Глава 55.2

22 ноября 2029 года. Спеллхейвен.
Гарри сдерживал ухмылку, наблюдая за тем, как Зена разворачивает свой подарок. Он годами ждал этого момента.
Он услышал, как Дора шлёпнула себя ладонью по лицу и застонала, увидев подарок.
— Что это? — спросила Зена, недоумевая при виде круглого предмета.
— Это чакрам, — объяснил Гарри, используя все свои навыки Окклюменции, чтобы сдержать свою пиздецки самодовольную ухмылку. — Попробуй бросить его как фрисби.
Зена посмотрела на него с сомнением, но сделала, как он просил, и бросила чакрам.
Тот полетел по двору, словно брошенный настоящим мастером, отскакивал от камней и деревьев, пока наконец не зарылся в землю.
— Вау… — ахнули несколько детей с сияющими глазами.
Несколько взрослых бросили на Гарри неодобрительные взгляды, которые он тут же проигнорировал.
— Протяни руку и прикажи ему вернуться силой воли, — сказал он.
Зена так и сделала, на этот раз скорее с нетерпением, чем с сомнением. Чакрам вернулся ей в руку.
— Это так круто! — Зена пребывала в восторге, и на мгновение показалось, что она сейчас побежит играть со своей новой игрушкой, но вместо этого она побежала обнимать Гарри. — Спасибо, папа!
— Я рад, что тебе понравилось, — усмехнулся он. — А теперь иди и поиграй с ним.
— Гарри, какого чёрта? — потребовала Дора, когда все дети оказались за пределами слышимости. — Она этой штукой может себя поранить. Или ещё кого-нибудь!
— Нет, — небрежно ответил Гарри. — Тренировочный чакрам при касании с кожей мгновенно теряет импульс.
Дальнейший разговор прервал звон разбитого стекла, и все присутствующие обратили свои взгляды на Гарри.
— А, я забыл про стекло, — сказал он, робко улыбаясь.
***
7 апреля 2031 года. Спеллхейвен, Шато Блэков.
Гарри тайком следовал за своими сыновьями-тройняшками, которые на цыпочках шли в библиотеку посреди ночи. Было забавно, что они думали, будто действуют скрытно.
— У меня плохое предчувствие, — пробормотал Валериус.
— Да не переживай ты так, — поспешил с ответом Антариус. — Всё будет хорошо.
Мариус ничего не ответил. Он всегда был самым тихим и задумчивым из всей троицы.
Гарри продолжал следить за ними, пока они входили в библиотеку и шли мимо безопасных секций к запретной. Вот же сорванцы.
Не то чтобы он мог бросать камни в их огород, ведь сам делал то же самое и даже в более юном возрасте.
Некоторое время они просматривали полки, пока в итоге не остановились на книге, в которой Гарри распознал текст по какой-то относительно малоизвестной ритуальной магии.
Он дал им минут пять поглазеть на книгу, а затем подошёл к ним сзади и хлопнул по плечам.
— БУ-У! — возвестил Гарри о своём присутствии.
Тройняшки испуганно вскрикнули и, пытаясь убежать, опрокинули стол.
Прежде чем они успели выбежать из библиотеки, Гарри наложил на них сглаз подножки, от которого они рухнули на пол со спутавшимися конечностями.
Они смотрели на него испуганными глазами, а волосы их от эмоций побелели, когда он выбрался из темноты.
— Папа! — воскликнули они в унисон, и в их голосах слышались шок, гнев и облегчение.
— Да, папа, — заключил Гарри. — И что вы, чёрт возьми, тут делаете, мальчики?
— Учимся? — пискнул Антариус вопросительным тоном.
— Как правильно для ритуальных целей превращать жир тела в масло? — спросил Гарри, бросив взгляд на лежащую на полу книгу.
— Ну, мы на самом деле не собирались ничего такого делать, — подхватил Валериус.
— Да, мы просто интересовались, — закончил Мариус.
— Здравствуйте, интересовались один, два и три. Я — папа, — насмешливо ухмыльнулся Гарри.
Видеть, как его сыновья гримасничают и стонут от ужасной шутки — один из самых приятных моментов в жизни отца.
— И насколько сильно мы вляпались? — спросил Антариус смиренно.
— Честно говоря, меня больше расстраивает тот факт, что вы здесь потому, что хвастались перед друзьями обширными познаниями в тёмной магии, а теперь попали в такое положение из-за того, что вас обвинили в хвастовстве, и вы решили оправдать свои слова.
Зрелище покрасневших метаморфомагов вышло действительно незабываемым. Они краснели куда сильнее, чем это физически было возможно.
— В любом случае, если вы хотели научиться Тёмным Искусствам, вам нужно было просто попросить, — заявил он мальчикам, к их явному шоку.
Гарри усмехнулся. Дора, конечно, расстроится, но лучше пусть они учатся у него, чем самостоятельно. У них к таким тяжёлым штукам всё равно не было предрасположенности.
***
9 января 2033 года. Спеллхейвен, Шато Блэков.
Посреди их комнаты стоял сундук. Сундук, на котором лежала карточка.
Гарри обменялся растерянными взглядами со своими жёнами, потом пожал плечами, взял карточку и открыл её.
— Я слышала, что твоя секс-рабыня ушла на пенсию, и подумала, что ты это оценишь, — прочитал он вслух. — С любовью, Адрастия.
