Глава 51.3

Чуть ранее…
Гарри оставался неподвижным, как валун, поддерживая безопасную от пекла Адского пламени зону, несмотря на всё более отчаянные попытки Волдеморта разрушить её. Тёмный Лорд уже потратил слишком много сил и скоро сгорит в своём собственном пожаре.
Однако это не сильно улучшит положение Гарри. Нельзя просто так оказаться внутри Адского пламени, а затем выйти из него, пританцовывая, только потому что его создателя уже нет. Огонь стал очень сильным, и для того, чтобы его усмирить, потребуется поднапрячься. Более того, потребуется ещё и время. Время, которого у него нет, потому что, хоть Тёмный огонь и не нуждался в кислороде, как обычный, но всё же поглощал его.
В онтологическое противостояние вступили ещё две сущности, хорошо ему знакомые. Луна и Флёр.
Гарри нахмурился. Где же тогда Дора?
Сейчас на это нет времени. Втроём они легко объединили свои усилия в противостоянии Волдеморту. Тёмный Лорд был… удивлён? Он снова не учёл такой простой вещи, как прибытие компетентной помощи извне. Как бы то ни было, им удалось использовать свою объединённую силу, чтобы сокрушить ослабшую волю Волдеморта, в результате чего Адское пламя его поглотило. И описать это событие можно было лишь одним словом — ликование.
Яростный призрак, покинувший свою облочку, был ожидаем. Он ненадолго исказил пламя, превратившись в лицо Волдеморта, когда призрак проходил сквозь огонь, но больше ничего выдающегося не добился.
А теперь, оставшись втроём против ведомого Тьмой пламени, они попытались его погасить. Оно сопротивлялось, как это обычно и бывало, но они оставались непреклонны и постепенно подавляли его.
— А я-то думал, что с этими великанами всё оказалось достаточно плохо, — пробормотал Гарри, скорее почувствовав, чем увидев огромное, стихшее поле пепла, которое когда-то считалось оживлённым районом Лондона. Адское пламя прошлось по нему, словно всё здесь было из соломы.
Флёр подлетела к нему и обеспокоенно спросила:
— Гарри! Ты в порядке?
Гарри моргнул, пытаясь рассмотреть серебристоволосую вейлу. Но мог разглядеть только её блестящие волосы. И то с трудом.
— В порядке. Где Дора?
— Сражается. Пойдём, нам нужно помочь ей.
Он не стал спорить, и они стремительно полетели в том направлении, куда указывали их скрепленные кровью браслеты и где находилась их отбившаяся возлюбленная. Ночное видение у всех троих было основательно подпорчено пожаром, и летели они почти вслепую.
— Видно, Дора открыла для себя радость избиения людей до смерти, — шутливо заметил Гарри, видя, как его возлюбленная мечется между Пожирателями Смерти. Впрочем, «видя» — не совсем верный термин. Его волчьи глаза очень быстро адаптировались к более тусклому освещению, но для восприятия происходящего он всё ещё в основном полагался на своё магическое зрение.
Благодаря этому он прекрасно разглядел грязную тактику Лестрейнджа. Взрывное проклятие словно двигалось в замедленном действии.
«Конфринго, высокой мощности, прямое блокирование нежелательно, отклонить или уклониться», — бесполезно проанализировал ситуацию его разум.
— НЕТ! — в тревоге вскричали Флёр и Луна рядом с ним, так же, как и он, чувствуя через свою кровную связь, что Дора пострадала.
Гарри сохранил спокойствие и видел: аура Доры показывала травму и страдание, но никаких признаков летального исхода даже близко не наблюдалось. К тому же она всё ещё держала свой посох, чего бы не произошло, окажись рана слишком серьёзной. Метаморфичка летела в его сторону, и он с радостью притянул её к себе. Кратковременная магическая подушка не позволила удару причинить боль, и он быстро укутал девушку своей аурой, успокаивая не только её, но и себя.
