Мы познавали море

Размер шрифта:

Глава 18. Вторая фаза

ooo

Работа Гермионы во «Флориш и Блоттс» была мечтой по сравнению с работой в Министерстве. Она любила книги, не испытывала абсолютно никакого стресса, а когда магазин пустовал, ей разрешалось читать, если только не нужно было делать ничего другого.

Сначала ее график был беспорядочным, но после первой недели все успокоилось, и она работала в дневную смену. После работы Гермиона обычно шла в библиотеку Министерства, чтобы продолжить свое задание по борьбе с Пожирателями смерти. Она обнаружила, что там, вдали от отвлекающих факторов, ей удается лучше концентрироваться, а также улавливать обрывки информации о войне.

Гермиона хорошо ладила со своими коллегами. Большинство из них были старше, поэтому она не знала их по школе. Правда, был один мужчина, который был всего на год старше ее, его звали Эндрю, и он учился в школе в США. Они общались, когда работали вместе, но проходили дни, и Гермиона ловила его взгляд на себе, и когда она это делала, он краснел и отводил глаза.

Она рассказала Гарри о нем после того, как проработала почти две недели.

— Итак, на работе есть один парень, — начала она, когда они вдвоем сидели на улице.

— Да?

— Да.

— И что же?

— Я не знаю. Он пялится на меня.

— Ага…

— Я не знаю. Не думаю, что он мне нравится в этом смысле. В смысле, он достаточно милый, но чего-то не хватает.

— Правда, Гермиона? Или ты просто боишься? Гарри, конечно, хотел бы, чтобы Гермиона пошла с Драко, если бы могла, но, похоже, ни один из них не был в восторге от этой идеи. По крайней мере, не открыто.

— Я правда не боюсь. Просто… чего-то не хватает.

— Чего, например?

— Я не знаю. Волшебства.

Гарри усмехнулся.

— Волшебства много, Гермиона.

— Я не имею в виду нашу магию. Существует множество форм волшебства. По крайней мере, я так думаю.

— Хорошо, помни, что я сказал.

— Я знаю, я знаю. Дай ему шанс.

Однажды, в последнюю ночь ноября, Гермиона работала до закрытия магазина, потому что коллега заболел и ушел домой. Эндрю тоже работал в тот вечер, и, когда они закрывали магазин на ночь, он пригласил ее выпить с ним кофе. Увидев выражение лица Гермионы, он поспешно добавил «как друзья», и она согласилась.

Она догадалась, что он заинтересовался ею, и, хотя была польщена, не могла ответить взаимностью. Слова Гарри и Рона о том, что они не отказываются от шансов, промелькнули у нее в голове, когда они сидели в единственном кафе Косого переулка, в двух больших креслах у камина. Они прекрасно ладили, и у них было кое-что общее, но больше ничего. Не было ничего из того, о чем она пыталась рассказать Гарри, что отличает друзей от чего-то большего, чем просто друзья.

Гермионе понравилось время, проведенное с Эндрю, но когда она поняла, что уже так поздно, ей захотелось поскорее вернуться домой. Однако Эндрю был в самом разгаре того, что, по ее мнению, было бы долгой историей, и она не хотела показаться грубой. Когда он, наконец, закончил, она дала то, что, по ее мнению, было уместным и приемлемым ответом на эту историю, и сказала ему, что должна уйти.

Он был любезен и предложил проводить ее домой, но она отказалась.

Когда она благополучно добралась до порога дома Драко, она полностью расслабилась. Она вошла внутрь и обнаружила Гарри в гостиной.

— Гермиона, — сказал он, вставая.

Она сразу поняла, что что-то не так.

— Привет, Гарри.

— Ты в порядке? Ты намного позже обычного.

— О, я в порядке. Мне пришлось задержаться на работе, а потом я выпила кофе с коллегой.

Драко вошел в комнату, и то, что он сразу не начал кричать, свидетельствовало о том, как сильно все изменилось между ними.

Однако она чувствовала его недовольство, и его хмурый вид внушал тревогу. Она взяла себя в руки.

— Где ты была? — спросил он спокойным, но на грани гнева голосом.

— Как я уже сказала Гарри, мне пришлось задержаться на работе допоздна.

