ooo — Я не могу поверить, что ты уходишь.
— Рон, я же говорила тебе. Я больше не чувствую себя там комфортно.
— Но, Гермиона, ты не могла бы просто поговорить с кем-нибудь? Ну, знаешь, исправить это?
Они сидели в кафе в Косом переулке и обедали. Гермиона поступила так, как предложил Малфой, и попросила Рона пойти с ней во «Флориш и Блоттс», чтобы уволиться. После всего, что произошло, и мыслей о том, что могло бы произойти, Гермиона, наконец, полностью приняла идею о том, что Драко действительно хотел обеспечить ее безопасность.
Она вздохнула. Она не могла сказать Рону об истинной причине своего ухода, но она терпеть не могла лгать своему лучшему другу. Поменяйся местами. Она ненавидела лгать своему лучшему другу, но не могла сказать Рону об истинной причине своего ухода.
— Я… Я просто хочу оставить это в прошлом. Кроме того, я думаю, что смогу довольно легко найти другую работу.
ай_free_dom-cy — И все же ты берешь меня с собой. Гермиона, с каких это пор тебе нужна защита? Я имею в виду, она нужна тебе всегда, везде. Но когда ты начала признавать это, не говоря уже о том, чтобы просить об этом?
Она отпила глоток чая.
— Рон, я думаю, когда Гарри исчез на такое долгое время, не давая о себе знать, и мы все подумали, что с ним случилось что-то ужасное, я стала особенно осторожна.
— Да, я подумал, что его похитили или что-то похуже. Мы все ужасно волновались, мама с каждым днем волновалась все больше, а потом мы получили от него короткое письмо, в котором говорилось, что он приедет к нам на Рождество. Не пойми меня неправильно, мама была вне себя, но я не понимаю, что произошло. И он пробыл там недостаточно долго, чтобы по-настоящему рассказать.
Гермиона пожала плечами.
— Просто было очень приятно с ним повидаться.
— Но все же, — продолжил Рон. — Ничего. Ни слова о том, чем он занимается. Тебе это не кажется странным?
— Я уверена, Рон, что он расскажет нам, когда будет готов. И нет, я не нахожу это странным. Если ему нужно сохранить что-то в секрете, это его право.
— Что? Перепробовали все. Начиная с сентября.
— Ты закончил есть? Я бы хотела покончить с этим как можно скорее.
— О да. Да. С меня хватит.
Они оплатили счета и медленно направились во «Флориш и Блоттс». Гермиона застонала, увидев, что Эндрю работает. Он улыбнулся и помахал ей, а затем хмуро посмотрел на Рона.
Гермиона подошла к стойке.
— Привет, Эндрю. Эмили свободна?
— Да, она в подсобке, — Эндрю посмотрел на Рона и нахмурился. — Это он?
Гермиона моргнула.
— Кто он?
— Твой друг.
— Ой. Хм, ну, он друг, но не тот, о ком ты думаешь, — Рон посмотрел на Гермиону, широко раскрыв глаза. — Пожалуйста, просто позови Эмили, — попросила она. Эндрю неохотно кивнул и пошел в подсобку.
— Что это было, Гермиона? — спросил Рон.
— Позже, — тихо сказала она.
Появилась Эмили, и затем они с Гермионой прошли в ее кабинет. Гермиона объяснила, что ей нужно уволиться по личным причинам, и Эмили отнеслась к этому с пониманием. Это заняло меньше десяти минут, но когда Гермиона вернулась в основную часть магазина, Рон и Эндрю чуть не подрались, выхватив палочки и нацелив их друг на друга.
— Рональд Уизли! — закричала Гермиона, направляясь туда, где стояли Рон и Эндрю. Она была рада, что в магазине не было покупателей. Она схватила его за руку и дернула вниз. — Ты что, совсем с ума сошел? — прошипела она.
Эндрю опустил палочку.
— Похоже, он очень заботится о тебе, Гермиона. Он определенно похож на твоего друга.
Гермиона набросилась на него.
— Во-первых, это не твое дело. Во-вторых, какое ты имеешь право угрожать ему? Или допрашивать меня? Я ценю то, что, я уверена, было всего лишь добрым намерением с твоей стороны, но я буду благодарна, если ты не будешь совать свой нос, куда не следует. Давай, Рон! — она схватила Рона за запястье и потащила его из магазина.
