Глава 54.1

26 апреля 2019 года. Спеллхейвен.
Хотя Гарри и оставил инструкции как с ним связаться, если случится что-то важное, все намерились подарить молодожёнам возможность как можно дольше наслаждаться медовым месяцем без помех. В мире события в целом происходили важные, но контролировать их было невозможно, поэтому Нарцисса, Пенни, Андромеда и Орели успешно пресекали все попытки связаться с четвёркой.
В конце концов, домой их вернула не какая-то чрезвычайная ситуация, а скука. Как бы ни было хорошо на время от всего отвлечься, они всё же оказались готовы вернуться в дело.
Для перемещения с Острова Блэков на Спеллхейвен вместо портала они воспользовались ковром-самолётом. Беременным женщинам рекомендовалось избегать порталов, аппарирования и даже сети каминов. Не обязательно, что те приведут к выкидышу, но после использования вышеперечисленных вещей такое явление не считалось редкостью.
Они предупредили всех заранее, поэтому по прибытии их ждала небольшая группа приветствия. Множество объятий, поцелуев и расторопной женской болтовни.
Гарри закатил глаза и оставил своих дам с этим разбираться, а сам пошёл поприветствовать Нарциссу, вместо того чтобы участвовать в этом, на его взгляд, чересчур радостном воссоединении.
— Добро пожаловать домой, милорд, — сказала она с улыбкой.
— И я рад возвращению, — согласился он искренне.
— Ты уже от него забеременела? — прорвался сквозь болтовню озорной голос Габриель.
— Oui, — Флёр чуть ли не светилась от счастья, подтверждая это.
— Я тоже, — засияла рядом с ней Луна.
Все посмотрели на метаморфичку, видимо, каким-то образом сдерживая свой визг, пока не решили, насколько громким он должен выйти. Такой вот загадочный женский психологический феномен.
А метаморфичка каким-то образом умудрилась выглядеть одновременно и смущённой, и счастливой.
— Нимфадора, ты тоже беременна? — спросила Андромеда, откровенно надеясь на подтверждение.
— О, позвольте мне рассказать вам, что сделала Дора, — вклинился Гарри, проходя мимо и кладя руки на плечи своей самой колоритной жены.
— Гарри, — слабо запротестовала та, смущённая, но в то же время подозрительно счастливая.
— Тихо ты, — наигранно пригрозил ей Гарри. — В общем и целом, она, похоже, действительно хотела удостовериться, что забеременеет как можно скорее, поэтому использовала свои способности метаморфа, чтобы… скажем так, подкорректировать шансы.
— И? — спросил Тед, недоумевая.
— Сработало куда лучше, чем ожидалось, и теперь у неё тройня.
Гарри поморщился от восторженных криков, вызванных его рассказом. Да что это за прикол такой с этими женщинами и их неспособностью контролировать громкость, когда они сильно радовались? Ну, в основном это относилось к Аполлин и Габриель, хотя остальные тоже с ними почти поравнялись. Андромеда и Нарцисса оказались единственными, кто полностью сохранил самообладание, несмотря на очевидное счастье, ведь их воспитывали так, чтобы они всегда сохраняли достойный вид.
И кстати, об Андромеде, она повернулась к Гарри, приподняв бровь:
— Гарри, ты расстроен тем, что у неё будет тройня? — спросила она.
— Не-е, — заверил тот, и то было чистой правдой. По большому счёту он лишь испытывал весёлое раздражение от того, какие неожиданные повороты может принимать человеческая жизнь. — Но я, само собой, ни за что не позволю ей забыть, что она случайно залетела тройней, ибо хотела трижды удостовериться, что забеременеет в нашу брачную ночь.
— Я была на эмоциях, понятно? — пробормотала Дора, ничуть не расстроившись из-за своего «промаха».
— Надеюсь, ты будешь чувствовать себя так же и после того, как станешь размером с кита, — поддразнил её Гарри.
Внутри же Гарри очень радовался, что у него есть Гиперболическая Камера Времени, куда он может сбежать, когда ему понадобятся покой и тишина, потому что он не мог себе представить, как его рассудок сохранится без личного времени. Ему и так приходилось периодически брать перерыв от девочек, а с детьми, наверное, будет в сто раз хуже.
***
После семейного ужина, во время которого разговор почти полностью вертелся вокруг детей, Гарри увёл Пенелопу и Нарциссу к себе в кабинет, а девочки и все остальные удалились в гостиную… чтобы ещё немного поговорить о детях.
Гарри был озадачен. О чём ещё там можно было разглагольствовать на эту тему?
Адрастия уже сидела в кабинете, по-кошачьи развалившись в одном из плюшевых кресел. Он вызвал её на Спеллхейвен, но ей не было дела до сентиментальных воссоединений или беременной лихорадки, и она решила подождать здесь, а не участвовать в вышеперечисленном.
