Глава 44.2

20 апреля 2018 года. Рэйвенхед.
Тонкс проходила по каменным залам Рэйвенхеда в поисках своего мужчины с чувством глубокого отчаяния.
Гарри всегда был склонен зацикливаться на своих проектах, но в последнее время он вёл себя просто нелепо. Уже третий день подряд его нужно было вытаскивать из башни, чтобы он лёг спать, и это ещё неизвестно, сколько раз он использовал Маховик Времени.
Как и предполагалось, он сидел в своём кабинете. В отличие от того, что имелся у него на Спеллхейвене, этот был предназначен для магических исследований, а не для управления островом. Стола здесь не было, одну стену занимала огромная доска, другую — книжный шкаф, а в последней имелся проход в другую комнату, которая, как она знала, являлась тщательно организованным архивом с его различными проектами.
В данный момент Гарри сидел в одном из кресел, какие обычно стоят в кабинете психолога, и пялился на доску. Когда она вошла, он повернулся к ней и одарил девушку усталой улыбкой.
— Привет, — произнёс он.
— Даже не уверена, хочу ли я вообще знать, насколько длинным выдался твой день, — спросила она.
— Длинным, — пожал он плечами. Даже этот жест выглядел усталым.
— Ты же понимаешь, что, наняв другого человека заниматься безопасностью острова, у тебя должно было появится время для отдыха? — укорила его Тонкс.
— А я отдыхал, — с возмущением возразил Гарри.
— Конечно, отдыхал, — язвительно ответила она. — Подвинься.
Как только он исполнил команду, Дора устроилась так, чтобы её грудь упёрлась в Гарри. Небольшое усилие воли, и её груди раздулись до идеальных формы и размера, чтобы выступить в качестве подушек для его головы. Затем она начала массировать его виски слабым целительным заклинанием, сконцентрированным на кончиках её пальцев, зная, что он, должно быть, заработал себе мигрень. Снова. Отдыхал он тут, ага. Да хера с два.
И само собой, от её прикосновений он вздохнул с облегчением и расслабился, прижавшись к Доре.
— Ты для меня слишком хороша, — пробормотал парень.
— Ты чертовски прав, — согласилась Тонкс. — Чем же ты так увлёкся, раз забил не на одну, а на целых трёх своих подруг? Это опасно, знаешь ли.
Он жестом указал на доску, покрытую нумерологическими уравнениями, в основном математическими, но с магически оживлёнными диаграммами и даже чем-то, похожим на обычные уравнения из химии. Странная штука.
— Ладно, и на что я сейчас смотрю? — спросила она. — Потому что я совсем не понимаю, что тут и к чему.
— Ты никогда не задумывалась, можно ли использовать твою способность метаморфа, чтобы оставаться вечно молодой? — начал Гарри с отвлечённой темы.
Вопрос заставил её задуматься, и она ненадолго прекратила растирать его виски, возобновив процедуру лишь тогда, когда почувствовала, что парень недовольно нахмурился.
— Ну… конечно, задумывалась, но я всегда полагала, что старость рано или поздно меня настигнет, хочу я этого или нет. Я имею в виду, было бы безумием считать, что я родилась фактически бессмертной, не так ли?
И правда, о том, что метаморфы умирали от старости, не имелось ни одной записи, но они встречались настолько редко и были настолько желанны, что в этом не было ничего странного. Тонкс была рада, что не родилась в более раннюю эпоху, где она, скорее всего, стала бы собственностью какого-нибудь извращенца ещё до того, как цифра её возраста стала бы двузначной.
— Но нет ни одной причины, почему это должно быть невозможно, — тихо заметил Гарри. — Смерть от старости — это не что иное, как износ и отказ какого-то биологического компонента, но ты можешь изменять своё тело до такой степени, что такое вряд ли когда-нибудь произойдёт. Ты можешь увеличивать и уменьшать свой возраст, менять пол, заменять органы, перенаправлять кровеносные сосуды, даже наделять себя нечеловеческими чертами, которые каким-то образом функционируют в человеческом теле. Что особенно важно, если тебя ранят, ты сможешь закрыть свои раны, если этому не воспрепятствует какая-либо вредоносная магия. Я не могу придумать ни одной причины, по которой ты не смогла бы сохранить молодость своего тела на неопределённый срок.
— Но это же безумие! — запротестовала Тонкс. Мысль о том, что она родилась, по сути, бессмертной, просто не укладывалась у неё в голове.
— А так ли это? Волшебники и ведьмы живут вдвое дольше обычных людей просто благодаря нашим подсознательным желаниям отсрочить старость. А сколько же лет тебе прибавит столь податливое тело?
