ooo
Я капитан, и мне сказали, что завтра мы причаливаем, а мой корабль продан.ooo
Драко Малфой был самым разыскиваемым человеком в волшебном мире, учитывая тот факт, что Волан-де-морт на самом деле не был человеком. Если бы это было так, Драко Малфой был бы разыскиваемым человеком номер два. Но если отвлечься от семантики, он был очень востребован.
Прошло четыре года с тех пор, как он стоял на астрономической башне Школы чародейства и волшебства Хогвартс и не смог убить директора. В ту ночь он ушел вместе с другим пожирателем смерти, Северусом Снейпом, и был доставлен к Темному лорду. Излишне говорить, что хозяин был очень зол. Он сказал Драко, что есть два варианта: убить или быть убитым самому. Драко был разумным человеком, особенно заботился о своей шкуре и поэтому выбрал разумный путь. Затем, преодолев, по крайней мере частично, нерешительность, которая привела к провалу его первой миссии, он бросился вперед с головой и никогда не оглядывался назад. В конце концов, это был выбор: убить или быть убитым.
Драко набирал силу и мастерство, поначалу продвигаясь по карьерной лестнице медленно, но за последние полтора года он поднялся до уровня, равного Темному лорду, — правой руки Волан-де-морта. Он даже превзошел своего отца. Излишне говорить, что семейные ужины, которые устраивала по требованию его матери, были очень интересными. Драко никогда не упускал возможности показать отцу свое положение в обществе и не щеголять своими навыками владения волшебной палочкой. Хотя его отец был старше его по возрасту и разбирался в некоторых областях магии, Драко мог легко победить его на дуэли, что он и доказал однажды Сво бодный м ир ра нобэ ночью, когда Люциус так разозлился на высокомерие и превосходство своего сына, что вызвал его на поединок. Нарцисса выбежала из комнаты, вне себя от беспокойства и страха, в основном за своего сына, хотя и не осмеливалась проявить пристрастие.
Но они сражались. Схватка оказалась короче, чем Драко ожидал, и разочаровала его. После стольких лет, когда его сравнивали с отцом и он всегда оставался в тени, победить его было не так-то просто. Возможно, это были годы, проведенные Люциусом в рабстве и боли во время первого правления Темного Лорда, затем страх и постоянное беспокойство, которые грызли его изнутри во время отсутствия хозяина, а затем снова последние семь лет рабства и боли, которые замедлили его рефлексы и затуманили разум.
Или, может быть, все дело было в алкоголе.
Каковы бы ни были факторы, повлиявшие на поражение Люциуса, Драко не придал им значения. В конце концов, он победил своего отца, победил всех тех, кто с юности смотрел на него свысока и заставлял пресмыкаться перед ним. Когда Драко держал в руке отцовскую палочку, а его собственная была направлена ему в горло, он почувствовал себя хорошо, в каком-то извращенном смысле. Он смог посмотреть отцу в глаза и, наконец, понять, что он лучше его. И Люциус очень долго после той ночи не мог отвести взгляда от своего сына.
Но разве Люциус не должен гордиться? С горечью подумал Драко через несколько недель после ссоры. Он всегда хотел, чтобы я стал тем, кто я есть, пошел по его стопам. Но он и представить себе не мог, что я превзойду его. На самом деле, он никогда не хотел, чтобы он в чем-то преуспел. Он хотел, чтобы у него был кто-то, кого можно было бы отругать и уничтожить, потому что он сам был таким несчастным. И все потому, что однажды ночью Люциус встретил старого друга в захудалом баре в Хогсмиде, который сказал:
— Слушай, старый друг Малфой. Я нашел решение всех наших проблем с магглами и им подобными. Он хорошо говорит, Малфой, правда. Он настоящий мыслитель. Он станет кем-то выдающимся, просто смотри. Что скажешь, если я вас представлю?
Та ночь положила начало разрушению Люциуса, вступлению на путь тьмы, который бросит длинную тень на его семью.
После драки, свидетелем которой она не была, Нарцисса смогла определить, кто победил. Она заметила, что Люциус выпил больше, и увидела страх в его глазах, когда он посмотрел на их сына. Драко держался с ней еще более отчужденно, почти не разговаривал за едой и, казалось, становился все более сердитым и озлобленным. Когда Нарцисса узнала, что Драко стал любимцем Темного лорда, она оплакивала своего сына. По мере того как он поднимался на вершину, она видела, как с каждым днем он все больше умирал, пока, наконец, не осталось ничего, что напоминало бы маленького мальчика, которого она представляла в своей голове: невинного и свободного от тьмы. У Нарциссы в комнате не было фотографий Драко, кроме тех, что были сделаны до того, как ему исполнилось восемь. После этого улыбки и смех Драко становились все более редкими, пока не исчезли совсем перед его отъездом в Хогвартс.
Нарцисса никогда не хотела, чтобы Люциус пошел по избранному им пути, никогда не хотела быть женой Пожирателя смерти, презираемой и покинутой мужчиной, которого она когда-то любила, и меньше всего на свете она хотела, чтобы ее сын последовал за ним во тьму. Но тем летом, перед самым переходом на шестой курс, Драко как-то поздно вечером вернулся домой, гораздо более бледный, чем обычно. Когда он увидел свою мать, было короткое мгновение, когда она посмотрела ему в глаза и увидела, что на нее смотрит смерть. Но в следующее мгновение оно исчезло, сменившись его обычной ухмылкой. Она, конечно, знала, она видела этот взгляд во многих глазах. Ее муж, ее сестра, ее друзья, мужья ее подруг. И теперь ее единственный сын будет жить в страхе всю свою жизнь.
Когда Нарцисса увидела, к чему приводит победа ее сына над мужем, она опустошила себя. Она превратилась в пустую оболочку, бесцельно бродящую по дому и притворяющуюся верной женой Пожирателя смерти. Она ненавидела такие действия из-за их невежества и высокомерия. Девочкой она видела, что предрассудки сделали с ее собственной семьей, она не видела свою сестру более двадцати лет. Отчуждение оставило пустоту в сердце Нарциссы, хотя она никогда не обсуждала и не признавалась в этом. Иногда Драко заставал ее в гостиной, плачущей, не стесняясь, в старый носовой платок с вышитым фамильным гербом Блэков. Когда он находил ее, она ничего не говорила, только тепло улыбалась ему и отмахивалась, как будто ничего не случилось. Как бы сильно он ни ненавидел видеть, как плачет его мать, это были единственные случаи, когда она так улыбалась ему.
Нарцисса никак не могла смириться со своей несчастной жизнью, с жизнью, которую она не совсем выбирала. Люциус не всегда был таким, как сейчас, но она не могла пойти к Люциусу в один прекрасный день и сказать ему, что, возможно, следование за Темным Лордом — это не то направление, в котором должна двигаться их семья, и им следует подумать о том, чтобы попробовать стать светлыми. Нет, она уже давно утратила дар речи.
Драко часто думал о своих родителях, хотя и без особой нежности или уважения. Он знал, что его мать что-то скрывала от него, но никогда бы не догадался об этом. Поэтому он перестал пытаться. В ту ночь, когда он поздно вернулся домой с выражением смерти в глазах, он тоже кое-что увидел, взглянув на светло-голубую пару своей матери — стыд. Это потрясло его до глубины души. Он ухмыльнулся, чтобы скрыть свои чувства, но так и не понял, что за взгляд она на него бросила. Он пытался убедить себя, что это было не для него, в конце концов, что постыдного в том, чтобы присоединиться к их делу? Но эти глаза, бледно-голубые и полные жизни, часто посещали его во сне.
Теперь, четыре года спустя, Драко сидел в своей комнате, осматриваясь в последний раз. Если все пойдет по плану, он вернется не сразу, и он проверил, все ли на месте. Довольный, он отправился в другие комнаты дома, чтобы убедиться, что все приготовлено. Так оно и было. Конечно, все было готово. Он был педантичным и продумал все до мелочей. Он отослал своего филина Бубо с большим количеством еды и указаниями, как за ней ухаживать. Он сказал, что пришлет за ней, когда вернется, и, пожалуй, накормит ее прилагающимися гранулами. Угощения следовало приберечь на тот случай, если она будет вести себя по-настоящему хорошо.
Кроме того, нужно было позаботиться о гостях. Настоящих и будущих. Он заботился о них всеми возможными способами. Если все пойдет по плану, он вернется через месяц. Если нет, что ж… Лучше не думать об этом. Драко сделал долгий, глубокий вдох и закрыл глаза.
Он проверил все еще раз. Не то чтобы он был навязчивым человеком, но все должно было быть идеально. Ничто нельзя было забыть или положить не на свое место. Драко вздохнул и провел рукой по волосам. Это всего лишь дом, сказал он себе, он не обязательно должен быть идеальным. Этого будет достаточно.
Драко прошел в столовую, где были разложены его планы, и сел, чтобы еще раз их обдумать. Все было готово. Все его планы и усилия вот-вот будут поставлены на карту. Был шанс, что это не сработает, но он не позволял своим мыслям блуждать по этому пути. Это должно было сработать. Если бы это не сработало, у него не было запасного плана. Вся его дальнейшая жизнь зависела от сегодняшнего дня. Несмотря на его дотошный и обстоятельный характер, у него не было возможности разработать запасной план, никакого плана Б. Это было либо все, либо ничего.
Он повторил все еще раз. Этому его научили в школе перед сдачей экзаменов. Его всегда поражало, что в третьей контрольной он мог найти ошибки, которые пропустил в первых двух. Но он обдумывал все десятки раз и планировал это больше года. Это должно было сработать. Ему никогда не приходилось сталкиваться с неудачей, и он не собирался начинать сейчас.
Драко встал и вышел из столовой. Он прошел через гостиную. Мебель была расставлена по местам, а книги сложены стопкой в углу. Он прошел по всем комнатам на нижнем этаже, дважды и трижды проверяя все. Проверять было особо нечего, так как он подготовил дом три дня назад, и с тех пор каждый день все перепроверял, так что это не заняло много времени. Это была просто привычка, методичный процесс прохождения через все, который принес ему столько спокойствия, сколько он надеялся обрести. Дойдя до входной двери, он обернулся, чтобы еще раз взглянуть на дом. Затем до него дошло, что он тянет время. С тяжелым вздохом Драко Малфой трансгрессировал.
Он прибыл в совершенно неожиданное место, по крайней мере, для всех, кто его видел. Он, конечно, точно знал, куда направляется, и не удивился, когда обнаружил, что смотрит на фонтан с изображением волшебника, ведьмы, кентавра, домового эльфа и гоблина. Сначала никто не обратил на него внимания, когда он непринужденно направился в приемную. В конце концов, сотни людей, а может, и тысячи, аппарировали в Министерство каждый день. Но затем он услышал это — звук керамики, ударяющейся о мраморный пол и проливающей то, что, как он предположил, было очень горячим чаем. Раздалось несколько удивленных возгласов, но все были настолько ошеломлены, что никто из них и не подумал вытащить свои палочки. Драко пришел к выводу, что авроров здесь не было, иначе эта ошибка не была бы допущена.
Драко продолжал идти к стойке администратора с неизменной ухмылкой, несмотря на учащенное сердцебиение, когда он посмотрел на маленькую ведьму за стойкой. Его появление не вызвало достаточного переполоха, чтобы предупредить ведьму о чьем-то приближении. Если бы она увидела, как он прошел по дорожке от места появления и остановился перед ней, она, возможно, закричала бы или выхватила волшебную палочку. Но вместо этого ему пришлось откашляться, чтобы привлечь ее внимание.
Ведьма что-то взволнованно говорила в нечто, похожее на повязку на голове с прикрепленной к ней палочкой, которая огибала ее лицо и заканчивалась у рта. Драко наблюдал, как она все больше нервничала, разговаривая в устройство. Когда он снова прочистил горло, женщина, наконец, подняла на него глаза, и когда на ее лице отразилось узнавание, оно приобрело призрачный оттенок белизны, почти сравнявшись с его собственным цветом лица. Драко продолжал ухмыляться, уверенность исходила от каждой клеточки его тела. Ведьма застыла на месте и могла только изумленно смотреть на него. Драко почувствовал ее страх, и это придало ему смелости.
Он небрежно положил руку на стойку.
— Добрый день, мисс, — начал он, небрежно улыбаясь, как будто собирался спросить, где можно найти туалет. Когда он заговорил, ведьма вздрогнула, как от удара. Ее глаза расширились, когда она, наконец, осознала, каково это — видеть Драко Малфоя, того самого Драко Малфоя, который стоит перед ней, ухмыляется и разговаривает с ней. С ней. — Не могли бы вы, пожалуйста, сообщить мистеру Поттеру, что к нему перебежчик?
ооо