ooo
Пап, я всегда буду
Мальчишкой, что стоит у моря
И смотрит, как ты возвышаешься надо мной
ooo
— М-Малфой, — раздался испуганный голос.
Драко ухмыльнулся.
— Роджерсон, — они пожали друг другу руки, хотя спутник Драко, казалось, нервничал.
— Что привело тебя в Ланкастер?
— Дела, конечно, — скучающим тоном ответил Драко. Он оглядел комнату, отмечая пыльность, неряшливость и общий беспорядок. — Ты получил мое сообщение, не так ли?
Глаза собеседника расширились.
— Я, э-э, э-э, ну, нет, я не получал от тебя никаких сообщений.
Драко нахмурился.
— Кто был здесь два дня назад?
— Скотт Блейкли.
Драко кивнул.
— Письмо должно было прийти именно тогда. Похоже, он не передал тебе его содержание.
Роджерсон выглядел одновременно обрадованным — вина лежала не на его плечах — и обеспокоенным. Никто не мог сказать, чего хотел Драко.
— Я ожидаю, что мой отец приедет со дня на день, — сказал Драко, беря в руки бутылку огневиски. — Ты что-нибудь слышал о нем? — обычно не одобрялось выпивать во время службы у Темного лорда, и Драко заметил, как взгляд Роджерсона метнулся к бутылке.
— Л-Люциус? — он запнулся.
Драко пристально посмотрел на мужчину.
— Да, — прошипел он, ставя бутылку обратно на стол. — Мой отец. У тебя проблемы со слухом, Роджерсон? — он приподнял бровь. — Ну?
— Н-нет, сэр. Люциус был здесь только вчера, но уже ушел.
Драко раздраженно фыркнул.
— Черт возьми. Куда он делся?
— Я-я… я не…
— Ты знаешь, Роджерсон, — сказал Драко с угрожающим спокойствием. — И тебе не мешало бы это запомнить.
— У меня строгий приказ не разглашать, что…
— А у меня, — сердито сказал Драко, сверкая глазами, — есть строгий приказ найти его. Ты меня допрашиваешь?
— Нет, вовсе нет, сэр, конечно нет. Я…
— Хорошо. А теперь. Куда делся мой отец?
— Я не знаю…
Драко зарычал и, схватив мужчину за шею, прижал его к стене.
— Н-но он должен быть в Дорчестере завтра, — сказал Роджерсон, пытаясь оторвать руки Драко от своей шеи.
— Где?
— В обычном месте.
— В «Стоун Инн»? — выплюнул Драко, затягивая зажим на горле Роджерсона.
— Да, — выдавил он из себя.
— Какая комната?
— Сорок седьмая. Обычные защитные чары и пароль.
Драко сжал его крепче, несколько секунд буравил мужчину взглядом, прежде чем отпустить. Роджерсон упал на пол, всхлипывая и глубоко дыша.
— Хорошо. Твой хозяин будет доволен.
Драко повернулся и направился к двери.
— Подожди, — напряженным голосом позвал Роджерсон.
Драко остановился и резко обернулся.
— Что? — нетерпеливо спросил он. — У меня не весь день впереди.
— Он ищет тебя, — сказал Роджерсон с мрачным блеском в глазах.
— Кто?
— Люциус. Говорят, он немного спятил. Нестабильный. Поговаривают, что он хочет твоей смерти.
Драко сделал паузу и прищурился.
— Кто это говорит?
Роджерсон встал и пожал плечами.
— Люди болтают, вот и все. Я знаю, что ты один из любимчиков Темного лорда. Если бы стало известно, что у меня есть знания, которыми я не делюсь, и ты бы погиб, у меня были бы большие неприятности, — на его лице медленно расплылась улыбка.
Драко нахмурился.
— Твоя преданность кажется… весьма ситуативной. Уверяю тебя, он не станет убивать меня, и он это знает.
— Но у него больше силы и мастерства, чем у кого-либо, кого я когда-либо видел! За исключением Темного лорда, конечно.
— Затруднительное положение моего отца может придать ему сил, но оно не может дать ему знаний и умений, которыми он еще не обладал. Однако, твоя забота обо мне не будет забыта, — с этими словами Драко вышел из комнаты.
Он аппарировал в заброшенную хижину, где они с Гарри остановились.
— Ну что? — спросил Гарри, отходя от камина при появлении Драко.
Драко снял верхнюю мантию и повесил ее на спинку стула.
— Он направляется в Дорчестер. Он будет там завтра в шесть вечера.
Гарри кивнул.
— И что теперь?
— Мы едем в Дорчестер. Сейчас.
ooo
Они нашли захудалый маггловский дом, где можно было остановиться на ночь. Драко заплатил за комнату, не сказав Гарри ни слова. Они отнесли свои немногочисленные пожитки в комнату и отправились на поиски еды, заглянув в захудалую забегаловку. Они быстро съели все, что смогли найти в пути, стараясь употреблять здоровую пищу, чтобы поддержать свои силы. Однако иногда им приходилось довольствоваться меньшим, чем ему хотелось бы. Драко решил, что больше никогда не будет жаловаться на стряпню Гарри, если представится такая возможность.
