ooo
Покинув дом Малфоя, Гермиона аппарировала в Министерство. По субботам на работу приходило очень мало людей, но их было достаточно, чтобы она не бросалась в глаза. Она добралась до своего кабинета, но была слишком отвлечена, чтобы сразу приступить к работе. Встреча за ужином с Малфоем привела ее в замешательство.
Драко сказал, что она должна быть там, но все, что она сделала, это села за стол и поела. Когда он пошел на встречу с парой, он не пригласил ее присоединиться к нему, и это показалось ей странным. Тогда его поведение сбило с толку. Только что он кричал на нее, а в следующую секунду уже спокойно разговаривал. Она ожидала, что он набросится на нее за выходку с вином и десертом, но вместо этого он просто рассмеялся.
Гермиона вздохнула. Драко Малфой действительно был сложным человеком, гораздо сложнее, чем она себе представляла. Все, что она знала о нем, было основано на ее опыте в Хогвартсе, а затем на том, что она слышала о нем в газетах и на работе. Ничего из этого не было даже отдаленно хорошего. В школе он задирал ее и ее друзей, называл грязнокровкой и вообще был избалованным мелким слабаком. После школы он безжалостно работал на Волан-де-морта. Первые два года его имя ассоциировалось с самыми страшными преступлениями, раскрытыми Министерством. В последние два года его имя появлялось не так часто, а за несколько месяцев до того, как он сдался аврорам, оно вообще отсутствовало. Оглядываясь назад, Гермиона поняла, что не видела его имени в «Пророке» за два месяца до того, как он сдался Министерству.
Она нахмурилась. Это было важно? Это что-то значило? Гермиона покачала головой. Не было смысла зацикливаться на нем и на том, что им двигало. Он так хорошо умел прятаться, даже за своими собственными глазами. Она не думала, что когда-нибудь сможет его разгадать. Кроме того, у нее были гораздо более важные дела, о которых нужно было думать. А именно, узнать все, что она могла, о пожирателях смерти, которых сдал им Малфой.
Гермиона все еще просматривала папки, когда пробило шесть часов. В 6:15 она посмотрела на часы и увидела, что опаздывает. Она поспешно убрала папки, схватила сумку и побежала в вестибюль. Симус ждал и улыбнулся, когда она подбежала к нему.
— Прости! — сказала она, запыхавшись. — Я была занята одним делом и потеряла счет времени.
— Все в порядке, Гермиона. Ты готова?
Она кивнула, все еще переводя дыхание. Они шли по улицам маггловского Лондона, ведя светскую беседу, пока шли к ресторану. Через 15 минут Симус остановился перед заведением, где подавали традиционные английские блюда. Он открыл дверь, пропуская Гермиону вперед.
Усевшись, они изучили ай_free_dom-cy меню. В тот день Гермиона уже ела рыбу. На самом деле, она уже поужинала, поскольку в Новой Зеландии было время ужина. Она выбрала салат и чашку супа, Симус заказал стейк.
Они продолжили светскую беседу, но Гермиона заметила, что ее спутника что-то беспокоит.
— Симус? — спросила она, когда принесли еду. — Все в порядке?
Он мрачно посмотрел на нее.
— Ты видела сегодняшний выпуск «Пророка»?
Гермиона покачала головой.
— Нет, а что?
— Прошлой ночью в Беркшире произошло нападение.
— Пожиратели смерти?
Он кивнул.
— Они убили целую семью.
Гермиона посмотрела на Симуса, ожидая продолжения. К сожалению, подобные новости были типичны для пожирателей смерти, и она решила, что он не стал бы упоминать об этом, если бы не было чего-то более серьезного.
— Они напали на авроров.
Она ахнула. Волан-де-морт редко подходил так близко к Министерству, вместо этого охотясь на магглов и маглорожденных. Только когда он был очень зол, он нападал на обученных авроров.
— Почему? — спросила она.
— Никто не знает. Прошлой ночью, около 11 часов, нас предупредили о появлении Темной Метки, и шестеро из нас отправились на разведку. Мы… мы нашли их всех мертвыми.
— Кого, Симус? — спросила Гермиона, не уверенная, что ей правда нужен ответ.
— Пруитты. Все шестеро.
Гермиона закрыла глаза и печально вздохнула.
— Но было кое-что еще, — продолжил Симус. Она посмотрела на него. — Короткая записка. От Пожирателя смерти, с которым мы слишком хорошо знакомы. Люциус Малфой.