— Это было чертовски блестяще, Гермиона! Видела бы ты его лицо!
Гермиона посмотрела на Рона, и его улыбка погасла.
— Что же ты делал? Ты собирался подраться с ним посреди книжного магазина? — они остановились, и Гермиона скрестила руки на груди.
— Прости, Гермиона. Просто прошло так много времени с тех пор, как… Ну, мне было очень приятно снова использовать свою палочку для чего-то. Я защищал твою честь и все такое.
Сердце Гермионы смягчилось, и она рассмеялась.
— Мою честь?
— И кто же этот… друг, о котором я все время слышал? По-моему, это звучит как «настоящий мерзавец». С каких это пор у тебя появились друзья, о которых я не знаю?
Улыбка Гермионы угасла.
— О, Рон, — она обхватила его руками и крепко прижала к себе. Он обнял ее в ответ, удивленный ее внезапным проявлением. — Я не готова говорить об этом, — сказала она, уткнувшись лицом в его мантию. — Просто доверься мне, ладно?
Рон высвободился из объятий и положил руки ей на плечи.
— Конечно, я доверяю тебе, Гермиона. Просто… Ну, мы с Джинни немного беспокоимся о тебе.
Она улыбнулась.
— Не стоит. Я обещаю, что со мной все в порядке, хорошо? Просто я занята.
Он нахмурился.
— Ты в полном порядке, но ты только что обняла меня без всякой причины. Это не укладывается у меня в голове.
— Честно. Ты просто должен мне поверить. Конечно, я часто бываю немного сбита с толку, но в этом нет ничего плохого, обещаю. Хорошо?
— Хорошо, — нерешительно сказал он.
— А теперь пойдем, мне нужно выполнить несколько поручений, а потом мы можем зайти выпить чаю.
По дороге Гермиона купила «Ежедневный пророк». Прошло много времени с тех пор, как она читала его в последний раз. Потягивая чай, Гермиона просмотрела его и остановилась, не донеся чашку до рта, на пятой странице.
Заголовок гласил:
«Андромеда Тонкс освобождена. Нарцисса Малфой арестована».
Мерзавец.
— Гермиона? Все в порядке?
— Минуточку, Рон. Я кое-что читаю.
Андромеда Тонкс, которая находилась под стражей в Министерстве с ноября, была освобождена вчера. Ее сестра, Нарцисса Малфой, жена печально известного Люциуса Малфоя и мать еще худшего Драко Малфоя, была арестована по нераскрытым обвинениям. Хотя Нарцисса Малфой никогда официально не была связана с какой-либо деятельностью пожирателей смерти, широко распространено мнение, что она была связана с Тем-Чье-Имя-Нельзя-называть с самого начала.
Арест вызвал большой переполох из-за отсутствия веских улик против нее. Однако арест совпал с освобождением ее сестры. Широко распространено мнение, что Тонкс наконец-то смягчилась и сотрудничала с аврорами в отношении своей сестры, и что теперь у них есть достаточно доказательств для ареста. «Ежедневный пророк» будет держать вас в курсе всех новостей по мере их поступления.
— О нет, — ошеломленно произнесла Гермиона.
— Что? — спросил Рон.
— Я удивлена, вот и все. Нарцисса Малфой арестована.
Рон усмехнулся.
— Ты удивлена? Ты знакома с этой женщиной? От нее разит гадостью.
— Ну, я говорила с самой Андромедой, когда ее только привели, и я поверила ей, когда она сказала, что они с Нарциссой встречались не для каких-то зловещих целей.
— Это не значит, что Нарцисса все еще не вовлечена в это дело.
— Верно, но в статье это звучит так, будто Андромеда имела к этому какое-то отношение, — она нахмурилась, вспомнив свой разговор с рыжеволосой ведьмой. — Я поверила ей, — но Драко сказал, что она была особенно одаренной. Возможно, Гермиона слишком быстро ей поверила. Драко тоже сказал, что не верит ей. — Я попробую завтра встретиться с Симусом и спросить его.
ooo
Гермиона провела вечер, с удвоенной энергией работая над заданием о пожирателях смерти. Нарцисса Малфой была в Азкабане. Драко попросил ее помочь предотвратить это после войны. Так что же ей следует предпринять сейчас, если вообще что-то нужно? Что она могла сделать?