Драко отвел Гарри в тускло освещенную кабинку в углу. Как только они сделали заказ, Гарри больше не мог ждать.
— Что ты узнал? — выпалил он.
— Я же говорил тебе, — коротко ответил Драко.
— Ну, а что еще произошло? Конечно, разговор состоял не только из обмена этой небольшой информацией, — он отхлебнул воды. — Кроме того, ты ужасно нервный.
Драко закрыл глаза и потер лоб.
— Похоже, мой отец хочет моей смерти. Так что, пока мы ищем его, он ищет меня. Чтобы убить меня. Ирония просто восхитительна, — выплюнул он.
— Почему он хочет убить тебя? — спросил Гарри.
— Понятия не имею. Я думаю, что он немного сумасшедший. Никто на самом деле не знает, как действует крестраж, помещенный в человека. Основываясь на том, что произошло с Джинни на втором курсе — дневник изменил свою цель и занялся тобой — есть основания полагать, что частичка души Темного Лорда, обитающая в Люциусе, повлияла на него. Изменила его.
— Люциус, вероятно, отчасти считает себя Темным Лордом. И поэтому он чувствует, что может устанавливать свои собственные правила, выдвигать свои требования. И если Люциус сомневался во мне, даже на мгновение, прежде чем взяться за крестраж, то, возможно, его паранойя усилилась, и теперь он полностью верит, что я обратился. Если он не доверял мне в течение нескольких месяцев, как я теперь полагаю, крестраж, вероятно, усилил это недоверие и в то же время придал ему смелости.
Драко вздохнул и провел рукой по волосам.
— Возможно. Это все только предположения, не так ли. Хотя я не сомневаюсь, что он попытался бы убить меня без разрешения Темного Лорда.
Гарри резко выдохнул.
— Что нам делать?
Драко посмотрел на него и нахмурился.
— С чем?
— Ну, и как это все меняет? Как это влияет на наши планы?
— Никак.
— Но… он может убить тебя.
— Он может попытаться. Но он знает, что я одержу верх.
— Драко, в нем душа Волан-де-Морта.
— Да, и, как я уже говорил Роджерсону, это не наделяет его автоматически всеми навыками и знаниями Темного Лорда. Скорее всего, он станет сильнее, но и только. Более безрассудным, чем обычно, и, следовательно, скорее всего, более склонным к ошибкам. И я все равно лучше, чем он.
Гарри покачал головой.
— Если ты уверен, что хочешь продолжать…
— Да, — твердо ответил Драко. — Ешь поскорее. Нам нужно отдохнуть, завтра важный день.
— Да… насчет этого, — сказал Гарри, избегая смотреть на Драко. — Хм… и как все это работает? Для тебя… — он осекся, когда в глазах Драко появилась злость.
Драко ничего не сказал, но есть он тоже не мог. Он уставился в свою тарелку, молча кипя от злости, сам не понимая, почему так расстроен. Он понимал, что ведет себя неразумно, но…
— Я имею в виду, я просто хочу сказать… Я знаю, что он твой отец и все такое, так что… Если ты, ну, знаешь, хочешь…
Драко пристально посмотрел на Гарри и с силой опустил вилку на тарелку. Затем он поискал взглядом официантку и сделал ей знак подойти.
— Вот, — сказал он, протягивая ей стофунтовую купюру. — Сдачу оставьте себе.
Ее глаза расширились, но она только кивнула и отошла от стола. Драко встал и вышел из закусочной, Гарри поспешил за ним.
Когда они прибыли в отель, Драко ничего не сказал, просто взбежал по лестнице в их номер. Он захлопнул за собой дверь и сердито вошел в комнату. Гарри вошел следом за ним.
— Малфой, ты подождешь секунду?
Он посмотрел на Гарри, но ничего не сказал.
— Драко…
— Что? Чего ты хочешь?
— Я… ну, если ты хочешь поговорить об этом… — голос Гарри оборвался, когда он увидел ярость в глазах Драко.
— У меня что, чертов лев на лбу или что-то в этом роде? Что-то, что заставляет тебя думать, что я один из вас? Я молчалив. Я не хочу раскрываться, рассказывать тебе о своих чувствах, — он вздохнул и провел рукой по волосам. — Ничего подобного. Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
— Ладно, ладно, я понял. Ты не хочешь со мной разговаривать.
Драко присел на край кровати и уронил голову на руки. Гарри все еще неловко стоял у двери, глядя Драко в спину.
— Но ты бы поговорил с Гермионой? Если бы она была здесь?
Драко оборачивается и бросает на него смертельный взгляд.
— Она… она не из этого времени, она… не здесь, она… Нет, я бы не стал с ней разговаривать, — он остановился. — Я… я мог бы. Нет. Я бы не стал. Я имею в виду, что я должен был сказать?
— Он твой отец.
— Да, я знаю. Вот почему ты спрашиваешь меня, хочу ли я поговорить об этом.
— Он же не какой-то случайный человек.