Он настоял на том, чтобы все три его девушки много и упорно тренировались, если собираются оставаться рядом с ним, и особенно если намерены вместе с ним вступить в битву. Он уже испытал на себе цену беспечности в ту ночь, когда был убит отец Луны, и не позволял девушкам попасть в ту же ловушку, думая, что есть такое понятие как «и так сойдёт». И это событие стало нежелательным напоминанием об этом уроке.
Он развернул Дору и заглянул ей в глаза, увидев ошарашенный взгляд человека, пребывающего в шоке.
— Ты в порядке? — он скорее требовал, чем спрашивал.
Дора помахала ему левой рукой, вернее, тем, что от неё осталось. А, травма от потери конечности. Это объясняет шок.
— Заберите её домой, мы здесь закончили, — приказал Гарри Флёр и Луне.
Те кивнули, взяли её на руки и быстро исчезли в вихре портала.
Гарри обратил внимание на Пожирателей Смерти, бдительно наблюдавших за ним на небольшом расстоянии. Их осталось всего пятеро, и, поскольку Волдеморт почти наверняка переместил свои крестражи, ничто не мешало ему отомстить тому дураку, что имел наглость покалечить Дору. То, что она вернёт себе руку либо своими собственными силами, либо с помощью его навыков, не имело никакого значения.
Он медленно, без всякой угрозы, навис над врагами. Даже с такого расстояния он видел, что они чуть ли не дрожат от напряжения. В его подсознании это помечало людей как добычу.
Оказавшись на приемлемом для беседы расстоянии, он остановился и ещё раз оглядел Пожирателей. Все они выглядели так, словно отчаянно хотели активировать свои порталы, но какой-то ужас или гордость удерживали их застывшими в воздухе. Однако они всё ещё оставались пугливыми и при первых признаках агрессии готовы были бежать. Удар должен был стать быстрым и окончательным.
Лестрейндж оказался единственным, на ком не было маски, и по его лицу струился холодный пот. Его взгляд метался из стороны I-фри_dom в сторону, отчаянно избегая ярко-жёлтых глаз Гарри.
— Поздравляю, — произнёс парень вполголоса, и ему не потребовалось усиленное восприятие движений, чтобы заметить, как все они дёрнулись при этом звуке. — Ранить одну из моих девушек — подвиг не самый маленький, даже если у вас имелось численное преимущество. Молодцы.
Искренний комплимент явно обескуражил врагов, и наступила долгая пауза, пока они соображали, как ответить. Гарри был рад дать им столько времени, сколько потребуется. Смерть подкрадывалась всё ближе с каждым мгновением, которое они тратили на размышления, а не на бегство.
— Что ты сделал с Беллой и Рабастаном, ублюдок!? — прокричал Лестрейндж, как только опомнился. Гарри стало очевидно, что он пытается скрыть свой страх за гневом.
— О, они всё ещё живы, — небрежно ответил Гарри. Его заклинание почти сформировалось. — Пойдёшь работать ко мне, и я позволю с ними увидеться.
Последовало очередное затишье от шока, прежде чем Лестрейндж начал истерически смеяться. Истерика была вызвана скорее безумием, чем весельем.
— Ты думаешь, мы вот так запросто предадим своего Повелителя? — прокричал он. Наверное, это должно было прозвучать яростно, но получилось отчаянно.
— Нет, мне просто нужно было, чтобы вы немного постояли на месте, — Гарри неприятно улыбнулся. — Пространственно-временное схлопывание.
Казалось, сама реальность схлопнулась внутрь, и на этом участке неба для пяти человек вдруг просто не хватило места. Плоть и кости были перемолоты вместе, как брошенные в одну из промышленных дробилок автомобили. Затем естественный порядок вещей восстановился, и участок пространства-времени, словно резинка, вернулся в нормальное состояние, разбрасывая во все стороны куски Пожирателей Смерти.
В результате исследований, связанных с созданием Гиперболической Камеры Времени, Гарри научился манипулировать пространственно-временным континуумом. Выходило не очень хорошо, если поблизости присутствовала другая активная магия, и требовало от противника, чтобы он оставался неподвижным почти полминуты. Не говоря уже о том, что эту ловушку невероятно легко избежать при наличии способности чувствовать происходящее. Совершенно бесполезное заклинание в бою, но грязное до жути.