Это было правдой: Септима недавно ушла на пенсию с поста его любовницы, сославшись на преклонный возраст и всё более неудобные вопросы сына-подростка. Гарри было грустно отпускать её, но он всё понимал. Ничто так не снижает либидо, как объяснения своему чаду, почему ты хромаешь или откуда у тебя эти синяки.
— Только не говорите мне, что она… — простонала Дора.
— Есть только один способ это выяснить, — Флёр пожала плечами и открыла сундук.
Его содержимое одновременно их удивило и не удивило вовсе. Не удивило их то, что там лежала женщина, а сюрпризом стало то, что её руки оказались привязаны к нижней части крышки, так что, когда его открыли, её тело приподнялось и оказалось выставлено на всеобщее обозрение, подобно какому-то чёрту в табакерке. Она была почти полностью оголена, если не считать пут на запястьях и кожаного ошейника вокруг горла, соединённого с цепочкой для сосков.
— Хм-м, неплохо, — девушка оказалась очень красивой и хорошо сложенной. Латиноамериканского происхождения, с чёрными волосами, манящими тёмными глазами, около двадцати лет, со стройной фигурой, очень красивой грудью и ещё более красивой попкой. Кроме того, у неё также имелось несколько интересных татуировок, придававших ей ещё более экзотический вид. — Совсем неплохо.
Девушка извивалась и издавала какие-то звуки с красным кляпом во рту, заставляя цепочку, соединяющую пирсинговые кольца на сосках, звенеть.
— Здесь ещё одна записка, — сказала Луна, подцепив ту с нижней стороны крышки сундука. — «Я знаю, что ты сам любишь их ломать, но эта сразу же заставила меня вспомнить о тебе». Это очень мило с её стороны.
— Да, мило, — весело протянул Гарри. Но он подозревал, что это было сделано для того, чтобы исключить возможность выбора для таких целей Адрастии. — Однако ужасно грубо. Неужели ей никто не говорил, что людям не принято дарить домашних животных?
Девушка из сундука посмотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых читались страх и вожделение.
— В такие моменты я оглядываюсь на те дни, когда мы начали встречаться, и удивляюсь, почему я не заметила намёков, — Дора в отчаянии покачала головой и принялась расстёгивать путы «подарка».
— Потому что я очень умело лизал киску? — с ухмылкой предложил Гарри.
Дора хмыкнула, но возражать не стала.
Вскоре с новоприбывшей сняли кляп, а руки высвободили, и она осторожно вышла из магически расширенного сундука и встала перед Гарри, словно ожидая осмотра.
— Как тебя зовут? — невинно спросила Луна.
Девушка неуверенно посмотрела на Луну, а затем на Гарри с явным вопросом в глазах.
— Не думаю, что у неё есть имя, — ухмыльнулся он, продолжив со своей догадкой: — Так ведь, питомец?
— Да, Хозяин, — ответила та дрожащим голосом. И это можно было принять за страх, но Гарри уловил в нём желание.
Очевидная ложь. Немного Легилименции выявило, что её зовут София, родом она из Бразилии, но заскоки с БДСМ у неё были куда серьёзнее, чем у Септимы, и она испытывала кайф при мысли о том, что теперь может полностью превратиться в вещь могущественного мужчины, и даже её имя будет изменено по его прихоти. Она ухватилась за предложение пойти ему в услужение и, на самом деле, едва не кончила от одного только его присутствия.
Должно быть, Адрастии пришлось приложить немало усилий, чтобы найти её. Всё-таки извращенки такого уровня не растут на деревьях, особенно такие красивые.
— Можно я дам ей имя? — взволнованно спросила Луна, как будто у них только что появился новый щеночек.
— Нет, ей придётся его заслужить, — отказал жене Гарри, сдерживая ухмылку, когда его новая игрушка заёрзала на месте, очень явно норовясь взяться за это дело. С ней точно будет весело.
— Просто… идите и подберите ей комнату, — вздохнула Дора, потирая лицо.
— Жаль, что она не ведьма, — пробормотала Флёр, когда Гарри вывел своего нового питомца за дверь.
***
19 апреля 2034 года. Спеллхейвен.
— Папа, ты здесь?
Гарри отвлёкся от документа, который он читал, и посмотрел на частично открытую дверь своего кабинета, куда уже просунулись две серебристые головки.
— Очевидно же, — сухо заметил он.
Илиана и Ариенн захихикали, прежде чем ответить:
— Ты обещал, что сегодня у нас будут водные бои.
Гарри поморщился. Он действительно обещал. Это вылетело у него из головы где-то между постоянными визитами в Гиперболическую Камеру Времени и огромным количеством работы, которую он должен был выполнить. Тем не менее он оставался чёртовым королём и при желании мог освободить вторую половину дня. Кроме того, его жёны сильно расстроятся, если он не станет держать данные детям обещания, а это обернётся гораздо хуже, чем то, что может случиться, если он отложит работу на несколько часов.
— Так и было, — признал он. — Остальные готовы?
— Ага, мы только тебя ждём, — прощебетала Илиана.
— Хорошо, тогда вперёд, — сказал он и встал из-за стола.
— Ура! — радостно закричали две вейлы и ворвались в кабинет, чтобы схватить его за руки.