— Я знаю, что будет завтра, Гарри. Я понял. Но мне не нужно ничего говорить, хорошо? — Драко был крайне раздражен. Он снова отвернулся к стене, отвернувшись от Гарри.
— Ты бы поговорил с ней, — сказал Гарри.
— Я не знаю, — сказал Драко. — Это… это маловероятно. Она в другом мире, здесь ее не существует. Я должен это сделать, я не могу думать о ней.
— Я понимаю это.
— Так что бессмысленно спрашивать, буду ли я с ней разговаривать. Я никогда раньше этого не делал, хотя она и предлагала. Я мог бы, я знаю, что мог бы. Я мог бы, я не знаю. Хорошо? Я…
— Ты любишь ее?
Он долго молчал, прежде чем ответить.
— Спроси меня завтра.
ooo
Драко резко открыл глаза и уставился на то, что было прямо перед ними: потолок. Он был грязноватым, как будто над его кроватью протекла вода. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, где он находится.
Дорчестер.
Он крепко зажмурил глаза и потер их, нажимая до тех пор, пока это не стало почти болезненным, и он не увидел ничего, кроме ярких вспышек цвета.
Сегодня они попытаются убить Люциуса. Его отца. Драко знал, что это необходимо сделать. Несколько дней назад они подтвердили, что он действительно был крестражем, но… Это не облегчало задачу. Это было… сложно.
У Драко никогда не было хороших отношений с отцом. Когда-то он считал этого человека совершенным, неспособным на ошибку, каким большинство мальчиков считают своих отцов. Его отец требовал от Драко совершенства, которое тот всегда старался изо всех сил обеспечить.
Он получал самые высокие баллы, какие только мог, занимаясь допоздна, когда соседи по комнате думали, что он спит, — ему тоже нужно было поддерживать определенный имидж. Гермиона всегда превосходила его, за исключением зельеварения, но Драко знал, что Снейп был ужасно несправедлив на уроках. Если бы все было действительно поровну, она, вероятно, набрала бы больше баллов, чем он, и в этом классе.
Он присоединился к команде по квиддичу, потому что его отец считал, что «здоровая конкуренция» пойдет ему на пользу. Он купился на ложь отца, потому что знал, что это самый простой способ. Драко потребовалось много времени и мучений, чтобы достичь того момента, когда он почувствовал, что может постоять за себя, а когда ему это наконец удалось, Люциус пошел на попятную так быстро, что Драко чуть не рассмеялся вслух. Драко понял, что Люциус тоже никогда не был самостоятельным, и когда он наконец сказал отцу, что не нуждается в нем, Люциус не был уверен, как к этому отнестись. Поэтому он насмехался, ругал Драко и пытался заставить его снова почувствовать себя никчемным. Но Драко раскусил его выходку и больше никогда не позволял тактике Люциуса работать.
Стив говорил ему, что иногда храбрость означает стоять и сражаться в рядах огромной армии, а иногда — стоять и сражаться в одиночку. Драко всегда чувствовал себя очень одиноким, но после встречи с Грейнджерами он почувствовал, что внутри у него словно образовалась пустота. Последние два года были самыми тяжелыми, но в то же время и самыми полезными в его жизни — он обрел настоящую семью. И Люциус едва замечал, что его сын изменился.
Однажды, почти в самом начале, он, казалось, заметил перемену.
— Драко, — сказал он однажды вечером после ужина.
— Да, отец?
— Наш учитель, кажется, считает, что в последнее время ты работаешь над собой.
Драко просто кивнул.
— А что плохого в том, чтобы стараться быть более полезным для милорда?
Губы Люциуса скривились.
— Конечно, нет, — сказал он едким голосом. — Просто раньше ты никогда не проявлял интереса к тому, чтобы быть кем-то другим, кроме как подкармливать.
— Полагаю, ты мог бы сказать, что теперь я полностью принял свой выбор. Я здесь больше не потому, что я твой сын — я здесь потому, что сам так решил. Это моя жизнь.
Люциус больше ничего не сказал, и трапеза продолжилась в тишине.
На следующий день Драко повысили до того же ранга, что и его отца. С этого момента Люциус всегда смотрел на него с подозрением.
Нарцисса говорила ему, что Люциус ревнив и неуверен в себе. Он был старше и медлительнее, и он знал это, хотя никогда бы не признался в этом. Драко обладал способностями и интеллектом, которые однажды превзойдут его, и Люциус боялся, что этот день скоро настанет.
Пять месяцев спустя Люциус снова прервал молчание за ужином. На протяжении всего ужина Драко наблюдал, как его отец молча доводит себя до бешенства, и заключал пари сам с собой на то, сколько времени ему потребуется, чтобы взорваться. Он был так зол, что почти выплевывал слова, его лицо покраснело, а вены на шее вздулись.
— Итак, — прорычал он, громко кладя столовые приборы на тарелку.
Нарцисса спокойно положила свои и сложила руки на коленях.
Драко продолжил есть и приподнял бровь.
— Итак, — повторил Люциус еще злее и громче.
Драко вздохнул и промокнул салфеткой уголок рта.