После нескольких часов работы Гермиона вышла на крыльцо, несмотря на тихо падающий снег, чтобы полюбоваться морем. Давненько у нее не было свободного времени, чтобы ничего не делать. Когда парни уходили, она спала в своей комнате, потому что обнаружила, что, сколько бы заклинаний она ни пробовала, ей никак не удавалось согреть веранду так, как это делал Драко, и она проснулась посреди ночи от холода.
Она пробыла на улице минут десять, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Она улыбнулась, надеясь, что они смогут поужинать вместе.
Когда она вошла в гостиную, то увидела Драко, покрытого синяками и с разбитым носом.
— О! — воскликнула она, расстроенная тем, что его идеальный цвет лица был испорчен уродливыми коричневыми пятнами.
Гарри поднял на нее глаза. Драко, казалось, вот-вот упадет в обморок.
— Гермиона, помоги мне!
Она бросилась к нему, чтобы обхватить за шею его руку, на которой было нечто более ужасное, чем синяки, и они повели его вверх по лестнице в его комнату. Он рухнул на кровать и мгновенно отключился.
Гарри жестом пригласил Гермиону следовать за ним. Оказавшись в коридоре, он заговорил шепотом.
— Ему нужно помочь. Я думаю, у него сломано одно или два ребра.
— Что случилось?
— На нас напали. Не пугайся, Гермиона, такое случается. Но пожиратели смерти, кажется, сходят с ума от ярости всякий раз, когда видят его. Это был первый раз, когда его поймали. Они просто избили его, никаких заклинаний или чего-то еще.
— Почему он оказался рядом с группой пожирателей смерти?! — спросила она, и ей не понравилось то, что она узнала — похоже, такое уже случалось раньше, хотя и не до такой степени.
— Мы должны, ради нашей работы. Крестраж. Мы очень близки к тому, чтобы выяснить, кто это, Гермиона.
— Это хорошо? — спросила она, беспокоясь о том, как будет выглядеть Драко, когда они добьются успеха.
— Конечно, — сказал Гарри. — Тебе что-нибудь нужно?
— Несколько тряпок и теплая вода.
— Ладно, — он спустился вниз, чтобы принести то, что она просила.
Гермиона вернулась в комнату Драко. Он выглядел намного бледнее, чем обычно, и она прикусила губу, чтобы не ахнуть. Она подошла к его кровати и положила руку ему на лоб. Даже несмотря на поток энергии, она почувствовала тепло, свидетельствующее о том, что у него жар. Его дыхание было прерывистым, а на лбу выступили капельки пота. Затем она опустилась на колени у кровати и осмотрела то, что увидела — у него были синяки на руках и огромное пятно на шее, проступавшее под рубашкой. Она приготовилась к тому, что увидит, когда снимет его, и слезы наполнили ее глаза, когда она это сделала. Вся его грудь была черно-синей. В нескольких местах кожа лопнула от сильных ударов. Гарри принес ей тряпки и воду, и даже он выглядел встревоженным тем, что увидел.
— Гарри, что с ним случилось?
Он покачал головой.
— Он бы не хотел, чтобы я тебе рассказывал. Спроси его, когда ему станет лучше, может, он тебе скажет, — Гарри оставил Гермиону заниматься своей работой.
Она осторожно вытерла кровь, затем ощупала его грудь, проверяя, нет ли сломанных ребер, и обнаружила три. Она вылечила их, а затем приступила к осмотру его органов на предмет повреждений. К счастью, это был всего лишь ушиб селезенки, который, как она знала, заживет сам по себе.
Затем она занялась устранением синяков. На это ушел почти час, так как было очень много точек соприкосновения. Когда она закончила, его кожа снова была безупречной, за исключением неровного шрама на груди и руке. Она попыталась залатать шрам, но поняла, что он был там по меньшей мере несколько лет, и оставила его в покое. К нему немного вернулся цвет лица, и дыхание стало более ровным. Затем она занялась остальным телом. Она делала это несколько раз в больнице, снимала одежду, чтобы разобраться с телом, но ее руки все еще дрожали, когда она снимала с него брюки. Его ноги были лишь слегка ушиблены, но в остальном с ним все было в порядке. Она залечила синяки и укрыла его.
Несмотря на то, что Гермиона вылечила его, она знала, что следующие несколько дней у него будут болеть ноги. Его тело сильно пострадало. Она убрала с его лица влажные волосы и смотрела, как он дышит, наконец-то успокоившись. Она укрыла его тело и подоткнула одеяло, улыбаясь тому, что роли поменялись. Наконец, она заставила себя выпить снотворное, которое также должно было помочь при лихорадке, и неохотно вышла из комнаты. Она легко могла бы остаться там, пока он не проснется, но знала, что ей нужно убедиться, что с Гарри все в порядке.
Гермиона медленно спустилась по лестнице. Гарри сидел в гостиной, тупо уставившись в стену перед собой. Он поднял глаза, когда увидел ее.
— Как он?
— Несколько сломанных ребер, как ты и говорил, — ее глаза наполнились слезами. — Я не могу поверить в то, что увидела. Кто-то сделал это с ним.
— Я знаю, — мрачно сказал Гарри. — Когда я нашел его, они все еще пинали его. Мне пришлось оглушить их всех, а затем наложить Обливиэйт. Так что прошло некоторое время, прежде чем я смог вернуть его сюда.
— Почему тебя не было с ним? — тихо спросила она.
— Иногда нам приходится разделяться, Гермиона. Он знает, какой опасности подвергает себя каждый раз, когда мы покидаем этот дом. Но он никогда не задумывается об этом дважды.
— Наш любимый маленький хорек вырос и стал храбрым? — спросила она, слегка улыбнувшись.
— Да. Ты даже не представляешь, — сказал Гарри, делая глоток сливочного пива. — Не могу поверить, что это тот самый парень, который чуть не заплакал, когда ты дала ему пощечину на третьем курсе, — он улыбнулся, все еще наслаждаясь воспоминаниями о том моменте. — Когда он проснется?
— Надеюсь, не раньше завтрашнего дня. Я дала ему кое-что, чтобы он мог уснуть.
— Хорошо.
— Тебе нужна какая-нибудь медицинская помощь, Гарри?
— Хм? О нет. Я в порядке. Меня не поймали, и я застал пожирателей смерти врасплох, так что никто меня не тронул.
— Ладно.
— И я выбит из сил. Просто хотел убедиться, что с ним все будет в порядке. А теперь я пойду спать.
— Хорошо, Гарри. Спокойной ночи.
Гермиона вышла на улицу, на этот раз поплакать. Она проплакала полчаса из-за того, что случилось с Драко. Наконец-то до нее дошла чудовищность ситуации — они могли погибнуть. Гарри или Драко могли погибнуть на задании, и она узнала бы об этом из кусочка пергамента, спрятанного в ее мантии. Что бы она сделала, если бы это случилось? Ей казалось, что она находится в мире, отличном от всех остальных, даже от членов Ордена, которые все еще сражались с пожирателями смерти и пытались победить Волан-де-морта. Она заснула беспокойным сном в кресле на крыльце.
ooo
Драко не спал. Что-то разбудило его. Он медленно открыл глаза и понял, где находится. Он заметил, что не чувствует боли, а затем заметил, что под одеялом на нем только боксеры. Он покраснел в темноте, затем натянул пижамные штаны и футболку и схватил мантию. Он не был уверен, почему проснулся — он чувствовал себя не в своей тарелке, как будто его накачали наркотиками. Он, спотыкаясь, спустился по лестнице и прошелся по всем комнатам дома, рассеянно что-то высматривая. Наконец он вышел на крыльцо и увидел Гермиону, которая свернулась калачиком на стуле, пытаясь согреться. Он улыбнулся ей и некоторое время наблюдал за ней, прежде чем усадить на качели и укрыть своей мантией. Когда он закончил свою работу, на него накатила волна усталости, и он с трудом добрался до кровати, прежде чем заснуть.
ooo
На следующее утро Гермиона проснулась и, счастливо улыбаясь, уютно устроилась под мантией Драко. Она поняла, что на улице было довольно холодно, и была благодарна за то, что ей было тепло. Ей потребовалась секунда, чтобы осознать то, о чем она только что подумала: мантия Драко. Прошлой ночью у нее ее не было, так как он забрал ее с собой, когда они с Гарри уходили неделю назад. Она открыла глаза и увидела, что это действительно была его мантия, которая укрывала ее, и, более того, она была на качелях. Она встала, вошла внутрь, подошла к двери Гарри и громко постучала.
Он не ответил, тогда она постучала громче. Она услышала шум в комнате и подождала. Гарри открыл дверь, щурясь от света.
Он был недоволен.
— Гермиона, ты не хочешь разбудить Малфоя? Даже мертвый проснулся бы от твоего шума.
Но Гермиона тоже была недовольна.
— Ты проверял меня вчера вечером?
Он потряс головой, чтобы прогнать наваждение.
— Нет, это его работа.
— Ну, кто-то же это сделал.
— И что?
— Итак, если это был не ты и не он, тогда кто же это был?
— Ты уверена, что это был не он?
— То снотворное, которое я ему дала, должно было вырубить его как минимум на сутки.
— Ну, я этого не делал. Может, он сделал это во сне? Иди загляни в его комнату. И оставь меня в покое, я все еще сплю.
Гермиона закатила глаза, но прошла в конец коридора и открыла дверь Драко. Он лежал без сознания, лицом вниз, полностью одетый, поверх одеял. Совсем не таким, каким она его оставила. Он что, сумасшедший? Она тихо закрыла дверь и спустилась вниз, чтобы приготовить себе завтрак. Поев, она прибралась в доме и до обеда немного изучала повреждения селезенки. Она как раз собиралась приготовить бутерброд, когда кто-то спустился вниз.
Драко выглядел сегодня намного лучше, почти пришел в норму, но она могла сказать, что чувствовал он себя не очень хорошо. Он вздрогнул, резко поворачивая за угол. Гермиона прикусила губу. Позже она накричит на него за то, что он встал с постели и вышел на холод. И ей все еще предстояло рассказать ему о его матери. Впрочем, с этим она подождет, пока он немного окрепнет. Он осторожно сел за стол.
— Доброе утро, — сказал он.
— Добрый день, — поправила она. Он улыбнулся.
— Итак, я здесь.
— Правильно подмечено.
— Последнее, что я помню… О да, я видел своего отца, — он печально усмехнулся. — Он, должно быть, знает, что на него каким-то образом наложили Обливиэйт. С каждым разом, когда мы его видим, он злится на меня все больше, и у него не должно быть причин. По крайней мере, таких, о которых ему следовало бы помнить.
У Гермионы отвисла челюсть.
— Твой отец? — смысл сказанного поразил ее.
— Да. По крайней мере, он приказал это сделать. Кажется, он пнул меня один раз, я не совсем уверен, — он сидел, пытаясь вспомнить, но, когда не смог, пренебрежительно покачал головой. — Эй, я проголодался.
Она вскочила.
— Что ты хочешь? — спросила она.
— Как обычно, — ответил он, сонно улыбаясь, отчего у нее внутри все запрыгало, как зернышки риса на раскаленной сковороде.
Гермиона приготовила ему яичницу-болтунью, как он любил: из трех яиц. Передавая ему тарелку, она сказала:
— Тебе правда не стоило вставать.
Он пожал плечами, игнорируя ее комментарий, и откусил кусочек.
— Гермиона, как всегда, хорошо. Спасибо.
Она подозрительно посмотрела на него.
— Ты помнишь, как вставал раньше?
— Смутно. Хотя, возможно, это был сон, — он откусил кусочек яичницы, методично пережевывая. — Итак… Гарри принес меня?
— Да.
— Как долго я спал?
— Всего около восемнадцати часов.
Он доел последний кусочек яйца, и Гермиона взяла его тарелку, чтобы вымыть ее.
— И… насколько все было плохо? — спросил он.
— Насколько плохо было что? — спросила она, нахмурившись и снова садясь напротив него.
— Я.
Она вздрогнула.
— Плохо. Очень плохо.
— Ну, тогда расскажи мне. Каковы были повреждения?
