ooo Они вернулись меньше чем через два дня. Гермиона была на кухне, готовя новые зелья для их месячного задания, которое быстро приближалось. Она вскипятила шесть кастрюль и с остервенением измельчала ингредиенты. Услышала, как открылась дверь и послышались голоса, но не могла отложить нож, чтобы поприветствовать их. Ей нужно было закончить свою работу.
— Привет, ребята! — позвала она. — Я на кухне!
— Гермиона? — недоверчиво переспросил чей-то очень знакомый голос.
Она замерла и медленно повернулась к дверному проему кухни, но при этом не смогла нарезать Маранту за положенные шестьдесят секунд. Маранта вспыхнула голубым пламенем и исчезла.
— Черт возьми! — сказала она. — Рон? Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — спросила она, не уверенная, радоваться ей или нет.
— Я могу спросить тебя о том же! — сказал он, явно взволнованный.
В этот момент на кухню вошла Джинни.
— Джинни! — воскликнула Гермиона. — Что здесь происходит?
— Гермиона? — слабо спросила она. — О, это правда уже слишком. — Джинни рухнула в кресло.
Затем Гарри просунул голову внутрь и застенчиво улыбнулся Гермионе.
— Сюрприз?
Гермиона повернулась к Гарри, держа в руке мясницкий нож.
— Гарри Поттер, тебе лучше сказать мне прямо сейчас, что происходит! — потребовала она, потрясая перед ним ножом, не осознавая этого.
Она почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной, но прежде чем она успела пошевелиться, чья-то рука накрыла ее руку и мягко забрала нож.
— Так-то лучше, — раздался голос Драко. — Сейчас никому не нужен нож, и меньше всего тебе.
Гермиона посмотрела на него, когда он положил нож на стол. Она почувствовала такое облегчение, такую радость от того, что с ним все в порядке, что чуть не бросилась ему на шею. Вместо этого она просто сказала:
— С тобой все в порядке.
Он посмотрел на нее, слегка нахмурившись.
— Да. По две унции каждые четыре часа в течение двух дней, верно? — Гермиона только кивнула. — Моя последняя доза должна поступить через… три часа, я полагаю.
— Хорошо, — тихо сказала Гермиона.
Драко продолжал смотреть на нее, гадая, отчего ее глаза так блестят. До него дошло, что она беспокоилась о нем. И только о нем. Не о Гарри, не о них обоих. О нем. Никогда прежде ее забота не была направлена исключительно на него, и у него возникло… странное чувство в груди, как будто его легкие разорвутся, если он сделает вдох. Она правда беспокоилась о нем. Он медленно улыбнулся ей, их взгляды все еще были прикованы друг к другу.
Гарри прочистил горло, нарушая тишину. Гермиона посмотрела в сторону кухонной двери и увидела, что Рон яростно хмурится, а Джинни качает головой, как будто она все видела собственными глазами.
— Хм, я думаю, нам всем следует перейти в гостиную, — сказал Гарри. — Нам лучше расположиться поудобнее и как можно дальше от потенциально смертоносного оружия.
— Гарри, — устало произнесла Джинни. — Что происходит? Скажи мне прямо сейчас, иначе…
— Что еще? — спросил Рон.
Джинни ухмыльнулась Рону.
— О, он знает.
Гарри попытался улыбнуться, но вышло так, словно ему было очень больно.
— Ладно, прошу всех в гостиную, — терпеливо сказал Драко. — Это будет трудный разговор, так что давайте начнем, чтобы закончить его и двигаться дальше. Я, например, проголодался и устал.
Сначала никто не пошевелился. Наконец Гермиона пересекла кухню, вошла в гостиную и тяжело опустилась на диван.
Джинни последовала за ней и села на диван рядом с Гермионой. Затем, все еще хмурясь, появился Рон, затем Гарри и, наконец, Драко. Гарри сел на стул, Рон — по другую сторону от Гермионы. Драко остался стоять.
— Я ничего не буду делать, пока он здесь, — сказал Рон.
Драко закатил глаза.
— Знаешь, я тоже не в восторге от того, что ты здесь. Сидеть в моем доме в компании гриффиндорцев? Не мое это представление о хорошем времяпрепровождении.