— Гарри, — промурчала она с ухмылкой. — Я слышала, что ты стаешь отцом. Прими мои соболезнования.
— Спасибо, — сухо ответил он, схватившись за руку Нарциссы, чтобы удержать её от лишних слов. Светловолосая ведьма радовалась за девочек, но её слегка задело напоминание о собственном погибшем отроке. — Давайте приступим к делу. Цисси, ты первая. Как обстоят дела в МКМ?
— Сумбурно, — лаконично ответила она, скрывая своё раздражение. — Они не знают, как быть без Статута Секретности и как реагировать на предложения от ООН. Обе организации слишком раздуты, коррумпированы и самодовольны, чтобы договориться хоть о чём-то, а дипломатическая ситуация напоминает взорвавшуюся лабораторию зельевара.
— Значит, тебе особо ничего делать и не придётся? — весело спросил Гарри.
— Не совсем, — ухмыльнулась Нарцисса в ответ. — Я по-прежнему использую Ваше имя и репутацию, чтобы пресечь любую инициативу, по моему мнению, способную создать какой-то импульс, но обычно все они рассасываются сами по себе.
Гарри кивнул, довольный. МКМ может распасться даже быстрее, чем ожидалось.
— А что насчёт Дамблдора?
— Неэффективен, — ухмылка Нарциссы стала шире. Она никогда не являлась поклонницей этого старика. — Он пытался играть роль посредника как в МКМ, так и в Визенгамоте, но без особых успехов. Обычно ни в том, ни в другом ведомстве не требуется много реальной работы, но постоянные экстренные заседания его вымотали, особенно с тех пор, как снова открылся Хогвартс.
— Ну ещё бы, когда пытаешься усидеть на трёх работах, — фыркнул Гарри.
— Это ещё не всё, — сказала Нарцисса, и её резкий тон заставил его подумать, что последует нечто серьёзное.
— Да? — спросил он, приподняв бровь.
— Маглы узнали о Гриндевальде.
О… да, это вызовет большой переполох, не так ли? Обычный чистокровный, возможно, не очень хорошо понимал, что именно делал Гриндевальд и почему он «якшался с маглами», но связь Тёмного Лорда с державами Оси сомнений уже вызывать не будет, учитывая его очень удачное появления во время Второй мировой войны. Тем более, что он действительно предоставлял нацистам некоторые магические улучшения, пусть и в своих собственных интересах, а не из общих убеждений.
— Насколько всё плохо?
— Просто невероятно, — вклинилась Адрастия, улыбаясь так, словно это была лучшая за весь месяц шутка. — Многие задаются вопросом, действовали ли Гитлер и его правление по собственной воле, или же они просто были марионетками Тёмного Лорда и его приспешников, и произошла бы Вторая мировая война без их вмешательства? Даже не дождавшись подтверждения, что это именно так, некоторые уже начали рассуждать о том, сколько ещё мирских войн было спровоцировано волшебниками из тени. Истерия в конце концов поутихнет, но прежде чем это случится, дров наломается немало.
Гарри мог только шумно выдохнуть от негодования. Смягчить этот удар было невозможно, проблема Гриндевальда слишком уж огромная. Гарри теперь полностью убедился, что единственная причина, по которой Статут Секретности не был нарушен в те времена, заключалась в том, что технологии камер и связи оставались ещё очень примитивными.
— Полагаю, были предоставлены заверения того, что это не так и что Гриндевальд не являлся каким-то всемогущим закулисным кукловодом? — спросил он. Предыдущий Тёмный Лорд был слишком занят своими собственными амбициями, чтобы управлять маленьким злобным австрийцем и его подручными. Одержимость Гитлера оккультизмом и хаос, который он порождал, пришлись Гриндевальду очень кстати, но в конечном счёте оставались для того лишь удобным рычагом.
— Так и есть, — кисло выдала Нарцисса.
— Я чую здесь «но», — с сожалением констатировал Гарри.
— Дамблдор провёл пресс-конференцию для маглов, чтобы объяснить им суть дела. Один из репортёров спросил о его отношениях с Гриндевальдом. Дамблдор попытался уклониться от ответа, и тогда репортёр прямо спросил его, были ли они любовниками. Реакция Дамблдора дала достаточно ясный ответ, и с тех пор всплыли новые подробности, вырисовывающие очень нелестную картину с участием почтенного директора, — пояснила она.
— В результате этого отношения с мирскими жителями только ухудшились. А вот не будь ничего сказано, вышло бы куда лучше, — добавила Адрастия.