Если раньше внимание Гермионы не было полностью сосредоточено на рассказе Симуса, то теперь оно было полностью поглощено им.
— Люциус? Что он сказал?
— Это самая странная вещь. В записке говорилось: «Верните его». Вот и все.
— Кого вернуть?
— Никто не знает! Вот почему все это так странно! В настоящее время в Азкабане нет ни одного пожирателя смерти, и у нас нет никаких надежных зацепок. Поэтому мы были совершенно ошеломлены этим сообщением.
Гермиона была почти уверена, что знает, кого «его», но, конечно же, ничего не сказала об этом Симусу. Сейчас она думала только о том, что произойдет, если Люциуса не утихомирить. Пострадает ли еще больше людей? Или, что более вероятно, их убьют? Она вздрогнула.
— Как у тебя дела на работе, Гермиона? Кажется, ты всегда на месте, даже по выходным.
— О, с работой все в порядке. С моим текущим заданием все в порядке. Я просто чувствую, что я действительно близка к чему-то, и это заставляет меня работать усерднее, и иногда я даже не замечаю, что все остальные разошлись по домам.
— Но тебе не следует так много работать. Я заметил, что ты работаешь без перерыва уже месяц. Ты выглядишь так, будто не высыпаешься и не отдыхаешь.
Гермиона застенчиво улыбнулась ему.
— Послушай, Симус, не очень-то вежливо говорить это девушке, что она не слишком хорошо выглядит.
Он улыбнулся.
— Я не хотел сказать, что ты плохо выглядишь, — он слегка покраснел, и Гермиона снова улыбнулась. — Сегодня ты выглядишь просто восхитительно. Давай больше не будем говорить о работе, что скажешь?
— Отличная идея, — сказала она, стремясь направить свои мысли в другое русло.
Остаток ужина они провели в приятной беседе о друзьях из Хогвартса. Гермиона чувствовала себя лучше, чем когда-либо за долгое время. Она смогла по-настоящему рассмеяться и на несколько часов забыть о войне и человеке, с которым всего несколько часов назад ужинала. Это казалось нормальным, чего она не испытывала с тех пор, как Малфой вернулся в ее жизнь, и она наслаждалась этим чувством. Настолько, что с опаской приняла приглашение Симуса на второе свидание.
После ужина они прогулялись по маггловскому Лондону, наблюдая за тем, как передвигаются магглы, не обращая внимания на то, что среди них находятся ведьма и волшебник. Дул холодный сентябрьский ветер, гоняя листья по пустым улицам. Фонарные столбы и огни магазинов ярко горели, пока они шли к квартире Гермионы. Симус пожелал ей спокойной ночи и трансгрессировал. Гермиона постояла несколько минут на крыльце своего дома, прежде чем трансгрессировать к Хейкс-Эдж.
Гермиона была погружена в размышления не только о Симусе, но и о новостях, которые он ей сообщил, когда толкнула входную дверь дома Драко. Она была так погружена в свои мысли, что не заметила, как в гостиной зажегся свет и кто-то сидел в комнате и читал книгу.
— Ты вернулась, — раздался голос, который заставил Гермиону вздрогнуть и оторвал ее от размышлений. Она повернулась в сторону источника голоса и увидела, как Малфой закрыл книгу и встал со стула, на котором сидел. Он погасил лампу, с помощью которой читал, и направился к ней.
В том, как он двигался, было что-то такое, что напугало ее. Сердце Гермионы учащенно забилось, а по коже пробежал холодок. Комнату освещала только луна, и Драко почти сиял в ее бледном серебристом свете. Резкие черты его лица резко контрастировали с темнотой, которая окружала его и, казалось, исходила от него самого.
Когда он приблизился к ней, Драко остановился, так что их разделял всего фут. Гермиона сглотнула и инстинктивно слегка попятилась. Драко ухмыльнулся, почувствовав ее страх.
— Расслабься, Грейнджер, — сказал он, проходя мимо нее, выходя из комнаты и поднимаясь по лестнице. Услышав, как закрылась дверь в его комнату, Гермиона выдохнула, задержав дыхание.