— «Флориш и Блоттс» закрывается в десять, а ты обычно возвращаешься из Министерства в одиннадцать. Уже почти час.

Она начинала раздражаться.

— Мы сегодня работали допоздна, потому что у нас был особый гость. Последний клиент ушел почти без четверти двенадцать.

Драко уставился на нее.

— Потом я выпила кофе с кое-кем с работы. Слушай, а в чем проблема?

— Дело в том, Грейнджер, что мы ждем тебя домой в определенное время. Когда ты опаздываешь, мы вынуждены думать, что случилось худшее. И мы не имеем права рыскать по Лондону в поисках тебя. Если ты знаешь, что опоздаешь, самое меньшее, что ты можешь сделать, — это отправить сову.

— Хорошо. Извините. Я понимаю, это больше не повторится. Мы закончили?

— Нет, — сказал Гарри. — Нам нужно кое-что обсудить, Гермиона. И, наверное, нам стоит присесть.

— Кто? — спросил Драко, обращаясь к Гермионе.

— Кто, что?

— Ты пила кофе. С кем?

Она не хотела говорить ему об этом и понятия не имела почему, но так оно и было. Нежелание. В тот момент Гермиона отказалась думать о том, что бы это могло значить, но она отложила это чувство, чтобы поразмыслить над ним позже.

К счастью, Гарри спас ее.

— Давай, Малфой. Мы все устали, и нам нужно с этим покончить. Забудь об этом, ладно?

Он нахмурился, хотя ни на кого конкретно не смотрел, и тяжело опустился в кресло.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила она, садясь на диван рядом с Гарри.

— О кое-чем, — ответил Драко. Он глубоко вздохнул, и Гермиона почти видела, как он меняет ход мыслей, когда несколько раз спокойно вдохнул и выдохнул. — Прежде всего, ты должна знать, что мы завершили первый этап этой миссии и готовы перейти ко второму.

Она нахмурилась.

— Я не знала, что есть еще этапы. Какой был первый?

— Тренировка. Вторая фаза включает в себя поиск последнего крестража. Ты, Гарри и Уизли уничтожили их все много лет назад, но Темный Лорд ничего не знал и до сих пор не знает об их уничтожении. Когда Нагайна была убита и вы не смогли добраться до Темного Лорда, он создал новый крестраж. Я уверен, что больше он ничего не создавал. У меня есть несколько версий, но они могут оказаться бесполезными. Мы собираемся изучить эти версии в ближайшие месяцы, пока не узнаем личность и местонахождение последнего крестража.

— Откуда ты знаешь о крестражах? — спросила Гермиона, взглянув на Гарри.

— Вообще-то, от Снейпа. После того, как мы покинули Хогвартс, он сказал мне, что в первую очередь он шпион Ордена и что он больше не может выполнять свои обязанности из-за того, что его заставили делать. Он хотел, чтобы я занял его место. Я был не в том настроении, чтобы слышать, что он, в конце концов, на другой стороне, и в моей жизни не было такого периода, когда такой вариант казался бы приемлемым. К тому же, я до смерти боялся Темного Лорда.

— Северус пытался убедить меня, что есть надежда с помощью крестражей уничтожить Темного Лорда и, следовательно, покончить с той жизнью, которую я начал. Я выслушал его, чтобы получить информацию, но отказался делать то, что он хотел. Он был зол, но в основном, я думаю, разочарован. Он думал, что, поскольку я не убил Дамблдора, я соглашусь перейти на другую сторону. Мне было шестнадцать. Я больше не был согласен ни с чем из этого, и я подумал, что проще всего вернуться к Темному Лорду. Он хотел вернуться в Орден, поскольку я отказался, и отстаивать свою точку зрения, но я убедил его подождать.

— Снейп так и не пришел, — медленно произнесла Гермиона, глядя на него.

— Нет, — ответил Драко, встретившись с ней взглядом, а затем отвернулся. — Однако я не говорил Темному Лорду о том, что Снейп сказал мне. Причины этого ускользают от меня, но я рад, что решил придержать информацию при себе. Думаю, я все еще не до конца осознавал, во что ввязался. Часть меня все еще ожидала, что я очнусь.

— Я думала, ты собираешься убить его, а затем уничтожить крестраж. Это то, что ты говорил мне несколько месяцев назад.