Рон уставился на Драко.
— В твоем доме? — недоверчиво переспросил он. Затем он посмотрел на Гарри. — Что мы делаем в его доме?
— Это долгая история, Рон, — терпеливо сказала Гермиона. — Я уверена, что на все твои вопросы будут даны ответы.
Рон нахмурился и скрестил руки на груди, свирепо глядя на Драко, но ничего не говоря.
— Может, мне лучше подождать снаружи? — предложил Драко.
— Нет, — настаивал Гарри. — Это касается и тебя, и меня. Они должны это принять.
У Рона отвисла челюсть.
— Ты и Малфой? Ты что, с ума сошел?
— Рон, просто заткнись и слушай, ладно? — рявкнула Гермиона.
Он посмотрел на нее, но ничего не сказал, глядя на Гарри.
Гарри рассказал Рону и Джинни основную суть происходящего. Они жили в этом доме, работали над свержением Волан-де-морта, Гермиона помогала им, и они собирались закончить то, что начали, и собирались уехать надолго.
— Куда ты идешь? — спросила Джинни, внезапно забеспокоившись.
— Это задание, Джин. Долгое. Важное.
Джинни смогла только кивнуть.
— Что за задание? — спросил Рон. — Почему, кажется, я единственный, кого это удивляет? И кто-нибудь, пожалуйста, объяснит мне, что этот ни на что не годный, злой пожиратель смерти с одутловатым лицом делает в комнате, целый и невредимый? — спросил Рон, очевидно, очень расстроенный. Когда никто ничего не сказал, он уставился на Гарри. — Тогда позвольте мне уточнить. Вы с Малфоем выполняете какое-то совместное задание? Малфоем. Тем самым Малфоем. Хорьком. Которого мы ненавидим. Тот самый Малфой?
Гермиона закатила глаза.
— Да, Рон. Тем.
— Эй, — Драко посмотрел на нее немного обиженно.
Гермиона посмотрела на него.
— Ты же знаешь, мы не испытываем к тебе ненависти, — сказала она.
— Почему нет? — спросил Рон, надувшись. Гермиона бросила на него суровый взгляд. Он продолжил. — В любом случае, Гермиона, ты согласилась прийти и помочь им?
— Да. Гарри стер бы мне память, если бы я этого не сделала.
— Чтобы защитить тебя, Гермиона, а не как угроза, — быстро ответил Гарри.
— Я знаю. И все же, Рон, у меня был выбор: либо вернуться к работе, которую я ненавидела, и бездельничать в поисках пожирателей смерти без Гарри, либо помочь ему сделать что-то, чтобы избавиться от этого монстра. На самом деле выбора не было.
Драко улыбнулся про себя, услышав ее яростную защиту.
— Но… ОН! Он — зло!
— Рон… постарайся понять, — сказала Гермиона. — У него был план, идеи, средства для достижения цели. И… — она посмотрела на Драко. — Кем бы он ни был в прошлом, он больше не… тот человек. Если он когда-либо им был.
После комментария Гермионы в комнате воцарилась тишина. Драко открыто смотрел на Гермиону, которая не сводила с него глаз, на этот раз с его лица исчезла маска безразличия, на нем застыло совершенно ошеломленное выражение. Гарри лучезарно улыбался ей, а она демонстративно отказывалась смотреть на Джинни или Рона.
Несколько минут никто не произносил ни слова, и в повисшей тишине Гермиона почувствовала, что до нее наконец-то дошел смысл сказанного. Ее сердце подпрыгнуло в груди, и она отвела взгляд от Драко.
— Драко теперь с нами, — твердо и тихо сказал Гарри через несколько мгновений. — Если бы не он, мы бы ничего не добились.
— Но… — начал Рон.
— О, заткнись, Рон. Смирись с этим, — Джинни устало вздохнула. — Хогвартс был давным-давно. Если Гарри и Гермиона говорят, что с ним все в порядке, то тебе следует доверять своим двум лучшим друзьям. Они не сошли с ума и оба вполне здоровы, так что он не причинил им вреда. Смирись уже с этим.