— Ты что-то хотел, отец?
— Если бы ты был достаточно близко, я бы отшлепал тебя за такую наглость! — прошипел Люциус.
Драко откинулся на спинку стула и ничего не сказал.
— Итак. Темный лорд считает, что за тобой будущее. Что ты достоин быть его помощником.
Драко лишь пожал плечами и сделал глоток вина.
Люциус стукнул кулаком по столу.
— Он ошибается!
Драко пронзительно посмотрел на него.
— Я передам это тебе… первым делом, отец.
Люциус встал, и Нарцисса пискнула.
— Ты же мальчик. Я прослужил у него большую часть своей жизни. Я заслуживаю этого положения больше, чем ты когда-либо сможешь.
Драко взглянул на свою мать, которая смотрела прямо перед собой, в стену.
— Очевидно, Темный лорд с этим не согласен.
Люциус выхватил палочку.
— Нет! — воскликнула Нарцисса, вставая на ноги. Она подошла к Люциусу. — Пожалуйста, не делай этого. Он твой сын!
— Возможно, тебе следует напомнить ему об этом, Нарцисса. Ему нужно научиться уважать своих начальников. Ему нужно напоминать о его месте.
Драко медленно поднялся, чувствуя, что шел к этому моменту всю свою жизнь. Он подумал о Гермионе — когда он видел ее в последний раз, она составляла в своей квартире букет ярких цветов, подаренный Гарри. Он подумал о Стиве и Джин — они втроем должны были установить гамак в эти выходные. А он должен был присматривать за их дочерью. Он не мог совершить какую-нибудь глупость.
Тем не менее, этого момента следовало ждать долго, и, несмотря на его обещание, несмотря на все его лучшие намерения, это должно было произойти. И Драко был совершенно уверен, что выйдет победителем.
— Драко, сядь, — твердо сказала Нарцисса, сверкая глазами.
— По обычным правилам? — спросил Драко.
Люциус усмехнулся.
— Конечно. Только… Я не убью тебя.
— Взаимно, — ответил Драко. Люциус вышел из комнаты, и Драко хотел последовать за ним, но мать остановила его.
— Драко, не делай этого.
— Почему бы и нет, мама? — расстроенно спросил он. — Это он должен знать, кто лучше. Не я.
— Сын…
Драко нахмурился.
— Я не причиню ему вреда, — сказал он и вышел из комнаты, не дожидаясь ответа.
После того, как все закончилось, Люциус все больше и больше отдалялся от своей семьи. Он тоже пытался учиться, узнавать то, что узнал Драко, чтобы победить его.
Трапезы проходили в долгом молчаливом противостоянии взглядов. Драко никогда не видел своего отца, кроме как на собраниях пожирателей смерти. Напряжение в семье стало невыносимым, и Драко, к ужасу Нарциссы, съехал из дома.
— Но куда ты пойдешь? Что ты собираешься делать? — спросила она его.
— Я справлюсь, — сказал он. Она понятия не имела, что он практически жил в своем маленьком домике на окраине уже более восьми месяцев. Он приезжал в мэнор только на обед, потому что это что-то значило для нее. И вот, не сказав отцу ни слова, он полностью переехал в дом, который построил на краю обрыва.
Драко вздохнул и перевернулся на бок. Обои по краям отслоились, обнажив пожелтевшие стены.
Он не стал бы скучать по своему отцу, но ему все еще было тяжело осознавать, что в какой-то степени он будет нести ответственность за его смерть. Кем бы ни был Люциус, какими бы ни были их отношения, он все равно оставался его отцом, человеком, который дал ему жизнь, научил его летать на метле, подарил ему его первую волшебную палочку. Это были те немногие по-настоящему хорошие воспоминания об отце, которые у него сохранились. Он также рассказал ему о крови, страхе и ненависти и потратил гораздо больше времени и энергии на то, чтобы привить Драко потребность во власти и никогда не позволять кому-либо контролировать его.
Его охватило сильное желание увидеть Гермиону, и он попытался представить ее в своем воображении. Перед глазами возник образ, как она сидит на качелях на крыльце с Гарри, смеется и разговаривает.
Она была тем, что поддерживало его в те моменты, когда он думал о том, чтобы сдаться. Она никогда не поймет, почему он не сделал все возможное, чтобы завершить свою миссию, избавить мир от самого злобного существа за последнее время. Мысль о том, чтобы рассказать ей, увидеть ее лицо, такое дорогое для него, когда он скажет ей, что потерпел неудачу, была тем, к чему он стремился, когда был на грани срыва.
Он хотел быть сильным ради нее. Он так далеко зашел с самого начала, но в конце концов это стало действительно трудно. В моменты, когда он был близок к отчаянию, у него возникало искушение просто увезти ее и спрятаться с ней, чтобы она всегда была в безопасности. Но он знал, что она никогда не простит его за это.
Сегодня — именно сегодня — его отец умрет. И в этот момент Драко скучал по Гермионе больше, чем когда-либо. Ему хотелось обнять ее, прижаться к ней, потеряться в ней.
