накачали сахаром и оставили играть в парке развлечений.
Куинн улыбнулся: — Я ценю твой энтузиазм, Гермиона.
Грейнджер слегка покраснела от смущения.
— Но сегодня мы собираемся изучить кое-что, что позволило бы вам защитить себя. Защитные заклинания. Именно этим мы и займемся сегодня. Искусство самозащиты — это может быть, когда вы теряете равновесие; когда ваш противник атаковал первым, пытаясь перехватить инициативу, иногда вы не можете увернуться, или когда из множества возможностей вам может понадобиться остановить приближающуюся атаку.
— Дуэли — это короткие испытания. Когда заклинание поражает, становится сложно восстановить силы, используя свою собственную магию достаточно быстро, и это тоже в пылу битвы. Таким образом, цель защитных заклинаний — постоянно защищать себя и не вступать в контакт с заклинаниями или каким-либо вредным объектом.
— Мощное заклинание, может сломать жизненно важную кость, такую как бедренная кость (в бедре) или малоберцовая кость и большеберцовая кость (в голени), что затруднит подвижность, что приведет к уязвимому положению, пока они не будут восстановлены — эта продолжительность травмы может быть преобразована в поражение (или смерть) в результате оппортунистического противника.
— Мы начнем со стандартного Защитного заклинания, Протего. — Он взмахнул своей поддельной палочкой, и в воздухе задрожал невидимый барьер. — Универсальное заклинание, которое можно использовать во множестве ситуаций — везде, от заклинания до физических объектов — это будет первое в серии защитных заклинаний.
Куинн лениво взмахнул своей фальшивой палочкой, и в воздухе появились имена членов ОД, каждое имя в паре с другим — после инцидента с Теодором Ноттом Уэст взял на себя задачу формировать пары, которые облегчали бы обучение в более высоком темпе.
— Один наложит заклинание Щита, а другой наложит Обезоруживающее заклинание. Тогда оба перейдут на другую сторону. После того, как вы решите, что вам удобно блокировать обезоруживающее заклинание, измените заклинания и задействуйте его, чтобы внести некоторое разнообразие в опыт.
Когда все разошлись по своим парам, из группы поднялась одна нервная рука.
— Хм, извини… Я в паре ни с кем.
Куинн кивнул: — Я знаю Невилл. Сегодня ты будешь тренироваться со мной.
Все в удивлении прекратили свои действия и повернули головы, чтобы посмотреть на них. Обычно Уэст ходил по комнате, раздавая указания, или сидел в углу, занимаясь своими делами, но ни разу он не был в паре с кем-либо во время занятий ОД.
Невилл крепко сжал палочку обеими руками возле груди: — Я-я?
— Да, Невилл, ты. А теперь а й ф р и д о м давайте не будем терять времени и начнем, — сказал Куинн. — Кроме того, перед началом каждого занятия! Пожалуйста, соберитесь; у меня есть еще один совет, которым я хочу поделиться, — обратился он к толпе.
Члены ОД образовали круг вокруг Куинна и Невилла, которые стояли лицом друг к другу с палочками наготове.
— Я собираюсь поделиться со всеми вами личным советом. Это сослужило мне хорошую службу, при применении защитной магии, — сказал Уэст. — Невилл, не мог бы ты продемонстрировать мне свой лучший Редукто, пожалуйста, — улыбнулся он.
Невилл сглотнул. — Редукто… Но ты говорил, что нам не разрешается использовать летальные заклинания друг против друга, — его голос затих в конце.
— Нет причин нервничать, Невилл. На самом деле, постарайся как можно лучше , — сказал Куинн. — Но мне нужен Редукто для демонстрации Протего. Уверяю тебя, мне это не повредит. Можешь мне поверить, Невилл.
Лонгботтом облизнул губы. Он не был в этом уверен. Невиллу было неудобно направлять свою палочку на друга, вооружая ее опасным заклинанием.