Рон, казалось, собирался возразить, но вместо этого сильно нахмурился.
— Джинни, ты удивлена не так сильно, как я. Почему?
Джинни нервно посмотрела на Гарри, но тот только пожал плечами.
— Рон, я с августа знала, что Гарри работает над секретным проектом, который требовал его исчезновения. Но до сегодняшнего вечера я ничего не знала ни о деталях, ни о Малфое, ни об участии Гермионы.
— Почему Гарри рассказал ТЕБЕ, а не МНЕ?
— Рон, мы должны тебе кое-что сказать, — сказал Гарри, подходя к Джинни и беря ее за руку. Глаза Рона расширились. — Мы женаты. Уже почти два года.
— ЧТО?! — завопил Рон, вскакивая со своего места. Драко безмерно наслаждался этой сценой в пьесе. — Что? Почему? — повторил Рон. — Почему… как… я… Затем, казалось, он больше не мог держаться на ногах и опустился обратно на диван.
— Прости, Рон, мы никому не говорили, я имею в виду, вообще никому. Малфой узнал…
— Что? — воскликнула Джинни, глядя на Драко.
— …и упомянул об этом при Гермионе, так что мне пришлось рассказать ей.
— Как он узнал? — спросила Джинни.
— О, он тебе не скажет, — заверила Гермиона. — Только через десять лет. Или что-то в этом роде. У меня все еще десять? — спросила она, глядя на него.
Он только кивнул. Глаза Рона снова расширились.
— Тот пергамент, который ты получила на Рождество! Это от него!
— Да, Рон.
Он задумался, пытаясь вспомнить.
— Что это было за изображение птицы-тюленя?
Драко, наконец, заговорил.
— Это было напоминание о чем-то еще, что нам нужно обсудить.
Рон покачал головой.
— Я не понимаю.
— Рон, мы хотим, чтобы вы с Джинни побыли здесь с Гермионой, пока нас не будет. В противном случае, она останется одна по крайней мере на месяц, и ей действительно нельзя уезжать, поэтому Драко предложил посвятить вас двоих в этот секрет, раз уж все почти закончилось, так что она не будет одинока.
Гермиона взглянула на Драко, который демонстративно смотрел в пол. Сначала она удивилась, но потом перестала. Это была его идея пригласить Рона и Джинни, и он сделал это ради нее.
— Почему она не должна уходить? Мы что, будем здесь пленниками? — спросил Рон.
— Нет, конечно, нет. Просто Гермиона — мишень, и… — начал Гарри, зная, что окончание фразы еще больше разозлит Рона.
— Люциус напал на нее, когда она пришла к себе домой в январе, — сказал Драко.
Рон сначала даже не мог вымолвить ни слова. Его лицо покраснело, а костяшки пальцев побелели.
— Что ты сказал? — прошептал он.
— Люциус напал на нее, когда она пришла… — снова начал Драко.
— Я слышал тебя, Малфой, — выплюнул Рон. — Что ты имеешь в виду?
Драко закатил глаза.
— Эй, Уизли, что ты об этом думаешь?
— Твой отец навредил Гермионе?
Казалось, гнев Драко просто бурлил под поверхностью.
— Да. Навредил. Но мы с Гарри смогли предотвратить дальнейшие травмы.
Рон уставился на парня с раскаленной добела ненавистью, написанной на его лице.
— Вы и ваша презренная семейка заслуживаете того, чтобы вас пытали до полусмерти, а затем убили самым мучительным из возможных способов, а ваши тела оставили на съедение птицам-падальщикам, которые будут клевать вашу плоть, пока вы будете гнить.
— Рон! — воскликнула Гермиона, пораженная этой вспышкой, в которой сквозила такая ненависть.
Гермиона видела, как в глазах Драко закипает гнев. Он так свирепо посмотрел на Рона, что тот в конце концов вздрогнул. Затем Драко заговорил очень тихо.
— Неужели ты думаешь, я этого не знаю, Уизли? Неужели ты думаешь, я не знаю о каждой несчастной минуте своей жизни? Если бы не она, я бы убил своего отца за то, что он сделал, и тем самым еще раз доказал бы, что ты прав.