Гарри и Драко переглянулись.

— У нас есть основания полагать, что он превратил человека в свой последний крестраж. В таком случае, этот человек либо очень близок к Темному Лорду, либо очень далек от него. И вполне вероятно, что у этого человека есть некоторые из самых эксцентричных наклонностей Темного Лорда, вызванные Темным заклинанием и обладающие частичкой его души.

— По сути, мы должны убить их обоих, — добавил Гарри. — И на самом деле не имеет значения, за кем мы пойдем первым.

— В некотором смысле, тот, кто вселился в душу Темного Лорда, может быть более опасен, чем он есть на самом деле. Этот человек должен обладать большими способностями и повышенной осведомленностью, но также и более безрассудным поведением. В конце концов, Темный Лорд мог бы просто создать новый живой крестраж, если бы нынешний носитель был убит. И мы должны выяснить, кто это.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Гермиона, скрестив руки на груди. — Ты никогда не покидаешь это место.

— Насколько ты знаешь, нет, — сказал Драко.

Она приподняла бровь, глядя на него.

— Прости? Ты хочешь сказать, что уходишь, но при этом кричишь на меня за опоздание?

— Это другое, — сказал он.

— Нет, на самом деле нет.

— Я могу сам о себе позаботиться.

Гарри вздрогнул.

— А я не могу? — закричала Гермиона. — За тобой охотятся обе стороны. Я бы сказала, что мои шансы намного выше!

— Грейнджер, — сказал Драко, оставаясь на удивление спокойным. — Я ничего не имел в виду под тем, что сказал. Я привык прятаться в тени и оставаться незамеченным. Ты нет. И это не значит, что я ухожу каждую ночь, возможно, раз или два в месяц. Я поддерживаю контакт с Темным Лордом, как ты знаешь, и иногда мне приходится что-то делать, чтобы убедить его в моей преданности и напомнить ему, что я все еще работаю на него.

Глаза Гермионы сузились.

— Что делать?

— Вроде тех фотографий, которые мы отправили несколько месяцев назад. Вещественные доказательства того, что я слежу за Поттером и пытаюсь поймать предателя. Ничего непростительного, если ты об этом подумала.

Она заметно расслабилась, и Драко был удивлен, увидев, что она обеспокоена его действиями. Он нахмурился, гадая, о чем именно она думала и почему. Ему очень хотелось спросить, но она заговорила раньше, чем он успел.

— Итак, когда ты… выйдешь — ты кое-что слышишь.

— Да. Совсем недавно я подслушал разговор нескольких пожирателей смерти. Пожиратели смерти второго уровня, сразу за внутренним кругом. Они говорили о ком-то, кто удостоился особой чести. Они называли это переносом, но, по сути, описывали создание крестража. Темный Лорд вложил частичку себя, своей ауры, как им сказали, в одного из своих самых преданных. Мы знаем, что на самом деле это была частичка его души. Однако больше мне ничего не удалось расслышать. Я только знаю, что это был не кто-то из присутствующих.

— Часто ли ты сталкиваешься с ситуациями, в которых тебе приходится слышать голоса пожирателей смерти? — спросила она с некоторым подозрением и любопытством одновременно.

— Это тебя не касается, — сказал он с решительным видом.

Она пристально посмотрела на него, прежде чем решила не настаивать на своем. Гермиона подошла к тому моменту, когда могла сказать, когда можно добиться от Драко большего, а когда это будет так же бесполезно, как пытаться сдвинуть гору. Это был один из таких случаев.

— У тебя есть какие-нибудь предположения относительно того, кто бы это мог быть? — спросила она.

— Это мог быть кто угодно из его ближайшего окружения, которых девять, включая Беллу и моего отца.

— Я знаю, кто эти девять, — сказала она. — Ты был одним из них, но тебя заменил Люциус.

Драко стиснул зубы и нахмурился.

— Не совсем. Люциус всегда был рядом, даже когда Темный Лорд злился на него. Я, так сказать, был выше девяти, и у меня были определенные привилегии, которых не было ни у кого другого, — Гермиона начала говорить, но он оборвал ее. — Это не важно. Дело в том, что мы собираемся уехать на несколько дней — даже недель — по этим следам и любым новым, которые возникнут.