— Так вот чем ты занимался здесь всё это время? Снова думал о том, как сделать Луну метаморфомагом? — спросила она, меняя тему, вместо того, чтобы разобраться с её потенциально неограниченной продолжительностью жизни.
Гарри с давних пор восхищался её способностью, но так и не смог её повторить. Он мог мастерски самотрансфигурироваться, но совсем не так, как Дора. И до сих пор был уверен, что, если бы не вырезанные на его теле руны, то у него бы всё получилось. По его словам, они создавали «твёрдые клочки магии» в так называемом «обычном мясе».
Тонкс всё ещё сомневалась в утверждении, что он сможет легко воссоздать талант метаморфа из ничего, но не хотела говорить об этом вслух, боясь, что ей докажут обратное. Уж слишком многого Гарри добился за свою короткую жизнь, и уверенности в том, что он не преуспеет и в этом деле, было не так много. На данный момент он просто решил, что даже если они с Флёр не смогут получить эту способность из-за своих напитанных магией тел, то Луне уж точно ничто не помешает этого сделать.
— Вовсе нет, — ответил Гарри. Какого чёрта он сейчас так развеселился? — Я думал о А й ф р и д о м том, как запасать магическую энергию, и тут как бы сама по себе всплыла тема бессмертия. Я решил, что твой маленький талант как нельзя лучше подходит для того, чтобы перейти к этой теме.
— Сама по себе? — повторила она категорично. — Как так же тема бессмертия могла «всплыть сама по себе»?
— Это малость забавная история, — начал объяснять Гарри всё ещё весёлым тоном. — Я проводил исследования по созданию катализатора, который позволил бы мне перегонять и концентрировать неиспользованную магию в стабильную, но всё ещё реактивную форму. Одно шло за другим, и я вдруг случайно выяснил, как создать Философский Камень.
От удивления Тонкс непроизвольно вдавила пальцами по бокам черепа Гарри с гораздо большей силой, чем нужно.
— Чё?.. — выразительно спросила она, игнорируя протестующие звуки, который он издавал в ответ на такое грубое обращение.
Вершина всей алхимии, достигнутая всего однажды, насколько людям было известно, и теперь её сверхуспешный семнадцатилетний парень утверждал, что может это повторить.
Тонкс знала, что Гарри умён и обладает как интуицией, так и страстью к изучению магии, что намного превосходили его чувство осторожности, сдержанности и даже морали… возможно, в большей степени именно морали. Но это было уже слишком. Знаменитые алхимики тратили всю свою жизнь, пытаясь добиться успеха Николаса Фламеля, но так и не преуспели, а Гарри разобрался в этом за несколько дней? И совершенно случайно?
Ей оставалось только вздохнуть и опуститься в кресло, но, если так подумать, то удивляться было нечему. В конце концов, алхимия была «наукой» магии, областью магических исследований, что была шире и глубже таких предметов, как Трансфигурация или Зельеварение. И в такие вещи Гарри всегда готов был погрузиться с головой.
— И что же, чёрт возьми, мне с тобой делать? — спросила Тонкс смиренно.
— Скосплеить для меня Леди Смерть? — предложил он, и она почувствовала, как Гарри ухмыляется.
— Кто такая Леди Смерть и почему я должна её косплеить? — резко спросила она, хотя и не сильно противясь этой идее. В конце концов, у Гарри нашлось несколько хороших предложений для ролевых игр в спальне.
— Персонаж из комиксов. Женщина, превратившаяся в богиню и ставшая затем Королевой Ада и, по сути, Аватаром Смерти. Очень бледная. А что касается того, почему тебе стоит её скосплеить… ну, когда ещё у меня появится шанс сказать, что я трахнул смерть прямо в задницу?
— Я должна запретить тебе даже рядом с моей задницей находиться тупо за то, что ты такой нахальный пиздюк, — пошутила Тонкс, щёлкнув его по уху.
— Ай, — пожаловался он, потирая ухо.
— Ты это заслужил.
— Так касательно Леди Смерть это значит «нет»? — спросил он вместо того, чтобы отрицать предыдущее высказывание. Умный мужчина.
— А есть ли какие-нибудь фильмы с её участием?
— Полагаю, один анимационный имеется. Должен признаться, что я встречался с этим персонажем лишь мимоходом, когда изучал кое-что- другое.
— И, могу поспорить, лишь потому, что у неё хорошие сиськи, — фыркнула Тонкс.
— В комиксах у всех важных женских персонажей сиськи отличные, — плавно парировал Гарри, что, по сути, означало согласие.
— Тебе повезло, что мне самой нравятся хорошие сиськи, и, наверное, ты заслужил награду за такое удивительное достижение.