Несколько минут все молчали. Рон продолжал сверлить Драко взглядом, который отвечал ему такой же враждебностью.
Наконец, Гермионе нужно было заставить их забыть об этом.
— Рон, я в порядке. Гарри и Драко спасли меня, и никто не пострадал. Пусть тебя это не беспокоит.
— Пусть меня не беспокоит, что Люциус Малфой напал на тебя? Как я должен это сделать?
— Забудь об этом. Это в прошлом. Он больше не причинит мне вреда.
— Я никогда не допущу, чтобы это повторилось, — твердо сказал Драко, глядя в глаза Гермионе. Она слабо улыбнулась ему.
— Ты не допустишь?! — воскликнул Рон. — Ты, наверное, с самого начала втянул ее в это!
Теперь Драко был очень зол и не мог оставаться спокойным.
— Я бы никогда, ни за что на свете не позволил, чтобы Гермионе причинили боль, и я сделал все, что в моих силах, чтобы предотвратить это. И я буду продолжать делать все, что в моих силах, чтобы предотвратить еще один повод причинить ей боль. Все! — выкрикнул он в конце своего выступления, бросив на Рона такой взгляд, что даже Гермиона задрожала от страха перед ним.
Гермиона просто уставилась на него. Она никогда раньше не слышала, чтобы он так резко отзывался о ней. Остальные тоже уставились на него, и свирепый взгляд Рона медленно исчез.
— Не обвиняй меня в том, что я каким-то образом связан с Люциусом, — сказал Драко, наконец достаточно успокоившись, чтобы говорить без крика. — Наше сотрудничество закончилось много лет назад.
— Драко, — сказала Гермиона, молча умоляя его оставить все как есть. Услышав ее голос, он посмотрел на нее, и черты его лица немного смягчились.
Он взял себя в руки и продолжал смотреть в пол.
В течение нескольких минут все еще никто не произносил ни слова. Наконец, Джинни нарушила молчание.
— Это будет опасно? — тихо спросила Джинни.
— Да, Джинни, это будет опасно. Но я готовился пойти на такой риск. Мы готовы.
Казалось, страх в ней сменился гневом, и она приняла решение за считанные секунды.
— Хорошо, Гарри. Я останусь, конечно, я останусь. Просто… просто будь осторожен, хорошо?
— Ты же знаешь, я твердо намерен вернуться к тебе, — ласково сказал он. Гермиона не могла отделаться от мысли, что, возможно, у Гарри все-таки есть хоть какое-то представление о романтике.
— И что теперь будет? — спросила Джинни. Гарри сказал ей, что они уезжают на месяц, а может, и больше, чтобы сначала найти и убить Люциуса, последний крестраж, а затем найти и, наконец, сразиться с Темным лордом.
— Но почему это займет так много времени?
— Из-за того, что он постоянно в разъездах, — сказал Драко, — приходится искать его по разным каналам, и, хотя я давно его бросил, он об этом не подозревает. По крайней мере, это мне удалось обнаружить. У меня все еще есть возможность обнаружить эти каналы. Сколько времени это займет, можно только предполагать. Это будет медленное и трудное путешествие.
— Но ты все это время будешь с Гарри? — спросила Джинни.
— Конечно. Я позабочусь о том, чтобы он благополучно прибыл к Темному Лорду. И я буду стоять рядом с ним, пока они сражаются, и сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что Гарри выйдет победителем.
Решительность, с которой он это произнес, встревожила Гермиону. Что означало «все, что в моих силах»? Пожертвовал бы он даже своей жизнью, чтобы продолжить жизнь Гарри? Она вздрогнула от этой мысли, а затем разозлилась на себя за то, что беспокоилась о Драко больше, чем о Гарри, пусть даже на секунду.
— Так почему же ты не сказал мне об этом раньше, Гарри? Гермиона? А? — спросил Рон, внезапно разозлившись. — Предполагалось, что мы будем участвовать в этом вместе, а ты взял и заменил меня Малфоем. — Он выплюнул последнее имя со всей злобой, на какую был способен.