Гарри спокойно опустил щит, не дававшей ошмёткам попасть на него, и полетел в сторону местности, куда отправилось Войско Ворона.
С высоты птичьего полёта ущерб, нанесённый Лондону, выглядел ещё хуже. Огромная часть города превратилась в пепел, другая была раскурочена великанами, а ещё одна покрыта трупами людей, разорванных инферналами. Вертолёт, который он слышал ранее, на самом деле был не один: первый оказался полицейским, а другой, по его мнению, скорее всего, принадлежал какому-то новостному агентству. Он почти что чувствовал на себе их взгляды, когда пролетал мимо. Просто чудесно.
Если и существовал худший способ показать миру магию, то Гарри ни одного такого придумать не мог. Тень, отброшенная этим событием, омрачит будущее лет на сто или даже больше.
Гарри задумался, не было ли это целью Волдеморта с самого начала. Может, причина крылась не в том, что он оказался злобным безумцем и обиженным неудачником. Впрочем, эти две вещи друг друга не исключали.
***
Амелия сильно жалела, что не ушла на пенсию. С чего вообще начинать устранение всего этого бардака?
С инферналами справиться было относительно легко, но их оказалось много, и ущерб, который они нанесли на забитых празднующими Новый год людьми улицах, оказался ужасным. Магловская полиция прибыла на место в полном составе, возникло несколько напряжённых моментов, но все инстинктивно пришли к выводу, что перед тем, как они начнут направлять пистолеты и палочки друг на друга, нужно сначала разобраться с ходячими мертвецами.
Правда, до этого дело так и не дошло, потому что, примерно в середине битвы, появились отряды Обливиэйторов МКМ, которые затем принялись стирать память всем попавшимся в поле зрения маглам, даже не удосужившись разобраться в ситуации. Амелия за такой глупый поступок отчитала бы любого из своих авроров.
Как оказалось, участь у Обливиэйторов вышла похуже. Магловская полиция, и без того разъярённая и взвинченная, увидев волшебников, машущих палочками на испуганных и столпившихся у машин и зданий людей, не раздумывая открыла огонь. Может быть, эти магловские огнестрельные штуковины оказались не самым хорошим оружием против инферналов, но против живых людей были вполне смертоносны. У застигнутых врасплох Обливиэйторов не было ни единого шанса.
Всё могло бы легко выйти из-под контроля, если бы не случайное появление Дамблдора, помогающего с инферналами, а не сражающегося с Волдемортом вместе с Поттером, просто потому что он не умел летать. Старый волшебник сумел использовать свой авторитет Верховного Чародея и свою власть, чтобы замять ситуацию и переключить внимание всех на ходячих мертвецов.
Сейчас от них уже удалось избавиться, но напряжение оставалось всё также велико. Магловская полиция расположилась перед гражданскими и, по виду, была готова в любой момент направить оружие на волшебников. Обливиэйторы, по понятным причинам, были разгневаны тем, что четверо из них погибли, и, похоже, были готовы не только стереть память. Дамблдор пытался всех успокоить и прилагал немало усилий, чтобы предотвратить насилие, а Войско Ворона Поттера стояло в стороне, но, похоже, если дело дойдёт до драки, они скорее встанут на сторону маглов, чем Обливиэйтеров МКМ.
Сама Амелия оказалась в затруднительном положении: ей предстоял разговор с магловским полицейским, который, судя по всему, являлся здесь главным. Он представился как капитан Питер Диксон из SAS, что бы это ни значило. Может быть, этот человек и магл, но он оставался непримирим в своих требованиях предоставить информацию, ни на секунду не замешкался при упоминании о существовании магии и не задавал бесполезных вопросов. Ей и раньше приходилось иметь дело с магловской полицией, особенно в последние годы после побега Сириуса Блэка из Азкабана, но их общение ещё никогда не бывало столь напряжённым. Стремясь утихомирить вспыльчивый и вполне оправданный нрав Диксона и предотвратить дальнейшие конфликты между ними, Амелия с гораздо большей охотой предоставляла информацию, полагая, что он, скорее всего, всё равно потом об этом забудет.