— Три сломанных ребра, ушиб селезенки, и вся твоя грудная клетка была в синяках. Я вправила тебе ребра и залечила ушибы, но с селезенкой я ничего не могла сделать.
Драко снова покраснел при упоминании о своих синяках. Он вспомнил, каким был, когда проснулся в том смутном, похожем на сон состоянии, и мысль о том, что она увидела его таким, нервировала. Потом он подумал, что за время пребывания в больнице Святого Мунго она, должно быть, видела и похуже, но все равно это был он. Грудь в шрамах, уродливых отметинах и все такое.
— Что такое селезенка? — спросил он. Это была нейтральная тема, и он надеялся, что это заставит его перестать зацикливаться на том, что она сделала, чтобы помочь ему.
— Орган, — ответила она.
— Да, спасибо, — протянул он, растягивая слова. — Что она делает?
— Она удаляет старые или поврежденные эритроциты и переносимые кровью антигены.
Он нахмурился.
— Звучит важно.
— Это так, но ты можешь обойтись и без нее.
— Откуда ты все это знаешь?
— Я читала об этом. К тому же я провела месяц в больнице Святого Мунго.
— Дай-ка я посмотрю, — сказал он, и она протянула ему книгу, указала на раздел «ушиб селезенки».
Его глаза расширились, когда он прочитал.
— Что такое хирургия? Звучит ужасно! И три недели на восстановление! Я не могу ждать три недели! — воскликнул он, в отчаянии глядя на нее. — Нам нужно работать!
Гермиона нахмурилась.
— О нет, я ошиблась. Это маггловская книга, — она взяла ее у него и протянула другую. — Вот, — сказала она, снова указывая на раздел «ушиб селезенки». — Прочти это.
Драко прочитал еще раз, на этот раз выдохнув с облегчением.
— О, намного лучше. Если я буду принимать это зелье, то поправлюсь всего за два-три дня, — он посмотрел на Гермиону.
Она указала в сторону кухни. Он проследил за направлением ее пальца и увидел на плите большую кастрюлю. Время от времени она издавала чавкающие звуки. Он кивнул, затем посмотрел в книге инструкции по приготовлению зелья.
— Фу, это выглядит ужасно, — сказал он, сморщив нос от отвращения.
— Пахнет тоже ужасно. Я наложила заклинание, чтобы заглушить запах.
— Надеюсь, ты не использовала на мне какие-нибудь маггловские целебные средства.
Гермиона закатила глаза.
— Я этого не делала, Малфой. Магический способ обычно действует намного быстрее.
— Хорошо, — сказал он, возвращаясь к чтению книги по исцелению.
— А, Малфой? Ты читал о двух-трех днях, верно?
— Да.
— Ну, это два-три дня отдыха. Никакой активности, я имею в виду никакой.
Драко нахмурился.
— Ты имеешь в виду, никакого задания.
— Никаких заданий, никаких тренировок, никаких дуэлей, никаких полетов. Не выходить из этого дома. Отдых. Вот что я имею в виду.
Драко выглядел шокированным.
— Что? — он хныкнул. — Что, черт возьми, я буду делать эти два-три чертовых дня?
— Я уверена, ты что-нибудь придумаешь. Отдохни. Почитай. Поработай над загаром. Боюсь, после моего заживления он немного покрылся пятнами.
Драко сделал несколько глубоких вдохов.
— Отдохни, — сказал он, как будто приказывал это сделать самому себе.
— Да. Отдохни. Сделай что-нибудь веселое. Ты ведь знаешь, что такое веселье, не так ли?
Она ожидала резкой отповеди, но вместо этого он нахмурился.
— Хм, в определенной степени, да. Но обычно это происходило за чужой счет.
Она закатила глаза.
— Ну а чем ты занимаешься в свободное время?
Драко задумался над этим. Последние два года он тратил на нее каждую свободную минуту. А до этого у него не было свободного времени, он полностью посвятил себя Темному Лорду и исполнению всех его желаний. Он почти не спал, а когда спал, то это был глубокий сон, потому что он был невероятно измотан. И в школе… Он проводил свое свободное время, развлекаясь за чужой счет. Вернемся к этому снова.
ooo