— О, — сказала она, внезапно почувствовав себя такой маленькой. — Итак… Я буду здесь совсем одна.

— Да. И тебе следует быть особенно осторожной, хотя я поставлю дополнительные защитные чары на дом и территорию, — сказал Драко ободряюще, но твердо.

Гермиона промолчала. Она не была уверена, как отнесется к тому, что ее оставят в покое. С одной стороны, она никогда не боялась, что их обнаружат. С тех пор как она переехала, она не видела и не слышала ни малейшего намека на какую-либо активность в доме, ни волшебную, ни маггловскую. С другой стороны, Гарри и Драко всегда были там с ней.

— Во-вторых, — сказал Гарри, который молчал, пока Драко говорил, — нам нужно, чтобы ты изучила магию исцеления. Как можно больше.

Она нахмурилась.

— Зачем?

— На случай травм, — прямо ответил Драко.

— Кто… — начала она, затем остановилась, слегка испугавшись того, что он имел в виду. — О, — сказала она, снова почувствовав себя очень маленькой.

— Ты можешь это сделать? — тихо спросил Драко, как будто чувствовал, что она чувствует, и понимал.

— Да. Я немного изучила целительство на курсах авроров и уверена, что смогу найти несколько книг на эту тему.

Гарри ухмыльнулся.

— Книги. Конечно.

Она грустно улыбнулась ему.

— Я надеюсь, что мне никогда не придется использовать то, чему я, возможно, научусь.

— Просто учись как можно большему, Грейнджер. Тебе не обязательно быть идеальной в этом, просто достаточно опытной.

Она кивнула, чувствуя легкое оцепенение.

— Когда вы уезжаете в первый раз? — спросила она.

— Завтра, — ответил Драко, внимательно изучая ее, ожидая реакции.

Ее глаза расширились.

— Завтра?! — что-то застряло у нее в горле, и она почувствовала, что может расплакаться в любой момент, хотя и не знала почему. Возможно, потому, что теперь все будет тяжело и страшно. До этого момента опасность казалась далекой. Она занималась своей канцелярской работой, а они играли в дуэли на карнизе. Но теперь ее друг — и Малфой — попадут в опасную ситуацию. Настолько опасную, что они решили, что это будет хорошим способом использовать ее время для изучения магии исцеления. Осознание того, что все это значило, сильно поразило ее.

— Как долго вас не будет? — тихо спросила она.

Драко на несколько секунд закрыл глаза, и когда Гермиона снова посмотрела на него, их выражение стало мягче.

— Три дня.

— Вы будете здесь на Рождество? — ошеломленно спросила она. — Оно уже скоро.

Гарри усмехнулся.

— Да, я обещал Джинни.

— Что мне делать?

Драко заговорил.

— То же самое, что и сейчас. Ходи на работу, возвращайся сюда, никуда больше, продолжай выполнять свою работу для нас и изучай магию исцеления.

— По крайней мере, мне не будет скучно, — сказала она и уставилась в пол, пытаясь заставить комнату перестать вращаться. — Что-нибудь еще?

— Да, — сказал Драко. — Мне нужно твое слово, что ты никуда не пойдешь, кроме как на работу и сюда.

— И в министерство. Для книг.

— Хорошо, министерство тоже.

— Постоянно? — спросила она, и в голове у нее немного прояснилось, потому что ей не нравилось, что ей указывают, что делать.

— Нет, только когда нас не будет.

— Но что, если…

— Никаких «если». Твое слово, Грейнджер.

Она посмотрела на него, пытаясь понять, почему он был так настойчив.

— Почему…

— Грейнджер. Когда ты здесь, I_free_dom ты в безопасности. И только когда ты здесь. На работе и в министерстве лишь немного безопаснее, чем на улице. Но в любом другом месте я не смогу защитить тебя, когда меня не будет, — сказал он, запинаясь в конце, подыскивая слова, которые могли бы выразить то, что он имел в виду, но на самом деле не говоря этого.

И, возможно, ей это показалось, но он почти умолял. Почти. Потому что на самом деле он никогда не стал бы умолять ни ее, ни кого-либо еще. Но это было самое близкое, что она могла себе представить.

— Ты не сможешь защитить меня, где бы ты ни был. Я рада, особенно когда ты с Гарри отправляешься делать то, что вы собираетесь делать. Как ты вообще можешь говорить такое?