— Рон, — начал Гарри, — я знал, что это тебя расстроит. Но я мог выбрать только одного из вас. Малфой настаивал. Гермиона работала над чем-то совершенно отличным от нас. Тебе бы не понравилось это задание, ты бы захотел тренироваться с нами, а нам нужно было закончить и ее задание.
— Почему Малфой принял решение? Почему он заставил тебя выбирать между твоими лучшими друзьями?
— Потому что, Уизли, это мой план. Без меня у Поттера ничего не было. Мои правила соблюдались. Всегда, без исключений. Если ты хочешь кого-то обвинить, вини меня, а не Гарри. Он сделал правильный выбор.
— Драко, — сказала Гермиона. Он посмотрел на нее, и она ободряюще улыбнулась. — Я бы попросила тебя помнить, что мы сделали то, что ты сказал, потому что сами так решили, а не потому, что ты этого потребовал.
Он моргнул и понял, что она имела в виду — в конце концов, когда все было сказано и сделано, они с Гарри решили работать с ним, решили доверять ему. Он знал, что Гермиона поступила так только потому, что Гарри доверял ему. Однако теперь она начала доверять ему сама.
Она повернулась к своему другу.
— Рон, Гарри хотел, чтобы я занималась тем, в чем была хороша и что доставляло бы мне удовольствие — исследованиями. Именно этим я и занималась в течение нескольких месяцев, пока была здесь. К тому же, я ходила в больницу Святого Мунго и узнала все об исцеляющих заклинаниях, чтобы при необходимости исцелить Гарри и Драко. Это мне очень пригодилось.
Джинни повернула голову, чтобы посмотреть на Гарри.
— Все в порядке, Джинни, — сказал Драко.
— Хорошо, — сказал Рон, все еще сердясь. — Ты, наверное, получил по заслугам.
— Рон! — воскликнула Гермиона. — Не говори так! Ты понятия не имеешь! Тебе бы не понравились те задания, которые мне давали. И Гарри мог подвергнуть опасности только одного из своих друзей, отправляясь на это задание.
— Опасность? Я был с ним на каждом шагу, Гермиона, как и ты. Я не могу поверить, что ты была с ним все это время, сражаясь с Волан-де-мортом, без меня.
— Рон, пожалуйста, — сказала она умоляюще, чуть не плача от желания, чтобы он понял. — Я не сражалась с Гарри. Я сидела здесь, занималась исследованиями, читала, готовила зелья и тому подобное. Не сражалась с Гарри. Ни разу!
— Но Малфой да, — мрачно сказал он. — Он выбрал Малфоя. А не меня.
— Рон, это глупо, — сказала Джинни. — Он не выбирал Малфоя вместо тебя. Он никогда этого не сделает. Такое предположение просто абсурдно.
— Драко выбрал меня, Рон, а не наоборот. Он пришел ко мне и предложил этот шанс. Я ухватился за него.
— И снова, если тебе нужно кого-то винить, вини меня, Уизли. У Гарри не было выбора, если он хотел получить информацию и обучение, которые я ему предложил. Я не сомневаюсь, что он привел бы тебя сюда, если бы мог. И не то чтобы они с Гермионой каждый день приходили сюда и делились историями за чаем. Мы почти не виделись с ней все эти месяцы. Так что перестань жалеть себя за то, что тебя оставили в стороне. Теперь ты в этом участвуешь. Так участвуй.
Гермиона увидела, что Рон собирается возразить, хотя бы из-за того простого факта, что Драко заговорил. Она прервала его, прежде чем он начал.
— Хорошо сказано. Ты в деле или нет?
Рон потрясенно посмотрел на нее.
— Конечно, я в деле! Я не собираюсь уходить сейчас, ты, должно быть, злишься!
Гермиона обняла Рона и крепко-крепко прижала к себе. Он покраснел, но в конце концов обнял ее в ответ. Поезд ревности Драко начал грохотать, и ему пришлось напомнить себе, что она уже пыталась это сделать, и у нее ничего не вышло. И все же, она никогда не обнимала его так. И никогда не обнимет, подумал он и вздохнул, устало посмотрев на Гарри.