— На самом деле это было не так уж и сложно, — непринуждённо выдал Гарри.
— Конечно, вот почему в мире так много Философских Камней, — фыркнула Дора, почему-то возмущённая его бесцеремонным отношением.
— Причина, по которой их больше никто не делал, заключается в том, что волшебники очень плохо устанавливают взаимосвязи, — весело ответил Гарри. — Вы, с Луной и Флёр не интересуетесь нужными направлениями, поэтому не смогли бы сделать камень сразу, но, если дать вам несколько месяцев специализированного обучения, то и у вас получится. У Дамблдора точно получилось бы. Я не знаю, что известно Волдеморту, но он тоже вполне может быть в состоянии сделать это. Флитвик, МакГонагалл и Снейп, трудясь совместно, вероятно, тоже смогут, если приложить некоторые усилия. Сам процесс потребует хороших навыков в алхимии и магии в целом, но с магической точки зрения это не так сложно, как кажется, только если ты найдёшь недостающее звено.
— Какое ещё недостающее звено?
— Химию, — заявил Гарри, как будто это всё объясняло.
Это заставило её лишь удивлённо и растерянно заморгать. Она обладала в лучшем случае базовыми знаниями в химии и не могла понять, какая связь между ней и магией могла привести к созданию Философского Камня.
— …А она тут при чём?
Гарри разочарованно вздохнул.
— Химия изучает основные строительные блоки вселенной. Атомы, молекулы, их свойства и то, как они взаимодействуют. Философский камень — это, по сути, нулевой элемент в периодической таблице, мост между физическим и метафизическим. Я готов поставить свои мизинцы на то, что Фламель в течение последнего столетия или даже больше вдоволь и от души посмеялся, поскольку половина работы, необходимой для создания Философского Камня, причём самая сложная, была проделана обычными учёными, и ни один волшебник этого не заметил.
— Возможно, это и к лучшему, — сказала Тонкс, обработав несколько ужасающий мысленный образ мира, полного бессмертных волшебников и ведьм.
— Возможно, — согласился Гарри.
Затем они замолчали, Гарри снова прижался к её груди, словно собирался вздремнуть.
— Итак… бессмертие, значит? — спросила она после нескольких минут комфортной тишины.
— Я просто хотел создать волшебные батарейки, — признался Гарри.
— Я так и поняла, — язвительно ответила Тонкс. — Это поможет тебе их сделать?
— Да, — кивнул парень. — Камень наиболее известен своей способностью превращать другие металлы в золото и создавать Эликсир Жизни, но я уверен, что он может делать не только это. А гораздо большее. Я считаю, что он может трансмутировать что угодно во что угодно, и если он может перегонять что-то эфемерное, вроде чистой жизненной энергии, в стабильную жидкую форму, то он должен быть способен сделать то же самое и с магией. Мне всё ещё нужно побольше узнать о химии, прежде чем взяться за создание нормального Философского Камня, но я знаю, что нахожусь на правильном пути.
— Не забывай, что первого числа к нам придут те типы из МКМ, — предупредила Тонкс, зная, что во время работы над таким проектом, это могло вылететь у него из головы.
— Точно, МКМ, — пробормотал Гарри раздражённым голосом.
— Ты ведь закончил подготовку того заклинания?
— …Почти.
— Ну так закончи, а потом можешь играться с Философским Камнем.
— Да, мам.
— И не дерзи мне, молодой человек. Ты ещё молодой, так что я могу тебя и по заду отшлёпать.
— Это, скорее, по части Луны и Септимы.
— Забавно, что ты упомянул Луну, — начала Тонкс, подталкивая Гарри встать. — Она сейчас в постели с Флёр, где сейчас также должны быть и мы.
— А, — поморщился Гарри. — Уже так поздно, да?
— Да, и тебе придётся нехило так извернуться, чтобы оправдаться за то, что ты снова нас продинамил после того, как сказал, что больше не будешь.
— Назови свои условия, женщина.
— Ну, есть один концерт, на котором мне хотелось бы побывать, и мне бы пришлась кстати компания крепкого мужчины…
Гарри застонал, и это заставило Тонкс улыбнуться. Она знала, что концерты ему совсем не по душе, но ради неё он на один всё же сходит.
***
1 мая 2018 года. Рэйвенхед, Зрящее место.
— Они прибыли, — сказал Гарри, глядя на ярко-зелёные имена, обозначавшие нерасписавшихся в Книге Прибытия посетителей. Нарцисса отправилась встречать делегацию МКМ со специальным порталом, который позволит им пропустить эту часть. Среди них виднелось одно малость удивившее его имя. — Альбус Дамблдор?