Гарри закатил глаза, увидев, что они одеты в чрезвычайно откровенные купальники. Он не был уверен, делают ли они это специально, но девочки стали выставлять себя напоказ с тех пор, как ай_free_dom достигли половой зрелости. Виктуар делала то же самое, хотя в последнее время немного сбавила обороты.
Ну что ж, такую цену приходится платить, когда у тебя дочери-вейлы, а ты могущественный волшебник. Всё будет хорошо, пока они не станут активно его соблазнять. Тогда станет… неудобно. И не столько потому что Гарри было не по себе от причуд вейл и их иной морали в отношении секса, а потому что ему не нужны были головняки с пиаром, ибо большинство людей всё ещё не были способны объять эту истину. К тому же, зачатие им же своих внучек-вейл могло довольно быстро вызвать путаницу.
***
3 августа 2034 года. Спеллхейвен.
Гарри уставился на своих детей, не зная, что сказать.
— И как долго это продолжается? — спросил он наконец.
Антариус, Мариус, Валериус и Виктуар нервно заёрзали.
— Ну? — спросил Гарри.
— Около года, — наконец признался Валериус.
Гарри провёл рукой по лицу и вздохнул. А что тут, чёрт возьми, можно сказать, когда узнаёшь, что твои сыновья устраивали гэнгбэнги с твоей дочерью у тебя спиной? Пятеро его старшеньких всегда были близки, а тройняшки постоянно делились друг с другом, так что ему, наверное, следовало бы обращать на это больше внимания, учитывая, что Виктуар — вейла… Но серьёзно! Маленькие гадёныши даже умудрялись делать это только тогда, когда он занимался делами в отъезде, и накладывали множество заклинаний уединения. Гарри узнал об этом только потому, что они облажались.
Впрочем, это объясняло, почему Виктуар немного утихомирилась.
— Формально вы не сделали ничего плохого, учитывая, что Вики — вейла, — сказал он, глядя на них, дабы убедиться, что те поняли его отношение к этой формальности. — И вы уже достаточно взрослые, чтобы принимать собственные решения…
— Правда? — Виктуар, видимо, не уловила его тон, потому что радостно завизжала и обхватила его за шею таким образом, который посчитали бы крайне неподобающим для отца и дочери, не будь она вейлой.
— Но… — продолжил отец, осадив девушку, — я бы предпочёл не сталкиваться с той бурей говна, которая разразится, если всплывёт, что четверо моих не совсем пятнадцатилетних детей состоят в псевдоинцестных отношениях. У вас есть какие-то настоящие чувства, или вы просто трахаетесь?
Они снова начали ёрзать, и Гарри сдержал весёлую ухмылку. Он уже давно перестал сдерживать свои ругательства в их присутствии, и видеть, как неловко они себя чувствуют от такой прямоты, всегда выходило забавным.
— Это просто секс, папочка, — сказала Виктуар, искренне глядя на него. — Они мои братья.
Гарри фыркнул от этой типичной логики вейл.
— Тогда ладно. Не мне указывать вам, как жить дальше, но сделайте одолжение своему старику и держите это в тайне, хорошо? И ради, блядь, всего святого не рассказывайте никому, что вы делаете.
Согласились они быстро, без всяких сомнений, радуясь, что избежали наказания. Вот же неугомонные сорванцы.
***
24 июня 2036 года. Спеллхейвен.
В день празднования на Спеллхейвене середины лета Зена привела домой своего парня.
Выглядел тот вполне прилично. Вежливый, красивый, умный, достаточно влиятельный. Его дочь знала, чего она стоит, и кто стоит ниже неё. Гарри также тщательно изучил парня, прежде чем Зена привела его домой.
— Я ожидаю, что она будет улыбаться, — жёстко произнёс Гарри, подкрепляя свои слова скрежетом острия топора Бьомолфа, приложенного к точильному камню. С наложенными на лезвие чарами действие совершенно излишнее, но дело было не в этом. Он никогда не использовал его по назначению, но для запугивания бойфрендов топор подходил идеально.
— Да, сэр, — сумел выговорить то самый бойфренд, тяжело сглатывая.
— Хорошо, тогда ступай, — кивнул Гарри. — Увидимся позже.
Зена бросила на него раздражённый взгляд и поцеловала его в щёку, после чего ушла со своим очень нервным спутником.
Гарри вздохнул, когда они ушли. Ему было уже больше шестидесяти лет, с момента рождения Зены для него прошло примерно тридцать пять. Было это чуть меньше реальных семнадцати лет назад, но всё равно казалось, будто время пролетело очень быстро.
— Гарри, я только что видела… — озадаченная фраза Доры оборвалась, когда она вошла в гостиную и заметила его «аксессуар».
— Ну нет, — закончила она категорично.
— Пришлось, — усмехнулся Гарри. Он прекрасно знал, что Зена может сама о себе позаботиться, и доверял ей в этом, но как можно было взять и упустить возможность пригрозить кому-то топором?
***
15 марта 2038 года. Гора Олимп, Греция.
Когда у Пэна спросили, чего он хочет на своё семнадцатилетие, ответ «подняться на гору Олимп и развеять прах Бэтси на самой вершине» ожидали меньше всего. Но вот они поднимаются на гору Олимп с прахом их недавно почившей домашней козочки в руках. Пэн любил эту козочку, но, к счастью, не так, как козлы любили других коз.
Они могли бы просто долететь до вершины, но Пэн хотел пройти путь пешком.
Они могли бы воспользоваться подходящей тропинкой, но нет, Пэн хотел забраться туда по-козлиному.
Гарри винил в этом анимагическую форму сына. И понятно дело, горный козёл просто хотел забраться в горы.
Но это столь сильно отдавало стилем Луны, что он просто не мог не улыбнуться, хотя и нервничал, наблюдая за тем, как его мальчик перебирает копытами по голым камням, и гадая, хватит ли ему скорости с чарами левитации, чтобы подхватить сына, если тот упадёт.
— Давай, Гарри. Он уже слишком сильно оторвался, — радостно позвала Луна, карабкаясь вслед за рождённым ею мальчиком, не без периодического использования её способности летать. В конце концов, она-то не была козой.
Гарри посмотрел на своего сына-козлёнка, покачал головой и продолжил карабкаться за ним. Вряд ли он имел право на что-то жаловаться, ведь во всей этой ситуации был виноват он сам. Вот тебе и непредвиденные последствия.
***
1 марта 2040 года. Спеллхейвен.
Гарри с гордостью наблюдал, как его сын с помощью «Проявления Воли» поднимает в воздух три камня одновременно.
— Ладно, хватит. Передохни, — сказал он.
Камни упали на землю, и четырнадцатилетний мальчик резко открыл глаза.
— Но я не устал, — настаивал Лорхан, несмотря на блеск пота на лбу.
— Если будешь сильно перенапрягаться, то сам себе навредишь, — предупредил Гарри. — Ты и так справляешься быстрее, чем твои братья и сёстры.
Грудь Лорхана гордо раздулась, что очень позабавило Гарри. Хоть его младший сын и был лишён его крови и его дара, в области магии он стал самым талантливым среди своих братьев и сестёр. А может быть, именно по этой причине он больше всех стремился себя проявить.
Тройняшек устраивали их способности, которые, хоть и считались выше среднего, особых од не заслуживали. Все его дочери-вейлы тоже вышли впечатляющими образцами своего вида, но не более того. Зена была бойкой, но, вопреки своему имени, больше интересовалась врачеванием, чем сражениями. Пэн оправдывал своё имя и, похоже, унаследовал от своей биологической матери любовь к животным и природе, а также её причудливый характер, поэтому его магия была в значительной степени направлена в эту сторону.
Лорхан оказался единственным из всех, кто, похоже, был заинтересован в том, чтобы по-настоящему расширить границы своих возможностей.
Гарри старался не заводить любимчиков, но не мог отрицать, что очень сильно восторгался своим младшим сыном.
***
12 июля 2050 года. Рэйвенхед, Зрячее место.
В течение последних десятилетий Гарри продолжал регулярно изготавливать новые Палантиры, и теперь в каждом крупном населённом пункте мира имелось как минимум по одному. Получался прекрасный инструмент для определения общего настроения людей, живущих там, а также для фокусировки внимания на конкретных людях, которых он хорошо знал.
В настоящее время он использовал их, шпионя за миром.
Большая часть Африки в общей картине вещей не имела никакого значения, но он всё равно за ней приглядывал. Настроения там бурлили отчаянные, жестокие и злобные… Слишком много людей, создающих слишком много проблем, многие из которых не имели хороших решений, да и реализовать их некому.
Ближний Восток можно было охарактеризовать как «дёрганый». Израиль, Саудовская Аравия и Иран обладали ядерным оружием и только и ждали повода, чтобы его применить. Ебучие идиоты. Единственное, что их пока останавливало, — это уверенность в том, что достаточно всего одной штуки, чтобы покончить с человечеством, но даже эта сдерживающая мера выглядела ненадёжной. Изменения, произошедшие за последние тридцать лет, не очень хорошо сказались на Ближнем Востоке, и они чувствовали себя загнанными в угол. Гарри и сам приложил к этому руку.
То же самое чувство возникало при взгляде на Индию и Пакистан. Эти два государства, также обладающие ядерным оружием, уже давно ненавидели друг друга. Пакистан переживал жестокую засуху, которая не прекращалась уже почти десять лет. Люди голодали и пребывали в отчаянии.
Остальной мир должен был выглядеть более стабильным, но на самом деле это было не так. Все наиболее развитые страны мира страдали от общего недомогания и переживали демографический коллапс.
Вопреки надеждам Гарри, технологический прогресс, который обеспечило создание сверхпроводника комнатной температуры, ничего не исправил. Более того, возможно, он только ухудшил положение дел. Появились более совершенные компьютеры, люди разгадали тайну ядерного синтеза, осуществили пилотируемый полёт на Марс и совершили множество других подобных прорывов, но это ничего не исправило. По итогу он убил столько мешающих прогрессу людей, и всё без толку.
Получился прекрасный пример эксперимента Джона Б. Кэлхуна «поведенческая клоака», о котором Гарри впервые прочитал в «Папке Рока» Бьомолфа. Кэлхун использовал крыс, чтобы доказать, что слишком большое количество особей в утопических условиях, с высоким коэффициентом социального взаимодействия, приводит к отклоняющемуся от нормы поведению, а теперь то же самое происходило и с людьми. Этого хватило, чтобы Гарри пришёл к выводу, что человечество просто не способно на большее.
И это ещё не всё.
В течение тридцати лет Гарри использовал огромные стаи ворон для посадки целых лесов по всему миру, изобрёл невоспламеняющуюся, реагирующую на тепло и самовоспроизводящуюся слизь, которая при охлаждении ниже определённой температуры распадалась на питательную жижу, которую можно было использовать для тушения лесных пожаров. А ещё посылал волшебников для очистки загрязнений и вообще всеми силами пытался замедлить уничтожение окружающей среды, но всё оказалось напрасно. Смертельный удар экосистеме был нанесён ещё до того, как он начал действовать. Сегодня океаны почти опустели, наземные виды фауны вымирали с феноменальной скоростью, пустыни разрастались, выращивать пищу становилось всё труднее, а на Северном полюсе уже много лет в летние месяцы не видели льда. Глобальное повышение температуры привело к тому, что люди вынуждены были мигрировать из прибрежных районов, так как уровень моря неуклонно повышался, а это ещё сильнее усугубляло социальные проблемы.
Его великий эксперимент в Венесуэле также оказался неудачным. Страх, зависть и обида заставили его отказаться от этой страны, и теперь она снова превратилась в дыру.
И такое происходило повсеместно. С течением времени обычные люди всё сильнее обижались на волшебников и стали сильнее им завидовать, заставляя магов и колдунов отступать всё дальше и дальше.
Теперь в его королевстве наличествовало четыре острова, и всё это было названо Колдовским Королевством Миф Драннор, потому что Гарри не переставала забавлять кража вымышленных названий.
На этих четырёх островах сейчас проживало более 90% магического населения мира, около полумиллиона человек, и, к его большому беспокойству, из-за такой социальной плотности волшебники и ведьмы также начали проявлять первые признаки сползания в поведенческую яму. Им нужно больше места, но за пределами Миф Драннора для магов теперь небезопасно.
Ещё одним печальным событием стало раскрытие факта наличия у него Философского камня. И распространило это знание по миру не какое-то там великое предательство или шпионские проделки. Люди просто заметили, что он знает много об алхимии, посмотрели на то, как молодо выглядят Гарри и его жёны, и сложили всё воедино. Он пытался это отрицать, но эта мысль уже укрепилась в сознании людей, и то, что он говорит по этому поводу, перестало иметь значение.
И вот так, в условиях, когда страны третьего мира находится на грани эскалации войны до ядерного уровня, государства первого мира неуклонно скатывались в порок, под стать Эльдарам ещё до Падения, и все при этом смотрели на земли Гарри жадными глазами… Ну и что тут королю оставалось делать? Он должен был защитить свой народ любой ценой. Он должен был спасти то, что ещё можно спасти. То, что ещё стоило спасения.
Гарри отнял руки от Палантира и вздохнул, признавая поражение.
Он пытался. Как ни печально, но это оказалось единственным подходящим словом, учитывая то, что он собирался сделать. Но он ведь не был богом. Некоторые вещи были ему просто не под силу.
***
Несколько часов спустя Гарри сидел с жёнами и глядел на свою семью. Они уже не так часто собирались в полном составе — дети выросли и зажили своей собственной жизнью.
Нарцисса и Септима тоже присутствовали, вместе с детьми, которых он им подарил. У обеих в волосах уже появилась седина, но настоящие возрастные изменения их ещё не коснулись.
Октис и Калипсо привели своих супругов и детей, а в случае Калипсо — любовницу-вейлу.
Присутствовали также Андромеда, Тед, Аполлин, Себастьен, Габриель и Орели, чей явно преклонный вид оказался мучителен для Доры и Флёр. Жёны выпрашивали дать родителям Эликсир Жизни, и он уступил их просьбам. К облегчению Гарри и огорчению жён, все отказались.
Использование Эликсира Жизни в семье могло привести только к одному результату. Фламель избежал этого, тупо не заводя детей, но вот огромной семье Блэков повезло не столь сильно. Гарри смирился с неизбежным, и ему казалось, что Луна тоже, а вот Дора и Флёр — нет. Ещё одна трагедия, поджидающая их в будущем. Ему удалось защитить свою семью от всех очевидных угроз, но он ничего не мог сделать против неумолимого хода времени.
Гарри перевёл взгляд на своих детей.
Его тройняшки-сыновья в большинстве случаев перенимали у отца и рост и внешность, но оказались куда более игривыми. Их привычка делить женщин — а иногда и мужчин, поскольку они были метаморфомагами, — удерживала их в холостяках, но, по крайней мере, они перестали трахаться с сестрой.
Виктуар страхалась с одной семейной парой, и у неё родились две собственных дочери, обе из которых выглядывали из-под юбки её платья с таким видом, будто хотели забраться к дедушке на колени. Иными словами, типичные вейлы,.
Зена была единственной, кто вышел замуж. Но не за того мальчика, которому Гарри давным-давно угрожал топором Бьомолфа, а за другого. Дети у них пока не появились, но они старались их завести.
Илиана и Ариенн не были склонны к оседлости, предпочитая мотаться с места на место и от любовника к любовнику, но, тем не менее, у каждой из них родилось по дочери.
Пэна больше интересовало лазанье по горам в образе козла и экспедиции, нежели чем женщины. Вообще-то Гарри подозревал, что быть принцем — не для него, и что ему гораздо комфортнее рядом с теми, у кого есть рога и копыта.
Лорхан также не проявлял особого интереса к женщинам, к большому разочарованию всех тех, кто за ним бегал. Он был невысоким и невзрачным на вид, но самым сильным из их детей, соперничая по своей мощи с матерью. И полон решимости превзойти своего отца, в чём Гарри с удовольствием ему помогал, но втайне сомневался, что парню это удастся.
В конце концов, Лорхан был лишён всех этих читерских штучек, не говоря уже о том, что Гарри тоже не переставал расти в силе.
— Пап, что происходит? — спросил наконец Антариус, оторвав Гарри от витания в облаках. — Зачем ты нас всех сюда позвал?
Гарри глубоко вздохнул.
— Вы все знаете, каково там, снаружи, — сказал он, имея в виду мир за пределами Миф Драннора.
— Плохо, — одним словом подытожил Лорхан.
— Да, плохо, — кивнул Гарри. — Плохо настолько, что ждать я больше не могу. Завтра я приступаю к реализации Плана Б.
По толпе прокатилось ощутимое чувство шока, напугав присутствующих здесь детей-вейл. Дора и Флёр крепче сжали его руки. Им это не нравилось, но последние несколько десятилетий лишили их всякого оптимизма в отношении будущего мира.
— Это действительно необходимо? — нерешительно спросила Зена. — Не может же быть всё настолько плохо.
— Может, — Лорхан ответил раньше, чем Гарри. — Не закрывай глаза на правду только потому, что она неприятна.
— Хватит, — отрезал Гарри, не давая этому резкому заявлению разжечь спор. — Я слежу за миром уже несколько десятилетий и откладывал принятие этого решения настолько, насколько это возможно. Дальнейшее промедление может привести к катастрофическим последствиям. Я принял решение, и оно окончательное.
Не все с ним были согласны, но понимали, что лучше не спорить.
***
13 июля 2050 года. Шпиль Рэйвенхеда.
Гарри в последний раз осмотрел Аркан-резонатор на вершине своей башни, после чего удовлетворённо кивнул.
Это было одно из самых впечатляющих его достижений, хотя назначение его оказалось довольно простым. Большой солнечный фокусирующий кристалл предназначался для получения энергии от Солнца и вливания её в обширную сеть взаимосвязанных солнечных кристаллов меньшего размера, наполненных жидкой магией.
Его сыновья и Войско Ворона потратили годы на то, чтобы установить стержни с такими кристаллами в потаённых местах по всему миру на случай, если возникнет необходимость в подобных действиях.
Потребовалась неделя, чтобы Аркан-резонатор набрал достаточную мощность, даже при учёте нескончаемого летнего дневного света за полярным кругом.
Когда всё было готово, 20-ого июля Гарри привёл на вершину своей башни особого гостя.
— Зачем ты привёл меня сюда, Поттер?! — прошипела Беллатриса, пытаясь вырваться из его хватки. Хотя куда она могла деться, когда они парили над Рэйвенхедом на его Диске, он не знал.
Она уже стала пожилой женщиной с седыми волосами, почти восьмидесяти лет, но ничуть не утратила своей злобы. Продолжительное заточение и постоянное выкачивание магии и впрямь сделали её ещё более злобной. Немеркнущая Чёрная Метка давала ей нечто, за что можно уцепиться.
— Вообще-то, сейчас я Гарри Блэк, — сказал мужчина. — Но не думаю, что я когда-нибудь говорил тебе об этом.
— Как ты посмел? — яростно вскрикнула Беллатриса. — Как ты посмел присвоить имя моей семьи?!
— Я много на что осмеливаюсь, — ответил он и одним движением сорвал с неё одежду.
Она издала бессловесный звук ярости и попыталась разорвать его ногтями в клочья, но Гарри с лёгкостью ухватил её за запястья и удержал на месте. Затем он поймал её взгляд и с помощью быстрой атаки Легилименцией вложил в её голову всю информацию о том, что случилось с её любимым господином, об их деле, о семье Блэков и обо всём остальном, что могло бы привести её в ярость.
Беллатриса на мгновение остолбенела, но ярость вернулась к ней достаточно быстро, причём на порядок сильнее.
Гарри резко толкнул её с Диска, увидев, как в её глазах закипает ненависть.
Она кричала от ярости до тех пор, пока острая верхушка Аркан-резонатора не пронзила её грудь.
Кристалл был создан для того, чтобы впитывать вспышки магии, а такая смерть породила довольно большую. Предсмертный хрип Беллатрисы прокатился по всему миру, по многим сотням кристаллов, предназначенных для приёма этой энергии.
Но, как Гарри уже давно выяснил, магия, заряженная последними вздохами жизни, полная отчаяния, ярости и ненависти, не может быть заключена в физический носитель. Все кристаллы взорвались, высвобождая собранную магию Света, в сотни раз усиленную хранящейся в них жидкой магией, и вызвали мощные всплески магии, накрывшие весь мир.
— Теперь я стал Смертью, разрушителем миров, — насмешливо процитировал Гарри самому себе.
Такой мощный импульс магии легко выводил из строя всю технику, с которой мог соприкоснуться. Без сложной транспортной инфраструктуры обычные люди начнут голодать. Миллиарды людей. Старые атомные электростанции без систем охлаждения и резервного питания перейдут в критическое состояние. Города превратятся в смертельные ловушки и кладбища, в рассадники самых тёмных порывов человеческой души.
Но не всё будет столь ужасно. Магическое насыщение только усилит жизнь, способную выживать и приспосабливаться к более суровым условиям окружающей среды, созданным человеческой жадностью. Оно сотрёт темный след с земель, некогда занятых культурами, практиковавшими ритуальные человеческие жертвоприношения. Правда, в каждом импульсе магии останется небольшая примесь ненависти самой Беллатрисы, но та была рассеяна по всему миру, так что эффект окажется незначительным. Дополнительная злоба, которую она породит в новорождённых магических видах, может даже пойти на пользу. Да даже маги первого поколения станут встречаться гораздо чаще — в тех разрозненных немагических сообществах, которым удастся выжить.
Гарри не хотел этого, он сделал всё возможное, чтобы увести человечество с пути саморазрушения, на который оно, похоже, решило встать, но иногда всё же приходится признавать поражение. За все эти годы он многим пожертвовал ради своей любви к магии — и собой, и другими людьми. И это стало всего лишь очередной такой жертвой.
***
22 июля 2050 года. Вена.
Гарри стоял на крыше высокого здания, с которого открывался прекрасный вид на город. А город горел, и на улицах его царил хаос. Кругом бушевали убийства, изнасилования и ужас. И в самом деле ужасно, а ведь прошло всего два дня. Впрочем, не особо удивительно, если учесть, что в больших городах запаса продовольствия, по самым оптимистичным оценкам, может хватить всего на три дня.
Знакомое ощущение вдруг защекотало его чувства.
— А ты всё-таки выжил, — сказал он тени. — Я не был уверен, что у тебя получится.
— У многих из нас не получилось, — заговорил с ним Бьомолф, подойдя и встав рядом. — Какой же неприятный сюрприз ты нам преподнёс, но моё решение спать глубоко под землёй всё-таки себя оправдало.
Они замолчали на несколько минут, просто наблюдая за разворачивающимся внизу безумием.
— Я хотел их спасти, — в конце концов произнёс Гарри с искренним сожалением. — Я хотел, чтобы они продолжали учиться, исследовать Вселенную и разгадывать её тайны. И тогда, даже если я сам никогда не смогу покинуть этот мир, то хотя бы получил возможность заглянуть за его пределы.
— Попытка вышла неплохой, — тон Бьомольфа звучал почти утешительно. — Лошадь можно привести к воде, но нельзя заставить её пить.
— Знаешь, я частенько задумывался, почему ты никогда не вставал у меня на пути. Полагаю, ты знал, что я просто ссу против ветра?
Он действительно задавался этим вопросом. Время от времени происходили вещи, которые, как он был уверен, ниточками вели к вампирским пальцам, но ни разу ничего такого, что могло бы помешать его собственным планам. Иногда это даже шло ему на руку. Маленький культ Офелии был самым явным вампирским заговором и на какое-то время даже способствовал сплочению общества… пока несколько лет назад она внезапно не исчезла, а её последователи потом не сошли с ума.
— Нам было интересно посмотреть, получится ли у тебя, но успеха мы не ожидали, — признался Бьомолф.
Они снова замолчали, на этот раз почти на целый час. Никто из них не торопился.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил в конце концов вампир.
Выражение лица Гарри слегка ожесточилось.
— Человечество больше никогда не сможет претендовать на неоспоримое господство над миром. Я наполню моря чудовищами-левиафанами и покрою землю тёмными лесами, полными когтей и зубов. Я заставлю людей заново познать, что значит бороться за право на жизнь.
— Мне это нравится, — с ухмылкой заявил Бьомолф. — Полагаю, свой топор мне уже не вернуть? Похоже, он мне пригодится.
Гарри бесшумно потянулся к внутреннему карману своего пальто и достал оттуда топор, но не тот, который вампир подарил ему в былые времена. У этого имелась такая же длинная борода с острым изгибом, но он был немного толще и имел несколько зловещих шипов на противоположной стороне. Однако самой примечательной его особенностью являлись несколько отверстий, вырезанных на верхушке рукояти.
— Вот это да! Какая красотища, — в восхищении отозвался Бьомолф, взяв топор в руки. — Где ты откопал такую вещицу?
— Сам выковал с помощью магии, — ответил Гарри, улыбаясь тому, как вампир оценил его мастерство. — Имя ему Горхаул.
— Где-то я это уже слышал, — ухмыльнулся Бьомолф, размахивая топором и не выказав никакого удивления, когда воздух, со свистом проходящий через отверстия возле навершия, издавал громкий воющий звук. — Значит ли этот замечательный подарок, что ты больше не заинтересован в испепелении вампиров?
— Ага, я уже давно перестал на тебя злиться. Кроме того, было бы жалко уничтожать ещё один магический вид, когда человечество так остро нуждается в хищниках.
— Ну что ж, тогда я, пожалуй, пойду и займусь охотой, — усмехнулся вампир, готовясь прыгнуть с крыши. — Спасибо за подарок, мой брат во тьме. До новой встречи.
Гарри перегнулся через край и не удивился, когда не смог обнаружить никаких следов вампира. Такое очевидное клише просто нельзя было не использовать.
Бросив последний взгляд на ужасы постапокалиптической Вены, Гарри активировал портал до дома. Работы его ждало много, но впервые за последние десятилетия не появилось такого ощущения, что он пытается вычерпать воду из океанов чайной ложкой.
***
27 февраля 2389 года. Спеллхейвен.