Гарри кивнул.
— У вас есть еще какие-нибудь вопросы?
Рон и Гермиона разняли объятия, у Гермионы были слезы на глазах.
— Нет, — пробормотал он.
— Нет, — ответила Джинни.
— Вопросов нет? — спросила Гермиона еще раз. Никто не произнес ни слова. — Хорошо. Мне нужно закончить с зельем, а потом приготовить ужин.
— Я умею готовить, — весело предложил Гарри.
— Нет! — хором воскликнули Гермиона и Драко. Они посмотрели друг на друга и были вынуждены быстро отвести глаза, чтобы не рассмеяться.
Гарри нахмурился.
— Хорошо.
— Я приготовлю, — тихо сказал Драко, и Гермиона, не глядя на него, кивнула.
— Договорились. Рон, ты можешь занять мою комнату. Я предпочитаю спать на улице. Джинни, я полагаю, ты с Гарри.
— Что? — завопил Рон, выпучив глаза.
— Они женаты, помнишь? — терпеливо спросила Гермиона.
Рон нахмурился.
— Ой. Верно. Как я мог забыть? Ты тоже замужем, Гермиона? Тот парень из книжного магазина? Здесь есть дети? Ты еще что-нибудь хочешь мне рассказать?
Гермиона покраснела и почувствовала на себе пристальный взгляд Драко.
— Нет, Рон. Перестань быть таким глупым. Отнеси свои вещи наверх. Первая дверь налево.
ооо
За трапезой в основном царила тишина. После того как все поели, Гарри убрал со стола.
— Кто-нибудь хочет есть еще? — спросила Гермиона. — У нас есть мороженое.
Рон улыбнулся ей.
— Ореховое масло с орехами пекан?
— Естественно, — улыбнулась она в ответ.
Гарри, Рон и Джинни выбрали мороженое, а Драко отказался.
Он извинился, встал из-за стола и вышел на заднее крыльцо и вздохнул с облегчением, наконец-то оказавшись вдали от остальных. Напряжение было почти осязаемым, и он ненавидел чувствовать себя таким незащищенным и уязвимым. Он также знал, что Рон и Джинни просто ждали возможности побыть с Гарри и Гермионой без него, скорее всего, чтобы поговорить о нем.
Он подумывал о том, чтобы подслушать, так как ему очень хотелось узнать, что Гарри и особенно Гермиона скажут о нем. Но в недавнем прошлом он обнаружил, что больше не может подслушивать их разговоры, не испытывая чувства… вины.
Драко улыбнулся, подумав, что Салазар Слизерин, должно быть, перевернулся в своей метафорической могиле при одной мысли о том, что кто-то из его соплеменников будет чувствовать себя неловко из-за того, что подслушивал. Он вздохнул, сел на место Гермионы и вызвал книгу.
ооо
Как только Драко закрыл дверь, Джинни наложила на нее заглушающие чары.
— Итак, какой он? — серьезно спросила она. — Он совершенно невыносим?
— Нет, уже нет. В целом, он приятный человек. Как ты думаешь, Гарри?
Он кивнул Свободный-Мир-ранобэ с набитым ртом.
Глаза Джинни внезапно расширились.
— Он — это он, не так ли?
— О чем ты говоришь? — спросила Гермиона. — Кто он?
— ОН! Специалист по зельеварению!
Глаза Рона тоже стали большими и злыми.
— Я знал, я бы хотел врезать этому мерзавцу.
— Да, но, Джинни, Рон, вы помните, что я вам говорила? Что я ошибалась на его счет?
— Он все равно кричал на тебя и довел до слез, — сердито сказал Рон.
— Это правда, — согласилась Гермиона. — Он… делал это несколько раз.
— Он убил твоих родителей! — в ужасе прошептала Джинни, как будто только что вспомнила.
Гермиона крепко зажмурилась и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Я знаю. Все в порядке. Я простила его.
У Рона отвисла челюсть.
— Ты же не серьезно.
— Я серьезно, — упрямо сказала она. — Он изменился.
— Да, точно, — пробормотал Рон. — Такие люди, как он, не меняются. Они лгут.