Гарри пошевелился, и Драко, не готовый мириться с этим, встал и пошел в душ. Горячая вода приятно подействовала на его напряженные мышцы. Он находился в постоянном напряжении почти три дня подряд.
Когда он вышел, Гарри рассматривал чертеж с планом гостиницы «Стоун Ин».
— Ты сказал, комната сорок семь? — спросил Гарри, не поднимая глаз.
Хорошо, подумал Драко. Гарри не собирался заставлять его говорить.
— Да.
— Каков обычный протокол таких встреч?
Драко присоединился к Гарри за столом.
— Комната сорок семь — это люкс. В ней есть еще одна комната и спальня, а также кабинет. Люциус, скорее всего, возьмет с собой одного человека в комнату для совещаний. Он держит при себе постоянный контингент из трех-четырех пожирателей смерти. Это означает, что двое или трое будут находиться в комнате рядом со спальней.
— Верно. Это для меня.
Драко кивнул.
— Сейчас мы пойдем туда. Человек, с которым встречается мой отец, уже должен быть в своей комнате. Мы получим необходимую информацию о встрече и соответствующим образом скорректируем наши планы.
ooo
Комната сорок семь действительно была занята. Драко постучал, и после обмена паролями дверь открылась.
Это был Блейз Забини. Драко моргнул, но больше никак не отреагировал.
— Драко! — сказал Блейз, широко улыбаясь.
— Блейз, — ровным голосом ответил он и тяжело вздохнул.
— Что привело тебя в «Стоун Ин»? — спросил Блейз. Драко заметил, что мужчина не открывает ему дверь.
— Конечно, по делу, — ответил он. — Можно мне?
— О, ну, вообще-то, Драко, сейчас не самое подходящее время.
Драко ухмыльнулся и попытался выглянуть из-за Блейза. Затем он наклонился и прошептал:
— У тебя, э-э, компания?
Блейз покраснел.
— Потому что ты знаешь, как Темный Лорд относится к использованию своего времени ай_free-dom для… других занятий.
Блейз быстро покачал головой и широко распахнул дверь.
— Нет, конечно, нет. Я… Я просто… готовлюсь кое к чему.
Драко вошел в комнату и огляделся.
— Ты один? — спросил он.
— Да, — сказал Блейз, усаживаясь в большое кресло. — У меня сегодня вечером встреча.
— Очень жаль, — сказал Драко. Он повернулся в сторону и быстро выхватил палочку. — Остолбеней! Блейз откинулся на спинку стула.
Драко подошел к двери и выпустил несколько зеленых искр. Мгновение спустя появился Гарри, и Драко впустил его в комнату.
Не говоря ни слова, они подошли к креслу, на котором сидел Блейз. Гарри вытащил из-за пазухи пузырек с бесцветной жидкостью, а Драко отодвинул Блейза и запрокинул ему голову, открывая рот. Затем Гарри капнул несколько капель Блейзу на язык и убрал пузырек обратно в карман мантии.
— Готов? — спросил Драко. Гарри кивнул. — Расслабься.
Блейз открыл глаза, но они были затуманены — побочный эффект сыворотки правды.
— Как тебя зовут? — спросил Драко. Гарри устроился на диване.
— Блейз Забини.
— Что ты здесь делаешь?
— Жду встречи.
— Когда встреча состоится?
— Сегодня вечером. В пять часов.
Драко посмотрел на Гарри, у которого округлились глаза. Роберсон сказал, что в шесть.
— С кем ты встречаешься?
— С Люциусом Малфоем.
— Где подробности встречи?
— В письменном столе в спальне, в верхнем ящике справа, за выдвижным ящиком.
Гарри встал и пошел за бумагами.
— По какому поводу это собрание? — Драко продолжил.
— Люциус кое-кого ищет. Он верит, что наконец нашел его, и ищет людей, которые помогут ему убить этого человека.
— Кого?
— Своего сына.
У Драко перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось. Что это значило? Возможно ли, что его нашел отец? Как? Драко бросило в пот. Гермионе грозила опасность?
Гарри вернулся, неся несколько листов пергамента.
— Все это, конечно, зашифровано, — сказал он, просматривая страницы и проходя дальше по комнате. Когда Драко ничего не ответил, он поднял глаза. — Хм, Драко? Ты в порядке? Ты выглядишь значительно бледнее, чем обычно, и это о чем-то говорит.
Драко бросил быстрый взгляд на Гарри, затем повернулся к Блейзу.
— Где, по мнению Люциуса, находится его сын?
— Он считает, что отследил его до штаб-квартиры в Глазго.
Драко закрыл глаза и вздохнул с облегчением. Он посмотрел на Гарри.
— Люциус думает, что нашел меня.
— Оу.
— Забини. Есть ли что-нибудь, кроме того, что есть в газетах, относящееся к сегодняшней встрече?
— Люциус приведет своего ближайшего советника.
— И… кто это? — спросил Драко.
— Крэбб.
Драко усмехнулся. Должно быть, это было признаком того, что его отец все больше терял рассудок, и заставило его выбрать Крэбба в качестве советника.
