Глава 21.1

— Здесь, должно быть, какая-то ошибка, — заволновался Фадж, теребя свой котелок.
— Никакой ошибки нет, — бескомпромиссно заявила Амелия Боунс. — Уэлч опознал Долорес Амбридж. Она наняла его вместе с дружками убить Гарри Поттера, Флёр Делакур и обоих заложников во время второго задания.
— Должно быть, это был кто-то, использовавший оборотное зелье, иначе быть не может! — упрямо твердил Фадж. Если вдруг станет известно, что его старший помощник замышлял убить «мальчика, который выжил», то ему придёт конец.
— Возможно, — согласилась Амелия, сопротивляясь желанию закатить глаза от страха Фаджа перед дурной славой, — но тогда объясните мне, почему Амбридж три дня назад бесследно исчезла?
— Она просто взяла небольшой отгул, — пробурчал Фадж. — Она работает на двух должностях, знаете ли!
— Кажется довольно странным для женщины на двух должностях вдруг ни с того ни с сего взять бессрочный отпуск, — высказала Амелия, изо всех сил стараясь сдержать сарказм в своём голосе. — Особенно во время прохождения этого турнира.
— Ерунда, — Фадж ещё чуть-чуть побледнел, пот струился по его шее, когда он пытался оправдать Амбридж. — Я могу обойтись без своего младшего секретаря на какое-то время, к тому же юный Перси подаёт большие надежды.
— Перси Уизли возглавляет ОММС?! — выпалила Амелия, совершенно не в силах скрыть своё недоверие. — Вы поставили зелёного выпускника Хогвартса руководить одним из наших самых важных отделов?!
— Нет, — с возмущением отрицал Фадж. — Это сделала Долорес. Он её помощник и, само собой, преемник, способный взять на себя её обязанности, пока она будет отдыхать в отпуске. Для него это будет ценным опытом.
Амелия сдержала желание ударить этот толстый кусок идиота, которым являлся Корнелиус Освальд Фадж. Перси Уизли был восемнадцатилетним сопляком слишком высокого о себе мнения и уж никак не годился на должность главы хоть одного из отделов, тем более ОММС. Она бы не удивилась, если бы он начал войну с Болгарией из-за толщины дна котлов или чего-то столь же глупого.
— Министр, вы должны понять, что это неприемлемо, — Амелия попробовала пойти другим путём. — Просто верните Амбридж, и мы сможем во всём разобраться.
— НЕТ! — огрызнулся Фадж. Если он позволит Боунс во всём разобраться, во что бы там ни была вовлечена его старший заместитель, она обязательно найдёт какие-нибудь «доказательства» правонарушений. Он прекрасно знал о вражде между этими двумя женщинами. — Долорес Амбридж — ценный сотрудник Министерства Магии и не приложила бы руку к попытке покушения на Гарри Поттера! Я не хочу, чтобы вы в этом дальше копались, Амелия!
Глава ОМП покинула кабинет министра в ярости и гневе. Фадж мог твердить всё, что угодно, но она всё равно собиралась послать авроров на поиски этой розовой стервы. Амелия уже много лет надеялась, что ей удастся накопать что-нибудь на Амбридж, и не собиралась так просто упускать этот шанс.
***
К своему удивлению, Гарри не чувствовал себя подавленным после разрыва с Дорой. Он ожидал, что они расстанутся, и не испытал никакого шока, когда это наконец произошло. В целом, его настроение не ухудшилось, по сравнению с тем периодом, когда он рассказал ей о «Соединении». По крайней мере, ситуация, в конце концов, разрешилась, и они по-прежнему оставались друзьями, на что он, честно говоря, даже не надеялся.
Способ, с помощью которого Дора проверила, может ли между ними что-то получиться, немного ослабил напряжение, которое испытывал Гарри, но на следующей неделе оно опять вернулось.
Впервые с тех пор, как Гарри вырезал свои руны, он был ими недоволен. У него просто не было настроения заниматься сексом, и ему — честно говоря, с большим раздражением — хотелось немного поныть. На ум пришло одно изречение, хорошо описывающее его положение: «дух ревностен, да плоть слаба». Вот только в его случае оно было изменено и превратилось в «дух не желает, а плоти похер».
Иногда Гарри задумывался, не заработал ли он себе ненароком очень лёгкую форму синдрома постоянного сексуального возбуждения. Большинство симптомов сходились, за исключением той части, где мастурбация приносила лишь минимальное облегчение. Из-за этого он считал, что его проблема была наполовину физической, а наполовину магической.
В любом случае, у него пока не было настроения что-либо с этим делать. Вместо этого он решил использовать ситуацию для проведения небольшого эксперимента.
Гарри заметил, что его поклонницы стали более смелыми в своих намёках в преддверии их с Дорой разрыва и немного сбавили обороты сразу после него. Сначала он не придал этому значения, но вскоре его любопытство всё же взяло вверх. Если уж на то пошло, то это было хорошим способом отвлечься.
Он начал выборочно посещать занятия, на которых, как он знал, были его поклонницы, и садился рядом с ними, желая посмотреть, что те будут делать.
Как он и предполагал, с течением времени они становились всё смелее. Сначала они просто широко улыбались, чересчур счастливые от того, что он сидит рядом с ними. Но по мере того, как шло время, а его собственное вожделение медленно закипало, их поведение менялось. Соблазнительные улыбки и тлеющие взгляды перешли в более физическую форму выражения чувств. Они наклонялись к нему, чтобы задать вопрос, или опускали руку на его бедро. Прошло совсем немного времени, прежде чем он услышал первое откровенное предложение неплохо провести время в шкафу с мётлами.
Он не ограничивался одними лишь девушками из Хогвартса, и во время трапез также намеренно садился рядом с шармбатонскими, чтобы посмотреть, будет ли у них такая же реакция. Так и было, хотя и гораздо реже.
У девочек помладше изменения были в разы менее выраженными. Парвати и Лаванда всё ещё находились на стадии покусывания губ и томных взглядов, в то время как большинство семикурсниц при любой возможности переходили к физическому контакту.
Гарри вынужден был сделать вывод, что он действительно раздавал своего рода магический сигнал «нужен секс, ищу девушку». Его собственная растущая проблема похоти, должно быть, воздействовала на его ауру и привлекала самок точно так же, как феромоны у животных.
Учитывая недавние события, он мог бы из-за этого расстроиться, но его тесты позволили прийти к выводу, что он воздействует только на тех девушек, кто уже заинтересован в нём, и не закладывает в других никаких посторонних желаний. Это было очень хорошо, потому что Гарри крайне сильно не хотелось иметь дело с моральной дилеммой, которая в противном случае бы возникла. Один парень с шестого курса Рейвенкло, который тоже намекал на сексуальный интерес, на самом деле успокоил его. Гарри был чистым натуралом и уж точно не стал бы, сознательно или подсознательно, искать однополого секса, а это означало, что он подстёгивал лишь тех людей, которые уже хотели залезть к нему в штаны, а не что-то более зловещее.
В его тестах нашлось только два отклонения, с которыми он не мог точно разобраться: Луна и Флёр.
Он знал, что Луна была сексуально заинтересована в нём, она довольно прямо заявила ему об этом. Любопытно, что её поведение никак не поменялось, оставшись прежним. Он не знал, было ли это следствием «Соединения», или было связано с обещанием, которое она дала своему отцу. Он знал, как много оно для неё значило, так что причина могла быть и в том, и в другом. Не говоря уже о том, что она сама по себе довольно причудливая, и могла завести любой тест в тупик без учёта этого фактора.
Флёр же довольно откровенно проявляла свой интерес, поэтому оказалось невозможно определить, было ли отсутствие её реакции вызвано наследием вейлы, или же она просто не могла стать ещё более очевидной, не засунув свой язык ему в глотку. Опять же — могло быть и то, и другое.
Это был интересный эксперимент, который показал, что он точно не будет испытывать недостатка в девушках, готовых помочь ему снять стресс, когда он рано или поздно перестанет упрямиться и наконец сдастся. К тому моменту, когда он во всём разобрался, то решил не спать ни с одной из них, даже с Флёр. В большей степени из любопытства, чем из-за печали по поводу расставания. Он задавался вопросом, было ли похоже это явление на Очарование вейлы, и к чему это может подтолкнуть девушек со временем.
Он был настолько сосредоточен на новом проекте, что ситуация, в которой он сейчас оказался, застала его врасплох.
Гарри был на одном из уроков Нумерологии с профессором Вектор, которые проходили раз в две недели, и в этом ничего необычного не было. Но необычным было то, что её стул стоял так близко к его стулу, что их ноги стали соприкасаться, а её грудь прижималась к его руке, когда ей нужно было тыкнуть куда-то на листе, который лежал между ними на столе.
***
Этот жаркий кусочек выдался довольно большим. И он пошёл в «Отдел Тайн».
***
Когда его сексуальное равновесие — а значит, и способность ясно мыслить — восстановилось, Гарри обнаружил, что ему необходимо было выполнить довольно много дел, которыми он до этого пренебрегал.
— Хорошо, мы на месте, — объявил Сириус, когда он, Пенни и Гарри оказались перед хранилищем Блэков в Гринготтсе. — А зачем мы здесь?