— Дыши, — приказала она себе. Если бы он хотел причинить мне боль, то сделал бы это раньше. Верно? Гермиона медленно добралась до своей комнаты и погрузилась в беспокойный сон.
ooo
На следующий день Драко проснулся в ужасном настроении. Он пытался убедить себя, что это не из-за вчерашнего свидания с Гермионой, но у него просто ничего не получалось. Он не завидовал — нет, нет, нет, вовсе нет. Это был просто тот факт, что он не контролировал то, что потенциально могло повлиять на него и его цели. В конце концов, это было всего лишь одно свидание.
Но что, если одно свидание превратится в другие? И тогда они станут чем-то большим? Ей пришлось бы скрывать от парня все о том, чем она, он и Гарри занимались (теперь это был ее вчерашний кавалер, но если из этого ничего не выйдет, это может быть кто-то, кто охотится за ним, кто угодно, на самом деле), и что, если она не была такой преданной, как Гарри? Он верил, что Гарри не проболтается, но Гермиона? Сможет ли она скрыть это от человека, который с течением времени станет ей все более и более дорог? Вернется ли она жить в свою квартиру в Лондоне? Из-за него она может полностью забыть о работе, которой занимается.
Драко нахмурился и заставил себя встать с кровати. Он был раздражен во время завтрака, тренировки с Гарри, обеда, а затем еще одной тренировки. Когда Гарри был рядом с Гермионой, Драко вышел из комнаты и подслушал их разговор в надежде услышать, что они говорят о ее свидании и, что более важно для него, о ее отношениях с этим парнем.
Наконец, перед самым ужином его желание исполнилось. Они с Гарри вернулись с тренировки, и Драко направился прямо к его комнате и, как и весь день, подслушал их разговор, хотя на самом деле не надеялся узнать что-либо существенное.
— Привет, Гарри, — услышал он голос Гермионы.
— Привет.
— Ты выглядишь усталым. Как прошла тренировка?
— Малфой был сегодня не в духе. Он тужился больше обычного.
— В каком настроении?
— В плохом, это все, что я знаю, — Гарри помассировал плечо, поморщившись, когда задел больное место. Я не хочу говорить об этом. Расскажи мне о вчерашнем ужине с Симусом.
— Все было в порядке. Вообще-то, я планировал обсудить это за ужином.
— О, хорошо. Если ты хочешь, — в этот момент Драко перестал слушать. Хорошо, подумал он, наконец-то я смогу что-то услышать. О ее приверженности этому проекту, и это было все, что его волновало. Правда. Теперь, с нетерпением ожидая, когда наступит время ужина и начнется разговор, он спустился вниз, чтобы начать готовить еду.
После того, как все расселись, Гарри и Гермиона почти 15 минут говорили о семействе Уизли, чем буквально свели Драко с ума. Обычно он терялся в догадках, когда речь заходила о Уизли, но сегодня вечером он также ждал подробностей о «свидании», потому что ему нужно было знать, какие у Гермионы приоритеты.
Когда несколько минут прошло в молчании, Гермиона, наконец, заговорила.
— Я думаю, нам стоит оформить подписку на «Ежедневный пророк», — Драко пристально посмотрел на нее, раздраженный тем, что это не имело ничего общего с тем, чего он хотел. Гермиона смотрела на еду в своей тарелке, вертела ее в руках, но не притрагивалась к ней.
— Почему? — спросил Гарри.
— Я просто думаю, что нам нужно быть в курсе того, что происходит в нашем мире.
— Мы не будем получать никаких подписок, — сказал Драко с решительным видом.
— Почему нет? — спросила она, глядя на него с отсутствующим выражением лица.
— Мы не можем допустить, чтобы совы прилетали сюда каждый день. Это будет выглядеть подозрительно.
— Кому? На много миль вокруг никого нет! — запротестовала она.
— Ты не можешь быть так уверена. Я не хочу, чтобы это место привлекало внимание.
Гермиона закатила глаза, увидев его опасения.
— Ничего не случится, Малфой. У тебя паранойя.
— Никаких газет. Ты можешь получать всю информацию о мире, находясь на работе.
— Ну да, в течение недели. Но как насчет выходных?
— Что-то случилось, Гермиона? — спросил Гарри, немного обеспокоенный настойчивостью своего друга.
— Вообще-то, да. Симус рассказал мне об этом[.](fix:, —) Драко нахмурился еще сильнее, чем за весь день, но он был рад, что они наконец добрались до «свидания». — В пятницу вечером произошло нападение. Пожиратели смерти.
