Глава 5.2

Джинни бормотала что-то во сне, когда ей на живот село что-то увесистое.
Затем она начала вяло отбиваться руками от чего-то, что тыкало её в щёку.
— Пс-с! Джинни. Проснись.
Эти раздражающие потыкивания и голос вывели рыжую из дремоты, заставив ту медленно открыть глаза.
И она увидела Луну, сидящую на её животе с широкой улыбкой. Мрак в комнате в сочетании с ещё не очнувшимся сознанием Джинни превратило блондинку во что-то крайне жуткое.
Само собой, Джинни от этого закричала.
— Привет, — прощебетала Луна, абсолютно спокойно.
— Луна? — шикнула Джинни надломленным голосом, не веря своим глазам. — Что ты здесь делаешь?!
— Кажется, я сижу на твоём животе, — ответила блондинка со всей серьёзностью.
— Зачем?!
— Мне нужно было с тобой поговорить, а то ведь ты меня и Гарри весь день избегала.
— И зачем тебе так нужно было со мной поговорить? — уныло пробурчала рыженькая, вспомнив утреннюю ссору с Гарри. Его решительность в желании оставить ту распутную фотографию при себе серьёзно испортило её былые представления о «мальчике, который выжил».
— Потому что ты весь день избегала меня и Гарри. Я хочу знать, почему, чтобы как-то это исправить, и мы снова могли быть друзьями.
Джинни вздохнула с покорностью и бухнулась обратно на кровать.
— Ты можешь сейчас с меня слезть?
— Могу, — несмотря на это заявление, Луна не сделала никаких движений.
— Луна, слезь с меня.
— Хорошо.
Блондинка слезла с рыжей и расположилась на матрасе. На некоторое время в комнате воцарилась неловкая тишина, пока Луна ждала, что Джинни скажет, а та даже не знала, чего сказать.
— Это из-за той грязной фотографии, не так ли? — проницательно спросила ночная посетительница после нескольких минут молчания.
— Да! — воскликнула Джинни. — Я просто не понимаю, почему он так хочет её оставить.
— У неё очень красивые сиськи, — назвала причину Луна.
— Но он же «мальчик, который выжил»!
— Да, а мальчикам нравятся красивые сиськи.
Джинни на мгновение замолчала, недоумевая. Она была смущена такой уверенностью со стороны Луны.
— Но он же герой! Он должен найти свою настоящую любовь, а не… а не смотреть на грязную картинку, которую ему прислала какая-то потаскуха!
Луна в течение нескольких секунд пристально смотрела на подругу, прежде чем ответить.
— Разве твои родители не говорили тебе, что мальчиков сиськи интересуют больше, чем настоящая любовь? Папа сказал мне это за день до того, как я поехала в Хогвартс.
Теперь Джинни от смущения ещё и покраснела. Нет, они ей этого не говорили, но она слышала не раз от своей матери тирады возмущения, когда та находила в комнате Фреда и Джорджа грязный журнальчик. Должно быть, они каким-то образом доставали их в магловском мире, если судить по разглагольствованиям матери о непристойности магловских женщин.
— Но он же не просто мальчик, — очень слабо возразила рыженькая.
— Но он всё же мальчик, значит, ему нравятся сиськи, — настаивала Луна. — Мы можем его завтра об этом спросить, если ты мне не веришь.
— Нет! — вырвалось у Джинни, когда она снова начала краснеть.
Ещё несколько минут прошли в полной тишине, но на этот раз было не так неудобно.
— Как ты думаешь, ему понравятся мои… сиси? — спросила рыжая едва слышным от смущения голосом.
— У тебя их нет, — прямо заявила блондинка.
Джинни бухнулась на спину.
— Но не волнуйся, Гарри, похоже, ещё не очень разборчив в том, какие сиськи ему нравятся. Когда он ест, то большую часть времени рассматривает их у всех остальных девочек, так что я уверена, что твои ему понравятся. Ну, когда они вырастут.
Это было не совсем то, что Джинни хотелось услышать сейчас. Стать для Гарри Поттера очередной парой сисек не очень-то соответствовало её мечтам о «Жили они с мальчиком, который выжил долго и счастливо».