Гарри захотелось что-нибудь сломать. Он знал, что у Дамблдора и Гриндевальда имелась общая история, не считая их знаменитой дуэли, но такого драматичного бреда как «трагические любовники по разные стороны баррикад» он не ожидал. До чего же этот старик смешон! А хуже всего то, что сама информация выглядела не такой уж и плохой, как казалось на первый взгляд, учитывая, что Дамблдор и Гриндевальд, должно быть, разорвали свои отношения ещё задолго до войны, но момент, когда эта новость вскрылась, оказался просто чудовищным.
И здесь уже виднелись отпечатки пальцев Бьомолфа. Иначе как бы этот репортёр додумался задать такой вопрос? Большинство людей, которые смотрели на Дамблдора, даже не могли себе представить, что он когда-то был молод, не говоря уже о том, что у него имелось либидо. А вампир был как раз из тех интриганов, которые десятилетие за десятилетием сидели на этом сочном самородке информации, пока не получилось использовать его с максимальной выгодой.
Гарри вдруг мучительно осознал — вампиры знают, что он снабдил Амортенцией человека с сомнительными моральными качествами, потому что ему хотелось стать перевёртышем.
Узнав об этом, Дора будет от него не в восторге. Она потребовала, чтобы он взял её с собой в Северную Америку, дабы посмотреть, как Ахига применил зелье, и Гарри подчинился. Оказалось, что этот человек просто был неравнодушен к одной женщине, которая, возможно, раньше не обращала на него внимания. Сейчас они представляли собой счастливую молодую семью, и у них родился сын. О том, что с ними что-то не так, можно было догадаться только просканировав на зелья.
Вряд ли это можно было назвать самым худшим применением Амортенции, но Дора ясно дала понять, что его поступок — Не Ок, особенно потому, что ему было всё равно, для чего Ахига будет зелье использовать. В конце концов она оставила всё как есть, так как вывод зелья из организма на данном этапе принёс бы больше вреда, чем пользы, но Гарри всё равно метафорически «изгнали в собачью будку» на несколько недель.
А вот остальной мир в целом окажется куда менее снисходителен, а ему нужно сохранить свою репутацию в целости. И вину на вампиров за эти поступки возложить нельзя. Поединок с поливанием грязью навредит ему гораздо больше, чем им. Кроме того, настоящая борьба велась не совсем с вампирами. Просто у них имелись планы, которые могли противоречить или не противоречить его собственным.
— А Дамблдор что-нибудь предпринимает в ответ? — спросил Гарри. Скорее всего, нет, но люди иногда преподносили сюрпризы.
— Он оставил свои посты в МКМ и Визенгамоте и отступил в Хогвартс. И лишь прислал нам ещё одно прошение поговорить с тобой, — сказала Нарцисса.
Гарри просто кивнул. Старый волшебник просил аудиенции с тех пор, как было объявлено о «кончине» Волдеморта, но он с ним разговаривать не спешил.
— Раз уж ты упомянула Визенгамот, то как там обстоят дела? — спросил он.
У Гарри не было в этом органе назначенного на его место доверенного лица, но кое-кто там всё же имелся. Непритязательный и неамбициозный, но очень проницательный человек, который отлично умел делать пометки и обращать внимание на нужные вещи. Он не имел права выступать от его имени, поэтому его единственной задачей оставалось следить за тем, чем занималось это сборище идиотов. А Нарцисса являлась его непосредственным куратором.
— Тоже сумбурно. Они постоянно конфликтуют с магловской правовой системой, особенно на тему маглорождённых, как вы и предсказывали. Фракция традиционалистов, возглавляемая домом Монтегю, выступает за строго изоляционистскую внешнюю политику, в рамках которой они перестанут принимать любых маленьких волшебных детей, имеющих связи с магловским миром.
— Идиоты, — фыркнул Гарри. Как будто таким образом можно легко разобраться с этой кашей. На самом деле, это была очевидная попытка тупоголовых чистокровных использовать ситуацию как способ избавиться от всех, кто не был достаточно «чист».
Нарцисса продолжала, как будто он ничего и не говорил:
— Прогрессисты, которых когда-то возглавлял Дамблдор, а теперь по факту оставшиеся без лидера, пытаются добиться более тесных отношений с маглами и совместной юрисдикции над маглорождёнными.
— О, гляньте, ещё большие идиоты, — усмехнулся Гарри.
Маги первого, второго и, возможно, даже третьего поколения являлись мостом, соединяющим магический и обычный миры, и так было всегда. Это делало их группой очень опасной — не самих по себе, а с точки зрения того, для чего их можно использовать. Если магический и обычный миры разделят юрисдикцию над этой группкой, то не успеешь и глазом моргнуть, как в попечительский совет Хогвартса войдут не-маги.
Он скорее разграбит школьную библиотеку и разнесёт её в щепки, чем допустит подобное. Культура погибает, когда позволяет чужеродному влиянию проникать в свои школы. Хотя в данном случае его больше всего беспокоила мысль о том, что обычные люди установят таким образом правила для магических.
— Да, ну, в любом случае, они не добились больших успехов, — Нарцисса состроила странное выражение лица, которое лучше всего можно было бы описать как забавную гримасу. — Похоже, маглы совсем не хотят разделять юрисдикцию. Более того, многие не хотят, чтобы магический мир хоть как-то касался их детей.
— У меня такое чувство, что мне это тоже не понравится, — вздохнул Гарри.
— В вашем классе в Хогвартсе училась девочка по фамилии Грейнджер, не так ли? После её смерти, согласно стандартной процедуре, Министерство подвергло забвению её родителей и нескольких других членов её семьи, полностью удалив все воспоминания о магии и заставив их думать, что она погибла в автокатастрофе. Эта история каким-то образом вскрылась, как и несколько других похожих, и реакция маглов на неё не утихает до сих пор, особенно в связи с фиаско с Гриндевальдом и всем остальным.
Грейнджер. Гарри действительно помнил эту девушку с кустистыми каштановыми волосами и неприятным властным характером. Гермиона, расплющенная горным троллем. В своё время стирание памяти её семье было правильным решением, а теперь превратилось в очень плохой заголовок для прессы. Создавалось впечатление, что волшебники кого-то убили, а потом стёрли людям память, чтобы избежать ответственности. Надо признать, это не было совсем уж неправдой, но основной причиной такого решения всегда считалось стремление не допустить, чтобы убитые горем родители проболтались.
Гарри не хотел приписывать всё вампирам, потому что это уже попахивало паранойей, но время для всплытия этой истории оказалось чересчур уж «удобным». Тем не менее, этот подрыв отношений между мирами может сработать ему на пользу. Возможно.
— А что насчёт умеренной стороны? — спросил он.
— Они выбрали интересный подход. Во главе с Домом Гринграсс они выступают за систему спонсорства, при которой магические семьи по желанию будут принимать новых маглорождённых вместе с их родителями, чтобы познакомить тех с магическим миром, не делая их его частью.
— Это выглядит отличным решением… пока всё не полетит к чертям, — насмешливо закончил Гарри. — И с кем из них Боунс?
— Министр Боунс просто-напросто завалена работой. Помимо обычных обязанностей Министра Магии, к которым она относится со всей серьёзностью, у неё постоянно проходят встречи со своим коллегой-маглом, в попытках наладить отношения, да ещё и гоблины в последнее время стали доставлять ей неприятности, — нахмурилась Нарцисса.
— И что эти маленькие ублюдки-недоростки затеяли?
— Похоже, они пытаются влезть в магловскую банковскую систему.
Гарри фыркнул, едва сдерживая смех. Может, гоблины и считают себя крутыми банкирами, но он не стал бы на них ставить, если те решат пойти против выдающих себя за людей пиявок-переростков, управлявших финансами обычного мира.
— Кроме того, в настоящее время она втянута в юридические прения по поводу того, какое правительство должно вынести приговор человеку, недавно убившему молодую маглорождённую и её семью, — без паузы продолжала Нарцисса.
— Дай угадаю, это сделал мусульманин? — усмехнулся Гарри.
— Тебе действительно следует поработать над тем, чтобы держать свою ненависть при себе, по крайней мере, до тех пор, пока ты за них не возьмёшься, — вздохнула Адрастия. — Не стоит афишировать это заранее.
Гарри нахмурился, но всё равно подавил свои чувства, применив Окклюменцию. В конце концов, она была права. Это самая худшая часть политики. Приходится постоянно притворяться утончённым, культурным человеком, в то время как на самом деле ты злобный уебан в шикарной одёжке.
— Уже лучше, — одобрительно кивнула темнокожая дама. — И всё же ты прав, это действительно был мусульманин. Без способного остановить их Статута Секретности родители начали хвастаться своей волшебной дочерью, а он выступил против этого.
Гарри нахмурился. Если не принимать во внимание его насмешки по поводу заблуждающихся идиотов, то ситуация на самом деле оборачивалась в полезную.
— Как мы это используем?
— Мы распространяем информацию о том, что Спеллхейвен готов принять всех волшебников и ведьм, а также их семьи, если те чувствуют угрозу, и эта ваша репортёрша нам в этом тоже помогает, — Нарцисса кивнула. — Некоторые уже заинтересовались предложением.
— Хорошо, продолжайте в том же духе, — приказал он и повернулся к Адрастии, своему фактическому эксперту и советнику по глобальной обстановке. — А как обстоят дела в остальном мире?
— По-разному, — ответила та, пожав плечами. — Выбирай регион, и я расскажу тебе то, что знаю.
— Тогда можно пойти слева направо, — пробормотал Гарри и пожал плечами. — Северная Америка.