— Почему Люциус хочет смерти Драко? — Гарри спросил.
— Он думает, что он предатель Темного Лорда.
— Какие у него есть доказательства против своего сына? — Гарри продолжил, несмотря на вопросительный взгляд Драко.
— Ничего особенного, просто ощущение. И он считает, что на него наложили Обливиэйт. У него было несколько воспоминаний о той ночи, которую он не может вспомнить.
Драко заглянул в глаза Забини — они все еще были стеклянными, расфокусированными.
— Когда у него началось эти…вспышки? — спросил Драко.
— Я не знаю.
Драко кивнул и посмотрел на Гарри.
— Вероятно, после того, как в него вселилась душа Темного лорда. Просто не может быть, чтобы мое заклинание Обливиэйт не сработало.
— Ты уверен? — спросил Гарри, протягивая Драко пергаменты.
Он принял их.
— Да. Если бы у него были эти вспышки раньше, он бы сразу пошел к Темному лорду. Крестраж… повлиял на него во многих отношениях. Он стал более высокомерным, более безрассудным. Он решил взять это дело — мое — в свои руки. Потому что это личное. Раньше он никогда бы не стал действовать без согласия Темного лорда.
Драко пробормотал пароль, и на пергаменте начали появляться слова. Он прочитал их и передал Гарри, когда тот закончил.
— Теперь, похоже, мы подождем.
ooo
Без четверти четыре Драко и Гарри перенесли Блейза в спальню и отнесли в ванную. Затем Гарри полностью покинул гостиничный номер. Он должен был зайти следом за пожирателями смерти и подождать, пока Люциус и его советник не уйдут во вторую комнату.
Драко ждал, испытывая то страх, то смирение, то тревогу, в течение целого часа, пока не пробило пять. Без десяти пять он мысленно проверил все, что могло пойти не так. Он произносил заклинание, достаточно сильное, чтобы оглушить всех пятерых ожидаемых гостей, на случай, если Люциус приведет их всех с собой. Затем он приводил в чувство своего отца и немного беседовал с ним, пока они ждали Гарри.
До пяти оставалось три минуты, когда Драко услышал, как открылась входная дверь и в комнату вошли люди. Он насчитал в общей сложности шестерых, включая своего отца и Крэбба-старшего. С помощью расширяемого уха он слышал, как отдавались приказы. Люциус и Крэбб разговаривали с Забини, остальные оставались в гостиной.
Мгновение спустя раздался стук.
— Войдите, — произнес Драко, чувствуя, как у него скручивается желудок. Он забился в угол комнаты, чтобы не быть сразу замеченным теми, кто вошел. Ему была хорошо видна дверь.
Люциус вошел первым, за ним Крэбб. Люциус оглядел комнату.
— Забини, — позвал он, пока Крэбб закрывал дверь.
— Обалдеть, — прошептал Драко. Крэбб и Люциус начали падать, но Драко остановил их, чтобы не переполошить тех, кто был в соседней комнате. Он осторожно опустил их на пол, а затем перенес Крэбба в ванную вместе с Забини, вынув его палочку.
Закончив, он пошел за отцовской палочкой, но обнаружил, что Люциус шевелится. Драко быстро пробормотал обезоруживающее заклинание, и палочка Люциуса перелетела в его руку.
Драко подошел к отцу, держа палочку наготове.
Не открывая глаз, Люциус медленно улыбнулся.
— Драко, Драко, — произнес он тоном превосходства. — Я мог бы догадаться, что найду тебя здесь, — Люциус мгновенно откатился в сторону и встал, свирепо глядя на Драко.
— Привет, отец.
Люциус проверил карманы и обнаружил, что его волшебная палочка пропала.
— Итак. Наконец-то мы здесь.
— Я слышал, ты пытаешься меня убить.
Люциус пожал плечами.
— Может, и так, а может, и нет…
— Когда же ты поймешь, отец, что я…
— Лучше, чем я? Ты бы так сказал? — Люциус безумно рассмеялся. Это слегка напугало Драко. — О, сынок! Когда-то это могло быть правдой, но сейчас… сейчас я намного больше, чем ты.
— Я точно знаю, кто ты такой, — ровным голосом произнес Драко.
Люциус приподнял бровь.
— Это так? Расскажи мне, как, по-твоему, все будет происходить, Драко. Как ты думаешь, кто выйдет из этой комнаты живым?
Он пытался подразнить его, и Драко это знал.
— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь сказал маме?
Люциус снова рассмеялся.
— Ты собираешься убить меня? Ты? В тебе этого нет, мальчик. Ты такой слабый. Ты всех одурачил, даже Темного лорда, но я знаю правду. Я знаю, что ты жалкий, ничтожный и слабый.
— Я сильнее тебя, — сказал Драко, раздраженный тем, что позволил себе разозлиться. — Мне нужно еще раз это доказывать?
Похоже, это было именно то, чего хотел Люциус. Его глаза вспыхнули, и он усмехнулся.
— Я бы не хотел ничего большего.
Драко не позволил отцу добраться до него. Он заставил себя думать о Гермионе.