— Эй, — строго сказал Гарри. — Драко не лжет.
— Но… все же! Ты так уверена! После всего, Гермиона. Он обзывал тебя и говорил о тебе худшие вещи. И Гарри, он ненавидел тебя с самого начала и обращался с тобой так же ужасно.
— Рон, все так, как сказала Джинни. Хогвартс был давным-давно. Кажется, что это было целую вечность назад. В те времена самым худшим поступком человека было грубое слово или проклятие ватных ног. Сейчас мы живем в мире, где пожиратели смерти убивают детей. Это совсем не похоже на насмешки на школьном дворе. Сейчас… мы все выросли, мы все изменились. Неужели так трудно поверить, что он тоже может измениться?
Рон пристально посмотрел на нее и увидел частичку своей Гермионы, той, что так непреклонно отстаивала права домашних эльфов и доброту Снейпа, сияющую в ее глазах — полную и безоговорочную убежденность, которая зажгла огонь в ее душе. Он улыбнулся.
— Думаю, что нет, Гермиона. Я… я сожалею.
Она фыркнула в знак согласия.
— Это ему ты должен это сказать, Рон.
— Очень может быть, — сказал он, ухмыляясь.
— Итак, расскажи нам о своем плане, — сказала Джинни после минутного молчания. Когда Гермиона благодарно посмотрела на нее, Джинни улыбнулась.
Гарри ввел их в курс дела, рассказав все о плане от начала до конца.
— Позволь уточнить. Задание, которое ты собираешься выполнить — найти и убить Волан-де-морта? — спросила Джинни, когда он закончил.
— Да, — ответил Гарри.
— Только сначала ты должен убить Люциуса Малфоя.
Гарри медленно кивнул.
— Я пыталась найти информацию о том, как обратить процесс создания крестража вспять, — сказала Гермиона. — Но у меня ничего не получилось.
Гарри недоверчиво посмотрел на нее.
— У тебя? Почему?
— Это для вас обоих, на самом деле. Я имею в виду, Люциус — его отец.
Гарри нахмурился.
— Почему для меня? Я понимаю, почему ты хочешь сделать это для него, но почему и для меня тоже?
— Потому что с тех пор, как нам исполнилось пятнадцать, ты знал, что в конечном итоге тебе придется встретиться лицом к лицу с Волан-де-мортом и, возможно, убить его. Он убил твоих родителей, он убил бесчисленное множество других, и он самый злой волшебник нашего времени. Ты привык к мысли о том, что его нужно убить, ты готов к этому. Ты принял это как реальность, чтобы покончить с его царством зла и террора.
— Люциус — совершенно новый человек. Конечно, он тоже злой, но у тебя нет личной мести к нему, как к Волан-де-морту. Также совершенно очевидно, что он не Волан-де-морт. Он его последователь, тот, кому нравится быть жестоким и ужасным, но только под прикрытием черной маски и под защитой кого-то еще более жестокого, чем он сам. Ты действительно можешь убить его так же легко, как Волан-де-морта?
Гарри поерзал на стуле, продолжая хмуро смотреть на свою пустую тарелку.
— Гарри? — позвала Джинни, потянувшись к его руке.
Он посмотрел на Гермиону.
— Я надеялся, что мне не придется думать об этом.
— Прости, Гарри. Но меня это беспокоит.
— Меня тоже, — проворчал он. — Может быть, Драко сможет это сделать.
— Нет, — твердо сказала Гермиона.
— Почему бы и нет? — спросил Рон. — Он делал это уже много раз, что еще?
— Во-первых, это его отец. Во-вторых, он больше не убивает. В-третьих, это его отец, Рон. Как можно просить кого-то убить собственного отца?
Рон усмехнулся.
— Я не понимаю, почему мы беспокоимся о том, что он думает. И кто сказал, что он больше не убивает, а?
— Это правда, — сказал Гарри.
— И ты ему веришь? — спросил Рон.
— Да, мы верим, — вздохнул Гарри. — Послушай, нам потребовалось много времени, чтобы прийти к тому, что мы можем ему доверять. Гермионе гораздо дольше, чем мне. Поэтому мы не ожидаем, что ты будешь доверять ему только потому, что мы говорим, что ты можешь или должен. Просто, пожалуйста, доверься нам.