— Мне нужно кое-что из хранилища, — сухо ответил Гарри, ожидая, пока двери откроются.
— Что именно? — спросил мародёр.
— Я пойму, когда увижу.
— Но у тебя ведь должно быть какое-то представление о том, что ты ищешь? — надавил Сириус.
— Оно есть, — ответил Гарри.
Сириус ждал, что его крестник расскажет больше, но тот не стал этого делать.
— Ладно, хорошо, будь по-твоему. Пенни, а ты здесь зачем?
— Гарри хочет, чтобы я проверила, есть ли здесь что-нибудь стоящее на продажу, — объяснила девушка.
— А, — согласился Сириус. Кто бы мог подумать, что безвкусный хлам его семьи будет цениться среди эксцентричных маглов? Ну, люди бывают разные.
— Сколько мы на этом уже заработали? — спросил Гарри, когда они вошли в хранилище.
— Чуть меньше двухсот тысяч фунтов, но мы ещё не всё продали, — быстро ответила Пенни.
— Очень хорошо, — с восхищением произнёс Гарри. Это были серьёзные деньги, и они теперь оказались вне досягаемости жадных гоблинских ручек. Они лежали на банковском счету Пенни, который она открыла специально для этой цели. Конечно, это означало, что технически эти деньги находятся под её полным контролем, и он ничего не сможет с ними сделать, если та решит с ними скрыться, но она никогда не давала ему повода сомневаться в своей честности. Не говоря уже о том, что он не считал Пенни настолько глупой, чтобы та подобным трюком решила нажить себе врага в его лице. Так деньги будут в безопасности, пока Гарри не станет совершеннолетним в обычном мире. По крайней мере, так было лучше, чем втягивать в это дело его приёмных родителей.
— Оказывается, что антикварная мебель, поддерживаемая в идеальном состоянии с помощью заклинаний, пользуется большим спросом, — язвительно ответила Пенни. На людей в «Кристис» она, безусловно, произвела большое впечатление. Первоначальная идея продавать всё через «eBay» оказалась невыполнимой из-за стоимости товаров, но мебель и тому подобное, к счастью, не подвергаются слишком пристальному изучению. Объяснение Пенни о том, что она I_фри_dom-cy представляет благородную семью, переживающую тяжёлые времена, и которой нужно продать вещи, но при этом остаться инкогнито, было принято довольно легко. — Меня немного пугает то, как быстро продалась та пыточная камера, которую мы нашли в подвале.
— Надеюсь, она окажется в БДСМ-комнате какого-нибудь чокнутого, — пробормотал Сириус.
— Мне не следовало знакомить тебя с Интернетом, — вздохнул Гарри.
— Заткнул бы ты свой дрянной рот, — хмуро произнёс Сириус. — Интернет — место волшебное.
— Ага, — без какого-либо интереса ответил его крестник, который уже начал рыться в грудах золота и многовекового хлама.
У Пенни и Сириуса занятий оставалось не много, поскольку трогать что-либо, не зная, что это такое, было небезопасно, и только Гарри мог определить, проклят предмет или просто заколдован. Они занялись тем, что накладывали различные заклинания обнаружения на все эти вещи, но ни один из них не был специалистом по снятию проклятий, так что это было скорее для того, чтобы скоротать время и, может быть, отыскать что-нибудь интересное.
— Опа… — выдал Гарри, взяв в руки тонкую рапиру и с прищуром взглянув на лезвие.
— Неплохой выбор, она подходит твоей девичьей фигуре, — похвалил Сириус.
— Меня больше интересует действие чар на этой штуке… — рассеянно ответил Гарри, не обращая внимания на колкость. — Похоже на какое-то Кровоточащее проклятие, которое не даёт крови свёртываться.
— Думаешь о том, чтобы кого-то обескровить? — спросил Сириус.
— Нет, просто чары очень интересные, — скорее на восьмом круге Баатора настанет тёплая погода, чем Гарри воспользуется таким унизительным оружием, как рапира. К тому же у этой чёртовой штуки было слишком длинное лезвие.
— Так ты ищешь себе кинжал? — спросил Сириус, видя, что Гарри сейчас осматривает коллекцию блестящего холодного оружия.
— Вроде того.
— Так почему ты просто не сказал об этом, когда я спросил тебя в первый раз? — возмущённо потребовал Сириус.
— Потому что ты сразу проболтаешься об этом первой же бабе с сиськами, — безжалостно ответил Гарри.
— Ты когда-нибудь уже отпустишь это? — в отчаянии вопросил Сириус. Всего раз стоит поддаться на соблазн серийной убийцы, и тебе уже никогда не дадут об этом забыть.
— Нет, — раздражённо уведомил Гарри.
— Отлично! — надулся Сириус. — Так зачем тебе понадобился нож?
— Потому что мой бой с тем убийцей во время второго задания вышел бы намного проще, если бы я мог просто ударить его ножом, — конечно, он мог бы также попытаться наколдовать себе что-нибудь, чтобы затем ударить обидчика, но это было довольно сложно, даже если тебя никто не пытается убить в этот момент. Да и он вообще забыл об этом.
— Нашёл что-нибудь подходящее?
— Хм-м-м, может быть… — рассеянно ответил Гарри, разглядывая коллекцию ножей.
Несколько из них были ритуальными, что означало автоматическое «нет». Они были предназначены для того, чтобы направлять магию того, кто наносит удар или порез, и при использовании в бою могли непреднамеренно привести к самым разным непредсказуемым последствиям. Само собой, что их не стоило использовать для обычного боя.
Однако несколько других клинков выглядели очень даже ничего.
Волнистый крис с какими-то странными анимационными чарами, которые, похоже, должны были заставить клинок двигаться, как змея, был вполне хорош, хотя и не выглядел достаточно практичным. Гарри не хотел, чтобы клинок от него потом просто уполз.
У остальных ножей были обычные прямые клинки разной длины. Один был сильно проклят и мог обернуться против своего владельца, на другом было такое же Кровопускающее проклятие, как и на рапире, ещё один выглядел так, будто на него наложено Гниющее проклятие — очень похоже на Моргульский клинок.
— Блин, Сириус. Твоя семья занималась тем ещё грязным дерьмом, — покачал головой Гарри, заметив кинжал, единственная цель которого, похоже, состояла в том, чтобы пить кровь через лезвие и выплёскивать её через глазницы миниатюрного человеческого черепа, вырезанного на рукояти. Для чего, блядь, это вообще было нужно?
— Я знаю. Как ты считаешь, почему мы и Анди сбежали? Вся чёртова семейка была поехавшей.
— Мы с Анди, — поправил Гарри, зная, что это будет неприятно его крёстному отцу.
— Грамматический нацист, — проворчал Сириус, используя фразу, которую он услышал от своего крестника.
— Жаль, что здесь нет молотков, — ухмыльнулся Гарри, а затем повернулся обратно к кинжалам. — Ну, здравствуй. И что ты тут делаешь?
— Чего? — спросил Сириус, глядя на то, что привлекло внимание его крестника.
Гарри осторожно отодвинул то, что казалось проклятым железным щитом, который должен был раздавить предплечье владельца, и подцепил рукоять экзотического ножа, лежавшего под ним.
— А вот этот мне нравится, — с обожанием проронил Гарри, покручивая в руках среднего размера кукри.
— Что он делает? — с любопытством спросил Сириус.
— Это нож, Сириус, он заставляет людей истекать кровью, когда ты им их режешь, — съехидничал Гарри.
— Я знаю это, умник, — закатил глаза Сириус, — Я имею в виду, какие на нём чары?
— Никаких, — пропел Гарри.
— Никаких? — повторил Сириус.
— Никаких, — подтвердил Гарри.
— Я думал, ты хотел себе волшебный нож?
— Так и было, но все эти ножи здесь слишком мощные и могут убить меня, оторвать палец или даже конечность, если я вдруг случайно порежусь. Я просто зачарую себе этот нож и всё. Ничего особенного: наколдую прочность, встрою призыв в руку и неприятный удар током или ожог для неавторизованных пользователей. Всё в таком духе.
— В этом есть смысл, — Сириус был вынужден признать, что не думал об этом. Он был просто рад, что его крестник в кои-то веки проявил осторожность.
— Эй, Пенни. Ты закончила? — крикнул Гарри на другую сторону хранилища, где его управляющий занимался своими делами.
— Почти, — крикнула она в ответ.
— Мерлиновы морщинистые яйца, а это что такое? — спросил Сириус, глядя на скрученную чёрную штуку, похожую на осьминога, которую где-то откопала бывшая староста.
— Это — старинная люстра.
— Ты уверена, что кто-нибудь захочет её купить? — спросил Гарри, с сомнением глядя на железное чудище. На люстре висело только мощное заклинание прочности, которое было достаточно просто снять, но она также выглядела так, как будто перед продажей с ней стоило провести обряд экзорцизма, дабы изгнать из неё дух Ктулху.
— Я заметила тенденцию, что чем причудливее вещь, тем быстрее она продаётся, — объяснила Пенни.
Гарри и Сириус всё ещё были в сомнениях, но позже им пришлось смириться с самодовольным видом Пенни, так как эта находка была продана меньше, чем за неделю.