Глава 33.4

20 мая. Великая пирамида Чолулы.
— Дамы, вы готовы? — спросил Гарри, восторженно ухмыляясь.
— Если это поможет нам уехать отсюда, то я ко всему готова, — сказала Флёр, фыркая.
— Готова, Гарри, — сказала Луна с улыбкой.
— Этал, ты готов? — прошипел он кетцалькоатлю.
— Да, — с таким же нетерпением прошипел пернатый змей в ответ.
— Хорошо, тогда приступим, — сказал Гарри и протянул руки Луне и Флёр ладонями вверх.
С последним нерешительным взглядом они схватили по одной и с помощью ножей порезали их.
Гарри стиснул зубы от боли и стал ждать.
Обе девушки быстро провели ножами по своим ладоням, прежде чем успели струсить, а затем протянули окровавленные руки Гарри.
Они сцепили их так, что кровь смешалась, и Гарри инициировал вариацию Соединения под названием Слияние Чар.
— Хорошо, я вас держу, — прошептал он, чувствуя, как их магия касается его собственной. Сотворить базовую Кровную Связь для совмещения магии мог кто угодно, но для создания настоящего Слияния Чар требовался определённый уровень мастерства в манипулировании собственной магией и доверие между участниками. Правда, большинство людей в нынешнее время и вовсе не знали о Кровной Связи, поскольку она считалась незаконной.
— Просто расслабьтесь и позвольте мне всё сделать.
Он почувствовал их согласие ещё до того, как услышал слова.
— Этал, мы готовы, — зашипел он ожидающему его кетцалькоатлю.
— Хорошо, — сказал Этал и взлетел, вытянувшись во весь рост.
Как оказалось, Этал гораздо лучше чувствовал магию, вложенную в пирамиду, поскольку та была отчасти посвящена его виду. С помощью змея Гарри собирался выяснить, сможет ли он прикоснуться к этой магии.
Кетцалькоатль летал вокруг пирамиды гораздо быстрее любой птицы, и с каждым пролётом ветер усиливался, пробуждая дремлющую магию.
Когда воздух чуть ли не заискрился от взбудораженной энергии, Этал бросился к Гарри и обвил его шею.
Гарри тут же потянулся к нему своей собственной магией, поддерживаемый силой Луны и Флёр, и использовал Этала как катализатор, чтобы ему не пришлось бороться с древней и дикой мощью, вложенной в это место человеческими жертвоприношениями.
Гарри даже не заметил, как стал дышать гораздо глубже, а всё его внимание оказалось устремлено на формирование магии, которая теперь бурлила в небесах вокруг пирамиды. Казалось, она обладает собственным разумом, тесно связанным с ветром, дождём и природой в целом.
Он заметил, когда ни с того ни с сего началась гроза, и понял, что пытаться управлять ею — дело гиблое даже с I_free_dom-cy магией девочек, укрепляющих его собственную.
Гарри, который сам пробовал создавать молнии, знал, что управлять этой силой весьма проблематично, но направлять её было гораздо проще.
Не имея времени на раздумья и чувствуя, как нарастает мощный разряд, он направил его в самое очевидное место. Церковь на вершине пирамиды.
И тут же из облаков вниз ударило огромное копьё молнии и снесло с церкви крышу.
Слияние Чар разорвалось, и Гарри побледнел от того, что он только что нечаянно натворил. Затем он начал смеяться.
— Это было весело, — сказала Луна и нахмурилась, глядя на свою окровавленную ладонь. — Но я бы не хотела повторять это и снова себя резать.
— Гарри, что за хуйня сейчас произошла? — подбежал к ним Сириус, требуя объяснений.
Гарри продолжал смеяться, но всё же смог ответить:
— Для меня это было чересчур.
— Но почему ты тогда смеёшься? — в отчаянии спросила Флёр.
— Потому что в эту церковь в прошлом несколько раз уже ударяла молния, только это было давно, — ответил парень, продолжая хихикать, хотя его смех быстро оборвался, когда он услышал крики конного подразделения местной полиции, охранявшего сие место.
— Э-э-э, нам лучше убраться отсюда, на случай, если это засекли какие-нибудь датчики в Нью-Йорке, — сказал Гарри, быстро шагая к палатке, чтобы они могли отсюда убраться.
— Гавайи? — с надеждой спросил Сириус.
— В целом, Гавайи кажутся неплохим вариантом.
***
5 июля. Малфой-Мэнор.
— Мама?
Нарцисса подняла взгляд от книги на зов сына.
— В чём дело, Драко?
— Я должен сказать тебе кое-что важное.
Драко действительно выглядел взволнованным, и Нарцисса задалась вопросом, узнает ли она, наконец, что заставило его так переживать последние несколько дней после возвращения из Хогвартса. Сначала она решила, что он просто нервничает из-за результатов СОВ, но ещё было слишком рано для подобных известий.
— Несколько дней назад я отправился в Министерство и договорился об эмансипации. Перед тобой теперь новый Лорд Малфой.
«Оу», — пробежала у Нарциссы в голове мысль. Она была слишком удивлена, чтобы поправить его по поводу использования благородного титула, которого у Малфоев отродясь не было.
— Это… замечательно, — сказала она, заставив себя улыбнуться. По правде говоря, Нарцисса с ужасом ждала того дня, когда ему исполнится семнадцать лет и он достигнет совершеннолетия, и такое застало её врасплох. Она знала, что под «договорился» он, вероятно, имел в виду «пообещал кому-то взятку», но это было делом обычным. Её же беспокоило другое…
— Так и есть. Теперь тебе больше не придётся… связываться с Поттером.
… именно это.
Год назад подобное заявление стало бы для неё отличной новостью. Без всяких сомнений, избавило бы от переживаний из-за смерти Люциуса. Драко, само собой, поддерживал бы свою мать, даже если она больше и не считалась Малфой.
Но даже самый коррумпированный чиновник Министерства не решился бы эмансипировать несовершеннолетнего, который ещё даже СОВ не сдал, особенно когда память о смерти Люциуса ещё не успела выветриться, а ей не оставалось ничего другого, кроме как найти покровителя.
То, что она обрела нежданное счастье и возможность самореализоваться в качестве организатора общественной жизни и любовницы Гарри, стало для неё неожиданным, но удачным поворотом судьбы.
А теперь её дорогой, непутёвый сын хотел «спасти» её от этого. Она никогда не говорила ему, что ей нравится всё так, как оно есть, зная о его ненависти ко всему, что касалось Гарри Поттера, но теперь этот момент настал.
И Нарциссе действительно нравилось то, что у неё сейчас было, даже очень. У неё была работа, с которой она прекрасно справлялась, престиж, связанный с новой восходящей звездой волшебного мира, сексуальная жизнь, куда более захватывающая, чем с Люциусом или любым другим её откровенно посредственным любовником, которых она заводила, пока была замужем. И она продвигалась в плане восстановления отношений с Андромедой. Большинство благородных ведьм Британии даже близко ничего подобного не достигали.
— Мы не должны быть слишком поспешными, Драко, — деликатно заметила она, пытаясь найти способ сказать своему сыну, что не хочет прекращать связываться с Гарри, так, чтобы это не привело к накалу страстей.
— Поспешными?! — воскликнул Драко в недоумении, глядя на неё как на сумасшедшую. — Тебе и так пришлось целый год нас обеспечивать, но теперь у меня есть доступ к состоянию Малфоев. Тебе больше не придётся терпеть унижений от этого отвратительного полукровки.
Как всё запутано. Драко любил её и хотел поступить с ней правильно, что казалось милым, но и создавало проблемы.
— Я просто хочу сказать, что ты только недавно эмансипировался, — снова попыталась Нарцисса. — Тебе ещё предстоит отучиться два года, прежде чем ты сможешь заменить своего отца. Не стоит прыгать через голову.
Она понимала, что просто тянет время, но что ещё оставалось делать? На самом деле Нарцисса тихонько паниковала перед развилкой, показавшейся перед ней.
Драко был её сыном, и она любила его, готова ради него сделать почти что угодно, но Гарри был… Гарри.
Он был лордом её Дома, могущественным, безжалостным и хитрым, как Блэки в старину, и она отчаянно хотела остаться рядом с ним. Мысль о том, что она больше никогда не увидит его одобряющей улыбки, после того как она выполнит порученное им задание, не услышит, как он вздохнёт от удовольствия, когда она возьмёт его конец в рот и не почувствует, как он выплеснет в неё своё семя… Ей даже думать об этом не хотелось.
Что станет с ней, если она послушается Драко и отвернётся от своего лорда? Гарри всё ещё мог подпортить её репутацию, изгнав из семьи Блэк, если ему так захочется. А даже если не изгонит, Нарцисса прекрасно понимала, что то огромное уважение, которым она пользуется в обществе, объяснялось не её собственными заслугами, а связью с ним. Отнимите это, и что останется? Нечем будет заняться и не с кем поговорить, кроме сына. Поскольку она больше не будет Малфой. Ей предстояло стать вечной гостьей в доме Драко, обречённой бесцельно слоняться по роскошному поместью, вздыхая от скуки и, вполне вероятно, погрузиться на дно бутылки. А когда к Драко придут настоящие гости, ей придётся либо прятаться, как какому-нибудь домовому эльфу, либо терпеть ехидные замечания маленьких безвкусных сучек, пытающихся почувствовать свою значимость, подкалывая её, или, что ещё хуже, терпеть внимание волшебников, которые посчитают её частью развлечений.
— Я подумывал о том, чтобы бросить Хогвартс, — признался Драко.
— Ты не можешь! — тут же воскликнула Нарцисса.
— Почему нет? Я сдал СОВ и эмансипировался. Дом Малфой уже год стоит без главы, и он не может прозябать ещё и второй.
Для Нарциссы это прозвучало как заученная речь. Как бы ни была сильна её любовь к Драко, она знала, что обычно он не был так красноречив. Скорее всего, он хотел доказать, что Гарри — не единственный, кто может бросить Хогвартс и добиться успеха.
— Как бы то ни было, без ЖАБА никто не будет воспринимать тебя всерьёз, — предостерегла она, и это было правдой.
Но это только разозлило Драко, и он подтвердил её подозрения:
— Поттер даже не доучился до СОВ, а люди, вроде как, воспринимают его всерьёз.
— Ты не Гарри Поттер, — сказала Нарцисса и сдержала дрожь, когда лицо сына покраснело от гнева.
— И что с того, что я не Гарри, чёртов, Поттер? — потребовал он, нахмурившись. — Он ничуть не лучше меня!
И снова, несмотря на свою любовь к сыну, Нарцисса понимала, что это было неправдой. Гарри превосходил Драко практически во всех аспектах.
— Гарри Поттер стал легендой ещё до того, как ему исполнилось два года, он победил Тёмного Лорда, — сказала она вместо выплёскивания своих мыслей. — После своего возвращения он подтвердил эту легенду, став волшебником, которого теперь все боятся и уважают. Мне жаль, Драко, но твоей репутации недостаточно, чтобы бросить Хогвартс, так и не доучившись.
— ОН ВСЕГО ЛИШЬ ПОЛУКРОВКА! — яростно кричал Драко, как будто всё станет явью, если он произнесёт это достаточно громко.
— Не смей на меня кричать, — сурово произнесла Нарцисса, теперь уже сама раздражённая отвратительным поведением своего сына. — И Гарри Поттер — это не «всего лишь» кто-то там. Тёмный Лорд думал, что он простой ребёнок, а Люциус думал, что он простой мальчишка, и посмотри теперь, к чему это привело.
— ТЫ ЗАЩИЩАЕШЬ ЕГО?! — потребовал Драко, только наоборот, даже ещё громче. — ОН УБИЛ ОТЦА И ПРЕВРАТИЛ ТЕБЯ В СВОЮ ШЛЮХУ, А ТЫ ЕГО ЗАЩИЩАЕШЬ?!
— Люциус пытался его убить, думаешь Гарри просто должен был лечь и подохнуть? — потребовала она, теперь уже её собственный нрав начал быстро закипать. — Драко, я знаю, что ты боготворишь своего отца, но он не был хорошим или даже особо умным человеком. Он позволил Тёмному Лорду заклеймить себя как скотину, а потом пытался убить волшебника, что убил его хозяина ещё в детстве. Он стал жадным и поплатился за это. А Гарри никогда не заставлял меня делать то, чего я не хотела.
Нарцисса задумалась, не проронила ли она чего лишнего, так как Драко просто смотрел на неё какое-то время, и красный цвет его лица медленно сменялся на нормальный.
— Я весь год упорно трудился, чтобы как можно лучше сдать СОВ и суметь вытащить тебя из лап этого грязного полукровки. Мне приходилось выслушивать шутки о том, что ты игрушка Поттера и что он с тобой делает, а теперь ты говоришь мне, что тебе нравится быть его трофеем? — тихо сказал он после почти целой минуты молчания.
— Драко…
— Ну? Ответь мне, тебе нравится, что он тебя трахает?
— Драко, пожалуйста, — она даже не была уверена, о чём именно просит. Чтобы её сын не злился на неё?
— Убирайся.
— Что? — спросила она, потрясённая.
— Я сказал, убирайся, — повторил он.
— Драко, пожалуйста, ты должен понять… — отчаянно пыталась объяснить Нарцисса, протягивая руку.
— УБИРАЙСЯ! — вдруг закричал на неё Драко, с такой силой ударив по руке, что женщина аж отшатнулась в неподдельном страхе и обиде. — ЕСЛИ ТЕБЕ ТАК НРАВИТСЯ ПОТТЕР, ТО ИДИ И ЖИВИ С НИМ. Я НЕ ПОЗВОЛЮ ПРЕДАТЕЛЬНИЦЕ ОСТАВАТЬСЯ В МОЁМ ДОМЕ.
Нарцисса не совсем понимала, что произошло в следующие несколько минут и как она оказалась рыдающей у Андромеды на плече, пытаясь объяснить случившееся своей озадаченной и обеспокоенной сестре. Всё, что она помнила, так это то, что сын её ненавидит, но она не могла бросить Гарри, не могла отказаться от своего места подле нового Лорда Блэка.