Он коснулся своего предплечья, где магическими чернилами был написан пароль гриффиндорской гостиной; в течение многих лет Куинн помогал ему с паролями; каждую неделю он ходил в офис АИД, и Уэст обновлял чернила.
Но потом он увидел уверенную улыбку на лице Куинна. Не было никаких сомнений, что тот лучше разбирался в магии, чем Невилл. Он стиснул зубы и кивнул после глубокого вдоха.
— Я сделаю это, — сказал он.
Уэст просиял. Он поднял палочку, и появился щит Протего. — Покажи на что способен, Невилл.
Гриффиндорец медленно поднял палочку и осторожно направил ее на Куинна. Он посмотрел за спину Куинна, и это было гарантией того, что все вытащили свои палочки. Если бы он напортачил, они были бы готовы защищаться.
«Пожалуйста, не облажайся», подумал Невилл — Редукто! — Синий свет заклинания вырвался из его палочки и метнулся к Куинну, который даже не вздрогнул перед лицом того, что могло разорвать его тело на части.
Синяя молния ударила в Протего, и весь барьер покрылся рябью. Невилл затаил дыхание, когда капля пота скатилась по его виску. Вопреки его опасениям, несмотря на дикую рябь, барьер остался нетронутым и пережил его Редукто, оставаясь сильным даже после того, как синий свет заклинания исчез.
— Ну, это было неплохо, не так ли? — сказал Куинн, улыбаясь.
Невилл поспешно кивнул. Он почувствовал, как его бешено колотящееся сердце успокоилось.
— Вот что может сделать мощное заклинание Протего, — обратился Уэст к толпе.
— Теперь время для подсказки, которую я использовал, чтобы противостоять Редукто Невилла, — все навострили уши. — Я использовал эмоцию решимости, чтобы усилить свое Протего.
В толпе появилось много растерянных выражений и наклонов головы.
— Вы помните, как я говорил вам, что эмоции — это неотъемлемая часть магии, и как качество любого заклинания можно улучшить, применив эмоцию или их сочетание — вопрос в том, чтобы определить эмоцию, которая помогла бы, выяснить опыт или воспоминание, чтобы вызвать эту эмоцию, и, наконец, правильно направь его в свою магию.
Уэст много проповедовал о важности эмоций, хотя большинство людей здесь не понимали роли эмоций в заклинаниях. Он повернулся к единственному человеку в комнате, который, как и он знал, понимал и применял чувства к своей магии.
— Гарри, скажи мне, о чем ты думаешь, когда накладываешь заклинание Патронуса? — спросил он.
Гарри не ожидал, что его внезапно вызовут. По общему признанию, он лишь наполовину обращал внимание на то, что говорил Куинн — его заклинание Протего было превосходным, как он думал.
— Э-э, я думаю о счастливых воспоминаниях.
— …Я ожидал больше подробностей, но ладно, — сказал Уэст, — секрет заклинания Патронуса заключается в ощущении счастья — чем счастливее воспоминание, тем лучше сработает заклинание — мы узнаем больше об этом, когда будем разбираться с заклинанием на последующих встречах. Для заклинания Щита и большинства защитных заклинаний вам нужно придумать воспоминания, которые вызывали бы такие эмоции, как решимость, настойчивость, упрямство, неповиновение!
— Например, если у вас есть воспоминание о том, как вы были упрямы в достижении чего-то и доводили свою цель до конца. Может быть, ваши родители, родственники, друзья говорили, что вы не сможете что-то сделать, но вы доказали им, что они ошибались, и бросили это им в лицо, — это подняло много голов, — подобные воспоминания помогут вам создать более сильный щит, который устоит даже против самых сильных заклинаний.
— Подумайте о таких воспоминаниях. Погрузитесь поглубже, чтобы найти их, и ваши защитные заклинания смогут выдержать большее количество ударов, продержаться дольше и даже будут легче разыгрываться, — страстно закончил Куинн.