— Скажи мне, сынок. На кого ты работаешь? Конечно, не на министерство. Я думаю, ты стал обманщиком. Ты все еще притворяешься, что работаешь на своего хозяина, но на самом деле у тебя есть дела на стороне.
На самом деле не было смысла скрывать правду. Часть Драко хотела рассказать отцу все, сказать, что он все знает о его роли в планах Темного лорда, что он умнее их всех. Он хотел, чтобы Люциус знал, что сделал его сын и что он сделает, чтобы свергнуть Темного лорда.
Но такие мысли были непродуктивны. Ему нужно было сосредоточиться, с чем у него всегда были проблемы, когда дело касалось его отца. Кстати, где Гарри?
Драко подошел к Люциусу, все еще держа палочку направленной на него.
— Знаешь что, отец? Я не собираюсь убивать тебя.
Люциус ухмыльнулся.
— Оу? Что, скажи на милость, ты тогда имеешь в виду?
— О, ты умрешь сегодня. Только не от моей руки.
Люциус снова рассмеялся.
— Ты такой чертов трус, Драко. С самого начала. Ты никогда не был создан для такой жизни.
— И все же ты хотел, чтобы я был здесь больше всего на свете, — прошипел Драко. — Ты вырастил меня таким, приспособил к такой жизни. Когда я терплю неудачу, ты называешь меня трусом. Когда я оказываюсь лучше тебя, ты обижаешься на меня и замышляешь убить. Это безнадежно. Как я мог надеяться доставить тебе удовольствие?
— Ты должен был доставить удовольствие самому себе, — прорычал Люциус.
— Эгоист до мозга костей, не так ли? — сказал Драко, и гнев его рассеялся. Его отец, этот человек, действительно был тем, кого он никогда не знал. Их характеры разошлись давным-давно, и сходству пришел конец. В одном возрасте им обоим был предоставлен выбор. Люциус выбрал Темную сторону и отдал ей все, что у него было. Драко неохотно выбрал единственный выход, который он видел, и который оказался на той же стороне, что и у его отца. Только в то время как Люциус процветал, изучая Темную магию, причиняя боль, мучая и убивая людей, на Драко это оказывало противоположное воздействие.
— Я хочу, чтобы ты убил меня, — сказал Люциус, сверкая глазами. — Я хочу, чтобы тебе пришлось жить с тем, что ты сделал, всю оставшуюся жизнь.
Драко покачал головой.
— Нет. Я обещал ей. Я и так натворил достаточно, чтобы это преследовало меня всю оставшуюся жизнь. Мне не нужно обагрять свои руки твоей кровью.
Его отец прищурился.
— Ты обещал ей? Кому, Драко? Своей матери? Если я узнаю, что она предала меня…
— Нет, не мама. — Драко усмехнулся, забавляясь ходом своих мыслей. — Знаешь что, отец? Я влюблен.
Глаза Люциуса расширились, и Драко обрадовался, осознав, что застал отца врасплох. Затем его глаза сузились еще больше.
— Кто — или, лучше сказать, что — могло бы заполучить тебя?
— Вообще-то, Гермиона Грейнджер. Ты ведь помнишь ее, верно, отец?
Люциус был в ярости.
— Эта… эта гряз…
— Нет! — закричал Драко. — Ты не будешь ее так называть.
— Грязнокровка! — Люциус закричал. Драко услышал звуки, доносящиеся из соседней комнаты, и мог только надеяться, что это Гарри. Он продолжал целиться палочкой в сердце Люциуса.
— Я люблю ее, отец. Я только хотел бы, чтобы ты был рядом и узнал это.
Он стиснул зубы.
— Нет. Ты не будешь… с грязнокровкой.
— Ты ничего не можешь с этим поделать, — кто-то забарабанил в дверь.
— Идите сюда, дураки! — крикнул Луций.
Дверь открылась, и Драко рискнул выглянуть — это был Гарри.
Глаза Люциуса расширились.
— П-Поттер?
Драко ухмыльнулся.
— Хорошо, что ты присоединился к нам, Гарри.
— Извини, я немного задержался.
Люциус переводил взгляд с одного на другого и, наконец-то, выглядел потрясенным. Он уставился на Драко.
— Ты… ты в Ордене? — недоверчиво спросил он. Очевидно, мысль о том, что Драко полностью изменился, никогда не приходила ему в голову.
— Нет. Просто Поттер.
Люциус недолго пребывал в замешательстве. Он усмехнулся.
— Итак. Теперь Поттер будет делать за тебя грязную работу? Правда, сынок. Я ожидал от тебя большего.
— Мерлин, он такой надоедливый, — сказал Гарри. — Может, тогда покончим с этим?
— По-моему, звучит неплохо, — сказал Драко. — Серьезно, отец. Ты ничего не хочешь сказать маме?
— Это еще не конец, Драко.
— Это правда. Однако для тебя все кончено.
— Знаешь, Драко. Я никогда не делал этого раньше.
— Это правда, — ответил он. — Думаешь, ты справишься?
— Я не знаю. Есть какие-нибудь советы?