Рон вздохнул.
— Я здесь, не так ли? Я верю вам, ребята, но это Малфой. Мерлин, мы ненавидели его много лет.
— Да, Рон, мы ненавидели его, — согласилась Гермиона. — А теперь нет.
Рон покачал головой.
— Мне потребуется некоторое время.
— Итак, скажи мне, Гермиона, — попросил Гарри, желая уйти от более щекотливой темы о Драко. — Что ты сделала по этому вопросу? Я понятия не имел, что ты занимаешься исследованиями крестражей.
Она устало улыбнулась ему.
— С тех пор, как я определила, что Люциус был крестражем, я пыталась найти способы атаковать сам крестраж, а не носитель. Или изъять крестраж из носителя, чтобы избавиться от него таким образом. Но мне абсолютно не везло. Во всей библиотеке Министерства есть только две книги, в которых хотя бы упоминаются крестражи, и они совсем не информативны.
— Это очень темная магия, и для ее изучения потребовались бы темные труды. Дамблдор даже не очень много о них знал. Поэтому, пытаясь найти кого-то, кто не только создал заклинание или видел, как оно создавалось, но и пытался обратить его вспять… — она покачала головой. — Это было бы в самой мрачной книге, в самом темном углу библиотеки самого мрачного волшебника.
— Что ж, тебе повезло! Он живет здесь! — сказал Рон.
— Он ничего о них не знает, Рон. По крайней мере, не то, что я ищу. Тебе не кажется, что если бы он услышал, что крестраж можно обратить вспять, он бы стал его искать? Я даже не выяснила, какое заклинание создает эту штуку.
— Держу пари, он знает больше, чем говорит, — тихо сказала Джинни.
Гарри посмотрел на Гермиону.
— Ты спрашивала его?
— Нет, Гарри, я не спрашивала! Я даже не знаю, возможно ли такое, и я не хочу упоминать о своей идее, не подкрепив ее ничем.
— Какая идея? — раздался голос Драко от двери.
— Что ты знаешь о крестражах, Малфой? — обвиняющим тоном спросил Рон.
— Немного. А что? — спросил он, проходя дальше в комнату.
Рон посмотрел на Гермиону, которая стояла спиной к Драко.
— У Гермионы есть идея, что, возможно, все можно было бы изменить.
Драко склонил голову набок.
— Правда?
Гермиона обернулась, чтобы посмотреть на него.
— Это была просто идея, которая пришла мне в голову. Но мне не повезло.
— Не беспокойся, — сказал Драко. — Он получит по заслугам.
Она хотела возразить, спросить его, как он мог сказать такое о своем собственном отце, но по выражению его лица поняла, что он не хочет иметь ничего общего с подобным разговором.
— А как насчет тебя?
— Рон!
Драко пристально посмотрел на него, не то чтобы свирепо, но и не безобидно. В конце концов Рон заколебался.
— Я тоже, Уизли, — тихо сказал он. Рон посмотрел на Гарри, а Драко повернулся к Гермионе. — Грейнджер, сегодня вечером будет дождь. Но не слишком сильно.
Она кивнула, и Драко прошел через кухню, поднялся по лестнице, и вскоре они услышали, как захлопнулась дверь его комнаты.
— Почему он сказал тебе, что будет дождь? — спросила Джинни, не в силах придумать, что еще сказать.
Гермиона вздохнула.
— Чтобы я знала, что нужно поставить ширму. Я сплю на улице, помнишь?
— Гермиона, ты можешь занять свою комнату, — сказал Рон. — Я не против поспать на диване.
— Спасибо, но нет. Мне действительно нравится спать на улице, — она улыбнулась своим друзьям. — Рон, я очень, очень рада, что ты здесь. Я ужасно по тебе скучала.
— Я тоже по тебе скучал, — сказал он с улыбкой, и Гермиона поняла, что он имел в виду и Гарри тоже.
Она улыбнулась ему в ответ, затем Гарри.
— Хорошо, что мы снова вместе.
ooo