По ее голосу он понял, что ее что-то беспокоит, но не придал этому значения, объяснив это ее чувствительностью.
— И это все? Пожиратели смерти нападают постоянно, Грейнджер. Нам не обязательно сообщать об этом каждый раз, когда это происходит, — он говорил так, словно хотел сказать, что нет необходимости продолжать дискуссию.
— В этот раз все было по-другому, — сказала она, раздраженная на него. Она посмотрела на Гарри. — Они напали на авроров.
Глаза Гарри расширились, а вилка замерла на полпути ко рту.
— Авроров?
— Да. И их детей.
Гарри отложил вилку, внезапно почувствовав, что больше не хочет есть.
— Это отвратительно.
Драко знал, что пожиратели смерти не стесняются использовать подобную тактику, но придержал язык. Он не думал, что они оценят его напоминание. Тем не менее, даже он, который был свидетелем многочисленных преступлений и зверств, совершенных его сверстниками, а затем слышал, как они хвастались, был возмущен этой новостью. Его возмутило и пристыдило, что он каким-либо образом связан с людьми, убивавшими детей. Он тоже отложил вилку.
— Кто… кто это был? — спросил Гарри почти шепотом.
— Скотт и Джули.
Гарри выдохнул.
— У них только что родился ребенок! — воскликнул он, чувствуя еще большую тошноту в животе, чем раньше.
Гермиона увидела, как Драко закрыл глаза и сжал кулак так, что побелели костяшки пальцев. Она слегка нахмурилась, глядя на его руку. Какое ему дело? Он, вероятно, совершал поступки и похуже. Она покачала головой. Сейчас он помогал Гарри. Не стоит зацикливаться на преступлениях Малфоя.
— Это еще не все, — сказала она. И Гарри, и Драко пристально посмотрели на нее. — Они оставили записку. Там было написано: «Верните его».
— Что? И это все? — недоверчиво переспросил Гарри.
— Это было подписано, — сказала Гермиона, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Драко. Когда их взгляды встретились, он почувствовал, что она пытается заглянуть ему в душу. Он подумал, что она может прожечь его глаза своим взглядом. — «Л.М.».
— Кто такой… — начал Гарри. Затем до него, казалось, дошло значение инициалов, и он побледнел, глядя на Драко.
— «Его» в письме, должно быть, Малфой, — сказала Гермиона, все еще глядя на него. Драко был ошеломлен, не в силах отвести от нее взгляд. Он почувствовал, как внутри у него все сжалось, пока он медленно складывал кусочки мозаики воедино — его отец был там, видел, как убивали этих детей, и, скорее всего, убил их сам. Наконец, оторвав взгляд от Гермионы, Драко вскочил и выбежал на улицу, пока его не вырвало на всю кухню.
— Мы знали, что это только вопрос времени, когда они начнут его искать, — сказал Гарри скорее себе, чем Гермионе. — Мы… Мы знали, что могут быть последствия…
— Гарри! Как ты можешь так говорить? Как это может быть приемлемо для тебя!
— Это не так, Гермиона! Я не знал, что произойдет. Я понятия не имел, что они так расстроятся из-за его исчезновения. Он сказал это так, будто по нему почти не будут скучать.
— Возможно, это было справедливо для большинства пожирателей смерти, но его собственный отец заметил бы, когда он перестал появляться на собраниях! — она резко запустила руки в волосы, уставившись в свою тарелку. — Что мы будем делать? Этого больше не может быть. Я не буду причиной смерти и боли других людей! Это то, за что я боролась, чтобы предотвратить!
— Гермиона, ты не виновата, ты это знаешь. Это все те злые, больные монстры, которые отвратительно гордятся своей работой.
— Но если бы нас здесь не было, если бы ты не ушел…
— Если бы Малфой не пришел ко мне в министерство, ты права, Скотт и его семья были бы живы. Но сколько еще людей погибло бы вместо него? С ним что-то случилось, что заставило его перевернуться. Если бы этого не произошло, он бы не пришел, и мы бы сейчас здесь не сидели. Мы бы не приблизились к Волан-де-морту ни на шаг, и неизвестно, каким был бы результат. Ты должна была быть в его списке, помнишь?
Гермиона содрогнулась при этой мысли. Малфою было приказано убить ее. Если бы он не передумал? Ее бы уже не было в живых. Она вздрогнула.
— Но, Гарри, так больше продолжаться не может! Я не допущу, чтобы кто-то еще пострадал из-за того, что мы делаем.