Напряжение продолжало нарастать по мере того, как на мётлах прилетали авроры, которых она послала охотиться за отбившимися от толпы инферналами, к району съезжалось всё больше магловских полицейских, а между лидером сил МКМ и Дамблдором разгорался спор.
Затем напряжение усилилось ещё больше: маглы стали выглядывать из окон и дверей, разговаривать, направлять на них всевозможные устройства и вообще делать то, от чего багровели Обливиэйторы, поскольку Статут Секретности рассыпался почти на глазах, а им не давали ничего с этим сделать. Над головой пролетела одна из этих громких магловских летающих штуковин, и Амелия увидела большую камеру, направленную в их сторону.
Несмотря на неоднозначное отношение к Поттеру, она едва не обмякла от облегчения, когда он прилетел к ним. По крайней мере, он отвлёк на себя внимание и предотвратил ухудшение и так уже напряжённой патовой ситуации.
— Кто это? — спросил капитан Диксон, крепко сжимая оружие.
— Союзник. Гарри Поттер. Молодой, но очень могущественный. Правит маленьким волшебным государством. Войско Ворона — его люди, — быстро ответила Амелия, пока Поттер шёл поговорить с лидером его группы. — Мы должны с ним побеседовать, ведь это он сражался с Реддлом.
Диксон буркнул в знак согласия, и они направились к парню. Дамблдор и лидер сил МКМ, похоже, придерживались того же мнения. Амелия изо всех сил старалась не скривиться от того, насколько неприятным может оказаться этот разговор. Каждый из участников предстоящей беседы привык быть в ней главным.
Когда они вчетвером подошли к Поттеру, наступила напряжённая минута молчания — никто, похоже, не знал, с чего начать.
— Да? — спросил Гарри, выглядевший слегка озадаченным тем, что все они столпились вокруг него.
— Гарри, что случилось с Волдемортом? — спросил Дамблдор.
— О, он разозлился, когда я начал побеждать, сотворил Адское пламя и убежал, — объяснил Поттер и обменялся взглядом с Дамблдором, который, как поняла Амелия, передавал дополнительную информацию, коей они оба не хотели делиться. Вот ублюдки.
— Мне нужно знать, почему для проведения своих боёв вы выбрали Лондон, — процедил Диксон.
— Поверьте, я бы тоже предпочёл укромный уголок, где ничего нет, так же, как и вы. К сожалению, Волдеморт — сумасшедший, и он додумался, что я не хочу подставлять под удар невинных людей. Добавим к этому его ненависть ко всему немагическому, и вот что из этого вышло. Могло бы и не случиться, если бы кое-кто, — Поттер бросил взгляд на представителя МКМ, — воспринял бы мои предостережения всерьёз, а не отмахнулся бы от них.
— Я не принимаю решений касательно политики МКМ или политики его членов, — жёстко ответил на это обвинение Обливиэйтор. — Я здесь только для того, чтобы убедиться в поддержании Статута Секретности.
— Вы не можете просто так стирать людям память! — сорвался Диксон.
— А вы не можете просто так убивать моих людей!
— Они размахивали своими ветками над гражданскими, что ещё я должен был подумать?
— Это палочки, а не ветки, магл, — усмехнулся Обливиэйтор.
— А почему бы тебе… — зарычал Диксон, снова схватившись за оружие.
— Хватит, — голос Поттера оборвал дальнейшую эскалацию противостояния, как гильотина. Очень удобная штука.
— Так-то лучше, — продолжил он без явного магического усиления, когда все снова обратили на него внимание. — Во-первых, Статут Секретности. Это нарушение слишком масштабное, вы ни за что не сможете его устранить. Смиритесь с этим и двигайтесь дальше. Во-вторых, твои люди. Они должны были понимать, что не стоит делать никаких угрожающих движений в опасной, нестабильной и эмоционально напряжённой ситуации. Смирись и двигайся дальше.
— Гарри, я не думаю… — осторожно начал Дамблдор, но был прерван:
— Неважно, что ты думаешь! — огрызнулся Поттер, явно пребывавший в дурном настроении. — Всё так и есть, и чем скорее люди это примут, тем лучше нам всем будет. Ты, блядь, Верховный Чародей, так что вбей в МКМ хоть каплю здравого смысла, пока они не натворили ещё каких-нибудь глупостей.
— Ты предлагаешь прекратить скрывать магию? — медленно спросила Амелия, с трудом принимая эту идею. Сохранение магии в тайне от маглов всегда оставалось одной из главных забот Министерства.
— Я считаю, что это будет бессмысленно. Во время нападения здесь присутствовали сотни тысяч людей, и я не сомневаюсь, что ещё сотни тысяч смотрят сейчас выложенные видеозаписи. Таков новый мир, и нам придётся с ним смириться.
— Мы не можем вот так просто проигнорировать наши основополагающие законы! — огрызнулся Обливиэйтор. Очевидно, он всё ещё обижался на то, что ему сказали «смириться и двигаться дальше». Амелия тоже места бы себе не находила, если бы кто-то сказал ей так сразу после того, как она потеряла нескольких авроров.
— Полагаю, никто никогда не жаловался на то, что могила вырыта слишком глубоко, — пожал плечами Поттер и отвернулся, явно желая выйти из разговора, раз уж он уже сказал своё слово.
Амелии не понравился смысл этого заявления. Что он знает такого, чего не знает она?
***
Гарри был рад вернуться домой. Хорошая ванна и несколько субъективных дней в Гиперболической Камере Времени — именно то, что ему сейчас было нужно. Но сначала надо проведать свою раненую подругу.
Он нашёл всех трёх своих девочек, а также всех оставшихся в живых их родителей в главной гостиной. Они всегда волновались, когда их дочери отправлялись в битву, и, вроде как, даже удочерили Луну.
— Всё не так уж и плохо, мам, — настаивала Дора, отмахиваясь от суетящейся Андромеды. — Я скоро её верну. Единственная причина, по которой я ещё не пыталась её отрастить — это то, что Гарри захочет её осмотреть.
Как предусмотрительно!
— Это правда, она постоянно отращивает себе новые придатки. В сравнении с этим отрастить тот, что уже был у неё изначально, будет проще простого, — поддразнивая, заметила Флёр.
А мысль-то правильная.
— Что ещё за придатки? — спросила Габриель, и Гарри был уверен, что в её глазах появился озорной блеск.
— В основном пенисы, — услужливо подсказала Луна. — Хотя она также отращивала рога, копыта и иногда щупальца. Гарри в особенности нравятся маленькие щупальца в её влагалище. А ещё она однажды сделала себе хвост, но упала на него и больше не хочет снова отращивать.
— Луна! — в отчаянии простонала Дора.
— Мне не стоило этого слышать, — в голосе Теда прозвучала боль.
Гарри решил, что он подслушал уже достаточно, и вошёл в комнату.
— Милые, я дома, — саркастично произнёс он.
— Гарри! — воскликнула Луна и бросилась его обнимать.
После того как обязательные приветствия были закончены, Гарри взял левую руку Доры, чтобы осмотреть культю. Она выглядела так, будто зажила много лет назад.
— Ладно, давай, — сказал он, внимательно наблюдая за происходящим.
— Ладно, — сказала Дора и сосредоточенно сморщила лицо.
— Потрясающе, — пробормотал Гарри, наблюдая, как недостающая конечность медленно обретает форму.
— Ха, это оказалось проще, чем я ожидала, — сказала Дора, когда всё кончилось, и немного неловко сжала новую руку.
— Ну, в ране не было никаких вредоносных магических остатков, так что нет никаких причин для затруднений. Какие-нибудь странные ощущения есть? Фантомные боли? Задержка в реакциях? — спросил Гарри, экспериментально тыкая и сжимая новую руку.
— Нет, я просто чувствую небольшой голод.
— Хм, наверное, это из-за потери массы. Обычно ты просто меняешь всё местами.
— Логично, — кивнула она.
И тут откуда ни возьмись в комнату аппарировала Тини.
— Тини приготовила госпоже Нимми сэндвич, — вымолвила нетерпеливая домовая эльфийка, протягивая метаморфичке огромный сэндвич.
Гарри пришлось сдержать ухмылку при упоминании этого имени, которое вталдычила им Флёр.
— Спасибо, Тини, — поблагодарила Дора, беря еду и заставив эльфийку подпрыгнуть от восторга, после чего та исчезла.
— Что там произошло? — тихо спросила Андромеда.
И они приступили к рассказу о последних событиях. Все были крайне возмущены тем, что сделал Волдеморт.
— Мне ещё нужно отомстить Лестрейнджу за то, что он оставил меня без руки, — кисло отозвалась Дора.
— Поздно, я уже превратил его в кровавые ошмётки, — весело ответил Гарри.
— А разве ты не хотел оставить его в живых? — хмуро спросила Флёр.
— Теперь уже нет смысла. Волдеморт догадался, что мы охотимся за его крестражами, и недвусмысленно намекнул, что он их переместил, так что Лестрейндж, скорее всего, теперь бесполезен. Хотя… — Гарри поджал губы, понимая, что, возможно, немного поторопился, убив их всех. В конце концов, они всё ещё могли что-то знать. А, впрочем, если бы он не убил их сразу, они бы, скорее всего, просто ушли с помощью порталов, так что всё обернулось выигрышем. — Не, забудь. Их убийство только пойдёт на пользу.
— Ага… — вздохнула Дора, погружаясь в меланхолию с такой скоростью, что Гарри аж моргнул удивлённо. Даже её волосы стали каштановыми.
— Эй, ты в порядке? — спросил он с беспокойством.
— Я в порядке, не волнуйся за меня, — она одарила его фальшивой улыбкой, не способной их обмануть.
Он переглянулся с Флёр и Луной, и они молча решили дать ей несколько дней, прежде чем приставать к ней с расспросами. Дора хорошо реагировала на поддержку, но поначалу могла упрямиться с её принятием.
— А что такое крестраж? — спросила Габриель.
— Мне и самой хотелось узнать, — отозвалась Аполлин, а за ней и все остальные. Даже Андромеда, несмотря на то, что была из Блэков, никогда о них не слышала. И это было вполне логично, поскольку эти знания, по общему мнению, полагалось знать только главной семейной ветви.
— Якорь души. Ты проводишь ритуал, затем совершаешь убийство, чтобы завершить его, отрываешь кусочек своей души, вставляешь этот кусочек в какой-нибудь предмет, и вуаля — бессмертие ценой своей человечности, — беззаботно раскрыл секрет Гарри. Больше ведь нет смысла держать это в секрете.
— ЧТО?!
Разве что только из-за криков. Ну почему эти люди ведут себя так громко?
***
1 января. 2019.
Бьомолф выключил телевизор и с озадаченным выражением лица почесал короткую бороду. Он только что закончил смотреть репортаж о новогоднем погроме в Лондоне.
— Что ж, всё прошло хорошо.
— А разве вы не этого хотели? — спросила Сюзанна, нахмурившись от язвительного тона своего сира.
— Нет, получилось даже лучше. Я думал, нам придётся помогать, чтобы удостовериться в непоправимом нарушении Статута Секретности. Но всё обернулось бесподобно, я так чудесно не просчитывался уже больше трёхсот лет.
— А как же Гарри Поттер, сир?
Бьомолф замешкался. Действительно, сейчас многое зависело от действий этого могущественного молодого волшебника. Если он не захочет с ними сотрудничать, то его придётся осторожно обходить стороной, поскольку прямая конфронтация в качестве реального варианта не будет доступна в течение нескольких десятилетий, как минимум, а разумным вариантом так и вовсе никогда не станет.
— Может быть, теперь ему захочется поговорить, — сказал он наконец. — Мы подождём несколько дней, посмотрим, как он отреагирует на эту ситуацию, и затем отправим ещё одно приглашение.