Он сжал челюсти.

— Просто… дай мне слово.

Она подождала, прежде чем ответить, надеясь дать ему понять, что ей не нравится, когда ей указывают, что делать.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Нигде, кроме как здесь.

Теперь настала его очередь заметно расслабиться.

— Хорошо. Теперь мы закончили.

— Есть вопросы, Гермиона? — спросил Гарри.

— Нет. Но ты ведь скажешь мне, когда собираешься уходить, верно?

— Конечно.

— А когда ты вернешься?

— Когда мы узнаем.

Она вздохнула.

— Я немного устал. Мы закончили?

— Да, — сказал Гарри.

Она встала.

— Я пойду на улицу. Спокойной ночи.

Когда она вышла из комнаты, Гарри сказал:

— Она восприняла это хорошо.

Драко кивнул.

— Как ты думаешь, она сдержит свое слово?

— Да, если только у нее не будет действительно веской причины нарушить его. Она гриффиндорка, и наше слово кое-что значит, — сказал Гарри с ухмылкой.

— Я беспокоюсь, — сказал Драко. — Мне нужно, чтобы она была там, где она говорит, и ходила именно туда, куда она говорит, и так долго, как она скажет. Иначе как я смогу сдержать свое обещание? Раньше я мог поступать, как мне заблагорассудится, и всегда мог присматривать за ней. Теперь я должен верить, что она не наделает глупостей и не попадет в беду. Я уже упоминал, что не умею доверять?

— Раз или два, да, — сказал Гарри. — Может быть, если бы ты немного объяснил, почему ты так настаиваешь на том, чтобы она придерживалась того, что говорит, у нее было бы еще больше шансов это сделать.

— Нет, Гарри, ты знаешь, почему я не буду оправдываться. И я тоже не должен этого делать.

— За исключением того, что она не служит тебе и, следовательно, не обязана делать все, что ты скажешь. Я не могу поверить, как легко она сейчас сдалась. Это показывает, что она, по крайней мере, понимает, что ты не просто требуешь чего-то без причины, даже если ты ей ее не говоришь. Она верит, что у тебя, по крайней мере, есть причина.

Драко нахмурился.

— Это что-то значит, не так ли?

— Да.

ooo

Через час Драко вышел на улицу, чтобы поговорить с Гермионой. Она сидела на своем обычном месте, безучастно глядя на бушующее море, без верхней накидки. Она дрожала, но, казалось, не замечала этого. Он нахмурился и подошел к ней, обеспокоенный тем, что она провела на улице больше часа. Она не обратила на него внимания, когда он опустился перед ней на колени и коснулся ее руки, которая была холодной как лед. Она вышла из транса, в котором пребывала, когда почувствовала прилив энергии, когда он прикоснулся к ней. Он встал и снова закутал ее в свою мантию. Она посмотрела на него, пока он проверял, плотно ли прилегает мантия.

Его глаза были невероятными, и они о чем-то напомнили ей. Они были живыми, но в то же время жесткими, полными боли и страха. Казалось, они постоянно двигались, что-то искали и не находили. По ним пробегали волны эмоций. Она была удивлена, увидев в его глазах что–то такое сложное и необъятное. Они были глубокими и бесконечными, как океан.

Она слегка улыбнулась ему.

— Они серые, — сказала она.

Драко задумчиво посмотрел на нее, затем сел в соседнее кресло.

— Ты только сейчас заметила? — мягко спросил он, вспомнив, что когда-то она считала их голубыми.

— Наверное, я раньше не обращала на них внимания, чтобы по-настоящему запомнить. Или сейчас в освещении есть что-то такое, что делает их замечательными.

Он поерзал на стуле и немного помолчал. Затем он полез в карман своей мантии, вытащил толстый конверт и протянул его ей.

— У меня есть кое-что для тебя.

Она начала открывать, но он быстро сказал:

— Нет, даже не пытайся.

— Что это?

— Мои последние пожелания.

Гермиона уронила конверт, как будто он был проклят, и ее сердце подпрыгнуло к горлу. Последние пожелания? Значит, эти миссии будут более опасными, чем она предполагала.