— Гермиона, ты могла бы уйти прямо сейчас, и ничего бы не изменилось. Ты же знаешь, что все это происходит из-за нас с Малфоем.
— Нет, Поттер, это из-за меня, — сказал Драко, стоя в дверях. Он выглядел гораздо бледнее обычного, даже слегка позеленел по краям. — И я собираюсь это исправить. Он прошел через кухню и поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Гарри и Гермиона услышали, как закрылась дверь, и переглянулись.
— Как ты думаешь, что он собирается делать? — тихо спросила Гермиона через несколько минут.
— Понятия не имею. Надеюсь, ничего глупого.
— Например?
— Например, чтобы его убили.
Вскоре после ужина Гарри ушел спать, а Гермиона вышла на веранду. Она взяла с собой книгу, но мысли ее путались, и ей было трудно сосредоточиться на прочитанном. В конце концов она оставила попытки читать и позволила своим мыслям блуждать. Малфою это быстро пришло в голову, и она позволила себе попытаться разобраться в своих противоречивых эмоциях, когда дело касалось его.
Временами казалось невозможным смотреть на него и не думать о том, что он сделал с ней и многими другими людьми. Иногда она была настолько поглощена тем, что делала, думала или говорила, что могла забыть обо всем на свете. Или, по крайней мере, не думать об этом какое-то время. Она могла забыть о том, что он был врагом всего три месяца назад, поскольку была так сосредоточена на своей работе и работе Гарри, в которой, как оказалось, был замешан и он.
Ее поразило, что с ней могла случиться такая забывчивость. Конечно, она не хотела постоянно ссориться с ним, но и ладить с ним тоже не хотела. Должно же быть что-то среднее, не так ли? Для нее это был способ сохранять отчужденность от него, но также и форма взаимодействия, которая не требовала резких слов или волшебных палочек. Было ли такое понятие, как «не друзья», «не враги» и «не просто знакомые»?
Она подумала о тех случаях, когда просыпалась на улице, согретая его плащом. Было что-то в этом легком жесте, что пронзило часть ее сердца и подсказало ей, что, возможно, только возможно, в нем было что-то, что она могла понять. Он проявил доброту, а она была знакома с добротой. Она ценила это и восхищалась, когда видела, потому что в те мрачные времена это было так редко.
Каждое утро она вспоминала о его доброте и не могла удержаться, чтобы не начать день с терпимости к нему. И обычно к концу дня она становилась значительно менее терпимой. Однако она подозревала, что с каждым днем уровень терпимости медленно, очень медленно повышался.
ooo
Закрывшись в своей комнате, Драко начал яростно расхаживать по комнате. Он должен был что-то сделать, чтобы помешать отцу искать его и, что более важно, не навредить другим в своих попытках. Он знал, что Люциус придет в ярость при мысли о том, что Драко предал Темного лорда, и воспримет это как предательство самого себя, а также имени Малфоев и всего, что оно обозначает. Ему показалось, что прошла целая вечность, но в конце концов он решил, что должен обратиться непосредственно к своему учителю.
Драко тяжело опустился в кресло за своим столом и торопливо написал письмо.
Мастер,
Я слышал о нападении моего отца на авроров. Он поступил опрометчиво. Я работаю для вас над проектом и не хочу, чтобы он вмешивался. Если министерство что-то заподозрит, это может погубить меня. Все, что я делаю, я делаю для вас, милорд. Я не сообщал вам о своих действиях, потому что знал, что даже вы, с вашим безграничным видением, заподозрите, что я сошел с ума или, что еще хуже, перешел на другую сторону. Но это работает, я уже очень близок к этому. Пожалуйста, будьте терпеливы со мной, мой Господь. И скажите Люциусу, чтобы держал себя в руках. Гнев приводит к грубым ошибкам, а я не могу себе этого позволить, если хочу добиться успеха.
Ваш верный слуга,
Д.М.
Он перечитал письмо пять раз, чтобы убедиться, что в нем достаточно похвалы и высокомерия, чтобы убедить Темного лорда, что он действительно все еще работает на него. Он не знал, приказал ли Волан-де-морт напасть на авроров, но сомневался в этом. Он так не работал. И уж точно он не стал бы пытаться найти пропавшего Пожирателя смерти таким образом. Драко не должен был давать Темному лорду повода изменить свое мнение о том, что он все еще верен ему, все еще работает на него, все еще мучает и все еще ненавидит.
Драко привязал письмо к лапке Бубо и отправил ее восвояси. Он смотрел, как она исчезает в ночном небе, затем его глаза остекленели, и он продолжал смотреть в никуда за окном. Он вернулся к реальности, когда услышал смех, доносившийся снизу. Гарри и Гермиона были снаружи.
Он нахмурился и закрыл окно, а затем бросился на кровать. Какой же это был отвратительный день. Он был раздражительным и несдержанным, огрызаясь на Гарри и Гермиону почти при каждом слове. Затем за ужином — новости о его отце. Конечно, он думал о своем отце, когда строил планы, но никогда не думал, что тот захочет найти своего сына. Наверное, чтобы помучить меня, с горечью подумал Драко. В конце концов, Малфоев никто не предает.
И он до сих пор ни слова не слышал о ее свидании!
— А-а-а! — завопил он, переворачиваясь на другой бок и впиваясь взглядом в стену, которая посмела возникнуть перед ним. Какое мне дело до их дурацкого свидания? сердито подумал он. Он даже терпеть не мог эту девушку! Ладно, это было не совсем правдой, но сейчас он действительно так думал.
— Глупый, глупый, глупый, — пробормотал он. Это было просто свидание, ничего больше. И ему было все равно! Он отказывался обращать на это внимание. Он заключил с самим собой соглашение, что не будет заботиться о ней, несмотря ни на что. Это было слишком опасно. В конце концов, он не мог думать об этом. Не сейчас, когда у него и так было ужасное настроение.
Зарычав, Драко встал с кровати и схватил книгу с полки. Он вернулся к кровати и заставил себя сосредоточиться на словах и отбросить мысли в сторону.
Примерно через час Драко отложил книгу и закрыл глаза. Ему нужно выспаться, завтрашний день, как и всегда, будет долгим и трудным. Но сначала о главном. Он вышел из своей комнаты и спустился вниз, проходя мимо закрытой двери Гарри и открытой двери Гермионы. Драко нашел Гермиону снаружи, она читала, сидя в кресле.
— Иди спать, — проворчал он ей.
Она посмотрела на него поверх своей книги и нахмурилась.
— И почему я должна это делать?
— Потому что пришло время.
— Я все еще читаю, как ты мог заметить.
Он сердито посмотрел на нее.
— Мне все равно.
Она на мгновение задумалась над ним.
— Не думаю, что я сейчас это сделаю, — она снова уткнулась в свою книгу, но затем сказала, не отрывая глаз от страницы: — Ты уже не такой зеленый, каким был раньше.
Он усмехнулся.
— С каких это пор тебя это волнует?
— Нет, — беззаботно ответила она.
— Я в порядке.
— Ты не беспокоился. Это все, что я сказала.
— Оставь это. Пойти спать.
— Я не устала, — как ни в чем не бывало заявила она.
Драко хмуро посмотрел на нее.
— Отлично, — он повернулся и пошел обратно в дом.
Два часа спустя — два! — она спала, и Драко, наконец, смог заснуть сам. Он все еще был в плохом настроении, когда вышел к ней, бормоча себе под нос обо всем, что его обидело в тот день. Когда он увидел ее, крепко спящую с открытой книгой на коленях, его хмурое выражение лица на мгновение смягчилось, а затем удвоилось. Он усадил Гермиону на качели и укрыл ее своей мантией, хмурясь при этом, но стараясь не показывать своего настроения, чтобы не разбудить ее.
Когда он, наконец, улегся в постель, то позволил себе расслабиться. Завтрашний день вряд ли может быть хуже сегодняшнего, подумал он, чувствуя, как тело немеет от подступающего сна.
На следующее утро Драко разбудил какой-то постукивающий звук. Он с трудом открыл глаза и повернулся, чтобы найти источник постукивания. Бубо нетерпеливо ждал за окном. Драко медленно поднялся с кровати и впустил ее. К ее ноге было привязано письмо, и его сердце подпрыгнуло, когда он понял, от кого оно. Окончательно проснувшись, Драко поспешил развязать письмо.
Крошка Малфой
Действия твоего отца были раскрыты. Я не потерплю, чтобы меня исключали из твоих планов. Ты слушаешься меня. Никогда не забывай об этом. Я, однако, весьма заинтригован. Держи меня в курсе своих успехов. О, и прежде чем я отправлю своих верных последователей за твоей кровью, расскажи мне, что ты задумал. Ничего не упускай. Я буду знать, ты знаешь, что я буду знать. Помни, что теперь, когда тебя нет, твоя мать часто остается одна, а твой отец занят выполнением моих поручений.
Драко побледнел при упоминании о своей матери. Темный лорд всегда был хитер и находчив в том, чтобы его верные последователи продолжали следовать за ним. Письмо было подписано только оттиском Темной метки. Драко скомкал письмо и швырнул его через всю комнату, превратив в пепел с быстрым «Инсендио», прежде чем оно упало на пол. Он нахмурился, ему придется отказаться от чего-то из того, что он делал, но он уже подготовился к такому сценарию. Он быстро вытащил чистый лист пергамента и что-то яростно нацарапал.
Мастер,
Спасибо вам за проявленную веру в меня. Вы не будете разочарованы. Я продолжаю работать, зная, что мой успех продвинет наше дело и нанесет тяжелый удар по любителям магглов.
Гарри Поттер пропал без вести уже несколько недель назад. Благодаря моим связям и методам ведения допроса, основанным на убеждении, я узнал, что он намеревался действовать самостоятельно. Я слежу за ним и снабжаю его ложной информацией и наводками. В настоящее время он находится в Москве, ожидая известий от несуществующего контактного лица. Я буду выдавать себя за контактное лицо и еще больше введу его в заблуждение. По дороге я наблюдаю за его передвижениями и за всеми, с кем он вступает в контакт. Я верю, что среди ваших самых преданных есть предатель, и я намерен найти его и убить, а затем привести Поттера к вам. Но я должен подождать, пока предатель не объявится.
Еще раз благодарю вас за доверие. Годы моей непоколебимой преданности обеспечили мне это доверие, и я не отношусь к нему легкомысленно. Однако я знаю, что вы не принимаете простые слова как знак внимания. Я буду держать вас в курсе и вскоре пришлю вам реальные доказательства моей неизменной преданности.
Верен до самой смерти,
Д.М.
Драко перечитал это письмо несколько раз, так же как и предыдущее. Было важно, чтобы он использовал правильные слова и выражения, чтобы отвести от себя любые подозрения. Закончив, он оделся и спустился вниз с письмом в руках. Гарри и Гермиона завтракали, тихо разговаривая.
— Доброе утро, Малфой, — поздоровался Гарри.
Драко кивнул и протянул Гарри письмо.
— Что это? — спросил он, взглянув на письмо.
— Просто прочти, — сказал Драко, накладывая себе на тарелку.
Глаза Гарри расширились, когда он прочитал.
— Малфой, я не понимаю, что это?
— Я же говорил тебе, что все улажу, не так ли?
— Да, но как это может что-то исправить? Гермиона взяла письмо у Гарри и тоже прочитала его.
— Когда я все это организовывал, я старался продумать все возможности, — Драко сел напротив Гарри и Гермионы, разговаривая в основном с Гарри. — Одной из первых вещей, о которых я подумал, был тот факт, что мое исчезновение не останется незамеченным Темным лордом. Это было слишком очевидно. Это план действий на случай непредвиденных обстоятельств, который я разработал, когда он потребовал рассказать, что со мной случилось.
— На случай непредвиденных обстоятельств? — спросила Гермиона.
— Да.
— Так вот что ты придумал прошлой ночью? Это письмо? — спросил Гарри.
— Нет. Я уже написал ему и получил ответ сегодня утром. Это мое второе письмо к нему.
Глаза Гермионы расширились.
— Ты пишешь ему?
— Пишу, — небрежно сказал он. — Но я знал, что рано или поздно это произойдет.
— Как это может сработать? Я имею в виду, что я не в Москве.
— Я уже все продумал, я сделал это давным-давно. Мне потребуется несколько месяцев, чтобы отследить тебя, прежде чем я узнаю личность предателя. Все это время я буду передавать Темному Лорду информацию о тебе и предателе, даже не покидая Англии.
— Что это за вещественное доказательство, которое ты собираешься прислать?
— Фотографии. На которых ты встречаешься ночью в лесу с темной фигурой в капюшоне. Я буду играть роль предателя, ты будешь самим собой, а Грейнджер сыграет меня и сделает снимки. На западной окраине моих владений есть лес.
— И ты уже подумал обо всем этом.
— Конечно. У меня есть множество планов действий на случай непредвиденных обстоятельств, которые могут возникнуть.
— Я думаю, нам следует обсудить их, — сказала Гермиона.
— Их десятки, это было бы пустой тратой времени.
— Это ты так говоришь, — ответила она. — А что, если они касаются меня? Или Гарри?
— Конечно, они касаются тебя. У меня есть планы на случай твоей поимки, ранения, предательства и смерти, и это лишь некоторые из них.
— Я бы никогда не предала Гарри, — яростно сказала Гермиона.
— Нет, конечно, нет, — ответил Драко, бросив на нее суровый взгляд. — Но ты бы не стала долго раздумывать, прежде чем предать меня. Я должен быть готов ко всем возможным событиям.
— О каком предателе ты говоришь? — спросил Гарри, все еще не отрываясь от письма.
Драко ухмыльнулся.
— Конечно, обо мне.
Гарри нахмурился, но Гермиона смотрела на него совершенно спокойно.
— Ты сбиваешь его со следа, внушая ему мысль о том, что кто-то его предал, и говоришь, что намерен найти этого человека, но на самом деле это ты, и ты ничего не предпринимаешь.
— От твоей бессвязности просто кружится голова, Грейнджер. Но у тебя есть общее представление о происходящем.
— Ты на самом деле предаешь Волан-де-морта, — это был вопрос, но в то же время это было констатацией факта, как будто она только сейчас поняла, что происходит на самом деле.
Драко пристально посмотрел ей в глаза, когда она в замешательстве уставилась на него.
— А некоторые люди говорили, что ты не самая умная ведьма в нашем классе.
— Малфой, — предостерегающе произнес Гарри.
Драко поднял руки, показывая, что он может отступить. Гермиона все еще смотрела на него все тем же странным взглядом.
— Что? — сказал он, когда стало ясно, что она не собирается сдаваться.
Она, казалось, вышла из транса и моргнула.
— Я просто… я не знаю, наверное, я действительно не осознавала последствий того, что ты делаешь. Почему, Малфой?
Он покачал головой.
— У нас уже был этот разговор. Я дал тебе свой ответ.
— Остров.
— Да.
— И что теперь? — спросил Гарри, прежде чем они успели начать препираться, как обычно.
— Ничего не меняется, — сказал Драко. — Мы продолжаем наши тренировки, Грейнджер продолжает свою работу, а я периодически отправляю Темному Лорду отчеты о своих успехах. Через неделю или две мы сделаем фотографии, — он встал и убрал тарелки. — И после долгих размышлений я все же настаиваю на том, чтобы мы не оформляли подписку на газету. Слишком рискованно.
Гарри кивнул.
— Тогда, может быть, мы начнем ежедневно избивать друг друга до полусмерти?
— Да, скоро. Я отправлю это письмо через несколько дней. Поскольку предполагается, что мы находимся в России, мне приходится откладывать свои ответы на соответствующее количество времени, которое потребовалось бы сове, чтобы долететь оттуда сюда, удвоенное. Я хотел сказать тебе, Гарри, потому что, если когда-нибудь возникнет такая возможность, ты должен был знать. Я не предвижу, что это произойдет, но просто на всякий случай.
Он величественно развернулся и вернулся в свою комнату.
— Я все еще не доверяю ему, — сказала Гермиона.
Гарри вздохнул.
— Я знаю. Думаю, тебе и не нужно этого делать. Но, Гермиона, я ему доверяю.
— И я доверяю тебе. Так что это означает, что я косвенно доверяю ему.
— Мы доверяем ему каждый день, когда находимся здесь, потому что каждый день он может убить нас или, что еще хуже, выдать Волан-де-морту. Он был предельно откровенен с нами обоими во всем этом деле. За исключением причин, по которым он все это делает.
— Ну, в общем, да. Ты прав. Кроме этого.
Она замолчала, чтобы подумать. Она не знала, сможет ли когда-нибудь доверять ему, несмотря на все, что он сделал для нее и Гарри, и на то, что он делал сейчас. Слишком многое стояло между ними, а именно та огромная стена, которую она возвела вокруг него в своем воображении. Она была почти уверена, что он воздвиг такую же стену вокруг своего образа, своего представления о ней. Доверие приходило медленно, если вообще приходило, и от этих стен отваливался один кирпич за другим.
ooo