Луна держала Гарри за руку, наблюдая за тем, как горят погребальные костры Флёр и Нимфадоры. Лорхан стоял рядом с ними.
Теперь их осталось всего трое, все остальные их друзья и родственники уже покинули этот мир. Ну, остались ещё потомки, пра-пра-пра-пра-правнуки и тому подобные, но они не слишком хорошо знали друг друга.
Они пытались сохранить жизнь всем своим детям с помощью Эликсира Жизни, но потом и у тех появились дети, а затем и у детей их детей. Что-то должно было пойти не так, и в конце концов это случилось, и всё рухнуло, как карточный домик.
С годами Гарри превратился в могущественного некроманта, способного возвращать людей к жизни, если только причина смерти не была особо мистической, но его эксперименты показали, что люди уже никогда не возвращались к жизни былыми, как будто они оставляли что-то важное в стране мёртвых. И он не осмелился поступать так со своей семьёй.
Флёр и Нимфадора пытались остаться с ними ради любви, но груз жизненных горестей их всё же утомил, и, когда им было чуть меньше четырёхсот лет, они решили, что с них хватит.
Луна не отказалась бы к ним присоединиться, если бы не Гарри.
Тот куда спокойнее относился к смерти и не был столь изранен всеми их потерями, но он оставался человеком с великими амбициями, которому не к чему было стремиться. Скука стала его забвением, а жизнь с течением столетий превратилась для него в нечто затхлое. Он погружался в различные направления исследований, но уже не мог проявить того энтузиазма, которым горел в молодости.
Луна считала, что ему действительно необходимо на время покинуть лаборатории и мастерские и выйти в мир, но он никогда не сможет этого сделать, если будет сам по себе, поэтому она решила остаться с ним.
— Что ты теперь собираешься делать? — тихо спросил Лорхан.
Луна посмотрела на своего мужа, задаваясь тем же вопросом. Гарри единолично правил Миф Драннором около ста лет. Эти сто лет вышли тяжёлыми, пока мир приспосабливался к новой реальности, которую он создал, насытив его магией. В годы, последовавшие за этим событием, началась бешеная экспансия: волшебники и ведьмы вдруг обнаружили, что мир стал намного больше.
Были основаны новые магические королевства, и некоторые из них — их детьми и внуками. Появились соперники, но ни один из них не смог по-настоящему создать какую-то угрозу Гарри. Гоблины с радостью отделились от человеческого общества, и вскоре между ними разгорелись войны. Вспыхнули даже две проблемы, когда в людей вселились крестражи Волдеморта, но древний враг возродился с ещё не закалённым поражением высокомерием и продержался совсем недолго. В течение всего этого времени под защитой Гарри Миф Драннор оставался королевством сильным, а во всём прочем хаосе магия продолжала развиваться. В конце концов всё уладилось, и Гарри начал медленно передавать свои обязанности Лорхану, а затем, где-то девяносто лет назад, и свою корону.
После этого они вчетвером остались на Спеллхейвене в качестве советников и учителей. За это время Гарри лично обучил около ста двадцати студентов, причём одних лучше, чем других, в зависимости от его настроения и их способностей. Многие из них являлись его потомками, и он учил их с удовольствием, но Луна чувствовала, что Гарри больше в этом не заинтересован.
— Я не знаю, — сказал Гарри, нахмурившись.
Луна взяла его за руку и улыбнулась мужу, когда он посмотрел на неё.
— Пойдём со мной гулять, — сказала она.
— Гулять? — озадаченно повторил он. — Где?
— Везде, — ответила она. — По всему миру.
Там было столько всего интересного, так много нового, что появилось за последние несколько столетий. Она даже нашла морщерогого кизляка! Теперь мир стал совсем другим.
Гарри медленно кивнул, а на его губах заиграла слабая улыбка.
— Да, идея неплохая. Возможно, мы даже как-нибудь наткнёмся на Этала.
— Было бы неплохо, — согласилась Луна. Кетцалькоатль, путешествуя по миру, покидал их на всё большие сроки. Отчасти потому что оставался авантюристом, а отчасти потому что старел, хотя ни за что бы в этом не признался.
— Не забывай писать раз в несколько лет, — улыбнулся Лорхан, инстинктивно понимая, что они не возьмут с собой никаких более быстрых средств связи.
— Не забудем, — с энтузиазмом пообещала Луна своему сыну.
— Тебе придётся взять на себя Адрастию, — предупредил Гарри.
— Я знаю, пап, — Лорхан кивнул. — Не волнуйся, я с ней справлюсь.
Луна в нём не сомневалась. Лорхан был силён, а Адрастия к этому моменту провела большую часть своей жизни в услужении семье Гарри. Она привыкла подчиняться, хотя и оставалась гордой.
Она бы предложила Гарри взять ту с собой, поскольку знала, что ему нравится заниматься сексом с этой дамой, но Адрастия только среди людей чувствовала себя как в своей тарелке. Походы по тёмным лесам и горам были не для неё.
— Ладно, думаю, теперь нам уже ничто не мешает отправиться в путь, — сказал Гарри, и Луна почувствовала, как тяжесть свалилась с его плеч. — Пойдём собирать вещи.
— Не забудь про специальную мазь, — напомнила ему Луна. — Я не хочу, чтобы у меня попа и влагалище постоянно болели, тебе ведь больше некуда будет вставлять свой пенис.
— Мам… — вздохнул Лорхан.