— Так и знала, что он сам себя пригласит, — хмуро отозвалась Дора. Она уже была в одной из, как она их называла, «форм для официальных встреч»: более высокая, более красивая и более царственная, чем её обычный повседневной вид, хотя из-за частой смены облика метаморфы относились к своей внешности примерно так же, как к смене одежды.
— Это что-нибудь меняет? — спросила Флёр.
— Нет, — заключил Гарри. — Даже если он что-то почувствует, то ничего не скажет. Он никогда ничего не говорит.
— Тогда давайте сделаем это! — засияла Луна.
— Слишком уж ты довольна всем этим, — язвительно заметила Дора.
— Мне нравится, когда вы все, трое, внутри меня, — просто ответила Луна.
— Это часть приятная, — согласилась Дора. — А вот остальные не очень.
— Постарайся сосредоточиться на хорошей части, — посоветовал Гарри, зная, что задуманное ими затруднит его совет.
Девушки кивнули, а затем все четверо порезали ладони о заранее расставленные кусочки заточенного металла.
После этого они сцепили руки, создавая круг, и произвели Слияние Чар. Заклинание, которое они собирались произнести, должно было воздействовать на всех четверых, и это был лучший способ всё исполнить, не говоря уже о том, что оно выходило чуток сложноватым для одного человека.
Гарри, как обычно, взял на себя обязанность по созданию магии, а девочки поддерживали стабильность различных компонентов, пока он принимался за новые.
Им потребовалось почти десять минут, чтобы закончить, а Нарцисса параллельно выигрывала им время целым рядом политических любезностей.
— Корона славы, — нараспев произнёс Гарри, когда всё было готово.
— Корона славы, — вторили ему девочки, и это сложное заклинание раскинулось на всех четверых.
Оно осело на них и внутри них, скрывшись под аурами и усиливая их. Гарри внимательно изучил Очарование вейлы у Флёр и его эффекты, а также то странное заклинание, которое Офелия наложила на свой бар, и на основе этих исследований создал «Корону славы», хотя название и общая идея заклинания были бессовестно спёрты из «Dungeons&Dragons».
Привлекающий внимание эффект Очарования Флёр распространился на всех четверых, но он был изменён. Теперь они излучали ощущение ужасного совершенства и праведности, изменявшее подсознательное восприятие всех, кто на них смотрел. Всё, что зритель находил в них потрясающего, в их глазах превозносилось, а всё, что снижало уважение, становилось тусклым и легче упускалось из виду.
Но самое интересное заключалось в том, что, поскольку Корона Славы была спрятана в их аурах, даже Дамблдору станет трудно воспринимать заклинание должным образом.
Гарри не хотел доверять исход этой встречи своим вымуштрованным навыкам общения с людьми, только не в том деле, что может доставить им позже годы или десятилетия невзгод, если всё пойдёт не так. Несмотря на все его политические тренировки и муштру на светских приёмах, природные наклонности Гарри всё ещё оставались антисоциальными, а справиться с делегатами МКМ вряд ли будет так же легко, как с Фаджем. Корона Славы использовала против делегатов куда более впечатляющие волшебные навыки парня.
К сожалению, поскольку заклинание было вложено в само их сущее, оно также имело некоторые побочные эффекты…
— Всё также странно, — сказала Дора, сжимая кулаки и выглядя при этом очень недовольной.
— Иметь такое большое эго довольно неудобно, было бы гораздо лучше, если бы все были как я, — согласилась Луна, а затем моргнула. — О, а это было довольно высокомерно, да? Простите меня.
— Думаете, у вас двоих всё плохо? — кисло спросила Флёр, но в то же время с неким надменным изгибом на губах. — Я хочу сделать себе трон и ввести обязательный куннилингус для всех своих просителей.
Гарри снисходительно улыбнулся своей возлюбленной вейле. Как будто он позволит ей настолько сорваться с поводка.
Гарри нахмурился и отмахнулся от этой мысли. Заклинание проблемное. И он знал, что дальше будет только хуже. Эффекты Короны Славы усиливались со временем и продолжали нарастать до тех пор, пока заклинание оставалось активно. К счастью, процесс был медленным, но не незначительным.
— Давайте уже просто покончим с этим, и придержи свою гордость в узде, — приказал он, скрывая гримасу при виде нахмурившейся Луны, а Флёр и Дора сердито зашипели в ответ на его тон, прежде чем взяли себя в руки. А что хуже того, его собственная вспыльчивость лицемерно кипела от их реакции, и он знал, что будет лучше, если они ограничат общение друг с другом до тех пор, пока всё не закончится.