Он отпустил всех и уже собирался начать разговор с Невиллом, когда услышал.
— Что ты используешь?
Уэст и многие другие повернулись к говорившему, видя, что именно Дафна подняла этот вопрос.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Куинн.
— Какие эмоции или воспоминания ты используешь?
Уэст прочистил горло и глубоко вздохнул, прежде чем ответить на вопрос. — Пару лет назад я столкнулся с проблемой; И думаю, что это была самая большая проблема в моей жизни в то время и, возможно, по сей день, — потеря магии была худшим временем в его жизни, и летние каникулы, которые он провел, восстанавливая ее, были его величайшим проявлением борьбы, — Я провел все летние каникулы, пытаясь решить эту проблему — будь то день или ночь, я постоянно работал над этим, — он пристально посмотрел на Дафну, — я представлял это, когда сталкивался с Редукто Невилла.
Все почувствовали серьезность в голосе Куинна. Для многих из них это был первый раз, когда они видели его таким. Непохожий на своего привычного веселого «я». Тем, кто был близок к Куинну, было любопытно, о чем он говорит.
— Хотя я больше не использую эти эмоции, — небрежно сказал Уэст, когда все развернулись.
Все остановились. И снова повернулись к нему.
— Тогда что ты используешь? — снова спросила Дафна. Если он не использовал это воспоминание, то почему он ответил им на вопрос и почему он дал им совет, если сам им не пользовался.
— Оу, не поймите меня неправильно, — сказал Куинн, заметив выражение лица каждого, — было время, когда я использовал такие эмоции, как решимость и упрямство; в них нет ничего плохого; я просто больше их не использую, вот и все.
— …ты не ответил на вопрос.
— Не беспокойся об этом, — он не хотел говорить.
— Да говори уже! — крикнул Эдди из толпы.
— Я расскажу, но не пытайтесь копировать меня. — Уэст посмотрел на всех и сказал: — Я использую страх при защитной магии.
— Страх? — спросила Дафна.
Куинн кивнул. — Страх — естественная, самая сильная и примитивная человеческая эмоция. Страх предупреждает нас о наличии опасности или угрозы причинения вреда. Это то, что учит нас, что опасно, а что нет. Ребенок, который дотрагивается до пламени свечи и обжигается, никогда больше не прикоснется к нему, потому что он знает, что будет больно, и у него формируется страх перед этим действием.
— Почему мы блокируем или уклоняемся от заклинаний? Это потому, что мы знаем, что они причинят нам вред, поэтому мы избегаем этого. Заклинания, подобные Щекочущему, могут и не внушать страха, но я развил свой разум, чтобы представить, каково было бы, если бы сотня подобных заклятий атаковала меня одновременно. Я могу представить, каково это было бы, каково было бы заклинание, поражающее меня. Я чувствую страх и сделаю все, чтобы избежать его — моя магия, когда я чувствую страх, будет выше и выше, когда я в опасности.
Это было откровением, когда Уэст использовал летние каникулы, когда он потерял магию, чтобы зарядить свою защитную магию. Он заметил, что к этим воспоминаниям была привязана еще одна эмоция — страх, и Куинн подсознательно черпал силу из эмоции страха, и это давало существенный толчок. Раньше решимость была первичной, а страх — подсознательной вторичной эмоцией. После того, как осознание застряло, он включил его — страх стал основной эмоцией, и поскольку это была «темная» эмоция, Уэст использовал решимость в качестве вторичной и эмоции, которая сдерживала страх. Результатом эксперимента стало значительное увеличение мощности его защитных заклинаний.
И именно по этой причине он не хотел делиться этим со всеми.
— Не используйте страх! — предупредил Куинн. — Страх, хотя и сильный, может вызвать внутренний коллапс в трудных ситуациях, когда давление достигает пика. Магия и эмоции изменчивы, и ими сложно манипулировать, поэтому я повторяю, чтобы никто из вас не пытается использовать страх в качестве силы, стоящей за вашей магией. Эмоции, о которых я упоминал ранее, имеют свои особенности и гораздо более устойчивы, чем страх. Более того, после определенного уровня направлять страх в нужное русло становится неприятно; последствия чаще всего заканчиваются тем, что вы чувствуете себя взвинченными.
Даже ему самому потребовалось некоторое время, чтобы не позволить страху овладеть им в последствии.
Уэст предупредил еще пару раз, прежде чем начать с Невилла. Они следовали той же системе защиты-нападения, что и другие, с Куинном, стреляющим Обезоруживающими чарами, достаточно сильными, чтобы бросить вызов Невиллу, но недостаточно сильными, чтобы сокрушить его.
— Итак, Невилл, последние несколько недель у тебя все было хорошо, — сказал Куинн после того, как тот заблокировал удар, — у тебя произошёл серьёзный скачок, чем у кого-либо другого, — Невилл слегка покраснел, внутри он чувствовал, что его восторг заставит его вылететь из комнаты, что это до тех пор, пока Уэст не сказал: — Это с тех пор, как Беллатриса Лестрейндж сбежала из Азкабана.
Невилл замер. Свежий щит, который он поднял, рухнул от шока и оцепенения.
Невилл огляделся, чтобы посмотреть, не слышал ли кто-нибудь. — Ч-что?
— Тебе не нужно беспокоиться о том, что кто-то подслушивает. Я наложил на нас заглушающие чары для этого разговора, — сказал Куинн. — Я заметил фамилию Лонгботтом, когда читал о Беллатрисе Лестрейндж, и после поиска в архивах обнаружил, что Фрэнк и Алиса Лонгботтом были твоими родителями.
— Я не хочу об этом говорить, — сказал Невилл на удивление решительным голосом и наложил заклинание Щита, которое было немедленно встречено Обезоруживающим заклинанием Куинна.
— Я не хочу говорить о твоих родителях, Невилл, — сказал Уэст, — причина, по которой я поднимаю этот вопрос, заключается в том, что это связано с твоим внезапным повышением магического мастерства.
Невилл скептически уставился на Куинна. Он искал что-то на его лице.
— Когда мы основали ОД, я заметил, что твоя палочка несовместима с тобой, — сказал Куинн, — фактор совместимости был ужасен, и когда я поспрашивал, то узнал, что у тебя всегда были проблемы с магией, — Невилл выглядел смущенным, — это не твоя палочка, не так ли, Невилл?
Уэст уже знал предысторию, но ему нужно было придумать ее, чтобы продолжить разговор.
Невилл уставился на палочку в своих руках. — Она моего отца.
— Хм, я так и думал. Эта палочка — причина, по которой ты боролся с магией, Невилл.
— Ч-что ты имеешь в виду? — спросил Невилл; это был первый раз, когда он слышал это.
— Именно палочка выбирает волшебника, Невилл. Ты не можешь просто взять любую палочку и заставить ее работать. Волшебник и его магический фокус должны быть синхронизированы, чтобы магия могла проявить себя в полной мере.
Правда заключалась в том, что в жизни каждого человека они отправлялись за волшебной палочкой в возрасте одиннадцати лет. Куинн не был уверен насчет других, но если кто-то пойдет к Олливандеру, ему расскажут о «волшебная палочка выбирает волшебника», сказав… но это было все. Один раз в своей жизни люди слышали это высказывание, может быть, дважды, если они брались за другую палочку в своей жизни.
Ни от одного обычного человека нельзя было бы ожидать, что он вспомнит хоть одно событие в своей жизни, произошедшее, когда ему было всего одиннадцать лет. К тому времени, когда люди вырастут, они забудут о высказывании владельца магазина странных волшебных палочек. Более того, просить у людей волшебные палочки было грубым нарушением общепринятых правил поведения.
Таким образом, в то время как все приносили своим детям новые палочки, потому что этого ожидали, не все знали, зачем приносили новые, кроме как потому, что хотели, чтобы у их детей были новые.
Вот почему не было ничего странного в том, что Августа Лонгботтом, бабушка Невилла, пожилая леди, помнила причину покупки палочек; в сочетании с этим чувством палочка Фрэнка Лонгботтома оказалась в руках Невилла.
— Палочка твоего отца была несовместима с тобой, и в течение четырех с половиной лет твоя магия не направлялась должным образом. Вот причина, по которой ты боролся с магией с тех пор, как попал в Хогвартс.
Невилл остался стоять как вкопанный. Он всю свою жизнь думал, что он ужасен в магии, потому что с ним что-то было не так. Не только он, но и все остальные чувствовали то же самое. Его двоюродному дедушке пришлось сбросить его с верхней площадки лестницы только для того, чтобы он показал свою магию. Но здесь он слышал, как Куинн Уэст говорит, что это была не его вина, а его палочки.
— Н-Но, т-ты только что сказал, что у меня все хорошо.
— Палочки — это сложные магические артефакты. Точно так же, как палочки могут не синхронизироваться со своими владельцами, они также могут образовывать связи с теми, кого они ранее отвергли, — сказал Уэст. Он указал на палочку Фрэнка / Невилла: — Эта палочка, насколько я могу судить, сделана из ясеня, а ясеневые палочки, как известно, привязаны к своему единственному истинному хозяину и не должны передаваться в дар от первоначального владельца, потому что они потеряют силу и мастерство. Палочка, отвергавшая тебя ранее, теперь принимает тебя и, наконец, прекрасно проводит твою магию.
— Почему сейчас?
— Скажи мне, как ты отнесся к побегу, или, если быть точным, как ты отнесся к побегу Беллатрисы Лестрейндж?
Упоминание этого имени заставило кровь Невилла вскипеть. Эта мерзкая женщина превратила его мать и отца в тех, кем они были сегодня. Он провел всю свою жизнь, видя полноценные семьи; люди его возраста проводили время с его семьей, а все, что у него было, — это родители, доведенные до безумия. Это всегда заставляло его задуматься, на что это будет похоже.
— Я ненавижу эту мразь, — едко сказал Невилл. Он ничего больше не хотел, кроме как отомстить Беллатрисе Лестрейндж за то, что она разрушила его жизнь.
— Ты нашёл цель, Невилл, а вместе с ней пришло и решение. Палочке это понравилось, и она предложила свою поддержку.
Невилл сжал пепельную палочку с сердцевиной единорога. Палочка была постоянным напоминанием о том, каким неудачником он был. Это напомнило ему о разочаровании его бабушки и о том, как он подвел своих родителей. Это вызвало у него противоречивые чувства — палочка была причиной его борьбы, но теперь она поддерживала его, потому что он хотел убить напавшую на его родителей.
— Давайте продолжим, — сказал Невилл. Он не хотел продолжать эту тему.
Куинн подчинился и наложил Обезоруживающее заклинание на заклинание Щита Невилла. Щит был значительно сильнее, чем раньше — сосредоточенность и глубокая решимость были в достаточной степени направлены через заклинание.
«Воспользуйся этим, Невилл, — подумал Уэст, — палочка станет для тебя лучшим проводником, и когда настанет тот день, Беллатриса Лестрейндж умрет, а твоя цель будет достигнута, эта палочка перестанет синхронизироваться с тобой.
Правильнее всего было бы убедить Невилла купить себе новую палочку. Но прямо сейчас палочка в руках Лонгботтома была постоянным напоминанием о том, что это не его вина. Это напомнило ему о несправедливом унижении, которому он подвергся. Эти эмоции будут держать юношу в фокусе и мотивировать его продолжать совершенствоваться, чтобы доказать, что все не так.
В конце концов, решимость, настойчивость и непокорность были сильными эмоциями.