— Если я умру, завещание будет зачаровано и предупредит тебя, — сказал он так небрежно, как будто они обсуждали погоду. — Я оставляю все это тебе, — сказал он, указывая на дом и территорию.

— Мне? — удивленно спросила она.

— Тебе здесь нравится, да?

— Да, но…

— В настоящее время это имущество находится в собственности правительства. Не хотелось бы, чтобы большой участок земли был записан на мое имя, не так ли? — в его глазах появился легкий блеск. Это была луна, отражавшаяся от их поверхности. — Здесь письмо, которое ты отнесешь в банк, чтобы заявить права на землю. Почти двести акров. Все права собственности на дом и его охрану перейдут к тебе.

На мгновение она потеряла дар речи. Он собирался оставить ей дом, если умрет. Если он умрет. Какая-то часть ее кричала, протестуя против мысли о его смерти, и она не понимала этого. Почему ее должно волновать, что он в конечном итоге умрет? Она с удивлением осознала, насколько сильно ей было не все равно, несмотря ни на что. Он убил ее родителей и многих других, не говоря уже о сотнях людей, которые были убиты или ранены из-за него, если не непосредственно от его руки. Весь мир сказал бы, что он заслужил смерть. Когда-то она тоже в это верила. Но она больше не верила, она знала это всем своим существом.

— Почему мне?

На этот раз он заговорил гораздо тише:

— Кому еще? Просто пообещай мне одну вещь, — она кивнула, чувствуя оцепенение. — Используй это, чтобы победить Волан-де-морта. Чего бы это ни стоило, — она снова медленно кивнула, затем повернулась, чтобы посмотреть на него.

— А как же… твой остров? — она все еще хотела знать, почему он все это сделал, пошел на все эти неприятности с ней и Гарри, пытаясь победить своего хозяина.

— Все будет объяснено, все это здесь. О, и если тебе станет любопытно, не утруждай себя попытками открыть его. Только после моей смерти оно может быть распечатано.

По какой-то неизвестной Гермионе причине ей захотелось заплакать во второй раз за этот вечер. Этот человек, убивший ее родителей, оставил ей все, что у него было, потому что ему больше некому было это оставить. Но больше всего ее встревожило его безропотное отношение. Он смирился со смертью, что говорило ей о том, что ему не для чего жить.

Мне! Что-то внутри нее закричало. Она была потрясена тихим протестом в своей голове.

Мне нужно, чтобы ты жил! Закричал тоненький голосок. Она покачала головой. Зачем ей нужно, чтобы он жил?

Чтобы простить его.

Она закрыла глаза. В глубине души Гермиона понимала, что не сможет снова стать полноценной личностью, пока не забудет убийство своих родителей, в том числе и не простит их убийцу. Однажды она попыталась, но безуспешно. Возможно, они с Гарри втянули ее в эту ситуацию, чтобы дать ей возможность окончательно попрощаться с родителями и дать шанс расстаться навсегда. Прощая Драко, она могла простить себя за то, что ее не было рядом, за то, что она не помогла им, за то, что оставила их одних. Она могла бы преодолеть дыру, оставшуюся в ее сердце, и постепенно начать залатывать ее.

Но это еще не все.… Голос был неумолим. И на этот раз она не понимала, что он означает. Он кричал о «большем» уже несколько недель, но она отказывалась позволять себе задумываться о его значении.

Драко встал, чтобы войти внутрь. Сердце Гермионы сжималось все сильнее и сильнее с каждым шагом, который он делал к двери. Внезапно ей захотелось, чтобы он знал, что есть ради чего жить, что ей нужно, чтобы он вернулся живым, хотя прямо сейчас она не могла выразить эту потребность словами или понять ее.

— Мал… Драко, — позвала она. Он остановился у полуоткрытой двери и посмотрел на нее, выражение его лица было непроницаемым, но глаза сияли. — Пожалуйста, — сказала она, и ей пришлось сделать паузу. — Не умирай, — наконец прошептала она, безмолвно умоляя его понять ее просьбу и все, что она означала, хотя она и сама не до конца понимала это.

Он ничего не сказал, но огонь на мгновение вспыхнул в его глазах, а затем вернулся к их прежнему блеску. Он почти незаметно кивнул и вошел внутрь.

ooo

Мы познавали море

Подписаться
Уведомить о
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии