Глава 24.4

— Ну? — подтолкнул её к разговору Гарри.
— Ну… — с ухмылкой ответила Адрастия, лениво опускаясь в кресло.
— Я сейчас не в настроении для игр, так что, если можно, переходи сразу к делу.
— Что ж, хорошо, — игриво обиделась Адрастия. — Ты хочешь узнать, почему я посоветовала тебе не изгонять Нарциссу из семьи.
— У меня есть кое-какие догадки, — признался он.
— Поделись ими.
— Шантаж? — он не мог придумать ничего такого, для чего можно было бы шантажировать Нарциссу, но, на его взгляд, это был наиболее вероятный вариант.
— Конечно, вариант неплохой, но лишённый воображения.
— Тогда просвети меня.
— Ты сделал хороший выбор, наняв Пенни в качестве управляющей, умный выбор, — сказала Адрастия как будто бы не по теме.
— Ты намекаешь на то, что я должен сделать то же самое с Нарциссой? — недоверчиво спросил Гарри. — С женщиной, чьего мужа я только что убил? Мне придётся тогда на каждом шагу остерегаться предательства!
— Она была бы тебе полезна, — заявила Адрастия, очевидно, игнорируя его доводы о том, почему это было плохой идеей. — Как бы мне ни нравились эти наши маленькие приятные встречи, я не могу постоянно быть рядом и давать тебе советы, а портреты твоих бабушки и дедушки — не самая лучшая замена реальному человеку. Малфои были социальной элитой до того, как ты их уничтожил, поэтому Нарцисса идеально подходит тебе в качестве социального планировщика.
— Я не очень социальный человек, — проворчал Гарри.
— Тем более, тебе нужен социальный планировщик, — возразила она. — Нравится тебе это или нет, но ты только что стал большой шишкой в политике Магической Британии. Очень скоро ты начнёшь получать предложения и приглашения на светские мероприятия. Пренебрегать ими можно лишь на свой страх и риск.
Даже Гарри мог предположить, что произойдёт, если он так поступит. Людям свойственно нервничать в окружении очень влиятельных асоциальных одиночек, которые отказываются взаимодействовать с широкими слоями населения. Студенты Хогвартса были точно такими же — кучка придурков, которые не могли понять, что некоторым людям просто не нравится быть рядом с большинством других.
— Ты всё ещё не упомянула о том, что я могу получить удар ножом в спину, если сделаю это, — с кислой уступкой отозвался парень.
— У нас с тобой есть способы контролировать сложных людей, — парировала Адрастия, её тёмные глаза сверкали тем огнём, что она обычно тщательно скрывала.
— Ты же не серьёзно, — категорично проронил Гарри, откинувшись назад в своём кресле.
— Серьёзней некуда, — промурлыкала она, вставая и скользя к нему.
— Я не собираюсь использовать «Соединение», чтобы превратить её в рабыню, — резко ответил он, сдерживая свой гнев от такого предложения.
К этому моменту Адрастия обошла его кресло и положила руки на его плечи, наклонившись, чтобы прошептать ему на ухо:
— Тебе и не нужно. Всё, что тебе необходимо сделать, это… пробудить её благодарность к тебе за то, что ты такой милосердный лорд.
— Разъебав ей мозг, — Гарри нахмурился, оскорблённый таким предложением. Это было именно то, для чего он не хотел использовать «Соединение». Когда он делал это вместе с Флёр, это было прекрасно. Но то, что предлагала Адрастия, было совсем иным.
— Я знаю, что ты думал об этом, — протянула Адрастия страстным голосом, мягко сжав его плечи и послав свою ауру смешиваться с его аурой настолько, насколько он ей позволял. — В конце концов, Нарцисса — очень красивая женщина.
— Конечно, я думал об этом, это моя особенность — думать, — ворчал Гарри, внимательно следя за её магическими действиями, но не отгоняя её. Она позволяла ему чувствовать её намерения, и он мог сказать, что она искренне пытается помочь, хотя за этим всё ещё виднелась тень скрытого мотива, но он не был злонамеренным. Во всяком случае, не по отношению к нему.
— И не отрицай, что тебе это не нравится, — продолжила дама, её голос перешёл в соблазнительный шёпот. — То, что ты сделал с бедным Люциусом… Я могу распознать месть, и я уважаю её. Ты также можешь заполучить и его женщину, мать Драко будет умолять тебя о большем. Ей это даже понравится.
Для Гарри это звучало слишком заманчиво, и он стряхнул её руки с плеч. Адрастия легко отступила и снова встала перед ним.
— Ну, это было лишь предложение. Ты также можешь оставить всё как есть и посмотреть, сможет ли она убедить кого-нибудь помочь ей финансово, поскольку у них с Драко сейчас нет никакого доступа к деньгам.
Оу. Гарри даже не подумал об этом.
— Или, если захочешь проявить особую жестокость, ты можешь изгнать её из семьи Блэк и посмотреть, что произойдёт. Возможно, ей удастся найти относительно приличную работу, но я слышала, что опальные дворянки очень привлекательны в качестве шлюх. Должна признаться, мне любопытно узнать, хватит ли у неё сил выдержать это ради сына или она просто покончит с собой.
Ну, это был один из вариантов, который он больше не собирался рассматривать. Может, он и не питал никакой любви к Нарциссе, но не мог заставить себя сознательно обречь её на такое. Как ни странно, он чувствовал некую благодарность к Адрастии за то, что она предложила ему не изгонять Нарциссу из семьи Блэк. Если бы он сделал это и узнал позже о последствиях, то чувствовал бы себя ужасно виноватым.
***
Войдя в двери дома 74 на Кромвель Роуд, Гарри почувствовал себя незваным гостем в чужом доме. Это место никогда не ощущалось домом в плане семейного очага, а теперь оно и вовсе казалось чужим. Это только подтвердило его решение о том, что пришло время разорвать отношения с приёмными родителями.
— Есть кто-нибудь дома? — позвал он, не имея настроения обыскивать всё вокруг.
В ответ на свой крик он услышал звук приближающихся шагов и натянуто улыбнулся.
— Кто там… Гарри? — сказал Роберт, распаляя враждебность к явному незнакомцу и сменяя её на недоумение при виде сына. Когда они видели его в последний раз, Гарри был довольно крупным и зрелым для своего возраста, но сейчас это казалось просто смешным.
— Роберт, Кэтрин, — кивнул им Гарри, — нам нужно поговорить.
— Мы ждали тебя ещё вчера, — произнесла Кэтрин, в её тоне чувствовалась нервная дрожь. В этом пристальном взгляде зелёных глаз было что-то глубокое и нервирующее. Она больше не понимала мальчика, которого они взяли в свой дом семь лет назад, и так было уже некоторое время.
— Я знаю, — это был единственный ответ Гарри. — Сразу перейду к делу. Я только что стал взрослым в магическом мире. Вы мне больше не нужны.
Роберт в возмущении зашипел:
— Мы больше не нужны?! После всего…
Его зарождающаяся тирада была заглушена взмахом руки Гарри. Рот мужчины всё ещё двигался, но не издавал ни звука.
— Заткнись и слушай.
Роберта уже насильно заставили замолчать, но он всё равно прекратил попытки заговорить, и его жена последовала его примеру, напуганная неприкрытой демонстрацией силы.
— Вы многое сделали, чтобы помочь мне, даже если ваши причины и были эгоистичными. Вы забрали меня из приюта, дали мне самое лучшее образование, какое только можно купить за деньги, вылечили мои глаза, позаботились о том, чтобы я хорошо питался, и оставили мне достаточно времени для моих собственных дел. За всё это и даже больше — я вас благодарю, — искренне продекламировал Гарри.
— Вы также преподали мне много важных жизненных уроков. Вы научили меня, что оптимизм бесполезен, что люди не столько против тебя, сколько ради себя, что семья — это просто слово, и что если ты чего-то хочешь, то должен добиться этого сам. За это я тоже вас благодарю. Эти уроки до сих пор были бесценны, и я уверен, что так будет и впредь.
Оба не-мага отвели глаза. Неподдельная искренность поразила их гораздо глубже, чем гневные крики.
— Я уверен, что ваши планы из-за моего отсутствия в последние пару лет были нарушены, но не скажу, что меня это особо волновало. Вы купили моё содействие в ваших глупых социальных схемах, предоставив мне место для проживания, но мне это больше не нужно. Вы мне больше не нужны. Можете рассказывать своим «друзьям» обо мне любую чушь, мне всё равно. Я не ненавижу вас, я даже не обижен, но я не хочу больше иметь с вами ничего общего. У вас всё ещё есть мой номер телефона, и я не впаду в ярость, если вы свяжетесь со мной, но не надоедайте мне своими светскими звонками. В знак признательности за то, что вы для меня сделали, я буду заскакивать, если вам действительно понадобится моя помощь, но только по серьёзным вопросам. Если вы решите взять под опеку, усыновить или даже зачать ещё одного ребёнка, я бы посоветовал вам попробовать обращаться с I_free_dom-cy ним как настоящие родители. Прощайте.
Взмахом руки развеяв наложенные на Роберта чары Тишины, Гарри аппарировал прочь.
***
Возвращаясь через парадную дверь в Поттер-Мэнор, Гарри размышлял о том, что его последняя конфронтация с приёмными родителями прошла довольно гладко. Удивительно, как легко всё проходит, когда только одна сторона имеет право говорить.
А вот вид Альбуса Дамблдора, ожидавшего Гарри в гостиной, вызвал у недавно вступившего во взрослую жизнь волшебника только лишь хмурый взгляд.
— Ты уже здесь? — тяжко вопросил Гарри. — Ещё даже не время обеда.
— Я так понимаю, ты ждал меня? — спросил Альбус, нахмурив свои кустистые брови.
— После вчерашнего? Конечно, я ждал тебя, — закатил глаза Гарри.
Альбус не позволил удивлению, которое он испытывал, отобразиться на своём лице.
— Вчера ты убил человека, Гарри
— Я убивал людей и раньше, — беспечно возразил тот.
— Убийство в целях самообороны отличается от умышленного плана убить кого-то.
— А намеренное убийство с целью прекратить попытки моего убийства отличается от убийства обычного. К чему ты клонишь?
— Ты мог бы поискать доказательства его преступлений, — сказал Альбус, звуча разочарованно.
— Потому что в прошлом это так хорошо срабатывало, — язвительно заметил Гарри. — Давай, Альбус, переходи к делу. Ты здесь, потому что боишься, что я стану «Тёмным» или чем-то столь же тупым.
Старый волшебник был поражён шокирующей прямотой заявления. Он привык к более замысловатым разговорам, но поскольку Гарри пресёк все шансы на это, ему пришлось просто согласиться:
— Можешь ли ты винить меня за это?
— Думаю, нет, старые волшебники, как известно, склонны к паранойе, — подтрунивал над ним Гарри. — Но тебе не стоит беспокоиться. Я не заинтересован в захвате мира или даже его части. Слишком много возни, и займёт всё моё свободное время.
— Гарри, это не повод для шуток, — сказал Альбус, сильно нахмурившись.
— Я не шучу, — категорично заявил Гарри. — Я знаю, тебя это может шокировать, Альбус, но люди могут быть не только лишь добряками, пукающими радугой, или засранцами, пинающими щенят. Меня не сильно волнуют люди и политика, и я не собираюсь тратить на них времени больше, чем это необходимо. Я волшебник, и магия для меня превыше всего.
Альбус, конечно, знал, что в мире нет чистого разделения на хороших и плохих людей, только маленькие дети думали иначе, но он всё равно беспокоился. Не сдерживающий себя могущественный волшебник при правильной провокации может легко впасть в гнев. Ему казалось, что, скорее всего, утверждение Гарри о том, что его не волнуют люди, было несколько преувеличенным, поскольку он явно заботился о близких ему людях, но, возможно, он просто не хотел указывать на исключения. Однако больше всего старого волшебника поразила уверенность в словах Гарри, с которой он назвал себя волшебником, чуть ли не с большой буквы. Это был уже не мальчик, плывущий по течению жизни, а мужчина с чётким курсом.
Ощущение огромной силы, исходящей от него, тоже усиливало эти слова. Альбус был уверен, что Гарри скоро превзойдёт его самого. Он не мог понять, как парню это удалось в столь юном возрасте, но это было так.
Истинная сила волшебника заключалась не в количестве заклинаний, которые он знал, и не в разрушениях, которые он мог причинить, а в его понимании мира и жизненном опыте. Гарри каким-то образом получил обширные знания, которые должны были ускользать от него десятилетиями, и Альбус искренне боялся, в кого тот превратится за эти годы. Мысль о том, что Гарри сможет сравняться по силе с Волдемортом, уже не казалась такой невероятной.
— Что ты теперь будешь делать? — мягко спросил Альбус.
— Немного попутешествую, посмотрю на мир. Узнаю, как разные люди занимались магией, — ответил Гарри, пожав плечами.
Это не очень-то успокоило старого волшебника. Волдеморт тоже путешествовал в молодости.
— А как же Волдеморт, Гарри? А как же пророчество?
— Он ведь мёртв, не так ли? Мы уничтожили его филактерию в Тайной комнате, — спросил Гарри, прикидываясь дурачком. Он хотел узнать, готов ли Дамблдор к сотрудничеству.
— Увы, боюсь, что у него оказались и другие.
Гарри притворился удивлённым:
— Я не знал, что такое возможно.
— Я подозреваю, что никто не знал, пока Волдеморт не добился этого, — кивнул Альбус.
— Итак, у тебя есть идеи, где он спрятал остальные? — парень не собирался упоминать о медальоне.
Гарри сделал вид, что не заметил, как взгляд старика на долю секунды переместился на его шрам. После того как он изгнал из себя фрагмент души Волдеморта, шрам совсем немного потускнел. Значит, Дамблдор знал об этом и ничего не рассказал. Тревожно.
— Нет, к сожалению.
— Что ж, я не собираюсь откладывать свою жизнь ради этого безумца. Я оставлю их поиски на тебя, ведь ты всё равно знал этого сумасшедшего ублюдка лучше меня.
— Ты собираешься просто уйти?! Даже зная, что Волдеморт всё ещё жив? — ошарашенно воскликнул Альбус, ошеломлённый легкомыслием Гарри.
— А что ещё, по-твоему, я должен делать? Сидеть здесь, сложа руки, пока он не появится? — с сарказмом спросил юный волшебник. — Учитывая, что пророчество ещё в силе, я так и так буду сражаться с ним. Но за это время я мог бы подучиться кое-чему.
— Гарри, это невероятно безответственно с твоей стороны, — Альбус по привычке изобразил разочарованного дедушку.
— Желание прожить свою жизнь — безответственно? — спросил Гарри, в его тоне чувствовался жар. — Иди ты нахуй, Дамблдор.
— Что? — моргнул Альбус, внезапная вульгарность выбила его ход мыслей из колеи.
— С пророчеством или нет, но Волдеморт больше твой Тёмный Лорд, чем мой. Я буду сражаться с ним, если придётся, но я не собираюсь сидеть и обсираться, думая о нём. Прошло почти четырнадцать лет с того времени, как он был побеждён. Что ты с тех пор сделал для того, чтобы он не смог вернуться?
Альбус не был уверен, как ответить на этот вопрос, но Гарри в любом случае не дал ему времени на это.
— Я знаю, что ты пришёл сюда с дрожью в коленках при мысли о том, что я стану ещё одним Тёмным Лордом. Так вот, будь уверен, что этого не случится. Возможно, я не самый добрый человек на свете, но я не получаю удовольствия от пыток и убийств. Я даже не заинтересован в свержении правительства, несмотря на его коррумпированность: как я уже сказал, слишком много возни. А теперь я буду благодарен, если ты уберёшься из моего дома, и постарайся в следующий раз помнить, что невежливо приходить к кому-то без предупреждения.
— Гарри, я думаю только о благе Волшебного мира, — печально отозвался Альбус. Он совсем не так представлял себе этот разговор.
— Это хорошо. Лично мне на это наплевать. Я бы даже не переживал о Волдеморте, если бы не это чёртово пророчество, — насмешливо хмыкнул Гарри.
— Единственное, что необходимо для торжества зла, это чтобы добрые люди ничего не делали, — процитировал Дамблдор.
— О, теперь мы обмениваемся банальными изречениями? У меня тоже есть одно из них. «Дорога в ад вымощена благими намерениями». Я слышал, что Гитлер и Гриндевальд тоже имели некие представления о Великом Благе, так что я готов поспорить, что моё безразличие принесёт куда больше блага, чем ваши «благие намерения».
Альбус заметно вздрогнул от неожиданного укола в старую рану.
Гарри ещё долго смотрел вслед своему незваному гостю, когда тот ушёл, и продолжал размышлять. Альбус Дамблдор не был злым человеком, но он был до жути снисходителен и лицемерен, и даже более — он, похоже, даже не осознавал этого.
Гарри попросил Пенни изучить прошлые заслуги этого человека на посту главного чародея Визенгамота и Президента МКМ. Он также изучил все исторические данные о нём, которые имелись в открытом доступе, и узнал, что, по слухам, у Дамблдора была ещё одна история с Гриндевальдом, помимо их знаменитой дуэли. Какая именно, он понятия не имел, но она всё же была.
В ходе исследований Пенни отыскала довольно удивительную информацию.
Несмотря на то, что Дамблдор был известным сторонником маглорождённых и равенства между волшебниками, на самом деле он ничего для этого не делал. Если не считать постоянного назначения маглорождённых старостами в Хогвартсе, чего Гарри не брал в расчёт.
У него в руках имелась вся необходимая власть, чтобы добиться перемен в застойной культуре магической Британии, но он ничего не сделал. Он не предложил никаких новых законов и не внёс никаких изменений в существующие. Фактически, единственное, что он делал, это плыл по течению и реагировал на происходящее по мере поступления, но даже так он просто поддерживал статус-кво. То, что он был могущественным, сомнений не вызывало, но он ничего не делал с этой силой.
Альбус Дамблдор Бесполезный.
Даже во время войны с Волдемортом он мало что делал. Все знали, что Тёмный Лорд избегал прямой конфронтации с ним, но на этом всё и кончилось. Между ними прошло всего несколько сражений. И Дамблдор никогда, ни разу не делал первый шаг. Он всегда только отвечал на то, что творил Волдеморт и Пожиратели Смерти.
Альбус Дамблдор Обороняющийся.
Гарри подозревал, что он мог бы провозгласить себя Тёмным Лордом прямо в лицо Дамблдору, и старик был бы настолько ошеломлён, что не знал бы, что делать. Конечно, каждый мог окунуться в абсурд, заявив, что он Тёмный Лорд, но это ничего не значило, если только он не сеял хаос и беспорядок, так что, возможно, это был плохой пример. Тем не менее, это прекрасно выявило проблемы Дамблдора. Он вёл себя с другими людьми, как разочарованный дед, если они не делали того, чего он от них ожидал, но сам не мог найти яиц, чтобы действовать самостоятельно.
Неудивительно, что всякие подонки больше не боялись перечить ему, устраивая заговоры под самым его носом.
Альбус Дамблдор Беззубый.