***
Несколько недель в школе прошли почти без происшествий. Джинни становилась всё более замкнутой, но Гарри не давил на неё, полагая, что это было просто следствием их ссоры. Луна пыталась разобраться в причине, но получала в ответ лишь отговорки, мол та просто-напросто устала.
Затем всю эту рутину прервало ещё одно нападение, но на этот раз обошлось без оцепенения. На этот раз в коридоре было найдено мёртвое тело Терри Бута.
***
— Министерство арестовало Хагрида? — не веря своим ушам, спросил Гарри.
Они сидели в его комнате, так как она негласно стала для всей троицы их укромным местечком. Они не могли воспользоваться одной из комнат девочек, потому что в них была установлена сигнализация, срабатывавшая, если туда пытался войти мальчик. А вот у мальчиков в комнатах такого не было.
— Да, именно его обвинили в открытии Тайной Комнаты пятьдесят лет назад, — с грустью подтвердила Луна, потому что Хагрид ей очень нравился.
— Но это же бред какой-то! — раздражённо выпалил Гарри. — Если они считают, что Наследник Слизерина ненавидит маглорождённых, то Хагрид вряд ли может быть обвиняемым.
— Министерство часто поступает бредово.
Гарри фыркнул. Это звучало как истина.
— Ходят даже слухи о том, что Дамблдора освободят от должности директора Хогвартса, а школу закроют, — продолжила Луна. — Все происходит чуть ли не точно так же, как и пятьдесят лет назад.
— Это была я! — внезапно вскрикнула Джинни. Её лицо смертельно побледнело.
— Что — ты? — медленно спросил Гарри, глядя на почти что обезумевшую рыжую девочку. Её постоянно била дрожь с тех пор, как нашли мёртвое тело Бута.
— Это я открыла Комнату! — выдала она. — То есть… мне так кажется. Я снова потеряла сознание, потом Терри убили, а теперь Хагрида арестовали…
— Так, Джинни, притормози! — прервал её лепет Гарри, неслабо встревоженный её заявлением. — Думаю, тебе лучше начать с самого начала.
Она так и сделала. Джинни выложила практически всё: от таинственно появившегося дневника некоего Т.М. Реддла и того, как он разговаривал с ней и даже показывал свои воспоминания, до её провалов в памяти и того, что они всегда случались во время очередного нападения.
— Тому Реддлу приписывают то, что он «разоблачил» Хагрида в первый раз, когда Комнату открывали, — задумчиво сказала Полумна. Она изучала эту тему вместе с отцом во время каникул.
— Джинни, не могла бы ты показать нам этот дневник? — попросил Гарри, уловив дичайшее подозрение по поводу этого предмета. Простого заклинания было бы недостаточно, чтобы сделать дневник до такой степени интерактивным.
Джинни согласилась и ушла в свою комнату за сумкой и вернулась через минуту.
Как только она протянула ему дневник, он ощутил безумное желание что-нибудь в нём написать, несмотря на то, что Джинни только что сказала ему. Однако он был достаточно осторожен, чтобы сразу же подумать о чарах внушения, поэтому удержался от своей первоначальной идеи. Если дневник, как он уже подозревал, был филактерией, то писать в нём он решился бы точно в самую последнюю очередь.
Теперь лишь оставалось решить, что с ним делать. А делать что-то нужно было, но никто из них не представлял, как это повлияет на Джинни, если дневник будет уничтожен или его просто отставят в сторонку.
Как бы Гарри не доверял Дамблдору, он всё же с неохотой пришёл к выводу, что ему-таки придётся поговорить обо всём этом со стариком.
***
— Профессор Флитвик сообщил, что у тебя ко мне есть срочное дело, — произнёс Дамблдор.
Гарри кивнул, всё ещё не до конца уверенный в целесообразности обращаться к старику.
Оглядев комнату, парень понял, что слухи о том, что старого волшебника уволили, оказались правдой. Он уже собирал свои вещи, и от него прямо-таки веяло печалью. Даже Фоукс выглядел немного удручённым.
— Мне кажется, я понял, почему Тайная комната вновь открылась, — признался Гарри, не найдя иного выхода, кроме как обратиться за помощью в решении проблемы к самому директору.
Дамблдор сел, внезапно став напряжённей, чем выглядел до этого.
— Так расскажи же мне скорей.
Это прозвучало как нежная просьба, но внезапное давление магии Дамблдора превратило её в настоящий приказ.
Гарри нервно сглотнул. Он впервые почувствовал, как магия другого волшебника давит на его собственную. Это давало старику некую ауру силы и могущества, которую не могло скрыть никакое дедовское притворство.
— Сначала я хотел бы вас кое о чём спросить, — решился, наконец, Гарри и продолжил, когда директор кивнул ему в ответ. — Может ли волшебник создать филактерию?
Дамблдор нахмурился, недоумевая от вопроса. Этот термин был ему незнаком, но волнение, с которым мальчик напротив него задавал этот вопрос, подразумевало очень зловещее значение.
— Что такое филактерия?
— Предмет, в котором злой волшебник может спрятать свою душу и обрести бессмертие. Другими словами — это сосуд для души.
Дамблдор почувствовал внутри жуткий холод, как только услышал это объяснение. Как двенадцатилетний мальчик мог узнать о такой тёмной магии? Дамблдор был уверен, что в библиотеке Хогвартса больше не осталось ни одного упоминания о крестражах.
— Как ты узнал о такой вещи? — потребовал старик, на мгновение забыв о своей личине доброго дедушки. Нельзя было допустить, чтобы Гарри примкнул ко злу. Волшебный мир не переживёт войны между Волдемортом и другим восходящим Тёмным Лордом, особенно таким могущественным, каким в будущем станет Гарри.
Мальчик вжался в своё кресло сильнее, когда аура Дамблдора значительно усилилась. Он пытался применить свои зачаточные навыки в окклюменции, чтобы контролировать свой страх, но это оказалось очень трудно. Старый волшебник был намного сильнее его.
— Это устоявшееся понятие из магловского фэнтези, — объяснил Гарри, как ему показалось, слишком уж срывающимся голосом. — Злой волшебник жертвует своей человечностью в обмен на могущество и бессмертие.
Дамблдор моргнул и начал «остывать», чему способствовало успокаивающее пение Фоукса, который, вероятней всего, пел для них обоих.
Маглы сами додумались до концепции крестражей, хоть и не верили в существование магии? Или среди них сохранились слухи о тёмных, мерзких артефактах, оставшиеся в их мире ещё до принятия Статута о Секретности? Он решил, что это не имело большого значения. Важным было то, что Гарри решил прийти к нему и спросить об этом. Хоть тот факт, что мальчик в принципе знал о возможности создания крестража, был не очень-то и хорошим, всё же было отрадно, что Гарри пришёл к нему, дабы разобраться с этим вопросом. Тёмные волшебники, как правило, не спрашивали у него советов о том, как творить злые заклятья.
— Я правильно понимаю, что ты считаешь, что за всеми бедами в этом году стоит именно такой предмет? — спросил Дамблдор, его разум уже выстраивал некие связи между произошедшим. Последним Наследником Слизерина был Волдеморт, и крестраж этого человека, несомненно, был способен вселиться в ученика и повторить то, что произошло пятьдесят лет назад.
Гарри кивнул и достал из мешочка из кожи мока тоненькую книжку. Дамблдор заметил, что этот мешочек мальчик всегда держал у себя на поясе.
Он положил книгу на стол, и подпись «Т. М. Реддл» на ней подтвердила все подозрения директора.
На всякий случай Дамблдор наложил на дневник несколько диагностических чар, хотя уже и так знал, что они ему поведают. Эта тоненькая записная книжка действительно была словно отстойник со скопившейся в нём тёмной магией.
— Гарри, ты совершил великий поступок, принеся это мне, — сказал в конце концов профессор.
И он действительно так считал. Теперь у него, наконец-то, нашлось подтверждение того, что Волдеморт и вправду создал крестражи. До этого он мог только строить догадки на этот счёт. Хоть душа Тёмного Лорда, без сомнения, была разбита и искалечена в результате чудовищного надругательства из-за своих злодеяний, частица Волдеморта не могла просто так отколоться и осесть у Гарри на лбу. По крайней мере, если тут не было скрыто что-то ещё.
Дневник, должно быть, был создан, когда Том Реддл ещё учился в школе, и Дамблдор, зная своего бывшего ученика, сильно сомневался, что тот остался бы доволен всего одним крестражем, даже несмотря на последствия его создания.
— Как он попал к тебе в руки?
Гарри изо всех сил старался не ёрзать. Это была та часть разговора, которую он очень хотел бы пропустить, но знал, что не мог. Он не хотел, чтобы Джинни попала под горячую руку, но почти не сомневался, что Министерство закроет глаза на то, что та была одержима. Раз уж они посадили в тюрьму Хагрида на основании настолько уж хлипких улик, что можно было сказать будто бы их и вовсе не было, то…
— От одного из учеников, — попробовал он уклониться от ответа.
— Мисс Лавгуд или мисс Уизли? А, значит, мисс Уизли, — сам себе ответил Дамблдор, глядя на выражение лица и язык тела Гарри и используя их как подсказки.
— Она даже не знала, что это была она, — поспешил Гарри с объяснением. — Она просто теряла сознание в момент нападений, а потом сопоставила события. Кроме того, на дневнике есть какие-то чары внушения, которые манипулировали ею, чтобы она подчинялась ему и ничего никому не рассказывала.
— Я знаю, Гарри, — вмешался Дамблдор, успокаивающее махнув рукой. — Это проклятый предмет был оставлен Волдемортом, и вряд ли одиннадцатилетний ребёнок смог осознать, чем он является на самом деле. В этом нет вины мисс Уизли.
— Вы меня, конечно, простите, но я не верю, что Министерство будет настолько же благоразумным, — цинично ответил Гарри.
Дамблдор коротко вздохнул, соглашаясь с этой печальной истиной. Корнелиус не выслушал его заявлений о невиновности Хагрида, желая показать всем, что он «занимается вопросом», поэтому было вполне вероятно, что он набросится на бедную Джинни, словно она была самим Волдемортом. Удобным и беспомощным Волдемортом одиннадцати лет от роду… Корнелиус, к сожалению, не был настолько храбрым, чтобы противостоять реальной угрозе.
— Тебе не стоит об этом беспокоиться, Гарри. Я разберусь с Министерством.
Однако сейчас у них на это не было времени, так как сложившуюся ситуацию нужно было быстро разрешить, пока Министерство не наделало ещё каких-нибудь невероятных глупостей, например, не предложило Локхарту должность директора Хогвартса. Победить василиска Слизерина и раскрыть истину о проклятом дневнике — этого было достаточно, чтобы восстановить репутацию Дамблдора и вернуть ему должность.
Не то чтобы он собирался с василиском сражаться. Шкура древнего змея должна быть уже невероятно устойчива к магии, не говоря уже о его мощном Убийственном взгляде. Максимум, что он мог сейчас сделать, так это побыстрее аппарировать за петухом.
Проблема была в открытии самой Тайной комнаты. Он отыскал её не так давно, когда понял, что имеет дело с василиском, но так и не смог открыть путь внутрь. Защитный барьер в туалете плаксы Миртл был тесно связан с защитой замка, и даже директор не мог его снять. Без сомнения, для открытия Комнаты нужен змееуст.
— Я понимаю, что ты уже и так многое сделал, Гарри, но я нахожусь в таком положении, что вынужден попросить тебя сделать кое-что ещё.
— Например?.. — настороженно спросил Гарри.
— Я узнал, где находится Тайная комната, но, чтобы открыть её, нужен змееуст, — объяснил Дамблдор и сразу же продолжил, прежде чем Гарри успел что-то сказать. — И знай, что ты будешь в максимальной безопасности, и что я не намерен вступать с василиском в бой.
— Может быть, мы просто оставим его в покое? — предложил Гарри. — Я имею в виду, у нас ведь есть дневник. Если мы его уничтожим, то не останется никого, кто мог бы открыть Комнату.
— Я оставил эту тайну без внимания ещё пятьдесят лет назад, и всё это привело к тому, что мы имеем, — с отчётливой печалью констатировал Дамблдор. — Я бы не хотел, чтобы история повторилась в третий раз.
Скорее всего, без какого-либо значительного достижения он также не вернёт себе должность директора школы. Его заслуги в победе над Гриндевальдом, которые помогли ему в прошлом, теперь были подзабыты, да и директором он тогда ещё не был.
***
— Знаете, более эпического начала в уничтожении могущественного монстра просто не придумаешь, — проворчал Гарри, входя в туалет для девочек сразу после Дамблдора. При этом парень удерживал в руках живого петуха.
— Почему это, Гарри? — весело спросил Дамблдор, несмотря на весь ужас ситуации в целом.
— На вас ярко-жёлтая мантия, я несу с собой курицу, и мы идём в девчачий туалет, — сухо ответил он.
— Петуха, — поправил его старый волшебник.
— Звучит как начало какого-то грязного анекдота, — продолжил Гарри, не обращая внимания на предыдущую поправку. — Заходит парень в женский туалет, а в руках у него «петушок» старика.
Дамблдор остановился и как-то странно посмотрел на своего ученика, прежде чем, наконец, заговорил:
— Я полагаю, что это мисс Лавгуд так на тебя повлияла?
— Она бы ляпнула что-то в этом роде? — осознал Гарри, слегка покраснев.
Правда Луна, скорее всего, никак бы не уловила сексуального подтекста. Или, по крайней мере, притворилась бы, что ничего не понимает. Гарри пока что не был уверен, действительно ли его светловолосая подруга на самом деле настолько непонятливая.
— Действительно. Её отец был таким же и, полагаю, что со временем ничего не изменилось.
— Почему мы вообще пришли в женский туалет?
— Мне удалось выяснить, что вход в Тайную комнату находится прямо здесь, возле раковин.
— Салазар Слизерин поместил вход в свою Тайную комнату в женском туалете? — недоверчиво спросил Гарри.
— Похоже на то.
— Либо он был очень хитрым, либо педофилом.
— Правда — штука прекрасная и ужасная одновременно, и, я думаю, что в данном случае нам её лучше не знать, — изрёк Дамблдор, жестом указывая на раковину с вырезанной на кране змеёй. — С твоего позволения, Гарри, не мог бы ты с помощью парселтанга приказать ей открыться.
Гарри сосредоточился в своём сознании на образе змеи, как он практиковался ранее, и произнёс:
— Откройся!
Круглый ряд раковин разъехался в стороны и открыл их взору длинный туннель, ведущий в темноту.
Гарри заглянул вниз, и в его голове возник вопрос:
— Если вы уже знали, что вход находится здесь, почему же просто не взорвали?
— Увы, магия редко бывает настолько простой, — объяснил Дамблдор. — Если бы я поступил так, то всё, чего смог бы добиться, так это разрушенного туалета без какого-либо тайного входа.
Единственной причиной, по которой он не попросил Гарри о помощи раньше, было желание не впутывать мальчика в такое опасное дело. К сожалению, его осторожность не привела ifreedom ни к чему хорошему, кроме смерти ещё одного ученика, что теперь была на его совести.
— Я бы попросил тебя не идти со мной дальше, Гарри, но в Комнате могут быть и другие двери, открывающиеся только лишь парселтангом, — вымолвил старик, глядя на мальчика.
— Давайте уже покончим с этим, — выдохнул Гарри, глядя вниз в темноту прохода.
Плакса Миртл выбрала именно этот момент, чтобы выскочить из своей любимой кабинки.
— Если вы там внизу умрёте, то можете поселиться в моём туалете, — предложила она.
— Спасибо, Миртл, это очень любезно с твоей стороны, — поблагодарил Дамблдор и прыгнул в тоннель.
Выбирая между жутко хихикающим призраком и тёмной непроглядной дырой, ведущей к одному из самых опасных в магическом мире монстров, Гарри тут же последовал за директором.