— Ты должен действительно этого хотеть.
Гарри усмехнулся.
— Да, я думаю, мы уже обсудили эту часть, — он повернулся к Люциусу. — Я не шучу. Последнее изменение касается последнего слова. — Гарри поднял палочку и направил ее на мужчину.
Люциус испугался, а Драко почувствовал грусть и торжество одновременно. Это был нездоровый триумф — Люциус боялся умереть там, где Драко на самом деле никогда не был. Он не хотел умирать, но каждый раз, когда он сталкивался с очередным острием волшебной палочки, каждый раз, когда он думал, что Министерство наконец-то поймало его, он никогда не испытывал страха. Сожаление — да. Испуг — нет.
Люциус посмотрел на сына.
— Драко. Мы можем поговорить об этом. Прости, я хотел убить тебя. Я…
— Оставь это, — сказал Драко. И этот момент наконец настал. Страх охватил его, и он почувствовал легкую слабость. Он бесчисленное количество раз видел, как убивают людей, но увидеть своего собственного отца — независимо от их прошлого, независимо от того, что они испытывали друг к другу — это будет больно, он знал это. Он мог сказать.
И он был зол.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал маме? — выплюнул он, прищурившись.
Люциус, казалось, на мгновение задумался над вопросом.
— Скажи ей… скажи ей, что мы потерпели неудачу. Что ее сын, в конце концов, был бесполезен. Что он не ценил то, что мы для него сделали, то, что мы ему дали. Он неблагодарный, злобный и высокомерный, — он посмотрел Драко в глаза. — Ты всегда был для нее самым большим источником боли.
Драко ничего не сказал. Он знал, что это неправда, он знал, что это неправда. Этого не могло быть. Он просто пытался причинить ему боль любым возможным способом. Бросив последний взгляд на отца, Драко вылетел из комнаты.
Он захлопнул за собой дверь и тут же рухнул на пол. Прислонившись головой к двери, он прислушался. Послышалось какое-то движение, и Люциус умоляюще обратился к Гарри.
Всего через несколько мгновений, которые показались Драко вечностью, он услышал, как Гарри пробормотал:
— Авада Кедавра, — тихо, слишком тихо, чтобы быть эффективным, подумал Драко. Его разум кричал. Нет, Гарри, ты все испортил, ты, должно быть, действительно так думаешь!
Дверь открылась, и Драко пришлось подхватиться, чтобы не ввалиться в комнату.
— Все кончено, — тихо сказал Гарри.
Драко встал, чувствуя, что в любой момент может упасть, так как колени были слишком слабы, чтобы удержать его, и осторожно вошел в комнату. Люциус был мертв.
Драко крепко зажмурил глаза и сжимал их, пока не увидел звезды. Когда он открыл их, его отец все еще был мертв. Он упал на колени, слезы навернулись ему на глаза. Он отказывался плакать из-за своего отца! Он снова и снова повторял себе, что никогда не будет плакать из-за него, но не тут-то было. Вот они, горячие слезы сожаления и облегчения.
Гарри положил руку Драко на плечо.
— Пойдем, приятель. Нам нужно поработать.
Драко стоял как в тумане. Они с Гарри договорились, что все будет выглядеть так, будто Орден совершил налет на Люциуса и взял его в плен. На остальных пожирателей смерти наложат Обливиэйт, а их воспоминания изменят. Они будут помнить, как Люциус входил во вторую комнату, но ничего больше. Крэбб не вспомнил бы Драко.
Гарри оставил бы сообщение от Ордена о Люциусе. Было очень важно, чтобы Темный лорд поверил, что Люциус все еще жив, иначе он мог бы создать новый крестраж прежде, чем Гарри и Драко смогли бы добраться до него.
Драко не осознавал, что смотрел в никуда, полностью отключившись, пока Гарри не окликнул его по имени.
— Малфой! Эй, мне нужна твоя помощь. Продержись еще немного.
Драко покачал головой.
— Прости.
Они принялись за свое дело, каждый работал молча и эффективно. Пока Драко работал, в голове у него прояснилось. Он знал, что Люциус должен был умереть, он знал это уже несколько недель. Он с самого начала говорил себе, что смерть его отца была возможной.
Внезапно он осознал, что скучает по Гермионе. Самая трудная часть миссии для него была закончена, по крайней мере, эмоционально. Оставалось только найти Темного лорда и доставить Гарри к нему. Часть его хотела отдаться силе Гермионы, позволить ей поддержать его хотя бы на мгновение. Он никогда раньше не хотел опереться на нее, думая, что раздавит ее, но в этот момент он понял, что нуждается в ней.
Он будет продолжать в том же духе, в этом не было никаких сомнений. Но он был рад снова увидеть ее. По прошествии нескольких недель с тех пор, как она встретилась с ним лицом к лицу, а затем поцеловала его, его желание вернуться к ней чрезвычайно возросло.
Гарри вышел из соседней комнаты.
— Все готово, — сказал он.
Драко кивнул.
— Я тоже.
Их взгляды встретились.
— Пошли.
ooo