— Канада едва ли заслуживает упоминания, — начала Адрастия. — В их правительстве полно жеманных глупцов, во главе с таким же королём. Местные мусульмане, как обычно, блеют, но магов там живёт достаточно мало, и проблем с этим особо не возникает. Ситуация в США, однако, гораздо сложнее, и возможно, самая сложная в мире. Эта страна разделена по множеству направлений. Рост расовой напряжённости, развал отношений между мужчинами и женщинами, постоянно усиливающаяся политическая ангажированность — вот лишь некоторые из проблем, с которыми они сталкиваются. Подбрасывание в этот бурлящий котёл МАКУСА и её собственных проблем тоже не улучшило ситуацию. Наверное, легче будет сказать, каких проблем у них нет.
Да, Гарри, конечно, мог это понять, и времени на осознание ушло не много. Магические общества, естественно, развивались медленнее, не только из-за большей продолжительности жизни, но и из-за различий между развитием магии и технологий. Первая зародилась сильной и развивалась медленно и неуклонно, а другая появилась на свет слабой и росла по экспоненте. Североамериканские маги отставали в культурном отношении от обычных людей где-то на шестьдесят или сто лет. Они не были идеальным отражением своих мирских коллег того времени, ни одно магическое общество таким не было, но походили на них достаточно, чтобы у любого, кто захочет начать драку, появилось полно оправданий. Нынешний президент МАКУСА пытался продвинуться дальше, особенно в вопросах, касающихся искоренения расовых предрассудков в отношении всё ещё сохраняющегося среди волшебников цветного населения. Но провернуть такое в одночасье невозможно даже в теории.
— Это уже во что-то вылилось?
— Отчасти. Ваше откровение о том, что Иисус был волшебником, вызвало религиозный раскол, и фанатикам на юге страны, чтобы набрать обороты, времени потребовалось больше, чем мусульманам, но в конце концов они добились своего. Кстати, ваше постоянное «потыкивание» убеждений людей провоцирует их ещё сильнее. Я считаю, что после первых нескольких инцидентов кое-какие семьи действительно бежали в Спеллхейвен, а остальные просто переехали подальше и теперь скрываются. В данный момент ситуация не обостряется, потому что маги научились молчать, а мирские жители не могут их найти, пока те сами не раскроются. Конфликты на нерелигиозной почве пока придерживаются словесной стадии, но они всё ещё имеют потенциал для эскалации.
— Вот так всё и будет проходить, да? — предположил Гарри.
— Да, так и будет. Подобные инциденты случается во всём мире, и это в некоторой степени охладило негодование по поводу методов, используемых для поддержания Статута Секретности, когда вскрылись реалии жизни, хотя многие средства массовой информации пытаются преуменьшить серьёзность происходящего. С другой стороны, появились люди, обращающиеся ко всем известным ведьмам или волшебникам за магической помощью в решении своих мелких проблем, что вскоре заставит большинство из последних снова залечь на дно.
— Ладно, идём дальше. Есть ещё что по США?
Адрастия кивнула и продолжила:
— До меня доходили только слухи, но я верю, что их спецслужбы уже пытаются вербовать волшебников. Легилименция и внушение, способность подглядывать на огромные расстояния и обереги, транспортировка и зелья… шпионы могут придумать бесконечное множество способов применения такой магии.
— У тебя есть кто-то в ЦРУ или что-то в этом роде? — брови Гарри приподнялись. Она предоставила ему список мужчин, которых держала на коротком поводке, но он не помнил, чтобы в нём кто-то подобный числился.
— Нет, всего лишь друг, у которого есть друг, каким-то образом связанный с ними, — Адрастия улыбнулась. — Что напомнило мне: частный сектор тоже занимается кое-чем опасным. Они пытаются сэкономить деньги, нанимая волшебников для транспортировки грузов. Чары незримого расширения, телепортация и тому подобная магия выглядят для таких людей чрезвычайно заманчивыми. Пока такое не сильно распространено, но, когда это случится, экономика ударит сильно, а все остальные проблемы лишь усугубятся. Ещё чуть-чуть, и они попробуют сделать то же самое в других областях, например, в сфере безопасности и тому подобном. И это происходит не только в США, хотя там обстановка в разы хуже.
Гарри мог только кивнуть после этих слов. А что тут скажешь? Он уже давно понял, что ради денег люди готовы на всё. Какое дело руководителю корпорации до последствий резкого перекрытия потока денег в устоявшуюся отрасль экономики, если это сэкономит ему миллионы?
Если подумать, то преступники будут в полном восторге от наличия в своей команде волшебников. Контрабанда превратится в совершенно пустяковое предприятие. И Офелия уже приложила руку к этому пирогу, не так ли? Проклятье, чем больше он думал об этом, тем хуже всё выглядело.
— Последнее, что следует упомянуть о Северной Америке, так это то, что Офелия стала публичной персоной, — добавила Адрастия, отвлекая его от размышлений.
— Она что? — спросил Гарри, удивлённый как упоминанием вампирши, о которой он только что думал, так и тем, что она, якобы, сделала.
— Она пообщалась с репортёром так же, как и ты, и представила миру вампиров. А её клуб внезапно стал самым популярным местом в стране, — весело ответила Адрастия.
Но Гарри это не развеселило. Он прекрасно помнил вихревой магический эффект, действовавший в том клубе, и даже создал «Корону Славы» на основе некоторых принципов, которые ему удалось оттуда вычленить и воспроизвести. И ведь неизвестно, что она может сделать, если в её ловушку попадутся любопытные идиоты со всей страны, а может быть, и мира.
Его вдруг посетил странный мысленный образ общества, представленного в виде половых досок, некоторые из которых расшатались от постоянных нагрузок, плохого обращения и плохого ухода, а над ними — вампирша-альбинос, с ухмылкой на губах орудующая ломом.
Неужели это и есть тот самый сценарий?
— Погоди, почему никто ещё не расстрелял это место или не сжёг его дотла? — спросил Гарри, нахмурившись. В Соединённых Штатах это ведь делом обычное, не так ли? Достаточно лишь одного импульсивного парня с чёткими убеждениями, а в Нью-Йорке недостатка в таких не было.
— Я полагаю, если такие попытки и имели место, их пресекли, — пожала плечами Адрастия. — Я ни о чём подобном не слышала. В обычной ситуации авроры отправили бы Офелию под замок, лишь только почуяв что к чему, но сейчас она защищена своей внезапной популярностью и законами обычного мира, которые она в точности соблюдает.
Это было похоже на попытку сыграть в игру, в которой никто не объясняет правила или условия победы, не знакомит с другими игроками и даже не сообщает, что ты уже в игре, пока ты не погрязнешь в ней слишком глубоко, чтобы отступить.
Гарри хотел перевернуть эту доску, но она была тяжёлой и не реагировала на его потуги. Пока что.
Остальная часть доклада Адрастии проходила примерно в таком же ключе.
Южная Америка. Здесь не развернулось такого же уровня социальной неразберихи, как у северных соседей, но ситуация была не менее сложной, поскольку южноамериканские волшебники не разделялись по странам, в отличие от их мирских коллег. В сочетании с опасно высоким уровнем политической нестабильности, разгулом коррупции в правительстве и неизбежными конфликтами на почве религиозного фанатизма можно получить большую вероятность, что всё полетит к чертям.
Однако им очень понравился Этал, хоть тут нашлись плюсы.
Европа за пределами Британских островов. В целом всё стабильно, если бы не многочисленные мусульманские и иногда католические экстремисты, поступающие так, как велит их религия: «не дай ведьме жить» или что там в их художественных книгах говорится по поводу магии. Венгрия, Польша, Словакия и Чехия, страны Вышеградской четвёрки, переживали в этом плане не самые лучшие времена, видя опасность неконтролируемой иммиграции народов, чья культура враждебна по отношению к их собственной, и не желая ничего подобного. Поэтому положение у них оставалось более-менее понятным. Тем не менее, не всё было так радужно. Даже без учёта создающих дополнительные проблемы мусульман задача с адаптацией к новой реальности всё равно выходила далеко не самоё простой.
Да и в континентальной Европе оставалась проблема с мутными границами, хотя и не такая серьёзная, как в Южной Америке. На Британских островах всё было проще — они были четко отделены океаном. Но и у них иногда возникали споры по поводу того, что Ирландия и Шотландия находятся под управлением Министерства Магии Великобритании. В силу малонаселённости, транспортной доступности и обычной незаинтересованности в мирской политике границы магических государств Европы оказались сильно размыты и редко совпадали с границами немагических государств.
Особенно остро встал вопрос о Балканском регионе и довольно посредственном контроле над ним со стороны Министерств Магии Италии, Германии, Венгрии и Греции. Несколько немагических балканских стран уже пытались создать свои собственные Министерства Магии в рамках совершенно прозрачной уловки, чтобы заполучить законные основания для надзора за проживающими у них волшебниками и ведьмами.
Ну а Африка… оставалась Африкой. У Адрастии там имелось не так много контактов, но вряд ли они были нужны, чтобы узнать, насколько катастрофично там обстоят дела. Хотя, как это ни забавно, но мирским жителям было непросто нацелиться на тамошних волшебников и ведьм, поскольку местные магические правительства уже давно поняли, в каком месте они живут. Именно поэтому они не вступали в контакт со своими коллегами из обычных правительств и похищали магических детей у их родителей. Они умели хорошо прятаться, а найти их было непросто. Однако это не мешало психам и даже правительствам преследовать всех, кого они хотя бы отчасти подозревали в родстве с магией.
Большая часть Ближнего Востока предсказуемо пришла в ярость и начала кампанию по искоренению любого магического присутствия в своих землях, хотя пока что они пытались, и в целом безуспешно, замять это дело. Гарри это очень забавляло, потому что в странах этих никакого магического присутствия, достойного упоминания, не было. Тысячелетия назад вампиры и суккубы полностью вытравили оттуда магов, и те так и не вернулись туда в силу целого ряда факторов. Максимум, кто там мог обитать — это какой-нибудь отшельник, необученный маг первого поколения или семья, которой каким-то образом удалось сохранить свой дар и, несмотря ни на что, удержать его в тайне. В беседе с Лорой он совсем Свободный-Мир-ранобэ забыл упомянуть об этом факте, забавляясь мысли о том, что мусульмане убивают мусульман без всякой причины. Во всяком случае, куда больше, чем обычно. Никто другой, судя по всему, об этом тоже не рассказывал. И мусульмане, конечно же, будут выглядеть очень глупо, когда это рано или поздно всплывёт.
Индия в очередной раз доказала, что надежда — это всего лишь первый шаг на пути к разочарованию. Индуизм был религией и поэтому в понимании Гарри всё ещё напоминал реку говна, но он полагал, раз уж магию там допускают, то всё будет, если не замечательно, то хотя бы хорошо. Увы, похоже, это первоначальное впечатление «хорошо» было вызвано лишь тем, что все новости на эту тему просто запрещали. Из-за политики ситуация там однозначно выходила «Нехорошей».
Россия и Китай пока держали своё мнение о магии при себе, вероятно, думая о том, как использовать её в своих интересах. Остальные страны Азии высказывались по-разному, в зависимости от своей культуры и уровня развития.
Если не считать вездесущей проблемы идиотов-мусульман и редких идиотов другой религиозной принадлежности, Австралия, похоже, отнеслась ко всему довольно спокойно. Но, с другой стороны, магическое население Австралии было крошечным, а «правительство» больше напоминало обширное семейное собрание, так что, возможно, в этом не было ничего удивительного. В любом случае, это место прекрасно подойдёт для проверки идеи интеграции с обычными людьми.
В целом, Гарри оценил бы отношения между людьми и магами на 3 из 10, может быть, на 3,5, если совсем уж расщедриться. Многочисленные призывы к волшебникам и ведьмам раскрыть себя или даже зарегистрироваться; растущая волна фанатизма по отношению к нелюдям, таким как вейлы и гоблины; идиоты, пытающиеся убить их по той или иной причине; идиоты, желающие решить все свои проблемы взмахом палочки; идиоты, желающие контролировать волшебников ради прибыли или власти… всё это рисовало мрачную картину будущего, и это ещё без учёта вампиров, дёргающих за ниточки где-то на заднем плане.
Последним в отчёте Адрастии оказалось мнение общественности о самом Гарри. Тут всё тоже вышло непросто.
Одни относились к нему нейтрально-положительно благодаря интервью и проводившейся Нарциссой пиар-кампании, целью которой было воспользоваться падением Волдеморта. Другие считали себя умными и решили, что он лжёт по части того, что домовые эльфы нуждаются в узах, выставляя его сторонником превосходства человеческой расы, который регулярно порабощает нелюдей. Некоторые даже предполагали, не сделал ли он то же самое с вейлами, чтобы использовать их в качестве своих секс-рабынь или что-то в этом роде.
Одни считали его благожелательным лидером, другие утверждали, что он всего лишь хитро замаскированный тиран, а третьи — нечто среднее между этими двумя вариантами. Последнее мнение в значительной степени подогревалось резнёй с участием несчастных подимпериусников, которых Волдеморт использовал для нападения на Спеллхейвен.
Одни утверждали, что он свинья-мизогинист, раз у него столько жён и любовниц, другие же, напротив, понимали, что власть притягательна и что, если бы не культурное предубеждение против полигамии, у него не было бы причин довольствоваться лишь одной женщиной.
Нарцисса и Лора, при негласном участии Адрастии, делали всё возможное, чтобы противостоять дурной прессе, указывая на случаи, когда мирские жители обижали волшебников, объясняя заблуждения, распространяя пропаганду и тому подобное, но битва выходила нелёгкой. В конце концов человечество в большей степени управлялось импульсами, а не чем-либо другим, а антимагические настроения сейчас были очень сильны.
— Ладно, а что насчёт внутреннего фронта? — спросил он со вздохом у доселе молчавшей Пенни, уже чувствуя подкравшуюся усталость. По сравнению с этим убийство людей можно считать приятным отдыхом.
— На днях я разговаривала с Брианной. Их захлестнул поток заказов от богатых женщин со всего мира, и даже от нескольких мужчин, — ответила Пенни, озадаченно покачав головой. — Они спешно нанимают новых швей, чтобы удовлетворить спрос.
— Превратности успеха, — ухмыльнулся Гарри. Он знал, что в феврале к ним обратились несколько актрис с просьбой сшить платья для церемонии «Оскар-2019», и слышал, что это имело огромный успех, но вскоре после этого он с жёнами уехал в медовый месяц. Похоже, с тех пор всё пошло в гору.
— Вроде того. Идём дальше. Твоё предложение о предоставлении во временное пользование «Омута Памяти» для использования в громких судебных делах было встречено с большой настороженностью. Похоже, что их эксперты-юристы не уверены в том, что это надёжный способ докопаться до истины.
— Надёжнее, чем то, что они делают сейчас, — фыркнул Гарри.
Лично он больше склонялся к мысли, что они на самом деле не хотят иметь под рукой более надёжный метод установления истины. В магической Британии было примерно то же самое: Визенгамот постоянно твердил, что «Омуты Памяти» ненадёжны и что воспоминания можно подделать, не обращая внимания на то, что поддельные воспоминания легко обнаружить, если только они не сотворены мастером «Искусств Разума» очень высокого уровня. Некоторые европейские магические страны, а также американцы, не испытывали подобных ограничений, и их суды оттого становились только лучше. Единственная реальная проблема с использованием «Омута Памяти» заключалась в их малом количестве.
— В любом случае, похоже, пройдёт ещё какое-то время, прежде чем это к чему-то приведёт.
— Может быть, нам удастся использовать общественность, чтобы заставить их применять Омуты, — размышлял он. — И другие мои идеи тоже. Но не будем об этом сейчас, как продвигается работа по привлечению людей на остров?
— У нас появился приток новых переселенцев, вероятно, из-за того, что Нарцисса и Адрастия упоминали выше, не говоря уже о нашей рекламе, — сказала Пенни, кивнув в сторону двух других женщин. — Пока что не очень большой, но в ближайшие несколько лет мы, вероятно, увидим постоянный приток новых лиц. В настоящее время население Спеллхейвена составляет 1287 человек.
— На семьдесят человек больше с момента последней переписи, — размышлял Гарри. — Совсем недурно, учитывая, что прошло всего несколько месяцев.
— У нас ещё полно места, достаточно, чтобы разместить около пяти тысяч человек при нынешнем количестве используемой на одного жителя площади, — продолжала Пенни, грызя ручку и просматривая записанные ею показатели. — После этого нам придётся либо ограничить круг лиц, которые смогут строить дома, в сравнении с теми, кто проживает в апартаментах, либо сократить территорию леса.
— Лес трогать нельзя, — твёрдо заявил Гарри. Он не собирался причинять вред Марэй, вырубая деревья.
— Гарри, лес занимает более 95% территории острова, — неуверенно выговорила Пенни.
— И так будет и дальше. Люди всегда считают себя вправе претендовать на любой клочок земли, который им попадётся на глаза, и ничего хорошего из этого не выходило.
— Но как ты собираешься освободить место для новых поселенцев? — спросила она, негодуя. — Твоя программа по увеличению шансов рождения магических детей сработала, все двенадцать пар, зачавших на острове, теперь подтвердили, что ожидают магических детей. Семь пар попросились навсегда поселить их на Спеллхейвене. Это двадцать один человек, и, возможно, в будущем у них появятся ещё дети. У нас уже ожидают одобрения сотни заявок, и если они будут поступать в таком же темпе, то мы и глазом не успеем моргнуть, как место закончится.
Гарри был очень рад услышать, что его эксперимент оказался настолько успешным. Он ожидал, что случится хотя бы несколько провалов. Но, помимо того, что курорт вовсю напичками чарами вейл, в каждой комнате ещё хранился постоянный запас нектара Марэй, а водопровод был усилен жидкой магией, так что, возможно, этого и следовало ожидать.
— Точно так же, как и в самом начале, — ответил он с ухмылкой. — Наделаем ещё островов!
— Хм, могу поклясться, что минуту назад ты говорил что-то про «люди всегда считают себя вправе претендовать на любой клочок земли, который им попадётся на глаза», — с притворной задумчивостью заметила Адрастия. — А океан не в счёт?
— Не надо тыкать меня в моё же лицемерие, женщина, — съязвил Гарри. — Кроме того, океану плевать, если из него будет торчать ещё одна большая скала, в то время как лес точно пострадает, если его проредить.
— Но как ты собираешься провернуть это у всех на глазах? — спросила Нарцисса. — Не думаю, что МКМ будет в восторге от такого поступка, и не могу представить, чтобы маглы тоже остались в восторге.
— На самом деле, они ничего с этим поделать не смогут, — пожал Гарри плечами. — Это моя территория, и я могу делать на ней всё, что захочу. В том числе и создавать новую территорию.